26 глава
22 октября 2013 г. в 21:58
Таймлан главы приблизительно такой же, что у предыдущей и даже чуть-чуть раньше. Да, у Автора проблемы с головой и временем повествования.
— Ты в порядке? — когда Дюваль впервые появляется на пороге квартиры Смайта, Сантана думает, что... Хотя она ничего не думает, а просто стоит и смотрит на него. Он стоит, запустив руки в карманы и каким-то виноватым взглядом смотрит на нее.
— Нет, — односложно отвечает Лопез, но с улыбкой, которая удается с поразительной легкостью, добавляет: — Но я справлюсь.
Кевин, которому она все рассказала первый же день, переминается с ноги на ногу сзади и с подозрением посматривает на Ника. Тот закусывает губу и отводит взгляд.
— Ты что-то хотел? — Сантане хочется затащить Дюваля внутрь, заставить сесть на диван и просто обнять за шею. Сантана списывает странные желания на беременность. Кто-то нюхает бензин, кто-то ест рыбу с шоколадом, а ей до ужаса хочется обнять кого-нибудь. Кого-нибудь в Далтонской форме. Бред. Это все причуды организма, уверяет себя Сантана.
— Я просто хотел бы иногда приходить и... Не знаю... Проводить время с тобой, — вконец смущенный Дюваль смотрит на Райана и исправляется, — с вами.
— С чего такая забота? — она пытается быть насмешливой, но выглядит банально недоверчивой. Ник даже улыбается той перемене, что с ней произошла. Хотя возможно, если бы у него за спиной стоял хор «Соловьев», то цинизма было бы в ней больше. И игрался бы он гораздо натуральнее.
— Смайт не сахар. И я это знаю, как никто другой, — теперь Дюваль смотрит ей прямо в глаза, и она сдувает прядь волос со лба, кивком приглашая войти.
— Кевин Райан — человек, который делает вид, что ему интереснее со мной, чем с его беременной девушкой. Такая ирония, правда? — Ник успевает удивиться тому, как быстро меняется ее настроение, когда они оказываются в квартире.
Сантана убавляет звук у музыкального центра, но оставляет фоном переливчатую мелодию саксофона. Плюс одно удивление в копилку Дюваля.
— Ник Дюваль — человек, которого я вижу третий или четвертый раз в жизни, но безумно благодарна за поддержку в клубе, — он улыбается, когда Лопез произносит это и встает на носочки, пытаясь достать кружку с верхней полки. Себастьян всегда ставит чашки туда.
— Осторожнее с ней. У этой сумасшедшей сейчас какие-то припадки и может задушить в объятьях, а потом осыпать проклятьями, — громким шепотом произносит Кевин и получает хороший подзатыльник и чашку чая в руки, который расплескивается на светлые джинсы.
— Сладкий, если ты не закроешь свой рот, то я вырву тебе печень и пожарю в медово-соевом соусе, — губы Сантаны ломаются в подобии улыбки, но Дюваль подмечает грустный взгляд Лопез.
— Вы что тут круглыми сутками сидите? — он старается увести разговор в другое русло, протягивая тихо ругающемуся Кевину салфетку.
Сантана игнорирует вопрос, передергивая плечами, и отпивает из своей кружки чай.
Ник сам не до конца понимает, какого черта, он делает. Ему абсолютно все равно на Сантану, как на девушку. Ему плевать на то, что она беременна от его лучшего друга.
В голове всплывают полупьяные разговоры со Стерлингом о том, что Лопез влияет на него. Джефф даже пришел к выводу, что она лучшее, что случалось в жизни Себастьяна, и наверно благополучно об этом забыл после ещё двух шотов текилы и симпатичного паренька рядом.
— Дюваль, у тебя слишком длинный нос. Причем во всех смыслах, — Сантана улыбается почти доброжелательно, но Ник вполне осознает, что она может разорвать ему глотку своими аккуратными, наманикюренными ручками.
— Лопез, я не хочу ругаться с тобой. Тем более, что моя жизнь мне пока дорога, — она на мгновение завидует тому, как легко и фальшиво может улыбаться Дюваль.
— О-о, милый, — приторно-сладко тянет Сантана, подходя в сидящему в кресле Нику, — я не так уж и опасна для взрослого, физически развитого парня. А Кевин и вовсе не полезет тебя убивать.
Голос Лопез ровный и завидует уже Дюваль, который ни разу в жизни не видел девушек настолько сильно владеющих собой. Ее не выдает ничего, кроме отсутствия улыбки. Если она пытается улыбнуться выходит кривой оскал или просто издевательская усмешка, которая так бесит Смайта.
— А кто говорит о тебе? Если Себастьян гей... — Дюваль бегло оглядывает Сантану и поправляется, — или бывший гей, это не значит, что он хрупкий парень. И он может причинить физическую боль не только чужими руками.
Ник невзначай потирает плечо и Сантана сужает глаза, наклоняясь к нему.
— Принцесса устраивает драки? — она проводит кончиками пальев по его плечу и сквозь тонкую ткань рубашки Дюваль чувствует мурашки от ее прикосновений. — Ответь, Дюваль. Мне даже стало интересно твое присутствие здесь.
В этот момент Ник осознает, что ни черта в ней не поменялось, и он сам забрел в пасть к тигру. А ещё он понимает, что Сантана достойна Себастьяна. По всем параметрам, включая жестокость.
