***
Бен поднялся на сцену с остальными участниками, которые… Да, костюм был явно маловат не только ему одному! Рубашки едва застегивались на груди, штаны плотно облегали бедра. Распорядительница — та самая женщина с фиолетовыми волосами — объявила начало состязания. Публика свистела, хлопала в ладоши. — Дефиле участников! Девушки в игривых костюмах… пастушек? — вынесли на сцену топоры. Топоры выглядели вполне настоящими, и Бен почти начал надеяться, что конкурс будет все-таки про дрова… Но тут началось дефиле! Под какую-то бодрую и фривольную песню со словами вроде «Лесоруб, лесоруб, покажи свой мощный руб»! Бен ошарашенно смотрел на то, как по очереди проходили участники, как они поигрывал мышцами, призывно двигали бедрами, посылали направо и налево воздушные поцелуи… И осознавал, что час его позора настал. — Номер девять! Мэтт! Он, как обычно, чуть косолапя и сутулясь, кое-как прошел по сцене, помахал… — Бууу!!! — закричали зрители. — Холодно! Холодно! «Ну, ты довольна? — подумал он в сторону Рей, сидящей на увитом цветами столбе рядом со сценой. — Я говорил, что это плохая идея!» «Я не знала! Честно! Я…» — А теперь первый конкурс! — объявила женщина с фиолетовыми волосами. — Бег с препятствиями, покорение майского шеста и традиционный заплыв с топором! По итогам девушки выберут себе лесоруба для следующего конкурса! «Рей… Рей! Я не умею плавать! Да еще и с топором! И этой тряпкой на лице!» «Умеешь! Тело вспомнит! И вообще, используй магию!» «Это нечестно!» «Это ради благого дела!» Лесорубы выстроились в начале специально сооруженной дороги. — На старт! Внимание! Марш! По крайней мере, тут действительно надо было бежать, перепрыгивая через бревна. Но вырвавшийся в лидеры молодой человек еще и успевал махать зрительницам рукой! Бен держался в середине. Ему довольно быстро удалось залезть на шест. Но, опять же, лидер успел на этом шесте еще и покрутиться! Публика неистовствовала. Но вот участники добежали до пруда, схватили топоры… Бен притормозил, теряя драгоценные секунды. «Используй магию, Бен! Никто не заметит! Как раньше! Откройся мне!» Он прыгнул в воду. Начал неловко барахтаться, стараясь удержаться на плаву вместе с топором. Это было так нелепо, так обидно, так… Но вдруг в его голове возникли образы другого пруда, маленькой девочки, неуловимо похожей на Рей, которая вынырнула, отплевываясь. «Отставить панику, тушканчик сухопутный! — раздался его собственный, только гораздо более высокий, детский голос. — Я еще сделаю из тебя годного пирата, грозу морей! Не бойся, ты не утонешь. Главное — не дергайся, и вода тебя вытолкнет и будет держать, понятно?» Бен отдался этим образам — воспоминанию? — и почувствовал, как его словно подхватили магические потоки. Он больше не тонул, он плыл, делая сильные, уверенные гребки. И вылез на берег вторым. Отряхнулся, расправил плечи, триумфальным жестом поднял над головой топор… И услышал крики: — Мэтт! Мэтт! Ух, горячо! — Девушки, разбирайте лесорубов! — крикнула женщина с фиолетовыми волосами. — Готовимся к следующему конкурсу! Девушки радостно взвизгнули в ответ. Бен не успел еще отдышаться, как, расталкивая остальных, к нему подскочила красивая брюнетка. — Я и не думала, что ты будешь так… хорош, Мэтт… — Увидел тебя среди зрителей и понял, что хочу привлечь твое внимание, — промурлкал он, кладя ей руку на талию. — Как тебя зовут, красавица? «Бен! — раздался у него в голове возмущенный голос Рей. — Ты что делаешь?» «Пытаюсь выиграть этот проклятый конкурс! Ты же сама сказала, это для благого дела!» — Базин, — тем временем ответила девица. — Базин… Какое прелестное имя. Ты ведь принесешь мне удачу, не правда ли? — Пиво конкурсантам! — прокричала распорядительница. — Освежиться перед забегом! Девушки в коротких платьицах с глубокими декольте вынесли огромные кружки пива. Лесорубы жадно пили, запрокинув голову, не заботясь о том, что пиво течет по подбородку, капает на обнаженную грудь. Наоборот, старались делать это как можно более лихо и призывно. Бен, приподняв повязку, тоже пил, встав в картинную позу, Базин не сводила с него восхищенного взгляда, а рыжая девушка, которая подала ему кружку, достала из-за корсажа кружевной платочек и с кокетливой улыбкой потянулась стереть у него с груди налипшую пену. И в этот момент что-то произошло. Девушка неожиданно подпрыгнула, как будто ее кто-то укусил за ногу, вскрикнула, схватилась одной рукой за Бена, а другой — за Базин. Базин тоже покачнулась, заваливаясь в сторону, Бен неловко дернулся, пытаясь поймать их обеих, и пиво выплеснулось из кружки прямо в декольте рыжей девушки. Та села на землю, неловко отряхиваясь платочком, а Бен смотрел вслед яростному комку шерсти, который удирал прочь, петляя среди ног зрителей. «Рей!!!» Она его проигнорировала. Но разбираться с ней было некогда, потому что уже раздалось призывное: — Следующий конкурс! Бег с грузом! Лесорубы подхватили девушек на руки. Бен… На него словно что-то нашло (может быть, от выпитого пива? А может, из-за Рей?), и он перекинул Базин через плечо. Она возмутилась, попыталась вырваться, но он шлепнул ее по попе, попутно послав воздушный поцелуй какой-то блондинке. — Мэтт! — ликовала толпа. — Мэтт! Мы гори-и-им! «Бен! Ты… Ты…» «Что — я? Это была не моя идея, между прочим!» К финишу он пришел