Как скоро ты приедешь вновь?

      На следующий день ничего не произошло. В прямом смысле ничего. Совершенно. Марк провел субботу дома, ожидая или визита Милоша, или падения метеорита, или, на крайний случай, предложения погулять от друзей. Но никто не пришел, не упал и даже не позвонил. Странное чувство, будто Марк больше над ситуацией не властен, преследовало все время, не давая передышки. Если раньше сомнения вызывал факт желания поцелуя, то теперь к этому добавились еще и факт самого поцелуя и признание. Если бы парни узнали - наверняка больше бы не подошли. Плевались желчью на километр, да еще и слухи бы пустили. Должно было насторожить, что такие мысли возникают на счет близких друзей, но не насторожило. Марк бы наверняка повел себя точно также, даже находясь в это время в подобной ситуации. Вывод один - рассказывать никак нельзя. Нужно молчать и не подавать виду, что он отличается от остальных.       Поцеловал парня? Что же, за удовольствие нужно платить. Кстати, а что между ними теперь, после всего этого признания? Они не говорили, но в фильмах после такого обычно следуют отношения. Но это в фильмах, Марк уже научился им не доверять. А что в жизни? Теперь они будут держаться за руки, целоваться, проводить вместе время? Последнее, конечно, и так было неотъемлемой частью их жизни, но теперь почему-то представлялось по-другому. Но ничего менять не хотелось. Хотелось как раньше, как прошлой зимой, почти жить вместе и не стесняться прикоснуться лишний раз. Нет, нужно поговорить, но с чего начать разговор и что вообще говорить? "Слушай, мы вот поцеловались и признались друг другу, так что, мы мутим теперь типа?" - нет. Звучит ужасно, но более литературно красивых фраз Марк не мог подобрать в голове, не то, что произнести.       Вывод один - звонить Полине. Или, на крайний случай, придти к ней домой. Проблема лишь в том, что сейчас она скорее всего уже у бабушки в центре вместе со всей семьей, а где живет ее бабушка Марк понятия не имел. Говорить по телефону в такой ситуации она тоже врятли захочет, да и не факт, что вообще сможет. Все таки полный дом родственников не совсем то место, где стоит обсуждать романтические отношения двух парней. Но позвонить стоит - вдруг она еще туда едет или, быть может, выйдет в подъезд, чтобы обсудить и попытаться помочь. Марк нашаривает телефон и быстро находит номер Полины в контактах. Привычно долго ждет ответа, почему-то девушка всегда долго не снимает трубку. Когда отвечает наконец, Марк слышит привычный усталый вздох.       - Слушаю тебя. - будто ее оторвали от очень важных дел.       - Привет, тут, в общем, такая ситуация с Милошем... - Марк не успевает договорить, как его перебивают.       - Я знаю, что у вас произошло, можешь не продолжать. - выздыхает опять, - До этого я с двух сторон регулировала ситуацию, играя роль режиссера. Теперь свои полномочия я оставляю. Я довела вас до признания, а что с этим делать вы должны решить сами, потому что иначе все ваши отношения будут строиться не на ваших чувствах, а на моих решениях, а этого я не хочу.       Оба замолчали. Марк не знал, что отвечать, Полина ждала реакции. С одной стороны она права, нельзя в личных отношениях полагаться на других. С другой, такой человек как Марк, и, видимо, Милош, не то, что в отношениях, в своих чувствах почти не разбирается. Но из этого все таки можно сделать вывод - нужно пытаться, учиться, разбираться самому.       - Хорошо, я тебя понял. - отвечает наконец парень. - Пока, хорошо провести время с семьей.       - Спасибо, тебе тоже удачи решить свои проблемы. - Полина сбрасывает звонок и Марк вновь остается ни с чем. Он хочет прямо сейчас решить проблему, но чтобы это сделать, нужно сначала решить проблему в голове. Сделать это без стартегического мышления тяжело, а этим самым мышлением Марк, к сожалению, не наделен. Вот как он может выйти из такой ситуации? Наверное все таки вариантов кроме разговора нет. Но какой должен быть разговор? Что обязательно нужно сказать?       Отец позвал обедать, потом ужинать, а продуктивность в решении проблемы так и не сдвинулась с мертвой точки. Будь они все еще друзьями, Марк бы пошел к нему на весь вечер. Играть, разговаривать, да даже просто заниматься своими делами, но Марк медлено жевал гречку, закусывая куриным филе, и все еще не знал, чем заняться вечером. Если он не придет будет слишком странно. Вчера у него была объективная и понятная для Милоша причина. Сегодня такой нет, значит надо идти. Но чем они займутся? А важно ли вообще об этом думать? Никогда до этого Марка так сильно подобное не заботило, значит и сейчас не важно. Наверное.       