Чат: "Добро пожаловать в дурдом!"

— Твою мать, твою мать, продолжаем мы бухать! — весело пропел Гоголь, шатаясь и спускаясь с лестницы. — Ты сам-то понял, что сказал? — изогнул бровь Сигма, интонация которого так и говорила: «Меня-то нахрена позвал?» — Не будь таким занудой, Сигмочка! Мы за тобой, между прочим, аж на третий этаж поднимались. — Да, для такой амёбы как ты это целое достижение. — Как ты разговариваешь со старшими? — Рот закрой, ушлёпок! — Ребята, не спорьте. — двое обернулись на голос Достоевского. — Мы уже пришли. Троица стояла напротив двери, ведущей в спальню Дазая и Чуи. — Ура! Щас им будет сюрприз! — Гоголь был в предвкушении. — А может без сюрпризов?.. — в данной ситуации этот вопрос являлся риторическим, так как ответ на него Сигма всё равно бы не получил. На что только надеялся? — Бесполезно, он уже завёлся. — ободряюще похлопал парня по плечу Фёдор. Сигма лишь протяжно вздохнул и приготовился к худшему. — Даза-а-а-й! Я вхожу, и мне всё равно, если вы с Чуей до сих пор трахаетесь! — громко произнёс Николай, пока открывал дверь. — Гоголь, ты совсем ахуел? — негодовал Чуя, который сидел в телефоне. — Коля, если ещё раз так сделаешь, а мы и правда будем трахаться, то я из твоей косички виселицу сделаю и на ней же тебя повешу. — не отрываясь от книги, угрожающе сказал Дазай, а под конец своего монолога с характерным хлопком закрыл книгу и перевёл сощуренный взгляд, обозначающий, что Осаму зол, на клоуна, у которого внутри всё сжалось. — Н-ну, не злись на меня. И вообще, а чё вы так быстро? — Гоголь. — Блять, а вот это страшно... — Я так и знал, что так будет... — пробурчал себе под нос Сигма, прячась за спиной у Достоевского. — Короче, пошли с нами в гостиную. — поспешил сменить тему Гоголь, пока Дазай не решил воплотить свою угрозу в жизнь прямо сейчас. — Зачем? — скептически изогнул бровь Чуя. — Бухать будем дальше. — О, я с вами! — Дазай сразу воспрял духом и от былого гнева не осталось и следа. — Да ты с дуба рухнул?! Я ещё одного раза не выдержу! — возмутился Чуя, даже не покраснев от своих слов. — Там было больше одного раза. И смею напомнить, что ты первый на меня накинулся. — с довольной ухмылкой протянул Дазай. — Какого чёрта ты всё помнишь при том, что был бухим?! — Я более устойчив к алкоголю, в отличии от тебя, Чуечка. — Ещё одно слово, и никакого секса неделю. — Ты слишком жесток, Чу-чу! Я столько не выдержу! — Тебе же на пользу пойдёт. — Мы вам не мешаем? — насмешливо изогнул бровь Гоголь. — Клянусь, однажды я тебя прикончу.. — Не злись так, Чуя-кун. Я любя. — Да-да, как же. — Ну вы идёте? Я-то с Фёдором и один бухать могу, но как-то некрасиво получается, да, Федя? — Дазай уже стоял в проёме вместе с Достоевским. — Полностью согласен. Нам есть что обсудить. — слегка кивнул Достоевский. — Блять, эти двое пугают... — высказался Чуя. — Да пиздец. Их лучше наедине не оставлять. А то они успеют план по захвату мира составить. — поддержал Накахару Гоголь. — Три плана. — Точняк... И вот четвёрка ненормальных и Сигма спустились в гостиную. И кого же они там обнаружили... — Твою налево, дети! — первый вскричал Сигма, застав Элис и Кью за поглощением пива и остатков вина. — Ой-ой... — прикрыла ладошкой