— Лопез, ты знакома с ним не один день, спала с ним, жила в одной квартире и успела забеременеть, — перечисляет Ник, чувствуя, что ее ногти сейчас войдут в его плечо, легко вспоров кожу.
— К чему ты клонишь, сладкий? — Сантана нервно проводит языком по нижней губе и Дювалю кажется, что недостает только кончика хвоста, который бы дергался в такт ее резким движениям и опасной силе.
— Смайт совсем не моралист и на звание честного человека найдутся куда более достойные кандидаты, чем он, — Ник вновь юлит и Сантана практически встряхивает его, впиваясь коготками в чувствительное место под ключицей.
— Ближе к сути, Дюваль, — он отмечает, что у нее на удивление белые зубы и длинные ресницы, словно из рекламы туши.
— Сантана, Себастьян принимал наркотики, напивался до отключки, у него были перепихоны в туалете и да, он бил людей. Девушки тоже люди к твоему сведенью, — он смотрит ей в глаза и видит там непонимание.
Ник втягивает воздух и закусывает губу. Правда ее рука все ещё на его плече и это заставляет договорить очевидную мысль:
— Ты миллион раз опускала Смайта. Миллион. И тогда на вечеринке в клубе ты при всех дала ему пощечину. Он же самолюбивый, как чертов Нарцисс! — сглатывает Дюваль, но продолжать почему-то легко и несколько затравленный взгляд Сантаны лишь помогает. — Ты знаешь, это наверно жестоко, но Кларингтон организовывал тотализатор, когда Себастьян наконец изнасилует и застрелит тебя. Или задушит. На этот вариант ставили даже больше.
— А вы милые, однояйцовые, — откашливается она, опускаясь рядом с Дювалем на диван.
— Он ничего подобного не сделал и когда узнал, что ты беременна от него, привез к себе домой. Это настораживает даже больше, чем когда вы жили вместе, и он считал тебя своей девушкой, — осторожно произносит Ник, оглядываясь на нее.
Лопез складывает руки на груди, обнимая себя за плечи. Сантана смотрит прямо и время от времени хмурится под напряженное молчание Ника и Кевина. Оба пытаются угадать ее мысли, хотя знают, что все попытки заранее обречены на провал.
— И что ты мне предлагаешь, Дюваль? Броситься к нему в объятья за то, что он не прибил меня за многочисленные выходки? — она иронично изгибает бровь и издает едва слышный смешок.
Ник тушуется и тупо уставляется в пол, игнорируя ее вопросительный взгляд. Райан пытается прикинуться неодушевленным предметом и навсегда забыть этот разговор.
— Дюваль, ты друг Смайта и я не понимаю, какого черта, ты сейчас здесь делаешь и, какого черта, я тебя слушаю, — грубо проговаривает она и на пятках разворачивается к барной стойке.
— Просто ты... — он замолкает, не в силах подобрать слово.
— Что я? — насмешливо спрашивает Сантана, допивая остатки остывшего чая.
— Ты особенная. И я видел, что с ним стало, когда ты исчезла из его жизни, — теперь Дюваль говорит уверенно, крепко сжимая чашку в руке. — Я не хотел сказать, что он ужасен...
— Именно это ты и сказал, сладкий, — чуть истерично смеется Лопез и Ник замечает ее похолодевший взгляд.
— Окей, — поспешно соглашается он, вскидывая руки и поднимаясь с дивана. — Просто я прошу тебя не уходить от него. В смысле, не убегать, как в прошлый раз. Я готов... Я хочу быть рядом с тобой. Как друг, конечно. Я знаю, что он может творить всякую хуйню, но я всегда поддержу тебя. Честно. И не дам в обиду. Просто Андерсон прав. Ты делаешь его лучше, а он просто не справляется с этим.
— Я так устала от тебя, длинноносый, — демонстративно зевает Сантана и делает пару шагов к двери. — Поговорим об этом завтра в какой-нибудь кафешке на окраине. Номер домашнего ты знаешь, а мобильник был успешно отобран твоим высокомерным другом-придурком. Надеюсь, ты понимаешь о ком я.
— Хорошо, — согласно кивает Дюваль, даже радуясь ее решению. Он быстро спускается по лестнице и так же быстро уезжает под напряженный взгляд Лопез из-за занавесок.
Кевин молчит и все ещё прикидывается мебелью, когда Сантана падает на диван и зарывается пальцами в собственные волосы.
— Кевин, уходи, — негромко говорит она, не глядя на него.
— Прости, Сникс, но я же отвечаю перед мистером Смайтом и... — начинает охранник, но Лопез на удивление ловко подрывается с дивана и резко перебивает его:
— Пошел вон, я сказала!
— Сантана, — Райан сутулится под ее разъяренным взглядом.
— Господи, что я вообще здесь делаю?! Интересно, а люди, у которых я покупаю сахар, тоже отчитываются мистеру Смайту? — она передразнивает Кевина на что тот ещё ниже опускает голову.
— Ты здесь живешь и да, ты можешь идти, — голос Смайта разбивает всю злость Сантаны и она, даже не оборачиваясь к нему, идет в спальню, чтобы накрыться одеялом с головой.
Сантана осознает, что Дюваль мог бы и не приходить. И его желание поддержать ее не оплачивается деньгами Смайта, хотя и продиктовано совсем не альтруистическими позывами. Это значит хотя бы то, что стоит сходить завтра с ним в кафе.