Вишня, кофе, сигареты

Все произошло крайне быстро, и вот я сижу в кабинете Хельги, слушая о том, что экзамен начнется только через час. Какого хрена тогда нас так рано собирали?! Сославшись на проветривание и конфиденциальность, девушка выгнала нас из кабинета «погулять». Все было добровольно, что вы, только на нашем желании. Аметистовые глаза меня не пытались убить или зацепить. Хельга вела себя как обычно, будто вчера ничего не произошло. Видимо, вылететь из универа мне не светит. Я оперся на стенку спиной, сползая. День проходил тяжело из-за бессонной ночи. Видимо, кошмары, не приходящие уже немалое время, решили возобновить свою атаку, гоняя мою нервную систему по беличьему колесу. Или хомячьему. Хрен его знает. Мой взор привлек мимо проходящий пепельноволосый надменный мужчина. Нет, он действительно выглядит как эгоист. Даже табличку с такой надписью не нужно, так как в бездонных агатах это слово мигает ярким красным светом, предупреждая. Поднявшись с места, побрел за Яковом. Мыслей в голове каких-либо не было. А что, мне нужно было играть недотрогу или страдальца? Та ситуация никак не изменила наши отношения, поэтому я тоже игнорировал произошедшее, как и Яков. Почему же сейчас ноги вели меня за ним? Хотелось увидеть ту насмешливость, ту тупую ехидную ухмылку и услышать какую-то бессмысленную издевку. Тем более делать было нечего. Пепельноволосый прошел в кабинет, я проследовал за ним. С небольшим отрезком времени и расстояния, не желая вызвать у кого-либо подозрений. Открыв дверь кабинета, тихо прошел, глядя на педагога, который был в обыденном репертуаре. Вероятно, он заметил мою «слежку». — Шпион, вы пришли сдавать химию? Или ошиблись кабинетом? — Ухмылка уже привычно играла на самодовольном лице, что даже радовало. Недавняя механичность убивала своей пустотой. Я молча прошел, садясь за первую парту и кладя ладонь под щеку, устало глядя на педагога. Перестрелку шутками опустил, не участвуя в оной. Чего я хотел, было непонятно не только Якову, но и мне. Хотя может ему и было все понятно. Яков вскинул брови все еще ожидая моего пояснения, но не дождавшись, покопался в ящике и закрыл дверь. Господи, такая херь никогда не заканчивается ничем хорошим. Яков сел на парту, разглядывая меня. — Ну же, Майер, неужели вы пришли сюда молчать? Если так, то можете на экзамен не приходить, так как ничего путного вы мне не расскажите. — Я закатил глаза, скучающе глядя на педагога. — Поставь мне автомат. — Это не было просьбой. Бесстрастный голос добавлял приказного тона, вызывая чужой смешок. — Не-е-т. — Шепча растянул Яков, лукаво на меня смотря, пока одетая ладонь «шагала» по моему плечу, приближаясь к шее. Я никак не отреагировал на ответ, зная его заранее. — Но я могу помочь тебе настроиться на предстоящий экзамен. — Рука скользнула по шее к подбородку, гладя как кота. Следом она спустилась на верхнюю застегнутую пуговицу, теребя, вызывая приятные мурашки. Вот зачем я шел. Именно за этим. Поднявшись с места, накрыл тонкие губы своими, кладя ладони на чужую талию, притягивая. Самокопание всегда усугубляло ситуацию, поэтому я просто отдался эмоциям на эти дни, не жалея о происходящем. Горечь перебивала сладкие страдания, разбавляя и привнося новый окрас. Яков слез с парты, притягивая меня ближе, пока холодные ладони зарылись в мои волосы, лохматя. Сделав небольшой шаг из-за напора мужчины, уперся во вторую парту. Ладони переместились с волос к рубашке, переходя к расстегиванию оной. Губы грубо касались моих. Они не оставляли укусов, но зато терпкий, пьянящий вкус недавно выпитого насыщенного кофе и скуренной сигареты ярко ощущался всеми рецепторами. Я уперся ладонями в сзади стоящую парту, когда мужчина перешел ниже, не кусая, но жадно целуя каждый сантиметр шеи. Запрокинув голову, глубоко дышал. Все мысли уносило, остались только ощущения влажных губ, проходящих по грудной клетке, и крепко сжимающих