Вы:
Сегодня в четыре в
привычном месте.
07:05
Том: Хорошо 07:13 Ничего не спросил, хоть и прекрасно известна была тема намечающегося разговора. Либо он просто не придет, отстаивая свое мнение, либо может хотеть вернуть расположение Дорис. Для того, чтобы говорить, кто виноват, а кто нет, нужно было услышать обе стороны, так как решать с точки зрения только одного человека будет довольно субъективно. Нет, Дорис не будет мне врать, но небольшие приукрашивания в общении заставляют перепроверять информацию. Тем более, она мне ничего по сути и не говорила. Ни что не поделили, ни как это происходило. Может Том будет более разговорчив на данную тему. Вскипятив чайник, полез за упаковкой с чаем, расположенной в верхнем ящике. Там же стоял и кофе. Достав пакетик, кинул в керамическую кружку и залил кипятком. На кухне было довольно душно, поэтому приоткрыл кухонное окно, щурясь от солнечного света. Погода на улице была прекрасной, превращая день в сказку. Конечно, в переносном смысле, но лето уже кричало о своем приходе во всю. Однако бродил еще небольшой морозец, заставляющий носить несильно согревающую куртку. Сборы прошли довольно быстро, и накинув поверх черной водолазки светлую ветровку, вышел с квартиры, закрывая дверь на замок. Убрав ключи, торопливой походкой спустился по лестницам и открыв металлическую дверь, направился в универ. Стоило прийти хотя бы на десять минут до пары, чтобы вымолить у Элиаса домашнюю работу, про которую я за все выходные ни разу не вспомнил. К несчастью, у некоторых педагогов выполнение заданного входило в обязанность, иначе это нехило подорвет твою успеваемость по их предмету. Повезло, что на химию, которая идет первой, это не распространяется. Яков требует знания, а не тонны рукописей, списанных с интернета или у кого-то. Сбившись с шага, продолжил путь, концентрируясь на окружающей обстановке. Яркое палящее солнце не спасало от пробирающего леденящего ветра, заставляя закутываться в куртку сильней, а на улицах было довольно много прохожих, которые, как обычно в хмуром состоянии, куда-то спешили. Кто-то шел в компании, кто-то по одиночке. Высокая блондинка в черном расстегнутом тренче, надетым поверх насыщено синей рубашки, уткнувшаяся в телефон с немного досадным лицом. Спорящая, вероятно со своим парнем, который выглядел безразлично, девушка активно жестикулировала, а на щеки были слегка покрыты краской, может из-за холода или гнева, или смущения, что тоже могло быть, так как проверено на опыте. Закусив губу, перевел взгляд в другую сторону. Мягко улыбающийся мужчина с небритой щетиной и теплыми карими глазами держал за ручку девочку лет семи, такую же темноволосую и кудрявую, разговаривая с оной. Она что-то лепетала, пока отец внимательно слушал и кивал, соглашаясь с высказываниями. Данная картина вызвала слабую, немного грустную, улыбку, вызывая только светлые чувства. Впереди шли школьники с негромко играющей рок колонкой. Ребята с девчонками были веселы и болтали без остановки, слышался яркий заливистый смех. Компания вызывала подозрения, идут ли они в школу, но огромные рюкзаки вместе со второй обувью опровергали их. В понедельник с утра редко можно встретить настолько жизнерадостных личностей. Прогулка до универа пролетела незаметно, глаза невольно бросились на мимо проходящую мной парковку, подмечая наличие серебряной машины. Ладони начали потеть, пока дыхание грозилось сбиться. Как себя вести я не знал. Зайдя в здание, неспешно переобувался, размышляя и загружаясь, но, поняв, что от этого толку никакого, кроме усугубления моего состояния, отбрасывал мысли и бегло закончив с верхней одеждой, направился к нужному кабинету. Рука яро сжимала лямку рюкзака, пока вторая открывала дверь в кабинет. Заглянув, сразу подметил друзей на месте, пока в нос ударил запах кофе. Не медля, прошел к парте, садясь и выкладывая нужное. — Привет. — Добродушно поздоровался с ребятами, которые оживленно что-то обсуждали. — Элиас, — Не желая тянуть с необходимым, продолжил