Крепкая мужская дружба

Артур мечется по кровати. Мокрые от пота простыни липнут к спине. Дышать удаётся через раз. Он низко стонет, приподнимая бёдра. Холодной змейкой магия ластится к его боку. Мерлин тут же накрывает тело своей ладонью с другой стороны, протягивая ближе к себе и толкаясь глубже. Золотистая полоска магии же тянется к его груди, щекоча кубики пресса и щипая соски. Артур почти хнычет, обласканный со всех сторон, тяжело дышащий от переизбытка ощущений. Он вряд ли когда-нибудь сможет выбрать, что лучше: когда эти двое помогают друг другу, или когда сражаются за него. Не важно, ласкают ли они сообща его тело, или борятся между собой за каждую каплю его внимания и вожделения – он каждый раз умоляет, не ясно о чëм, и распадается на части от сумасшедшего удовольствия. Пока Мерлин до синяков сжимает бедра Артура, раззадоренный и умоляющим парнем под собой, и своей собственной ненасытной магией, полоска золотого свечения крепко стискивает руки Артура, давит на горло, обволакивает каждый сантиметр тела, чтобы нажать-смять-ущепнуть-присвоить и без этого принадлежащего _им_ короля. И когда Мерлин касается разгорячëнного парня в том же месте, где сейчас орудует магия, каждый миллиметр кожи Артура взрывается удовольствием, помноженным на сотни искр под веками. Маг дëргает его за волосы, открывая себе доступ к его шее, и кусает около бешено бьющейся венки. И магия золотой огненной змейкой устремляется туда же, выбивая из парня невнятные стоны удовольствия. Мерлин подтягивает Артура под себя сильнее, наваливаясь всем телом и почти складывая гибкое натренированное тело пополам. Отбирает инициативу у магии, соревнуясь, кто коснется-погладит-поцелует-укусит-вылюбит Артура сейчас из них больше. Раздражённая магия в отместку хлёстко бьёт хвостом по животу Артура, втискивается между ним и Мерлином, облюбовав чужой оставшийся без внимания член. Оглаживает, почти ласково, контрастно с остервенело сминающими кожу горячими пальцами Мерлина. Охлаждая нежную кожу, заставляет Артура выгибаться от контраста температуры. И крепко обвивает член у основания за секунду до того, как Артур кончит. Артур умоляет, почти плача, закончить эту пытку. Он на грани, но переступить её не может, и ему невыносимо хорошо и сладостно плохо в этот момент. Мерлин улыбается, опьяненный нуждающимся видом своего короля, гладит его по щеке. Скользнув ладонью на шею, наклоняется к уху дрожащего от перевозбуждения Артура, и шепчет. — Мы ещё недостаточно насладились тобой, дорогой. Иногда Артур шутит, что он станет первым и единственным королём в истории, безвременно скончавшимся от головокружительного секса. Но он слишком разнежен, чтобы оформить эту мысль в слова. Всё, что он может произносить сейчас – имя своего ненасытного мага, и то с большим трудом. Мерлин смотрит на него своими невозможными золотыми глазами, полными желания, обожания, восхищения, собственнической похоти, которую он делит лишь со своей магией. Артур не может понять, от чего его сильнее выгибает дугой: от того, как Мерлин вновь и вновь жадными толчками проезжается по его простате, или от того, как магия самозабвенно ласкает его пульсирующий член. Пальцы Мерлина скользят по плечам, шее, движутся к открытому в неконтролируемом наслаждении рту, давят на корень языка, заставляя раскрыться ещё шире. У Артура разъезжаются ноги и закатываются глаза от такого властного и грубого Мерлина над ним – в нём. Магия в приступе ревности почти жестко сдавливает член Артура, заставляя его вскинуть бедра в желании простимулировать его ещё чуть-чуть, но он лишь стонет, неосознанно насаживаясь на член Мерлина сильнее. Он уже не сдерживаясь, плачет от переполняющих чувств, умоляя дать ему наконец кончить. И Мерлин отгоняет магию от члена Артура, касаясь его наконец своей горячей ладонью. Артур кончает почти сразу с громким вскриком, утягивая в оргазм вслед за собой и Мерлина, постанывающего от сжимающих его ещё сильнее теплых стенок. В любовном порыве, маг бережно обнимает поддатливое усталое тело своего короля, закрывая от бушующей ревнивой магии, зацеловывая мокрое от слез лицо. — В следущий раз хочу, чтобы только я мог тебя касаться, — Мерлин косится на магию, отмахиваясь от неё, заставляя ту обиженно подняться под потолок. — Ты собственник даже по отношению к части тебя, — Артур устало смеётся. — Она иногда ведёт себя немного аморально, — Мерлин качает головой осуждающе, и несколько свечей загораются сами собой, высказывая всё, что магия думает о своём хозяине. Но Мерлин лишь крепче прижимает к себе своего короля, целуя его за ухом. — Чем беситься лучше принеси ему попить. На прикроватной тумбочке появляется стакан воды, потому что забота об Артуре всегда будет для них обоих, для чародея и его магии, на первом месте перед любыми обидами и желаниями. Артур довольно прикрывает глаза и тянет руку, чтобы перебрать темные волосы Мерлина. Улыбнувшись, он притягивает парня к себе, чтобы глубоко и горячо поцеловать. Что ж, он не менее ненасытен, чем маг и его магия.