Как скоро ты приедешь вновь?

      Обида на самом деле никуда не ушла. Я не злопамятный, нет, просто это… действительно другое. Это не та вещь, которую можно забыть. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что, возможно, это и была отправная точка. Тот момент, с которого все началось. Тогда я ещё не знал, что случится потом. Как я буду счастлив, и как я буду страдать одновременно. В общем, будь я сейчас там — выгнал бы Милоша, не пустил, все равно, главное — оборвал нашу связь на корню. Не просто хотел бы — это обязательное условие для счастья обоих. Для будущего счастья.       — Знаешь, мне иногда кажется, что я будто сирота.       Парни лежали на диване в гостиной Марка. Милош смотрел что-то на телевизоре, а Марк читал. Ну, хотя бы пытался.       — Почему? — спрашивает Милош, не отводя взгляда от клипа.       — Ну вот какое сейчас число? Тридцать первое. Отец уехал двадцать седьмого, а все ещё не вернулся. — Это было чистой правдой. Отец лишь пару раз позвонил, сказав, что, наверное, задержится и будет только завтра. Завтра тянулось до бесконечности.       — Ну он же звонил, предупреждал. — Милош сам недавно проснулся и теперь пытался начать соображать.       — Да, но представь, что на Новый год он не вернётся. Всегда приходил, а тут решит, что не надо ему это. А я куда денусь? — Марк смотрел в потолок, положив книгу на грудь.       — Со мной будешь.       — Ты будешь праздновать с отцом.       — Он приведёт Наташу, значит и я могу взять с собой гостя.       Марк ничего не ответил, только хмыкнул многозначительно и опять уткнулся в книгу.       Узнав, что отец надолго уехал на рыбалку, Милош сразу отпросился к Марку с ночевкой. Во-первых, не хотелось оставлять его одного. Во-вторых, просто хотелось быть рядом и знать, что новой ссоры не последует хотя бы ближайшее время. С обеими задачами Милош справлялся на ура. Спали в разных комнатах, даже с небольшой разницей в часовых поясах. Марк вставал раньше, заваривал чай и шёл будить Милоша. Тот долго приходил в себя, сидя на кухне или на своём законном месте в зале, пока Марк досыпал до двенадцати. Сегодня произошли изменения в расписании. Вместо того, чтобы уснуть на своей кровати, Марк с книгой пришёл к Милошу на диван. Он был разложен, поэтому места хватило всем. Одному богу известно, зачем Марк это сделал, он и сам не понимает, но читать в чьём-то обществе оказалось сложновато. Зато перестаёшь чувствовать предательство и обиду.       Дальше по плану было весь день валяться перед телевизором, но к двум часам Марку это порядком надоело. Хотелось чем-то заняться, хотя бы просто походить, потому что провести все каникулы на диване, хоть и с лучшим другом — это все равно, что провести их впустую.       — Давай меня пострижем? — спрашивает внезапно Марк. Он не стригся с лета, и это серьезно отразилось на причёске.       — Так я же не умею, — оправдывается Милош, пытаясь избежать любой физической активности.       — Давай, научишься, — тянет его Марк. — Там всего-то машинкой по голове поводить.       Милош цокает языком и с недовольным видом идёт за Марком в ванную. Пока старший искал машинку по разным углам квартиры, Милош устроился на бортике ванной, привыкая к движениям после долгого неподвижного состояния. Наконец Марк довольный появляется, вставляет машинку в розетку и протягивает ее Милошу. Тот осматривает, словно впервые видит, и пытается найти кнопку включения.       — Ты попробуй, вдруг нормально получится, — говорит Марк и, конечно, ожидает причёску такую же, как когда-то сделал отец Милоша.       — Хорошо, но ничего не обещаю… — слова заглушаются звуком машинки. Милош резко выдыхает и начинает вести ей по волосам у основания головы. Получается неплохо. Идёт выше и предательски срезает не там, где нужно было. Марк лишь открывает шире глаза, высматривает в зеркале лишний сбритый кусок и делает мах рукой, мол, продолжать так же.       Работа пошла значительно быстрее. Когда не нужно выводить ровные контуры, стрижка кажется очень даже лёгкой. Марк с каждым взмахом машинки все больше нервничал, ожидая если не чего-то ужасного, то, по крайней мере, кривой стрижки а-ля налысо. Когда Милош наконец закончил, Марк ещё долго рассматривал голову со всех сторон с помощью двух зеркал, ища недостатки и неровности. И много чего нашёл, но, если не приглядываться, хорошая такая почти лысая голова. И парни не должны засмеять.       — Спасибо, хорошо получилось. — Милош пожал плечами, улыбнувшись, а Марк продолжил. — А ты боялся!       Вечером опять позвонил отец, сказав не ждать. Чувство брошенности обострялось с каждым днём с самого момента шокирующей новости. Как будто Марк остаётся один. И да, он знал, что Милош никуда не делся и что отец его не бросал, просто очень хотел отпраздновать с друзьями. Или просто возвращаться не хотел? В обоих случаях Марк его понимал, но от обиды это избавиться не помогло. Милош в шесть, сразу после звонка отца, ушел домой и впервые за эти несколько дней не возвращался дольше часа. Марк уже смирился, что Новый год проведёт с макаронами и чаем, включил «Голубой огонёк» и спокойно ждал своей участи. Но Милош не дал этому случиться. В половину двенадцатого, когда Марк окончательно потерял надежду, раздался звонок в дверь. Марк открыл и сразу был утянут в соседнюю квартиру. Опомнился, когда сидел за праздничным столом, отвечая на вопросы незнакомой женщины, представившейся Наташей. Та все ещё расставляла тарелки, искала салфетки и в целом носилась по дому вместе с отцом. А Марк и Милош сидели, наблюдая за этим, и перешёптывались шутками про все происходящее. Наконец семья устроилась перед телевизором, Медведев сказал речь, поздравил с Новым годом, и под куранты взрослые и дети загадали желания. Такой традиции Марк не знал, но искренне надеялся, что она работает. Загадал ведь всегда быть с Милошем вместе. Только потом уже подумал, что больно романтично получается, но перезагадывать не стал.       Стол получился королевский, столько еды Марк не видел никогда. Но четверо быстро съели половину. Марк не успел попробовать всего, как осознал, что больше в него не влезет. Посидев под разговоры взрослых ещё несколько минут, Милош утащил Марка обратно в квартиру. Его отец, судя по всему, был не против, лишь кивнув на прощание.       — Тебе понравилось? — спросил Милош, уже собираясь укладываться спать.       — Конечно, у вас очень дружная… — Марк осекся, — семья?       Дети устроились перед телевизором. Милош, давно уже сонный, почти сразу потерял нить сериала, а Марк ещё около получаса наблюдал за российскими ментами, прежде чем также провалиться в сон.