Цена жизни

...В один из дней, пока я ещё находилась в Капитолии, тогда решила зайти на работу к Шерону. Впервые с того момента, как я с ним попрощалась на банкете в Президентском дворце два года назад. Его магазинчик находился в Северной части Капитолия, где уже не было много высоких домов. Здесь не живут сливки общества, а простые граждане, которые ходят на простые работы. Перед тем, как зайти туда, внутрь, меня окатывает паника. Ведь даже несмотря на то, что я несколько раз переспрашивала Вурцию, где именно он работает. Она всё время говорила мне один и тот же адрес. А сейчас я здесь. Понятие не имею зачем пришла, и что мне нужно?! Но у меня даже мысли Нету, что нужно прямо сейчас сесть в первое попавшееся такси и поехать на станцию. У порога магазина-ателье я простояла несколько минут. Небо окончательно заволокло тучами и уже слышен дождь. Я всё-же стучусь в дверь, и мне почти сразу-же открывает женщина, которая выглядит довольно странно и в какой-то степени даже пугающе. –Здрааавствуйтее. Могу лии я Ваам чем-то помоочь?! –вытягивает она почти каждое слово, как кошка. Именно так она на самом деле и выглядит. Ни разу не видела жителей Капитолия похожих на других зверей. –Я бы хотела увидеть Шерона. Мне сообщили, что он работает именно здесь, –после минуты молчания и прихода в себя, наконец произношу я. Из двери почти что сразу-же показывается голова дамы и девочке, лет десяти, с большими серыми глазами. Её глаза сразу-же напоминают мне Шерона. –Вы пришли к моему мужу? –спрашивает дама. У неё тëмно-каштановые волосы, собранные в высокую причëску. На лице яркий макияж в жëлтых и оранжевых оттенках. Одета она в оранжевое платье чуть ниже колена. Платье сшито из очень тонкой материи и собрано на её изящной талии. На ногах у неё не очень высокие каблуки. Меня удивляет тот факт, что она выглядит достаточно сдержанно. Не броско и даже можно сказать элегантно. До этого момента я думала, что все капитолийки носят парики и одеваются в объëмные, неудобные платья. Но видимо это не так. Девочка тоже одета не так уж и ярко. На ней лëгкое белое платьице и меховая кофта. У неё волосы такого же цвета, как и у матери, а глаза отца. –Да, –наконец отвечаю я женщине. –Мама, это Мерседес Родриг. Помнишь, папа работал стилистом для неё? –говорит девочка своей матери. Женщина качает головой и говорит, что помнит. –Мой муж сейчас придёт. Проходите, –говорит дама и пропускает меня внутрь. Внутри магазинчик-ателье выглядит намного больше, чем снаружи. Оказывается тут есть ещё второй этаж, где также представлены работы. Почти вся одежда представлена в постельных тонах. А если здесь и есть яркие наряды, то все они приглушëнного оттенка, что лично по мне так лишь добавляет им дороговизны. Да и сам магазин отделан белой, серебряной и чëрной мебелью, что выглядит очень дорого и красиво. Жена Шерона сразу-же провожает меня в отдельную комнату, оборудованная специально для гостей. Здесь стоит небольшой белый диван и прикроватный чëрный столик, на стене весит белый телевизор и несколько картин. Справа находится полка, на которой стоят несколько книг и журналов. Я присаживаюсь на диван, а недалеко от меня садится дочка Шерона. Его жена только что ушла, чтобы принести нам чай, который любезно предложила мне. Так проходит больше получаса. За это время я узнаю, что дочь Шерона зовут Амелия и ей сейчас девять, а жену — Ливелия. Этот магазинчик принадлежит Шерону, но он очень часто работает в другом месте. Женщину, которая открыла мне дверь, зовут Тигрис. Раньше она работала стилистом трибутов из Дистрикта-1. Но сейчас владеет маленьким магазинчиком меховой одежды. От стилистов трибутов упала до владелицы маленького магазинчика. Этот факт меня немного удивляет, но видно, что на то есть свои причины. Шерон несколько лет работал в магазине Тигрис, и лишь достаточно недавно стал владельцем своего магазина-ателье. –Мерседес?! –восклицает Шерон, когда заходит в комнату. Он за два года ни капельки не изменился. Та же добрая улыбка, и те же большие серый глаза. При виде его я сразу-же кидаюсь ему на шею. –Это правда ты?! –он разжимает объятия