мою талию ладоней. Я пытался контролировать вырывающиеся стоны, не желая привлекать лишнее внимание, но они продолжали порывисто выходить из моего горла. Яков спустился ниже, встав на колени. Мозг отказался работать полностью. Одетые ладони расстегивали серые джинсы, пока мужчина не отрывал хамовато ласкающих губ от моего живота. Легкие не принимали воздух, заставляя делать судорожные попытки вдохнуть, а кровь ускорила бег, вызывая расслабляющую легкость. Стянув белье, Яков скользнул мокрым языком по члену и обхватил распаленными губами головку. Возбуждение затянуло узел наслаждения в низу живота. По телу проходила лихорадочная дрожь, пока ноги не могли стоять. Вплел ладонь в пепельную макушку, пока мужчина, поддразнивая, продолжал ласкать мой член то губами, то языком, не беря глубоко. Руки в перчатках сжали бедра, удерживая на месте. Мужчина отстранился и поднял на меня взгляд. Взгляд, полный ехидства и самоуверенности. — Нет, да-аже не начинай. — Низко проговорил я, желая откинуть поток надменных шуток. Яков вскинул брови. Одетая ладонь прошлась пальцем по члену, вызвав невольное сокращение мышц. — Не начинай что, мистер шпион? — Самодовольный голос выдавал насмешливое отношение мужчины. Господи, почему сейчас? Снять накатившее возбуждение потянулась ладонь, но шлепок по ней заставил убрать руку. В агатах с наглостью смешалась царственная злость. Гордая и холодная. Я тяжело выдохнул, принимая условия мужчины. — Пожалуйста, Яков, я сейчас не в состоянии вести интеллектуальные диалоги. — Промолвил я, вцепившись пальцами в парту. Телу нужна разрядка. Очень нужна. — Как грубо, мистер шпион. А вдруг я хотел спросить вас о вашем самочувствии? — Усмехнулся Яков, специально говоря неспешно. — Не смеши, такое ты бы точно не спросил. — Откинул голову, вдыхая теплый, даже наверно горячий, воздух кабинета. Разыгравшийся организм молил о продолжении, напоминая об этом сладкой тягой в низу живота. Быстрое дыхание мешало дышать глубоко, заставляя делать только неглубокие вдохи и выдохи. Мужчина снова примкнул, беря в этот раз до конца. Действие вырвало нетихий стон, растекшийся по аудитории. Он долго не церемонился, быстро набирая темп. Я же тихо поскуливал, все еще пытаясь сохранить хоть какой-то ускользающий остаток рассудка. Хватка на жестких волосах стала сильнее, но управлять не пытался. Я отдался в владение Якова, теряя связь с реальностью. Были только аромат кофе и сигарет, в крышесносном темпе работающие губы и черные самоуверенные агаты, направленные на меня в поиске реакции. — Х-хорошо помог… Ничего не с-скажешь. — Тяжело дыша, прохрипел я, стараясь прийти в себя. По телу растекалась негой легкая слабость, а бешено бьющееся сердце потихоньку успокаивалось. Поднимаясь к моему лицу, Яков облизал губы. Не тяня, я накрыл их своими и прижал мужчину к себе. Однако пепельноволосый педагог все равно отстранился, не выходя из тактильного контакта. Просто чтобы в своей манере посмотреть на меня. Конечно я знал, что мою фразу без комментирования он не оставит. — Всего лишь хорошо? — Засранец. Он себе и цену набивает. — Удовлетворительно точно. — Мягко, но счастливо усмехнулся. Долго смотреть на недовольство Якова не мог, потянулся к его губам. — Не думай, что это тебе не аукнется в будущем, шпион. — Горячо выдохнул в мои губы мужчина и накрыл их своими. Восстановившийся рассудок снова ускользал, а тело в грубых руках, прижимающих к себе, таяло. Яков ненасытно ласкал мои губы, пока я также не желал отрываться от его. В пах уперся вставший член мужчины. Я оторвался от пепельноволосого, заглядывая в глаза. — Давай я… — Нет. — Отрезал мужчина, оглаживая мою шею холодной ладонью. — Почему? — Яков указал на тихо тикающие часы. — У тебя есть еще три минуты добежать до кабинета. — Да, но… — Потом, Немо, потом. — Получив заверение, я кивнул и в последний раз примкнул к пленительным губам, мягко