я. — ты же мне друг? — Делая взгляд более жалостливым, спросил я. На губах блондина появилась лукавая улыбка, пока светлые глаза, слегка прикрытые челкой, дружелюбно смотрели в мои. Парень уже знал к чему вопрос. — Конечно нет, Вальтер. — Облокотившись на ладонь, проговорил парень, поглощая меня взглядом. Я завис, не зная, что ответить. — Шучу, что именно тебе нужно? — В более мягком тоне продолжил блондин. Боже, общение с Руф явно дает свои плоды. — Все самое необходимое на сегодняшний день из домашки. — В просящем тоне проговорил я, складывая руки в умоляющем жесте и склонив голову, что вызвало у парня миролюбивую улыбку, а у Дорис, смотрящую это представление, искреннюю усмешку. Парень полез за рюкзаком, пока я облегченно выдохнул. Элиас передал мне тетрадки с необходимыми предметами, и я, не желая откладывать на потом, начал переписывать, попутно болтая с ребятами. Рука быстро строчила, копируя текст на исписанных листах, пока мысли были в разговоре. Однако скоро пришедший звонок забрал возможность болтать, давая время думать, что было сейчас крайне не нужно. Дописать оставалось еще немного, поэтому, пока Яков вводил группу в рабочее состояние, опрашивая по прошлой теме, я не отрывался от списывания. Меня точно вызовут к доске или спросят, вклинивая в занятие, так как Яков ненавидит, когда на его паре кто-либо занят чем-то другим или халтурит, но оставалось совсем немного, и из-за этого я все же решил рискнуть, тем более химию я знал лучше, чем раньше. Но ни через минуту, ни через пять или десять меня не отдернули. Закончив со списыванием, начал слушать пару, на которой меня будто тупо не видели. Яков знал, что я списываю, и ничего не сказал. Внутри теплилось какое-то тошнотворное ощущение, заставляя скрипеть зубами. Тогда я начал больше активничать, тянуть руку, отвечать на вопросы, заданные группе, но и тут присутствовало игнорирование. Он решил меня полноценно вычеркнуть из жизни?! От данной мысли проявлялась нервная улыбка, которую было невозможно подавить полноценно, но через пару минут я разобрался с мыслями, возвращая безразличный вид. Закончив слушать лекцию, со звонком направился к двери, но меня за локоть выдернули из потока выходящей группы, разворачивая к будущему собеседнику. Черные агаты оказались передо мной. В них не было ничего, кроме рабочей серьезности. Педагог высокомерно протянул пачку бумаг. Немалую пачку. — Ваше домашнее задание. — Я непонимающе посмотрел на бумаги, и следом поднял взгляд на Якова. — Но вы его уже задали. — Озадаченно проговорил, невольно раздражая педагога. — Да, однако вы не дорабатывали на занятии, будучи увлеченным списыванием чего-то другого. — Безразлично пожав плечами, проговорил мужчина. — Компенсация. — Насмешливая ухмылка появилась на губах, но я прекрасно видел ее механичность. Простая маска привычного злорадства. Агаты же продолжали быть неживыми. — Хорошо. — Выдавил я, и, опустив взгляд на бумаги, взял их из холодных рук, избегая прикосновения с оными. Следом молча развернулся и вышел, больше не смотря на педагога. Равнодушный взгляд стоял перед глазами, заставляя уходить внутрь себя и вызывая такие ненужные в данный момент эмоции. Прижав стопку бумаг к груди, направился к следующему кабинету, смотря перед собой. Что-то внутри паяльником выжигало дыру, которая засасывала все хорошее, оставляя только боль, которая растекалась черной жидкостью по душе, затапливая. На протяжении оставшихся пар отвлекался на учебу и общение с ребятами, однако вечер раскрывал свои объятия, ожидая меня, чтобы в них задушить. Дополнительные прошли также отчужденно, как и первая пара, поэтому, закончив с ними, я сразу направился на выход. И если вначале в груди была обида, то сейчас ярость. Мысль, что Яков действительно меня использовал как мальчика для секса, взбесила, но прекрасно проясняла ситуацию. Когда парень увидел, что мне нужно больше, дал заднюю. Все было как на ладони, а я до последнего верил, что у Якова ко мне могут быть хоть какие-то