и смотрит мне в глаза, держа в руках моё лицо. –Да. Это и правда ты. Эти тëмно-зелëный глаза я не спутаю ни с какими другими, –кивает головой мой друг в подтверждение своих же слов и опять обнимает. –Ну, давай. Рассказывай. Что я такого сделал, что ты меня навестила впервые за два года? –шутит Шерон. –Хах. Да, извини. Но хочу тебя заверить, что ты ничего не сделал. Я пришла поговорить, –вижу на себя пристальные глазëнки Амелии, которая так и жаждет узнать все подробности разговора между двумя взрослыми. –Наедине. Жена Шерона сразу-же забирает дочь и выходит из комнаты, оставляя нас с моим бывшим стилистом наедине. –Ну, давай рассказывай. О чëм же ты хотела поговорить? –Ты смотрел Игры в этому году? –Шерон усмехается. Конечно, это странный вопрос, весь Капитолий наблюдал за этим, а если кто-то и не смотрел, так о том, кто именно победил в этом году уж точно слышал. –Так вот. Что ты об этом думаешь? В Одиннадцатом началось волнение, другие Дистрикты тоже не молчат. Может быть ты что-то знаешь? –Шерон отводит глаза. Такое чувство, что он что-то скрывает и возможно очень важное. –Я не должен тебе это говорить, –думаю сейчас на моëм лице написано только одно: Что ты этим хочешь сказать? Я тебя не понимаю! –Эти двое Победителей бросили вызов всему Капитолию, не соглашаясь играть по их правилам. Ты права, начались мятежи. И в лучшем случае для Капитолия они будут подавлене, а в лучшем случае для Дистриктов начнётся всеобщее Восстание. Если произойдёт второе, то Сноу не простит Дистриктам Это.. Вам и нам нужно молиться, чтобы мы пришли к наилучшему итоге. Я так считаю, –заканчивает Шерон. –Восстание? Думаю, что до этого не дойдёт. –Кто знает? Всë-таки всё началось не с Дистрикта-11, а с поступка Китнисс. А она стала Победителем. Думаешь, что все так быстро успокоятся? Не думаю. Это произойдёт только если Китнисс сопьëтся или начнёт принимать морфин, тогда для Дистриктов она станет не символам, а простым сломленным Победителем. Но! Как ты считаешь такое разве может произойти? ...После этого разговора я сразу-же отправилась на станцию, а на следующий день уже приехала домой, в Дистрикт-4. В поезде я не спала, слишком много мыслей вертелось в голове, а факт того, что мне вероятнее всего приснятся кошмары, не сильно заставлял лечь в кровать. Зато дома я упала в сон почти сразу. Проснулась я в поту, а тело как и обычно всё тряслось. Что мне снилось, я не помнила, но проспала я около пяти часов, если не больше. Учитывая то, что легла я около одиннадцати, а сейчас уже пятый час. Через не хочу, я всё же встаю с кровати и иду в ванную комнату умываться. Спускаюсь на первый этаж. Здесь так тихо! Никого Нет, никто не говорит. Всё как-будто застыла на одном месте и больше не хочет двигаться. Как же я хочу просто зыстыть, и чтобы меня больше никто никогда не трогал. Я не хочу ехать на следующей Голодные Игры, не хочу возвращаться в этот чëртов Капитолия, я просто хочу побыть в тишине. И всё. Как только я этого захотела, ко мне в дом кто-то зашёл. Прохожу в прихожую и вижу Мэгз Флэнаган, Победительницу 11-ых Голодных Игр. Сейчас ей уже 79 лет, но лично для меня она всегда остаëтся молодой. Вместе с Мэгз пришла Энни. Сейчас июль. Во все летние месяца Энни чувствует себя очень плохо, ещё и Финник всё время в Капитолии, хоть они и часто переписываются, но у девушке всегда мандраж. –Привет, –говорю я им. Мэгз сразу-же протягивает мне корзинку. Как не трудно догадаться в ней булочки. –Спасибо. Хотите чаю? –Мэгз кивает. Энни же смотрит в одну точку, но я всё равно прохожу на кухню и завариваю чай. Мэгз мне помогает накрывать на стол, а Энни просто сидит за столом, уставившись в одну точку. –Ей всё хуже? –старушки кивает. Лично для нас, всегда летние месяца самые ужасные. У меня менторство на Голодных Игр. Сначала я должна помогать своему трибуту, а потом видеть, как он умирает на Арене. А вместе с тем и в моих снах. Энни тоже всегда именно в это время уходит в себе, а избавить её от этого может только Финник и то, у него не всегда это получается. Думаю, что между ними есть особая связь, которую никто не сможет разгадать. Мэгз