Льоша ☀️, 21:50 “Котик поїв? Сподіваюсь, що так. Якщо взнаю, що ні — получиш по тій чудовій сраці. Віталію вітання. І не пий багато, тобі зранку голова болітиме, я ж тебе знаю. 456 — номер особистого водія, набери його, як вийдеш з пабу. Він привезе тебе додому і я не хвилюватимусь. Цілую у ті улюблені рум‘яні щічки з ямочками. ❤️”.
Подоляк предательски краснеет, читая пришедшее сообщение и глупо улыбается, что не скрывается от внимательного Виталия. — Шо там? — спрашивает тот, листая меню. — Лёша пишет. Он так мило заботится обо мне, а я только нервы треплю ему. Веду себя хуже подростка, честное слово. Михась ❤️, 21:53: “На роботі не встиг поїсти, на жаль. Точніше: з’їв лише салат та взяв собі горнятко кави. Зараз щось замовлю більш ситне. Скину фото, аби ти не хвилювався. Цілую!!” Арестович расплывается в улыбке, читая сообщение, а Давид лишь наигранно закатывает глаза и фыркает. — Фу, яка ваніль, — выдаёт он, выдыхая сладкий дым одноразовой сигареты. — Сейчас пожалуюсь Ермаку, что ты тут дымишь — будет тебе фу по самое не балуй! — наигранно-угрожающе отвечает Алексей, без какого-либо зазрения совести отбирая у друга дудку, и сам делает первую затяжку, прикрывая глаза. — Борисыч, походу, влюбился. Он уже более недели ходит со слишком довольной мордой. Не похоже на него. — Венедиктова как-то тоже говорила, что видела нашего героя-любовника в обществе какой-то симпатичной девушки. — Боги Аллахи, спасибо! — Давид тихо хохочет, продолжая работать, пока Лёша грызёт зубочистку, печатая новый пост в Телеграм.***
— Виталик, ты же знаешь, что мне не нравится твоё состояние последние месяцы, что такое? С Юлей ругаетесь? — Михаил держит в правой руке стакан тёмного холодного эля, делая большой глоток. — Я не могу сказать это кому-то ещё, кроме тебя. Даже Ире. Она не от меня беременна, — тихо выдаёт Ким, глядя на друга. Миша замирает, таращась на него, и нервно улыбается. — С ума сошёл? С чего ты вообще придумал себе такое? — журналист внимательно наблюдал за парнем, когда тот полез в рюкзак, дабы что-то достать. Перед ним на стол ложится лист бумаги с какими-то анализами, и он щурится, поднося бумагу ближе и внимательно вчитывается в текст. Результат медицинского осмотра: "Диагностировано мужское бесплодие." — Вот такие пироги, Миш, — грустно улыбается тот, залпом выпивая рюмку водки. — Но.. как? С чего вдруг? Зачем ты вообще подал эти анализы? — Просто решил пройти всех врачей, а вот такая информация всплыла в результате. Миша молчит, чувствуя агрессию на то, что Юля изменила его лучшему другу, так ещё и нагуляла от кого-то ребёнка. Он без лишних слов садится на диванчик напротив, крепко обнимая Кима за плечо, ведь знает, как тому сейчас важна его поддержка, разрешая другу буквально взвыть в своё плечо, так как музыка в зале всё равно приглушала его всхлипы и истерику. Они сидят в пабе ещё несколько часов. Виталий напивается в синьку, пытаясь залить обиду, боль и разбитое сердце алкоголем, хотя умом понимает, что это ни капли не поможет, ведь наутро вновь будет чертовски больно, а свежая рана и дальше будет кровоточить чёрной кровью. Ким хочет сорваться, поехать в таком состоянии к Юле, и швырнуть в лицо этой бумажкой, которая разделила его жизнь на "до" и "после", но Подоляк благоразумно не даёт ему сделать этого. Миша набирает Лёшу, сообщая о том, что приедет чуть позже, так как нужно отвезти Виталика на ту квартиру, которую снимал журналист, так как отправлять его домой к жене — было максимально хуевой идеей. — А ты куда поедешь? — спрашивает политик, шурша файлами. — Лягу с ним, не впервые ведь, — отвечает тот, всё время косясь на расплывшегося друга. — Так езжайте оба сюда. Ещё чего удумал. Кататься ночным Киевом. Давай сюда дуй. — Лёш, не начинай, пожалуйста, — Подоляк устало выдыхает, потирая переносицу, и неспешно допивает свой эль. — Это ты не начинай, скинь адрес, я сейчас наберу личного водителя, — Арестович корявым почерком пишет адрес паба, который ему диктует младший, а на фоне слышится отборный мат Арахамии. — Скоро будем. — Целую, — политик улыбается, завершая вызов, и переводит усталый взгляд на Давида, который умудрился разбить какую-то вазу, которая раньше была Настина, но та забыла забрать её. — Только не ругайся сильно, — тихо выдаёт друг, неловко держа в руках осколки. — Похуй, её Настя обожала, — парирует Лёша, небрежно махнув рукой, слыша облегчённый выдох товарища.***