чувства. Хотя одно точно есть. Недоверие. Усмехнувшись, топал к кафе, грузясь своими мыслями. Ну что, Яков, видимо ты был прав, что детектив из меня ужасный, так как такое очевидное открытие пришло ко мне поздно. Поздравляю. Зайдя в кафешку, подметил уже пришедшего Тома и поздоровавшись с Вольфгангом, направился к товарищу. Что ему говорить, не знал. Вначале нужно было выслушать, а потом уже решу. — Привет. — Спокойно произнес я, садясь напротив, изучая парня взглядом. Он нервно смотрел в окно, закусывая губу, но услышав меня, перевел взор. В глазах читалась легкая нервозность. — Привет, Вальтер. — Выдавив небольшую улыбку, брюнет изобразил жизнерадостность, но внутри он загонялся. Сейчас я легко его читал, и не только потому, что он был эмоционально открытой личностью, но и потому что я будто смотрел сейчас в зеркало. Слегка напряженные брови, нервозная мятая улыбка и бегающий взгляд. Такие же действия открыто проявлялись и у меня в сложных ситуациях, что только недавно я начал подмечать. — Расскажешь, что у вас с Дорис? — Сняв ветровку и повесив ее на спинку бежевого диванчика, прямо смотрел на парня, скрестив пальцы ладоней и положив их на стол. Спина была ровной, показывая серьезность намерений и сосредоточенность. Подсмотрел такую позу у Якова, когда от того искрит уверенностью и бескомпромиссностью. Отогнав ненужную никому мысль, переключил внимание на брюнета, который отлично ощутил масштаб предстоящего разговора. Неловкая улыбка. Парень взялся за кружку дымящего чая двумя ладонями, явно нервничая. Я негромко выдохнул и показал небольшую улыбку, желая помочь успокоиться брюнету, что неплохо подействовало. Он уже не видел во мне угрозы и смотрел в глаза, закусив губу. — Я… — Парень чуть опустил взгляд, вдаваясь в размышления. — предложил ей съехаться. — Молчал, ожидая продолжения, но его не было. — Из-за простого отказа такой ссоры явно не будет, Том. — Мягко сказал я, склоняя голову к собеседнику и заглядывая в глаза. — Ты же понимаешь, что я хочу помочь как ей, так и тебе, однако без знания ситуации помочь ничем не смогу. — Объяснял, показывая чистоту своих намерений. Брюнет смотрел на меня, сомневаясь. Он боялся и переживал, что мне было прекрасно понятно и знакомо. Когда я принимал помощь от Руф, хоть это и было под градусом, но схожий страх безысходности бился в груди. Сейчас же мне было переживать не за что, но может, я смогу помочь хоть Тому и Дорис. Том, парень довольно неплохой, хоть и на всю голову, но один из лучших студентов, интересующийся своим делом. Также он нежно относился к Дорис, всячески поддерживая во всех необычных начинаниях девушки. Иногда и сам являлся ее напарником в них. — Она сказала, что я конченный эгоист, на что ей ответил, что если я такой самовлюбленный, то мне она и не нужна. — Не смотря на меня, проговаривал парень. — Спустя секунду она вылетела из квартиры, не давая мне сказать и слова. — Брюнет закусил губу, а лицо передавало смесь грусти и испуга. Вероятно, от понимания, что сказанное ужасно. Дорис всегда старалась выделиться и запомниться, логично, что такие слова, как ты мне не нужна, выбили ее из себя. Болевая точка. И Том зарядил именно по ней. — А она тебе не нужна? — Серьезно спросил, приподнимая бровь. Парень распахнул глаза, смотря на меня. — Нужна. — Резво выдохнул брюнет, удивленный, как я мог не догадаться до такой «простой» истины. — Тогда что мешает пойти на примирение? — Она меня не простит. Откажет. Наверняка, она уже меня забыла и вычеркнула из жизни. — Чувственно проговорил Том, выражая переживания. Слова вызвали улыбку. Но не от смеха или радости. Это была болезненная улыбка, отражающая мое внутреннее состояние. Вычеркнула из жизни, говоришь? Она себе места не находит, пока ты считаешь, что не нужен ей. Перед глазами предстали черные агаты, безразличные черные агаты, показывая, что такое, когда тебя вычеркнули из жизни. Когда тобой наигрались, и ты стал не нужен. Только так выглядит отказ. И он действительно есть. Безвозвратно. Я