Лепестки ромашки

С того дня Рики часто стал кашлять. Нередко на его ладонь прилетал окровавленный лепесток ромашки. Жить японцу стало намного трудней. Постоянный кашель мешал учиться, да и в целом жить. Иногда, сидя на уроке математики, Нишимура мог начать сильно кашлять. Тогда учитель практически насильно пытался заставить парня сходить в медпункт. Но Рики, пряча красные лепестки в ладони, говорил, что всё нормально, после чего старался кашлять не так громко. С каждой неделей кашель и количество кровавых лепестков увеличивались. Скрывать это было не просто, особенно от Сокджина, который всегда заботился о Рики. Обычные слова по типу «хён, все в порядке, я просто приболел» никак не помогали. — А что ты скажешь о лепестках? — нервно говорил Ким, ожидая ответа. — Я не знаю… Не могу тебе ничего сказать, так как сам не понимаю, что со мной… — Рики опустил голову и замолчал. На мокрые глаза спала челка, которая тоже стала мокрой. Губы стали похожи на утиные. Нишимура не знал, что с ним происходит, от этого становилось не по себе. Его друг тоже нервничал, но старался не подавать виду. Как-то один из учителей, а именно учитель Чхве по литературе, схватил ученика за руку и отвел в медпункт. Ему сильно надоело слушать Нишимуру вместо своего голоса. Тогда медсестра спокойно диагностировала ханахаки. Рики догадывался, что у него именно эта болезнь, но теперь, когда всё четко известно, стал нервничать. Учителя Ни-ки попросили хранить тайну, но господин Чхве сильно любил сплетничать, поэтому скоро новость узнали несколько человек. Проходя мимо каких-нибудь десятиклассников, японец спокойно мог услышать за своей спиной: «А это не тот, с выпускного класса, который ханахаки заболел? Его ещё Машимура Ники зовут, вроде». Сразу же следовал ответ: «Нет, его зовут Нишимура Рики». Но обладателю имени было глубоко всё ровно. Он знал, что точно умрёт.

***

— Так что, узнал? — Сокджин, сидя на диване ресторана, скрестил руки. — У меня ханахаки, — просто выдал Нишимура, смотря прямо в глаза друга, засовывая один ролл в рот. Вдруг Рики закашлял, и все, что было во рту, вылетело на тарелку, вместе с несколькими цветками ромашки. — Но… но ведь ханахаки появляется только от невзаимной любви, — Джин, ничего не понимая, углубился в свои мысли, — Ты что, влюблён? Кто она? Или это он? — Помнишь, когда я сдал тест на отлично, и ты повёл меня в этот ресторан? Так вот, я тогда в толпе увидел красивого парня. Но я не знаю, кто он, — Рики перестал жевать, он вспомнил того красивого желтоволосого парня и сразу закашлял, как обычно. — Давай я помогу найти его? — старший сейчас готов был сделать всё, что друг попросит, ибо Ким знал, какой исход даёт болезнь. — Хён, не надо. Я не верю, что найду его. Да и желтоволосых в Корее много, также он мог перекраситься, — рассуждал Рики, глядя на Сокджина, который был готов разрыдаться. — Я найду его! Слышишь? Найду! — не успокаивался Джин, перейдя на истерический крик, из-за чего люди в ресторане начали смотреть на Кима. — Хён, не надо. Ты не найдёшь его. Лучше я умру сразу, чем буду мучиться от цветов, — с лица Нишимуры медленно начали скатываться слёзы, в то время как у старшего из глаз лился водопад слёз. — Всё равно я его найду. Я не хочу тебя потерять, — Сокджин встал и крепко обнял друга, давая понять, что он всегда будет рядом.

***

Почти каждую неделю Рики приходил в какое-нибудь кафе по просьбе Сокджина. Если подробней, то старший находил какого-нибудь желтоволосого парня (ну или блондина), чтобы показать Нишимуре — вдруг это тот парень, в которого влюбился японец. Но обычно всё заканчивалось тем, что Ни-ки красиво отшивал парня и также красиво уходил. Встреча проходила достаточно быстро, так как Рики не считал, что какой-то левый парень с жёлтыми волосами стоит его внимания. В очередной раз Рики и Сокджин пошли в кафе, где взяли по мороженому. Это была пятница, а значит, сегодня Ким предложит сходить на встречу. — Меня пугает твой взгляд, — сказал Нишимура со спокойным лицом. Лицо его теперь всегда было спокойным, иногда даже грустные. Теперь никогда его нельзя было увидеть улыбающимся. Цветы, которые при каждом кашле просились наружу, сделали жизнь японца хуже. — Не бойся, — успокоил Джин, — Я нашёл нового парня. — И кто же этот несчастный? — Ни-ки отложил чайную ложку и сильно закашлял, прикрывая рот рукой, чтобы никто не увидел красные лепестки ромашки. — Чон Хосок, 20 лет. Учится на журналиста. Имеет ярко-желтые волосы, — прочитал Сокджин из телефона, откидываясь на спинку стула. — У того парня были не яркие волосы. Скорее блондинистые, — вспомнил Нишимура, также откидываясь назад, — Может, ну его? — Как знаешь. Но я всё-таки б сходил. — Сокджин, зачем ты всё это делаешь? — Рики сел прямо и поставил локти на стол, переплетая пальцы, — Ты же понимаешь, что со временем цветки растут, и дышать становится труднее? — Понимаю, но… но я хочу помочь. Хочу быстрее найти этого красавчика и обеспечить тебе счастливую жизнь без ромашек в лёгких, — не унимался Сокджин, закусывая нижнюю губу. — Легче будет прекратить всё это и тихо ждать смерти, — Киму показалось, что младший проговорил это с равнодушием, на самом деле японец был готов заплакать прямо здесь. — Так ты хочешь прекратить поиски? — спросил старший, глядя прямо во влажные глаза напротив. — Да. — Как знаешь, — просто выдал Джин. Он прекрасно знает, что если продолжит упрашивать Рики, то все кончится точно также, так что осталось просто ждать сада в лёгких младшего.

***

Сокджин осторожно проворачивает ключ, пытаясь попасть в дом. В гараже нет машины, так как родители уехали в гости и вернутся поздно. Парень глянул на время. Десять вечера. Родители точно вернутся через два часа, а значит, можно спокойно посмотреть какой-нибудь фильм вместе с братом. После долгих проворачиваний ключа, дверь тихо открывается. На лестнице появляется довольный Сону, держа в одной руке телефон, а второй держась за перила лестницы. — Братишка, ты вернулся! — младший Ким быстренько спустился и обнял брата, замечая его усталый вид, — Что-то случилось? Выглядишь уставшим. — Рики опять твердит, что лучше умереть, чем найти того несчастного, — выговаривается Джин, — Я понимаю, что ему плохо, стараюсь поддержать, а он всё «лучше умру, лучше умру». — Да-м, так себе ситуация. Ну, раз он не хочет находить выход, то оставшиеся время нужно хорошо провести, чтоб умирая, он не жалел, — на лице Сону появилась легкая улыбка. — Ох, Сону-я, моя ж ты прелесть! Чтоб я без тебя делал! — Сокджин потрепал младшего по голове, — Надо Рики познакомить с тобой. — С радостью, хён! А пока пошли, я тебе масочку сделаю.