рот Кёка. — Да чё ж вы сразу не сказали, что тоже хотите? Ща нальём! — Гоголь в мгновение ока оказался рядом с малолетними алкашами и разлил им пива. — Ура! Гоголь лучший! — сказала Элис. — Гоголь, ты долбаёб или да?! Если Мори и Коё узнают, они нам голову открутят! — ругался на парня Чуя. — Да не кипятись ты. Вообще-то, это они виноваты, что не уследили за детьми. Если дети не скажут, что мы их обнаружили, то тогда нас никто и не обвинит. Вы же не скажете? — состроив щенячьи глазки, спросил Гоголь. — Конечно нет! — искренне ответил Кью, подвигая кружку с пивом. — Молчим! — поддержала мальчика Элис. — Да. Мы же не стукачи. — с улыбкой заметил Кенджи. — Вот и славненько. — хлопнул в ладоши Гоголь, а потом с ухмылкой посмотрел на Сигму. — Сигма-а-а. — Нет! Ни за что! Не буду! — Не противься, Сигмочка. Будет весело. — зловеще потерев руки, как злодей в фильмах, Гоголь медленными шагами пошёл к Сигме. Тот боязливо начал отступать назад. И в итоге клоун теперь бегал за владельцем казино по всей гостинной. — Гоголь, отъебись! — Не кричи так, Сигма. Четыре утра на дворе. — Вот и иди спать, обалдуй! — Только после того, как увижу тебя пьяным! — Да чё ты прикопался?! Не буду я пить! — Ты работаешь в казино! Какого хрена ты не пьёшь?! Сигма стоял по одну сторону от дивана, а Гоголь по другую. Каждый внимательно следил за движениями соперника. — Это не показатель! Я не обязан пить, потому что там работаю! — Обязан! — Нет! Иди нахуй! — Пойду. Но после того, как ты выпьешь. — Ну и не иди! А я пить не буду! Гоголь надулся и, топнув ногой, как маленький обиженный ребёнок, пошёл жаловаться Достоевскому. — Дост-ку-у-ун, а Сигма меня обижает! — Это я-то обижаю?! — Коль, не приставай ты к нему. Не хочет, пусть не пьёт. — Фёдор проигнорировал возмущение Сигмы и потрепал парня по голове. — Но разве тебе не интересно какой он, когда пьяный? — «Интересно, поэтому мы сейчас кое-что сделаем». Гоголь удивился резкому переходу на русский и стал вслушиваться в план, который ему рассказывал Достоевский. — Эй, чего вы на русский перешли? Я ничего не понимаю! — пытался привлечь внимание к себе Сигма, потому что что-то ему подсказывало, что эти двое что-то замышляют. Достоевский и Гоголь переглянулись, и началось шоу. — Нет, Коля. Я не позволю тебе этого сделать. — твёрдо заявил Фёдор. — Отвали-ка, а. Без тебя разберусь. — фыркнул на него Гоголь — Ты без меня ничего не можешь. — Ах это я не могу?! А сам? А сам-то?! — А что сам? Я и без тебя прекрасно могу обойтись. Хоть отдохну от твоих постоянных идиотских идей. — Мои идеи идиотские?! Да ты на себя посмотри! — И вообще, зачем мне нужен такой как ты? Мы на разных уровнях. Ты мне и в подмётки не годишься. — отрезал Достоевский и чуть ли не плюнул в Гоголя. — Эй, вы че... — Чуя хотел вмешаться, но его придержал Дазай. Мафиози вопросительно на него посмотрел. — Спокойно. Просто наблюдай. — Но... — Поверь, всё схвачено. Чуя неуверенно повёл плечами, но решил довериться детективу. — Гоголь, Достоевский, успокойтесь! Вы чего вдруг? — Сигма начинал нервничать. Ни разу не видел, чтобы они так ссорились. — Ничего, Сигма. Просто я понял, что никогда не любил этого клоуна. Нам нужно расстаться. — с безэмоциональным