истерически усмехнулся, вызывая удивленный взгляд брюнета, но быстро взял себя в руки. — Я уверен, что ты ей все еще можешь быть дорог. Пока не поздно, пока у тебя еще есть шанс, — В отличии от меня. — скажи ей. Скажи, что ты к ней чувствуешь, как к ней относишься, кем она для тебя является. Поверь, это действительно важно. — Я подхватил ветровку, вставая с места под удивленный взгляд. — Надеюсь, ты преодолеешь это, Том. Увидимся. — Накидывая верхнюю одежду, направился к выходу. — Спасибо, Вальтер. Огромное. — Искренне и эмоционально прозвучало в спину, вызывая бессильную улыбку. Разговор напомнил о том, что не хотелось вспоминать ни под каким предлогом. В душе рвались нити, соединяющие чувства со мной, и с каждой минутой мыслей о пепельноволосом их становилось все меньше, отбирая возможность даже существовать, не то что жить. Рассматривая потолок, ни о чем не думал. В голове, в желудке и в груди была пустота. Мысли не поступали, сохраняя какую-то часть психики хоть и для бессмысленного, но существования. Еда же не поступала уже пару дней. На нее не было ни времени, ни сил. Приходя после учебы, заваливался на кровать, не желая даже открывать глаз. Соответственно, моя успеваемость снизилась, заставляя пытаться исправить, но все валилось из рук. Ни черта не получалось, кроме тупорылого самокопания. Резкий стук в дверь заставил, хоть и вяло, но подняться, направляясь открывать. Казалось, будто дверь пытались выломать, ибо под ударами она ходила ходуном. Медленно подойдя, приоткрыл, видя ярко-красную макушку. — Сегодня не суббота, Руф. — Устало проговорил я, даже не пытаясь изображать хорошее настроение. Девушка выглядела раздраженной и сердитой, принуждая думать, что она пришла по мою душу не просто поболтать. — Слушай, зомби, что с тобой творится? — Девушка бесцеремонно отодвинула меня, заходя в квартиру. — Где привычный Майер, краснеющий от моих извращенских шуток? — Уперев руки в бока, продолжала в недовольном тоне подруга. — Руф, пожалуйста, давай не сегодня. — Не собираясь закрывать дверь, вымученно попросил я желая выпроводить девушку, которая распахнула глаза, смотря на меня. — Ты ебанулся? Ты, сука, на протяжении недели ходишь как безжизненное привидение, нихуя не улыбаешься и перестаешь учиться, и ты, блять, говоришь, не сегодня? Нет, Майер, сегодня. — Руф, — Безразлично выдохнул, отстраненно глядя на девушку. — мне не нужна твоя компания. Уходи. — Железно произнес, заставляя зеленоглазую нервно закусить губу. — Майер… — Голос прозвучал потерянно, кажется, я ее напугал. — Уходи, Руф. — Сухо сказал, держа еще не закрытую дверь. Девушка помялась, разочарованно глядя на меня, но через пару секунд тихо вышла, не говоря ни слова. Закрыв дверь, отправился обратно, укутываясь в уже остывшее холодное одеяло и прикрыв глаза. Пятница проходила в обычном темпе, однако зайдя в кабинет, заметил внимательный взгляд светлых глаз. Ну да, учитывая отношения Руф и Элиаса, можно предположить, что девушка поделилась своим «горем» с парнем. Элиас-отличный друг, но ему не стоило сейчас говорить со мной по поводу происходящего. — Вальтер, — Голос звучал серьезно, но в нем чувствовалась тревога. — что с тобой происходит? — Подсев ко мне за парту, пока Дорис не пришла, спросил блондин. — Я не понимаю, о чем ты, Элиас. — Выдавив улыбку, проговорил я, не отрывая взгляда от сосредоточенных глаз. — Понимаешь, Вальтер, и даже очень хорошо. — Парень тяжело выдохнул, слушая мое молчание на фразу. — Я не собираюсь сейчас на тебя давить, но… — Но когда я придумаю как, то надавлю. — Перебив, завершил я, вызывая отвращение к такому предположению у парня. Нос слегка сморщился, пока губы сжались. — Нет. Я не отстану, если ты продолжишь уходить в себя, теряя связь с реальностью. — Ответил блондин и поднялся, возвращаясь обратно за свою парту, обрывая диалог. Что-либо говорить я не собирался, не желая тратить на это силы. — Домашку сделал? — Более мирно спросил, заменяя так вопрос, дашь списать. Элиас молча