целуя. Яков, отстранившись, потрепал меня по волосам, закатив глаза на такую сентиментальность с моей стороны. Разобравшись с ключом, остановился у порога. Яков вернулся к своему холодному состоянию, работая за столом. Оставлять его так было нельзя. Немедля подойдя, оставил на щеке пылкий поцелуй. Мужчина изобразил недовольство и насмешку над моим действием, но агаты потеплели. — Увидимся. — Ласково прошептал я, не отрывая взора. — Удачи на экзамене. — Без надменности проговорил мужчина. Одетая ладонь нашла мою и, переплетясь, притянула к очерченным губам, оставившим на ней хрупкий поцелуй. По коже прошла жаркая секундная дрожь. Кажется, мои щеки заалели от такой чувственности, но Яков смотрел на это без тени насмешки или самодовольства. Просто наслаждался такой реакцией. — Спасибо. — Робко выдохнул я и, переваривая данный жест, заторможенно пошел к выходу из кабинета под продолжительный взор черных агатов. — Руф? Привет, а ты чего…? — Продолжать не стал, в одной из рук девушки прогремели бутылки. — Нам завтра на учебу. — Привел я аргумент, смотря нефритовые глаза в попытке найти хоть капельку благоразумия. Его там не было. — Да ладно, Майер. Мы должны отпраздновать прохождение первого круга ада. — Подруга, демонстрируя, приподняла крафтовый пакет с двумя темными бутылками, звонко стукнувшимися друг об дружку. Я закатил глаза, но все же пустил девушку. Экзамен прошел вполне сносно, но это только начало. Впереди ждет еще пять экзаменов, и между ними никаких послаблений не будет, так что действительно следует порадоваться сданному, пока есть такая возможность. Она начала разуваться, но алкоголь продолжал находиться в одной из рук, усложняя процесс. Я было хотел взять, но от меня его отодвинули. Непонимающе глянул на Руф. — Ты сейчас все выпьешь, пока я не вижу. — Да когда такое было? — Оскорбленно скрестил руки на груди, смотря на довольную улыбку девушки. — Поэтому и не было, я же контролировала. — Проигнорировав издевку, направился на кухню искать закуску. Колбаса, сыр и шоколад с цельными орехами стали вечно живущими в моей квартире продуктами наравне с кофе, медом. А также карамельным попкорном. Если кто-то будет говорить, что окружение на нас не влияет, я покажу ему это. Аргумент неоспоримый. Девушка, зайдя на кухню, устремилась к настенным белым шкафчикам и достала излюбленные бокалы, приобретенные специально для наших посиделок. На самом деле все не настолько мило, просто Руф с любовью к шотам, рюмкам, фужерам и прочему прошла мимо посудного магазина, на витрине которого стояла эта прелесть, и конечно, не купить их она не смогла. Дома ставить было уже негде. Принесла сюда. Спустя некоторое время еще появились бокалы для маргариты, коньяка и шампанского. Сейчас же, глядя на стаканы, поставленные девушкой, могу сказать, что в крафтовом пакете точно ви́на. Усевшись за стол, наблюдал, как Руф, смотря на бутылку и поглядывая на меня, с долей радости откупорила красное вино. В первый раз, когда предложил помочь с открыванием, выслушал немало недовольных восклицаний о мужчинах, феминизме, равенстве. После этого оставил девушке это дело для самостоятельного разрешения. Чокнувшись бокалами, мы ощутили привычную тихую, и в неком ключе семейную, атмосферу. За окном уже были сумерки, и голубое, перетекающее в розовый, небо было разукрашено золотистыми полосами, скрываемыми местами небольшими облачками. Свет включать необходимости нет, естественного достаточно. С Руф мы общаемся не так давно, но проблем и переживаний прошли много, поддерживая друг дружку в трудных ситуациях. Ее разбитое сердце, мое, склеивание их обратно, повторное разбивание, сданный экзамен, просто разбавленный скучный вечер за разговором по душам — все проходило здесь. Девушка привычно уплетала сыр с вином, видимо, приехала сразу после универа, так как я сам вернулся сорок минут назад. — Ну, Майер, рассказывай. — Протянула девушка и показушно