лицом проговорил Фёдор. — Что?! — Согласен. Как можно полюбить такого бесчувственного эгоцентриста? — презрительно поморщился Гоголь. — Эй, всё, хорош! — Сигма побежал к парням и встал между ними. — Прекратите спорить! — Коля, хватай его. — Чт?.. Достоевский и Гоголь по обе стороны схватили Сигму и поволокли к ближайшему стулу. Усадив парня, они доверили остальное Дазаю. — Так это был план?! Ах вы твари! Я вам это ещё припомню!!! — выкрикивал Сигма, а потом ему рот заткнули бутылкой пива. — Пей, Сигма, пей. Не надо кричать. — ласково говорил Дазай. Коля и Фёдор были довольны своей работой, но Достоевский заметил, что парень заметно приуныл. — Что случилось, Коль? — А ты... Не всерьёз это говорил, да? — Гоголь поднял такие печальные глазки на Фёдора, что тому показалось, будто он сейчас растает. — Боже, Коля, конечно нет. Прости, я перегнул, да? Не хотел тебя обидеть, но всё равно получилось. — Достоевский налетел на клоуна с объятиями, чтобы подтвердить свои слова. Гоголь тут же прижался к нему и вцепился в кофту. — Ты говорил так уверено, что я почти поверил... — Прости, прости, прости. Это был плохой план. Нужно было придумать что-нибудь ещё. Прошу, прости. — Достоевский целовал Колю в макушку и поглаживал по спине. — Нет, план был хороший. — Ага, хороший. Я тебя чуть до слёз не довёл, а ты говоришь хороший. — Всё в порядке. Я верю тебе. — Я люблю тебя. Мне никто больше не нужен. Только ты. Я сделаю, что захочешь. Только попроси. Гоголь ухмыльнулся. — Что захочу? — Что захочешь. — Тогда я приберегу это желание. Можно? — Можно. — Вы ёбнулись?! Стоят, обжимаются, а меня спаивают! — послышался голос Сигмы, которого окупировал Дазай, и ему даже помогал Чуя, которого тоже сразило любопытство. — Я в который раз убеждаюсь, что в этом доме мы самые взрослые. — высказалась Элис. — Не говори. Спорим, они сейчас все опять набухаются? — сказала Люси. — Да что тут спорить.

Спустя полчаса

— КОЛЯН, НАЛИВАЙ. Дазай забыл про свою норму и явно перебрал с водкой, которую до этого отказывался пить. Но после уговоров Николая и четырёх пробных рюмок его понесло. — ДЕРЖИ-И-И, БРО. Тоже самое касалось Николая, которого не отговорил даже Достоевский, оставшийся самым трезвым, пусть и сам не отказал себе в паре кружек пива. Так ещё и водку с чаем смешал, для полной картины. — ПАСЯБ, БРО. — ВЫ ШО... ДАУНЫ?? — подшофе был даже Чуя, который не спасся от нападок Гоголя и умоляющего взгляда Дазая. Нет, ну, вы сами попробуйте отказать этому наимилейшему чуду, которое трётся об вашу щёку носом и целует в лоб. Вот и Чуя не смог. — ЧУЕЧКА... МЫ НЕ ДАУНЫ... — СОМНЕВАЮСЬ... Накахара залпом выпил ещё одну рюмку. — Ну, вот мы и подошли к тому, с чего начали. — сделала заключение Ники, попивая чай (без водки, честно. Только ликёр) — А, да, я всегда была тут, если что. И спать мне не хочется, если кого интересует. Гораздо интереснее наблюдать за ними. — Кста-а-ати, я тут оставлял... Свой бокал вина. Никто его... Не брал? — спросил Чуя, и автор чуть не поперхнулась чаем. — Ой... А теперь мне нужно побыстрее убегать. Увидимся! И помните: русские страшные люди, но пьяные японцы страшнее. — сказала напоследок девушка и, прихватив бокал недопитого вина, убежала к себе.