протянул тетрадь, не отрывая от меня пристального взгляда. Он не пытался так пригрозить или выразить негодование, а показывал переживания на мой счет. В светлых глазах было тихое малозаметное волнение. Волнение обо мне. Я закусил губу, отворачиваясь от парня и начиная списывать. Прошедшие события не должны быть причиной окончания моей жизни. У меня все еще остается мечта, учеба, друзья. Я могу пытаться жить без Якова, и не волнует, что это невероятно сложно сейчас. Может потом станет лучше. Я должен сейчас позаботиться о себе, а не пускаться в горевания по прошлому. Яков ушел. Ушел сам. Я ему не нужен, как и он мне. Наши пути разошлись, и это нормально. Я покосился в сторону Руф, которая привычно выводила Ганса, заставляя того краснеть. Периодически было страшно оставлять их наедине, так как предположение, что та его доведет до чего-то не самого хорошего, проскальзывало в голове. Однако Ганс уже нарастил себе железную броню и вел себя гораздо уверенней, чем на первом курсе. Ну да, общение с рыжеволосой закаляет. Нужно было извиниться перед девушкой за вчерашнее поведение, однако вначале я обернулся к Элиасу, внимательный взгляд которого вернулся ко мне. — Прости. — Выдохнул, смотря в сосредоточенные глаза, которые следом стали мягче. Элиас неспешно кивнул, пока на его губах появилась слабая улыбка. Парень ничего не сказал, поэтому неловко улыбнувшись в ответ, развернулся обратно, углубляясь в списывание. Закончив с парами, замер у расписания, размышляя. Мне нужно было идти к Якову. Индивидуальные. Если я не приду, то явно скачусь в химии, следом провал экзамена. Не сдам экзамен, о переводе на бюджет можно будет и не мечтать. Ладонь сжимала ручку рюкзака, пока я поджимал губы, шагая к кабинету химии. За всю неделю я не слышал свое прозвище ни разу. Вначале Яков меня вообще не вызывал, но после начал обращаться по фамилии, как зовет меня Руф. Рука отказывалась стучать в дверь цвета темного-шоколада, объявляя, что это ужасная идея, с чем я был согласен, но до окончания учебного года оставалось чуть больше месяца, можно было и потерпеть. После тихого стука приоткрыл, заходя внутрь. Черные агаты смотрели в моем направлении, видимо не ожидая прихода. В них действительно пробежало секундное удивление, но мужчина взял себя в руки, возвращаясь безразличный взглядом к тетради, лежащей раскрытой. Вероятно, контрольная либо лабораторная. Рядом также стояла стопка практически одинаковых зелено-синих тетрадей и кружка кофе. Свежесваренного, так как был не только сильный аромат, но и от напитка исходил светлый пар, почему-то напоминая сигаретный. Сев за привычную первую парту, тихо достал пенал с тетрадью, которая уже была исписана практически до конца. Мужчина был одет в привычную белую блузку, расстегнутую на три пуговицы, а на руках красовались черные перчатки в тон брюк, на которых был ремень. Отводя такие ненужные мысли, осматривал старую, и даже в некой степени родную, аудиторию. В следующем учебном году я сюда больше не зайду, поэтому стоило запомнить ее в самых лучших красках, не смотря на обстоятельства. Теплые бежевые стены выглядели холодными за счет белой лампы, которая изредка позволяла себе помигивать. За большими широкими окнами виднелось солнце, собирающее заходить в ближайшую пару часов и озаряющее нежно-голубое небо золотыми оттенками, которые расстилались по всему горизонту. Небольшая часть этих лучей попадала и в кабинет, принося хоть небольшое количество тепла. Нефизического. Морального. Яков покопался в столе, доставая задачник и подсел рядом, сохраняя дистанцию. — Есть что-то, что ты не понял, и мне нужно объяснять заново? — Больше механически, чем живо, произнес педагог, открывая нужный разворот. — Да, все. — Тихо проговорил я, наблюдая как изящные ладони ищут нужную страницу. Последнюю неделю я не фокусировался ни на чем, кроме самобичевания, поэтому значительно налажал в учебе не только по химии. — Неужели я настолько неинтересно рассказываю на занятиях, что приходится