Миша с трудом поднял друга, расплатившись за них двоих, и повёл его на улицу, где уже стояла машина. Оттуда вышел личный водитель, которого звали Артур, и помог усадить Кима, который уже засыпал на ходу. Подоляк уселся возле него, закинув себе на колени его рюкзак с документами. — Только не газуй слишком быстро, чтобы его не укачало. — Будет сделано, сэр, — водитель послушно кивнул головой, и выехал с парковки, направляясь в сторону дома Алексея. Как бы Миша ни старался — разбудить Виталика у него не вышло, ведь тот уснул слишком крепко. Артур помог журналисту, а в доме ему на помощь пришёл Давид, который ловко подхватил пьяное тело под руку, осторожно неся того в сторону гостиной, где и уложил его на диван. Подоляк мысленно простонал, представляя, как тому утром будет тяжело, из-за чего оставил на столике бутылку воды и таблетки от головной боли, ведь знал, что друг очень тяжело переносит похмелье. — Ты идёшь? — спросил он Арахамию, который всё ещё почему-то топтался возле друга. — Да, одеяло не могу найти. Ты иди к Лёше, а я догоню тебя! Миша лишь пожал плечами, направляясь на второй этаж. Он тихо зашёл в комнату, устало перебирая ногами. — Привет, котёнок, — Алексей поднялся, направляясь к нему, и оставил невесомый поцелуй на щеке журналиста. — Привет, Лёш, — Михаил сонно моргнул своими карими глазками, глядя на старшего, — как твой день? Сильно устал? — Не очень, но спина адски болит, — политик снова уселся за стол, печатая на ноутбуке какой-то отчёт, но когда почувствовал на своих плечах чужие тёплые ладони, то его руки сами по себе отказались печатать. — Массаж должен помочь, — журналист сам чуть с ног не валился, но решил немножко размять мышцы мужчины. — Мм.. — тихо промычал тот, прикрывая глаза от удовольствия, — прекращай. Я ведь такими темпами спать лягу, а работа не ждёт. — Пошёл тот Ермак нахуй. — Он в пизду пойдёт, малыш, — Лёша тихо смеётся, обнажая ряд белых зубов и довольно простонал от умелых касаний. — Да меня мало волнует, веришь? — Что там у вас случилось? — вдруг спросил старший, резко поворачиваясь к Михаилу, и потянул его на себя, заставляя оседлать свои колени. — Там дела личного характера, извини. Не могу поведать, — тихо шепчет тот, утыкаясь носом в шею старшего, и прикрывает глаза. — Я ведь всё равно могу узнать, — Алексей водил руками по чужой спине, вызывая толпы мурашек и еле слышное урчание. — Вредный какой.. — обречённо выдаёт тот, — Юля не от него беременна. — Что?! — Давид, который так не вовремя зашёл в спальню выкрикнул это одновременно с Лёшей. Миша прикрыл глаза, шумно вдыхая воздух. — Ни слова никому, поняли меня? Арахамия, тебя не учили, что нельзя подслушивать чужие разговоры? — Подоляк гневно посмотрел на мужчину. — Я только-только подошёл к двери, не надо тут. Я не специально! — Ладно, хер с тобой, — журналист отмахнулся, сонно утыкаясь лбом в плечо Алексея. Арестович жестом указывает Давиду, что надо уйти, и тот лишь тихо прикрывает дверь, спускаясь на первый этаж. — Пойдём спать, Лёш? — тихо спрашивает Миша, засыпая на чужих коленях. — Мне нужно дописать бумажку, и я лягу, хорошо? — мужчина ласково целует его в висок, придерживая за талию. — Не сиди долго, — Михаил подымает голову, оставляя невесомый поцелуй на колючей щеке, и так и засыпает, крепко обняв его. Арестович мысленно извинился перед Ермаком за то, что не успел доделать один отчёт и, поднявшись, осторожно кладёт Мишу на кровать, а сам ложится рядом, крепко обнимая его. Давид неловко топтался возле спящего Кима, осторожно касаясь его взлохмаченной чёлки. — Глупая она.. Это твоя Юля. Как можно изменить такому, как ты..? — политик прикусил нижнюю губу. Ему действительно было очень жаль парня, — ты такой красивый, когда погас.. — тихо додаёт он, совсем несмело и робко оставляя поцелуй на его лбу, и уходит в ту комнату, которую ему выделил Лёша. Виталик после этих слов лишь сильнее зарывается носом в подушку, приглушая слёзы и тихие всхлипы. Он окончательно запутался, и не знает, что делать дальше.***