Еда на тарелке заканчивается, и парень отправлется переодеваться. Все таки идти в шортах и вонючей футболке к человеку, в которого влюблен, не очень хорошо. Отец даже не спрашивает, куда тот уходит, потому что, наверное, привык. Марк захлопывает дверь и пару секунд еще в нерешительности стоит напротив квартиры друга. В самом деле, он что, трус? Признаться смог, а продолжить общаться после этого нет. Бывает, конечно, всякое, но терять Милоша совсем не хочется. Изнутри слышен звонок, потом шаги, потом дверь открывается и перед парнем предстает Милош в домашней одежде и собранными ободком волосами. Видя, кто пришел, тот быстро стягивает ободок, не давая Марку развить мысли дальше "а это мило".       - Привет. - старший улыбается, стараясь выглядеть не наигранно. - Могу зайти?       - Конечно, проходи. - младший тоже улыбается, и у него отлично получается притворяться. - Кушать будешь? Отец уехал к ней, поэтому можешь оставаться на ночь.       Марк скидывает тапочки и проходит в зал вслед за другом. Под словом "она" Милош всегда подразумевал новую женщину отца. Почему не по имени Марк не знал, но надеялся однажды разобраться. Милош, получив отрицательный ответ, развалился на диване, оставляя Марку место рядом. На телевизоре идет фильм, который Марк не смотрел и врят ли о нем слышал, но сел рядом и решил подождать подходящего момента. Хотел начать разговор во время просмотра, но боялся прерывать слишком уж заинтересованного Милоша. Потом началась реклама и Марк подумал, что вот, идеальный момент, но Милош ушел в туалет, и наверное специально вернулся к продолжению показа. Скорее всего идти фильму осталось не много, поэтому было принято решение просто ждать.       Предположение подтвердилось, правда об окончании Марк узнал, когда его разбудили. Уснул на плече друга он совершенно случайно. Помнит, конечно, как в полусне колебался в тяжелом моральном выборе между поспать так, как хочется и не накалять обстанову сильнее. Хотя Милош вел себя так, будто никакого напряжения не было. Как обычно занимался тем, чем хотел, разве что немного более неловко. Уже в комнате Милош лег на кровать, опершись спиной на стену, и уставился на Марка. Тот сглотнул, будто сильно нервничал, но все таки занял место на кресле напротив. Несколько минут сидели молча. Милош, слегка улыбаясь, то осматривал комнату, то останавливал взгляд на Марке. Сам Марк делал точно также, разве что улыбку на его губах заменило напряжение.       - Слушай, нам надо обговорить пару моментов. - неуверенно начинает младший и сразу теряет напускную улыбку.       - Да, я тоже за этим пришел. - отвечает, и комната снова замолкает. Оба не решаются поговорить, или, хотя бы, задать наводящий вопрос. - Мы признались друг другу, то есть я могу считать, что я тебе нравлюсь? - Марк мысленно хлопает себя по лбу за такое странно постороенное предложение, но Милош отвечает, не обращая внимания.       - Да, можешь. - тушуется. - Я на самом деле чувствую это, может быть, с лета? Просто очень боялся повторения ситуации с Сашей, вот и не сказал сразу. Ну, и перед тобой страшно... - последнее добавил шепотом, уже совсем смущаясь.       - Хорошо, тогда мы типа, встречаемся? - Марк смущается так, будто оказался шестиклассницей, признающейся в любви мальчику из одиннадцатого. Может стоило, конечно, вести себя увереннее, но об этом надо было подумать заранее.       - Я думаю, да... - отвечает почти шепотом Милош. - Если ты согласен конечно.       Марк машинально кивает и отворачивается, стараясь или скрыть смущение или преварить мысль, что он, качок ростом метр восемьдесят встречается с парнем. Про качка он конечно сильно преувеличил. Милош, казалось, пытался сделать тоже самое, потому атмосфера царила мягко говоря напряженная. Никто не хотел первым ее разрывать, потому что оба боялись сделать что-то не так. Они много общались, так почему же оба понятия не имеют, сколько партнеров было у человека напротив? И почему каждый из них уверен, что партнеров было больше одного?       - Ты останешься? - спрашивает Милош после очень долгого молчания.       - Да, останусь. - подумав отвечает Марк.       