объяснять дополнительно? — В голосе проявилась небольшая усмешка, но Яков продолжал не смотреть в мою сторону. — Нет, просто… — Я замялся, не зная, что сказать. Точнее не желая говорить о причине. — Химия довольно… многогранный предмет, который сложно понять с первого раза. — Выдавив небольшую улыбку, договорил я, но Яков все равно поймал мою заминку, делая логичный вывод. На мою фразу же парень ничего не сказал, начиная объяснять тему. Я подавлял все возникающие эмоции и порывы, углубляясь в тему. Всего один месяц. Я смогу протянуть до его окончания. В основном объяснения выходили механическими, но иногда проходили легкие насмешки в мою сторону. Непроизвольные. Ибо Яков без этого Яковом бы не был. Но все же ощущалась некая дистанция, представляющая собой широкую пропасть, не имеющую дна. Но даже шагнуть в нее было невозможно. И не из-за страха, а из-за высокого забора с колючей проволокой, отнимающего шанс так поступить. Внутри все было мертвенно, но снаружи только внимательность с сосредоточенностью. Не знаю, видел ли Яков, что я чувствовал, но показывать это открыто плохая идея. Что же ощущал сам парень, тоже не знал. Его, как и химию, у меня понять не получалось. — Можешь идти, на сегодня все. — Немедля поднявшись, Яков направился обратно за свой рабочий стол. Тихо собрав вещи, подхватил рюкзак и двинулся к выходу. — До свидания. — Негромко проговорил, закусив губу. В ответ ничего. Выйдя в коридор, направился в раздевалку смотря под ноги. Боль продолжала свою поставку в организм, заставляя сжимать кулаки и надеяться поскорей, вернувшись домой, завалиться обратно на кровать. Не было сил, только слабость. Врезавшись, сделал шаг назад, смотря на пострадавшего. Глаза с отливом фиолетового устремились на меня в удивлении. На лице брюнета появилась дружеская улыбка, но она оборвалась, замечая мое состояние. — Вальтер, ты чего? — Положив ладонь мне на плечо, Лиен чуть наклонился, заглядывая в глаза. Я гордо приподнял подбородок, смотря на парня сверху вниз. — Я не понимаю, о чем ты. — Скинув с себя чужую ладонь, обошел знакомого, возобновляя путь в раздевалку. Однако хватка на руке вынудила остановиться и злобно выдохнуть, разворачиваясь к собеседнику. Вот в чем была разница между Яковом и Лиеном. Первый бы спокойно отпустил, не переживая, пока второй удерживал всеми силами, выказывая заботу. Может потому, что только один мог любить? — Вальтер, что случилось? — Пытаясь сохранить спокойный тон, проговорил брюнет. Я улыбнулся. Вероятно, не слишком реалистично здоро́во, раз парень только стиснул губы. — У меня все нормально, Лиен. — Добродушно проговорил я, не отрывая взгляда от глаз цвета сирени. Данное волнение немного грело, но это было не то, что нужно. Мне нужен был ледяной огонь, пробирающий насквозь, и его у меня нет. Парень задумчиво оглядывал меня, сердясь. Следом он вздрогнул, а глаза округлились в потрясении. Брюнет отпустил мою руку, делая шаг назад. — Ты все еще…? — Да, прятать свои мысли и чувства я не умею. — Что случилось? — Более требовательно произнес Лиен, желая помочь. Его рвение было элементарно, из-за нашего сходства в любви к проблемам, а также прошлых отношений. Он искренне переживал за меня, узнавая себя в такой же ситуации. Но на самом деле они были разными. Я уверен, что Яков никогда не говорил ему о своем прошлом или о причине носки перчаток. Они не спали. Пепельноволосый его к себе никогда не подпускал, как бы тот не старался. У Лиена шансов не было, а я же раньше верил, что они у меня есть. — Все нормально, Лиен. Все так, как и должно быть. — Мягко проговорил я, пытаясь убедить все еще не верящего мне парня. Лиен развернулся в сторону, откуда пришел я, и твердой походкой направился туда. Туда, где расположен кабинет химии. Я дернул парня за плечо, разворачивая к себе. — Не смей. — Со сталью в голосе серьезно проговорил я, буквально прожигая парня взглядом. — Не бойся, я ему не врежу. — Злобно усмехнувшись, ответил парень, смотря в сторону кабинета. Меня не пугало