Божественная сова

      Наверно, Гарри и Северус и дальше бы флиртовали, если бы Вита не ухнула на них так громко, что даже Флер чуть не выронила свою чашку с чаем. Сама девушка было совершенно непротив. Ее даже забавляло, как профессор Хогвартса и ее друг благополучно забыли о ней. Тихонько пить чай и наблюдать за ними было чем-то сродни открытию нового увлечения. Будь у нее пергамент с чернилами, она может быть, тихонько написала бы маленькую историю о том, как представляет их будущую жизнь. Вот только белая сова напомнила своим хозяивам о ее присутствии, потому о спокойном созерцании романтики пришлось забыть. Гарри, очаровательно красный от смущения, обратил свой взгляд извиняющийся взгляд на нее. — Прости, Флер. Мы увлеклись. — Он попытался незаметно вытащить свою руку из ладони профессора, только маневр не удался. Не будь у них по идее важного разговора, Флер с удовольствием и сама бы погрузилась в воспоминания об их с Биллом периоде незамужних отношений. — Ничего, Гарри. Я никуда не тороплюсь. Билл сейчас в командировке, а одной дома по вечерам бывает так одиноко. Иногда конечно мама Молли приглашает меня в Нору, но я же не могу переселиться к ним до самого приезда Билла. — Девушка махнула рукой и понимающе улыбнулась. На щечках проступил румянец, и она чуть ли не шепотом призналась: — Если честно, будь Билл сейчас со мной, мы бы вели себя не лучше вас с профессором Снейпом. — Можете звать меня Северусом. Уверен в данных обстоятельствах называть меня профессором будет весьма неудобно. — Северус влез в разговор, как никогда вовремя. В голове Поттера уже начали рисоваться картинки флиртующих Флер и Билла, которые быстро перерастали во что-то более непотребное, но такое манящее. — Итак, давайте наконец перейдем к обсуждению причины вашего сегодняшнего визита, миссис Уизли. — Просто Флер, Северус. — Девушка отставила чашку и выпрямилась в кресле. Улыбка мгновенно исчезла с ее лица. Атмосфера мгновенно изменилась. Гарри даже как-то напрягся. — Итак, я здесь нахожусь, как представитель семьи Делакур, чтобы принести вам извинения. — Извинения? — Гарри не совсем понял. За что Флер могла извиняться? Она ничего не делала плохого ни ему, ни Северусу, ни Вите. Видимо озадаченность была огромными буквами написана на его лице, ибо серьезность полу-вейлы практически треснула. Она прикрыла ротик рукой, чтобы скрыть легкую улыбку. — Верно, — кивнула она, кладя руку обратно на колени. — Я прощу прощение за действия моей прародительницы. Перенелль Фламель — прародительница семьи моего отца. И, как я недавно выяснила, нынешняя охотница за твоей жизнью, Гарри.       Вселенская печаль появилась на прекрасном лице француженки, словно она вспомнила о чем-то очень грустном. Гарри совсем не понравилось, что на лице подруги такое наигранное выражение лица. Она была особенно красива, когда улыбалась от всей своей светлой души. Гарри был уверен, что учись она в Хогвартсе, точно была бы на Слизерине. Ведь не смотря на всю свою храбрость и верность, Флер не была лишена характерной для змеиного факультата хитрости и изворотливости. — Флер, ты можешь убрать это выражение огромной скорби. Я тебя не виню, потому не нужно так явно показывать свой актерский талант. — Как только Поттер небрежно махнул рукой, всем видом показывая, что он раскусил игру девушки, та снова хихикнула. А затем и вовсе рассмеялась. Гарри ее раскусил. Конечно, во время Турнира Трех Волшебников они не общались близко. Но Гарри теперь умел рассмотреть человеческое лицемерие, да и в актерскую игру, впринципе. А Флер сейчас именно играла. Всю себя отдавала роли потомка, сожалеющего о действиях своего предка. Играла неплохо, но слишком очевидно. Гарри хмыкнул сам себе и демонстративно откинулся в объятия Северуса. — Ну, а теперь реальную причину, пожалуйста.       Гарри взял руку Северуса и поднес ее к своей щеке, все также демонстративно наслаждаясь его прикосновениями. Словно стараясь надавить посильнее на больное место девушки. И Флер должна признать, у него неплохо получалось.       С их женитьбы с Биллом они оба были так заняты работой и обустройством своего быта, что совсем перестали относиться друг к другу как-то по особенному. Жизнь казалась теперь такой обычной, конечно, по вечерам они может и умудрялись уделить друг другу время, поделиться ласками. Но все чаще они просто в тишине проводили время дома. А романтичной француженке порой так хотелось чего-то необычного. Тех же нежных действий от Билла, когда он ухаживал за ней, или таких вот интимных демонстраций, которые сейчас показывали Гарри и Северус. Парень явно попал по больному, и девушка это поняла. — Ты действительн жесток, Гарри. — Девушка смахнула с плаща несуществующую пылинку и нежно погладила своего ворона. — Я никто иная, как Наследница, друзья мои.