же, несмотря на свой возраст, остаётся в Деревне Победителей Дистрикта-4 нянькой. Финник почти всегда в Капитолии — это значит, что за Энни нужен уход и обязательно, чтобы кто-нибудь за ней всегда присматривал. Плюс, я два года назад свалилась на её голову. Вы даже не представляете, что я творила зимой того же года, что и выйграла. Единственное, что я тогда хотела, чтобы мне принести шприцы морфина, вся моя семья сходила с ума, а брату я все мозги проела так, что он аж переехал к девушке. Но Мэгз пришла ко мне и стала за мной присматривать, хотя я какими только словами её не называла. После этого она всё время приглядывала за мной, хотя добродушием к ней я не всегда отличалась, да и сейчас не отличаюсь. Но когда трезвая голова при мне, то я всегда стараюсь быть с ней добра. Прямо как сейчас. Так. За чашкой чая мы просидели до самого вечера, ничего при этом не говоря. Но в нашем случае молчание громче слов. Чем тиши мы были, тем нам было спокойнее. И мы могли просто уйти в себя, поразмыслив о наших проблемах и насущных вопросов. А сейчас мыслей мне уж точно и так хватало, как и вопросов, связанных с будущем. Что будет завтра? Никто не знает. И сказать наверняка тоже не может. После того, как от меня уходят Победительницы, почти сразу-же приходит брат. –Ты что здесь делаешь? Жену одну дома оставил? –как и всегда язвлю я. Уже как полгода мой братишка женат на Аманде. Сначала я была рада, что он перестанет наведываться ко мне в гости. Но после женитьбы он стал жить можно сказать, что на два дома, если ещё не считать родительский. Его лицо так и мелькает у меня перед глазами утром и вечером. Аж тошно становится. Как хоть я жила с ним тогда, ещё до Игр?! Если честно, то не представляю. Но тогда я и человеком была совершенно другим. –Да, оставил. И предшествуя твоему вопросу, скажу, что Нет. Не волнуйся, её никто не украдëт. Она лежит на кровати, дома, в ценности и сохранности, –просто потому, что я её убил. Именно эти слова так и хотят соскользнуть с моего бескостлявого языка, но всё-же я себя останавливаю. –А говоря про то, что я здесь делаю, так я решил проведать свою сестрëнку. Я ведь тебя не видел больше месяц, соскучился всё-таки. –А я по тебе Нет. Поэтому прошу тебя, уйди. Я ещё от долгой дороги не отошла и спала плохо. Ты же не хочешь, чтобы я тебе опять все мозги проела. –Не зависимо от настроение ты всегда это делаешь. Я уже просто привык.. Ладно. На самом деле я пришёл пожаловаться на твоего парня, –на моего парня? А мне-то зачем жаловаться? Я же не его мать. –В общем, пока тебя не было, он вообще распоясался. Я его каждый день видел в баре, рядом с другими девчонками. Поэтому ты его там на место поставь, хорошо? Иначе это сделаю я. –Ахахах. Не буду я ничего ему делать. Наши отношения себя исчерпали, тем более ты знаешь, что я его не люблю. Возможно есть привязанность, но точно не любовь. У нас с ним свободные отношение, поэтому мне как-то всё равно. –Нахрена тогда он тебе нужен, раз ты его не любишь? –вижу, что брат начинает закипать, что очень плохо. –А вот это уже не твоё дело. Уверяю тебя, я знаю, что делаю. Поэтому успокойся и просто закрой на это глаза. Договорились? –Алекс, мягко говоря, не в восторге. Я это понимаю, но также я знаю то, что он не будет лезть в мои дела. –Хорошо.. Но знай, –не унимается мой брат. –Если он тебя обидит или что-то сделает не так, то он будет разговаривать со мной. Надеюсь ты меня поняла.. Ладно, пойду я. Не буду тебя отвлекать от отдыха. Брат уходит. А я отправляюсь наверх в душ. Спать я не хочу, знаю, что опять увижу кошмары, проснусь вся в поту, а вместе с тем и всё тело будет трясти. Такие последствия я испытываю с той самой ночи, в поезде, два года назад, после Игр. И они до сих пор меня не отпускают. А привыкнуть к ним я не могу... ...