положила в рот кусочек сыра, задрав подбородок. Я поднял на подругу взгляд, покручивая пальцами длинную ножку бокала, в котором слегка переливалась багряная жидкость, проходящая по стенкам. — О чем? — О жизни своей. — Проговорила Руф, устремляя на меня заинтересованный и расслабленный взор. Я посмотрел в свой бокал. Перед глазами появилась пепельная макушка и черные агаты, смотрящие снизу вверх. Губы, к которым прилила кровь, делая их чуть алыми. Сердце ускорило свой ритм, а внизу начало проявляться возбуждение. Неполностью, но, если я продолжу вспоминать, мне придется ненадолго отлучиться. Холодная, окутанная в черное, ладонь, держащая мою, пока те же губы оставляли на ней практически невесомый, но искренний поцелуй. Уголки губ произвольно поднялись, а по коже вновь прошлись приятные мурашки. Руф еще не знает о… Как это можно назвать? Не отношения. Возвращение к предыдущей точке? Короче, — Я снова сплю с Яковом. — Выпалил я, не отрывая взора от крутящих стакан пальцев. Послышался кашель. Девушка отставила бокал и приложила ладонь ко рту, откашливаясь от вина. Следом на меня поднялся взор слегка распахнутых глаз. — Ты что? Подожди, как? Зачем? Как это вообще произошло? — Шокировано протараторила Руф, вопросительно взмахнув рукой. — Я, так получилось. — Промолвил я. Ладони запотели, а голос стал немного выше. — Ты же говорил, что поставишь точку. — С остатком удивления воскликнула подруга. — Да. Да, я знаю. И я ее поставлю. — Руф непонимающе смотрела на меня, будто я являлся пришедшим из прошлого неандертальцем, доказывающим, что Земля плоская. — Тогда зачем ты…? — Я ловлю момент. — Опустил взор обратно к бокалу и сделал небольшой глоток багряной жидкости, растекающейся по стенкам горла с легким жаром и играющей во вкусе кислинкой. Огладил большим пальцем стекло верхней части стакана, оставляя мутный отпечаток. — Я не знаю, что будет завтра Руф. Не знаю, что будет через неделю или год. Пока у меня есть возможность видеть его живую улыбку, слышать его прокуренный голос и смотреть в эти черные бездонные агаты, я буду это делать. Да, как я и говорил, я оборву все связи с ним, уже осталось шесть дней, но сейчас, я все еще хочу верить, что все небезнадежно, что у нас все еще может быть шанс. — Негромко рассказал я девушке, все еще не отрывая взгляда от бокала. Хотелось оказаться в плену холодных рук и чувствовать, как морозный нос утыкается в шею. — Агаты? — С небольшой улыбкой, причины которой я не понимал, произнесла девушка. — Да. Именно они. — Немного устало проговорил я. — Такого романтика Якову пропустить будет грехом, Вальтер. Буду надеяться, что он реально распахнет свои бездонные глаза и увидит своими черными агатами какой потрясающий человек его любит. — Тепло проговорила девушка, пока ее ладонь потрепала меня по плечу. Я ласково усмехнулся услышанному. — Зови меня лучше просто Майером. — Мягко произнес, переводя на девушку взор. Руф кивнула и подняла бокал, чуть плеща насыщенно темным вином. Я приподнял свой, и по кухне раздался тихий звук стекла, а багряная жидкость, поднявшись по одной стенке, волной скатилась к первичному состоянию. — А у вас как с Элиасом дела? — Сделав пару глотков, спросил я и взял плитку молочного шоколада. Руф едва заметно улыбнулась. — Я счастлива, Майер. Это все, что могу об этом сказать. — А Элиас? Он несчастен? — Наигранно волнуясь, проговорил я и откусил шоколад, который таял во рту, оставляя только цельные орешки. Руф усмехнулась. — Это ты у него спроси да мне скажи. А то мало ли, жалуется еще на меня. — Беря кусочек колбасы и немного сыра, произнесла девушка. — Пока свидетелем такого не был. — Честно проговорил я. Во рту ощущался нежный вкус молочного шоколада, который запил кисло-сладким вином, играющим на языке. — И не думаю, что будешь. От меня еще пока никто не сбегал. — Усмехнулась Руф и сделала глоток вина, закусывая получившимся бутербродом без хлеба.