Миша проснулся рано утром от звонка мобильного телефона. Лёша уже не спал, стоя на балконе, потягивая крепкий кофе, и выдыхал дым. — Алло? Да? Антон Викторович, что-то случилось? — парень сонно сел на кровати, оглядываясь вокруг, взглядом ища Алексея. — Миша, где интервью? Ты уже три месяца тянешь кота за яйца, сколько можно, ну? — Да Вы надоели уже! — журналист вспылил, вскакивая с тёплой постели, — ну отказывается он беседовать со мной! Что мне, обосраться? Или что Вы предлагаете? — Меня не волнует. Я понимаю, что ты очень ценный сотрудник, Подоляк, но и тебе можно найти замену. — Даже не вздумайте шантажировать меня. Не одна фирма мечтает отбить меня у Вас, знаете ли. Мне что, блять, лечь под того Арестовича, чтобы он дал мне интервью?! — гневно выпаливает он, но тут же замолкает, видя довольный взгляд Алексея, который всё прекрасно слышал. — Можешь и лечь, мне-то что? Короче, Подоляк. Даю тебе максимум две недели. Если не сделаешь то, о чём я прошу — вилетиш звідси, як сраний віник, зрозумів мене? — І Вам гарного дня, Антон Вікторович, — журналист откидывает телефон, закрывая лицо руками, но тут же отдёргивает их, когда чувствует на своём затылке горячее дыхание. — Так что там с интервью, малыш? Думаю, что сегодня вечером я выделю тебе часик для беседы, — мужчина мягко целует его в затылок и улыбается. Миша тяжело сглатывает, шумно дыша и согласно кивает головой.***
Виталик медленно открывает глаза, подыхая от адской головной боли, но не сразу вспоминает, в чьём доме он оказался. Так ещё и в дорогом до ужаса! Он резко садится на диване, прикрывая пах тонким одеялом, и осматривается вокруг. В боксерах — уже хорошо. Из кухни выходит Давид, держа в руке кружку кофе, и улыбается парню, подмигивая. — Доброе утро, граждане алкоголики. — И Вам доброе. Как я здесь оказался..? — Тебя Миша привёз, а что? — Нет, ничего.. — Ким растеряно поднимает на него до чёртиков верный взгляд, из-за чего сердце политика обливается кровью. — Кофе? Или чай? Может, что-то на завтрак будешь? — спрашивает Арахамия, пытаясь перевести тему. — Кофе, 3 сахара. Где тут курить можно? — Сейчас сделаю и пойдём на террасу, окей? Только ты это.. оделся бы, — Давид улыбается уголками губ, и идёт на кухню, делая парню бутерброды на скорую руку и кофейный напиток. — Вы уже знаете причину моего вчерашнего состояния, да? — Виталий садится в свободное кресло, принимая кружку и поднос, на котором была еда. — Я очень случайно подслушал, признаюсь, — политик смотрит на парня, который вовсю уплетал завтрак. — Ты такой красивый, когда погас, значит? — спрашивает младший, откладывая поднос и вновь смотрит на Давида слишком пристально. Тот тушуется, не зная, что на это ответить. — Думаю, нам нужно поговорить, господин Арахамия. — О чём это? — на террасу вылетает довольный Лёша, поправляя ворот рубашки. — Ни о чём, — Давид машет рукой. — Миша выходной сегодня, оставайся и ты. Посидите себе дома, — Арестович посмотрел на парня, который пристыженно молчал. — Да, спасибо, Алексей Николаевич. — Глупо обращаться ко мне так формально после того, как ты сломал мне нос, — со смешком выдаёт тот, заставляя покраснеть Виталика ещё больше. — Я же извинился за тот случай, ну! — Да шучу я, забей, — Алексей уходит обратно в дом, а Арахамия подымается. — Напиши мне, когда захочешь встретиться, — политик успел нежно коснуться его плеча, но тут же поспешно ретировался. Виталик прикрывает глаза, когда слышит тихие шаги лучшего друга. — Доброе утро, как ты себя чувствуешь? — Миша садится в соседнее кресло, вытягивая ноги и делает глоток свежего кофе, выдыхая сладкий дым одноразовой сигареты. — Доброе. На удивление не помер, — тихо отвечает тот, сжимая фарфоровую чашку слишком сильно. — Рассказывай, — Подоляк слишком хорошо знал парня, поэтому сразу понял, что опять что-то случилось. Он внимательно слушал его рассказ, чуть склонив голову в правую сторону. — Ну тогда поговори с ним. Он ещё со свадьбы на тебя глаз положил. Виталик на это заявление лишь предательски краснеет. — Я сегодня поговорю с Юлей. Я съеду к тебе на квартиру, можно? Будем меньше платить, если будем жить вместе. — Лёша предлагал переехать к нему. Так что ты без проблем можешь заселяться туда. — Спасибо, — еле слышно говорит Ким, делая очередной глоток кофе. Миша же, старается поддерживать друга, а не витать в мыслях о том, что же будет этим вечером.