Тур Победителей наших “Несчастных влюблëнных” проходит через полгода после их Победы. Лично я считаю, что Тур прошёл хуже не бывает. В одних Дистриктах убили пару-тройку невиновных людей, другие устроили мятежи, что якобы Китнисс с Питом притворяются на камеру. Смотря всё это по телевизору, мне становилось в какой-то степени их даже жалко. В нашем же Дистрикте их приняли с распростëртыми объятиями, дети даже вручили им цветы. Но Первый и Второй от их Победы в восторге не был. Под конец Тура мне пришлось, как и большинству известных Победителей, поехать в Капитолий. В один из дней, я вместе с Финником и Джоанной смотрела интервью новоиспечённый Победителей с Цезарем Фликерманом, который в этом году решил покрасить свои волосы, а вместе с тем губы и брови, в голубовато-зеленоватый цвет. Выглядит уж точно лучше, чем во время 73-ьих Голодных Игр. Тогда у него были бардовый волосы. Было такое чувство, что он сам на Играх побывал. В интервью в общем не было ничего интересного, как могло показаться на первый взгляд. Под конец Цезарь спросил пару об их будущем, и Пит, встав на колена, попросил Китнисс стать его женой. Она согласилась, потом был очень долгий поцелуй и все эти нежности. –Меня сейчас вырвет, –бурчит Джоанна. –Это всего лишь игра, на публику. Им бы всё равно не дали жить спокойно и просто заставили бы пожениться, –говорит Финник. –Ага. Они просто решили это сделать сразу, а не ждать, пока их начнут этим насиловать. Поступили, кстати, довольно умно, –встреваю я в разговор. Под конец программы к Победителям выходит президент, Кориолан Сноу, и поздравляет жениха и невесту. Чуть-чуть даже шутит, и на этом программа заканчивается, а мы с Финником и Джоанной отправляемся на банкет в Президенском особняке, устроенный специально для Победителей прошлого года. А мы, как одни из самых известных и желанных выживших на Арене, просто обязаны присутствовать там. Разумеется с нарядами мы не старались, надели самые удобные вещи и отправились. Решили по противостоять сливках капитолийского общества. Приехали, когда весь вечер уже был в разгаре. Люди всё ели и ели, пили и пили, смеялись, да хохотали. От такого количества людей мне уже плохо, не говоря о том, что все они выглядит слишком размалëвано и ярко, что сильно напрягает глаза. Здесь присутствует весь высший свет, но по мне так они простые животные. Этот факт даже не нужно объяснять. Мы решили встать у стены, в углу, это просто отличное место, чтобы к тебе никто не приставал. Но этого и так не происходит, всё внимание этого вечера завоевали женишок и невестушка, что для нас лишь является плюсом. Хотя к Финнику подходили пару тройку девушек, но от всех их он избавился довольно быстро. Ближе к часу ночи мы смогли уйти с этого вечера, я почти сразу-же отправилась домой, на поезде. В эту ночь мне как и обычно приснился кошмар. На этот раз там была вся моя семья и Уилл. Уилл. Ни разу до этого он мне не снился. Последний раз я общалась с ним два года назад. Тогда тоже, как и сейчас была зима. За несколько месяцев я узнала его получше и поняла, что он не такой уж и плохой человек. Он очень хорошо обращался с моей семьëй и своей сводной сестрой, которая какое-то время к нам заглядывала в гости. Томира — очень хорошая девочка, и я рада, что вызвалась добровольцем ради такого человека. Она является единственной, которую я всё-таки смогла спасти. На самом деле я даже не знаю, почему перестала с ним общаться, а он перестал приходить. Последняя наша встреча была тогда, когда я просила перед ним прощение за то, что накричала на него. Тогда у меня была ломка, мне дико хотелось напиться или вколоть морфин. А он пришёл, и я сорвалась на него. Помню, что он принял мои извинения, и на этом всё. С того момента я с ним не разговаривала, а моей семье начало его не хватать. В Дистрикте поползли слухи о том, что он с Томирой пропали, но вскоре они снова появились на людях. Слышала, что он уехал от родителей и теперь где-то живёт отдельно, вместе с сестрой. Слухи о том, что он не родной сын мэра города были им подтверждены, теперь каждая собака об этом знали. А Уилл этого и не стеснялся. А сейчас мне приснилось, как он умирает. Мне даже мой парень, Шон, не снится, зато Уилл захотел появиться в моëм сегодняшнем кошмаре. К чему это? Хотя в любом случае мне всё равно. Он уже два года делает вид, что меня не существует. С чего же я должна о нëм думать? Не с чего. А это означает, что мне на него наплевать...