Вечер прошел за телевизором. Беседа почему-то не шла, а вечно просидеть в тишине никто не хотел. Бессмысленные сериалы про ментов могли усыпить кого угодно, в том числе напряжение, и спустя час или два, когда захотелось есть, парни смеялись, пусть иногда все еще неловко, над проиходящим в телевизоре. Бодрый российский мужичок, которого обидела жизнь, идет против системы и слишком хорошо у него это получается. Хотя смех, конечно, вызывали по большей части неудачи его врагов, которые порой были настолько плохи, что никак не походили на реальность.       Вдвоем удалось сварить макароны, и это по праву были лучшие макароны в жизни Марка, посыпанные сыром моцарелла и съеденные наперегонки. Будь у Марка выбор, то сейчас бы он точно решил всю оставшуюся жизнь провести под аккомпанемент сериала про ментов, любого сериала про ментов. Как-то легче давалась жизнь, когда сзади кричал Плотников или Пиотровский. Правда чем ближе было к десяти вечера тем больше Марк понимал, что домой надо хотя бы заглянуть. Но что если когда он вернется - вся эта идиллия разрушится? Не будет больше свободы и шуток, как раньше. Останется уже знакомое напряжение и успевший стать родным страх сделать что-то не то. Но как только сериал сменился заставкой программы новостей Милош сам попросил Марка на выход. Аргументы были неубедительные, но старший согласился во избежании конфликта во-первых. Во-вторых потому что и сам знал, что отца нужно предупредить.       На лестничной клетке не задерживался. Зашел домой и сразу направился в комнату к отцу. Тот лежал на диване, заснув под, видимо, тот же самый сериал про ментов, потому не слышал, как сын вернулся. Чтобы дольше не будить отца, Марк пошел сначала за вещами, но вместо набора одежды и средств гигиены взял тетраль и ручку. Они на время упокоились на тумбочке в прихожей. Затем проследовал в ванную умыться и почистить зубы. Перед окончательным выходом из квартиры еще раз прогнал в голове список того, что можно забыть. Помогло не забыть то, зачем он вернулся.       - Пап, - тихо позвал Марк, но перекричать телевизор не удалось, пришлось повторять громче. - Пап! Мужчина просыпается и мгновение пытается осознать, где он и кто такой. Потом приходит в себя и смотрит вопросительно на Марка. Недобро как-то смотрит, но не мудрено, кому понравится, что его будят во время отпуска?       - Я пошел к Милошу, мы у него будем. - отец кивает и мямлит что-то совсем неразличимое. Марк, привыкший воспринимать подобное как одобрение, запрыгивает в тапочки и почти бесшумно закрывает за собой дверь. Ключ не брал, да и, наверное, это лишнее. Отец утром все равно будет ворчать на дверной замок, и не важно, закрыт он был или открыт.       И вот страх начал превращаться в реальность. У Милоша не работал телевизор, а свет был выключен везде, кроме комнаты. Как теперь вести разговор Марк не знал, но очень хотел узнать. А младший пустил его в квартиру, и увидев тетрадь, начал расспрашивать о ее содержимом. Пришлось отдать на растерзание и чтение, хотя стыд за написанное не отпускал на протяжении получаса. Эти полчаса Милош читал записи. В эти полчаса Марк совершенно не знал, куда себя деть. Книг на столе не лежало, что казалось странным - Милош всегда увлеченно слушал рассказы о новых прочитанных произведениях и даже вступал в дискуссии. Компьютер выключен. Марк все-таки не посчитал их отношения достаточно близкими, чтобы без разрешения пользоваться чужим.              -Милош все-таки откладывает тетрадь, так и не дойдя до конца: ближе к последним страницам почерк становится особенно неразборчивым, и Марк сам не знает почему.       -Красиво у тебя получается все-таки. Я бы так не смог. - говорит Милош. Он необычно прямо смотрит другому в глаза.       -Да ну, это же легко. Вот знаешь, думаешь о чем-то и пишешь все, что думается. Ну, а потом уже как-нибудь поправляешь, чтобы и остальным людям была понятна картина. - Марк действительно объясняет так, будто сам иногда часами не сидит, переделывая весь текст из-за одного повтора.       -И все-таки лучше тебя вряд ли. - младший вздохнул и лёг на кровать. Еще с секунду колебался, но вытянул руки вперед, приглашая Марка в объятия. Тот колебался дольше. Может даже дольше, чем Милош планировал, потому что к моменту решения руки почти опустились. Но Марк все таки решил пользоваться моментом. Вдруг завтра они расстанутся, разойдутся, кто-то из них умрет. Что тогда?       Марк устроил голову у Милоша на груди, согнул руки в локтях и будто закрылся ими от мира. Милош же обнимал так, будто боялся сделать что-то неправильно. Обнимал некрепко совсем и будто бы с отвращением, но спустя десяток таких вот неловких минут тот расслабился, и теперь одна рука младшего покоилась на голове друга, поглаживая непослушные короткие волосы.