предположение, что Лиен ему навредит. Ни законы, ни серебряный револьвер этого не позволят, какие бы попытки не предпринял парень. Но допускать еще какую-то драму желания не было. Парень сбросил мою руку и быстрым шагом буквально влетел в кабинет химии. Пожалуйста, убейте меня. Зайдя, прикрыл дверь, чтобы происходящее не стало причиной обсуждения всего университета. — Что ты с ним сделал? — Лиен буквально нависал над столом, опираясь ладонями, пока Яков, самодовольно откинувшись на стуле, надменно смотрел на парня. В черных агатах не было насмешки или пустоты, которую я замечал ни раз. Там не было и агрессии. Одно самодовольство и безразличие к потревожившему гостю. Лиен не сводил взгляда с Якова, пока тот с него. Только первый был напряженным, пока второй расслаблен, будто это все было предсказуемо. — А что, он тебе ничего не рассказывает? — Глумливо спросил пепельноволосый с ядом в голосе. Узнать Якова в этот момент было невозможно. Нет. Это он и был. Настоящий и равнодушный. Просто по направлению ко мне такого беспощадно сжигающего взгляда никогда не было. Даже смотреть на пепельноволосого было невозможно. Внутри все холодело, заставляя искать возможность сбежать. — Прекрати. — Повысил тон Лиен, ударив кулаком по столу, но следом стал тише. Яков даже не дрогнул, что свидетельствовало о полной уверенности парня. — Скольким ты еще людям будешь так портить жизнь? Скольких заставишь страдать? Скольких сломаешь? — Парень пытался бить по больному, и я не знаю, насколько у него это получалось. От данных вопросов сковывало горло, затрудняя не только возможность говорить, которой пока не пользовались, но и дышать. Было больно это слышать. И я не знал, насколько неприятно это было слышать Якову, которому открыто было плевать на недовольство парня. Но что у пепельноволосого было в душе? Такие фразы явно оставляют глубокие шрамы, но сильно ли они затронут Якова? Переживания были только о эмоциональном состоянии мужчины в этот момент, не смотря на действия оного по отношению ко мне, а догадка, что Яков меня просто использовал, не вспоминалась. — Не ори. -Только ответил мужчина, слегка сморщившись, выражая недовольство только громкой речью своего оппонента. Хриплый голос продолжал быть бесстрастным, а правая одетая ладонь придерживала голову, показывая скуку от разговора. — Это все, что ты можешь сказать? — Ошарашенно произнес Лиен, в чьем голосе все еще была злость. Яков медленно улыбнулся, заставляя кровь в венах холодеть. Это не была насмешливая или даже злобная ухмылка. Она была широкой и приторно-сладкой. Кровожадной. И самое главное, она была настоящей. Без попытки запугать или задеть. Она открывала настоящие чувства. Агаты же на поражение стреляли властью. Опершись ладонями на рабочий стол, Яков неторопливо поднялся, заглядывая Лиену в глаза. Тонкие губы приблизились к чужому уху, что-то шепча, не убирая убийственной улыбки. В аудитории стало не хватать воздуха, а тело отказывалось шевелиться, не надеясь и на попытку спастись отсюда. Сиреневые глаза распахнулись, показывая размышления о услышанном. Яков также своевольно отстранился, элегантно садясь на место. Я попытался сглотнуть, но слюны не хватало. Лиен продолжал смотреть на педагога пустым взглядом еще пару секунд, пока тот обольстительно ухмылялся. Тот смертоносный оскал сошел на нет после своего точного попадания в цель, сейчас же Яков выглядел как обычно. Надменно и эгоистично. Лиен переключил взгляд на меня, его лицо было потерянным и в некой степени шокированным, кинув последний сомневающийся взгляд на самодовольного Якова, он направился на выход. Я последовал за ним. — Лиен, — Тихо произнес я, когда мы недалеко отошли от места взрыва атомной бомбы. — что… он сказал? — Интерес пересиливал такт, а также я не мог поддержать как-либо парня, не зная, что вообще произошло. Брюнет помотал головой, пытаясь выкинуть те слова из головы. — Неважно, Вальтер, это бред. — Парень шел вперед, потрясенно смотря перед собой, вторя. — Это бред.