наравне с лидером безо всякой магии. Подхватил Базин на руки, покружил ее, потом поставил на землю. — Нахал! — игриво сказала она. — Какой уж есть, — в тон ей ответил он. Может быть, у него все же есть актерские способности и… шанс на победу? Им выдали чистую одежду. Но… переодеваться пришлось прямо тут! На глазах у зрителей! И Бен опять начал зажиматься. После аварии осталось слишком много шрамов! Особенно пострадал бок. Но девушкам, кажется, нравилось? Во всяком случае, никто не морщился, не отворачивался… — Мэтт! Ты такой… весь в шрамах! Опасный! — прокричала блондинка. — Ты готова рискнуть, детка? — спросил он, многозначительно двигая бровями. Ему казалось, что это выглядело ужасно нелепо, но блондинка завизжала от восторга. И Бен расчетливо помедлил, прежде чем надеть сухую рубашку. Рей молчала, но он словно чувствовал исходящее от нее недовольство. Она ревнует? Неужели он все-таки ей нравится? — И наконец, наш последний конкурс! — объявила распорядительница, когда все переоделись. — Страстный танец! Девушки, разбирайте лесурубов! К нему устремился чуть ли не десяток девушек… О да, Мэтт явно понравился зрителям. Вернее, зрительницам. Как бы не растерзали! Внезапно он почувствовал что-то странное… словно магические потоки вдруг сплелись в какой-то яркий узел и взорвались фейерверком. Что происходит? И вдруг, буквально из ниоткуда, подрезав остальных, появилась… Рей! Рей в человеческом облике! На ней был такой же фривольный костюмчик, как на других девушках: короткая юбка, фартучек, блузка с очень низким вырезом… Она прыгнула на совершенно растерявшегося Бена, обхватила ногами, обняла за шею… — Рей, как ты… — Заткнись и давай наконец выиграем этот проклятый конкурс!***
Он подхватил ее, прижал к себе. Руки скользнули выше, смяли подол ее платья. Еще выше. Еще. И она вдруг подалась вперед, чуть прогнувшись в пояснице, и так посмотрела на него из-под ресниц, что его словно охватило мучительным, сладким огнем. — Я говорил, что не умею танцевать, — прошептал он, потому что надо было хоть что-то сказать, как-то вернуться к реальности. — Умеешь. Просто откройся… — Магии? — Нет, — ее глаза вдруг осветились каким-то хищным блеском. — Мне. …После того первого поцелуя в хижине на Ак-То они просто не могли остановиться. И ничего не могли с этим поделать. Не могли и не хотели. Они целовались, кажется, везде, где только было можно и даже где нельзя, в любую свободную минуту и в несвободную тоже. Ничего больше не существовало — только они двое, только то, что между ними происходило, настолько ошеломляющее, головокружительное, потрясающее, что захватывало дух и пропадали все слова. Да, собственно, и слова уже были не нужны. Это было как бесконечный, неутолимый голод. Нет, думала Рей, как потребность дышать. Ей нужен был Бен каждую секунду, необходим, обязателен, как воздух, она не могла без него, без него она просто умирала, умирала, умирала, бесконечно умирала и жить могла только тогда, когда он был рядом. И он тоже. Он шептал ей это, буквально теми же словами — когда прижимал к стене в коридоре за минуту перед генеральным совещанием, на котором его ждали самые важные лица королевства; когда, спотыкаясь о какие-то щетки и швабры, чертыхаясь, втаскивал ее в каморку под лестницей, чтобы не столкнуться с провожающей посла Леей; когда сажал ее к себе на колени — там, в их хижине на Ак-то, которая стала для них самым роскошным дворцом, блаженный раем и личной вселенной. И ей казалось, что это видят все — ее все время припухшие губы и сияющие глаза, ее шаткую, как будто пьяную походку, красные отметины на шее, и главное — рвущееся, бьющее из нее счастье, которое просто невозможно было скрыть и удержать в себе. Рей не помнила, когда это случилось в первый раз. Когда Бен стянул с себя рубашку, и она прижалась к его горячей груди, слушая, как бьется его сердце — быстро-быстро, как будто захлебываясь от того, что между ними происходило. Ей хотелось, чтобы не осталось никаких преград, хотелось, чтобы он раздел ее, и она замирала от стыда и восторга одновременно, потому что это же было плохо — желать такого? И в то же время так головокружительно хорошо… Но он как будто делал вид, что не замечает, не видит, чего она хочет, хотя Рей знала, чувствовала — он сам хочет этого не меньше. Его пальцы прокрадывались в широкий рукав ее платья, гладили запястье, потом поднимались выше, касаясь сгиба локтя, обхватывали ее руку нежно и горячо; он целовал ее в шею, касался губами ключиц над вырезом платья, но дальше этого не шел. И она вся мучительно сгорала — от невыносимого желания и невозможности сказать вслух, попросить его о том, чего ей так хотелось; он, задыхаясь, вжимал ее в себя, а она ерзала у него на коленях, обнимая его за шею, и ей было мало, мало, мало, ей все время хотелось еще, ближе и горячее и… И однажды, с пылающими щеками, умирая от стыда за свою испорченность, она все же решилась. В ее гардеробе никогда не было таких вещей, но она достала — самое откровенное платье, какое только могла придумать, и надела его без нижней рубашки. Закутавшись в плащ — чтобы никто не увидел ее позора — в сумерках она бежала на их остров, в хижину, где Бен ее уже ждал, и чувствовала себя полной дурой. Она наверняка выглядит смешно! Она не похожа на всех этих красоток в шелках и кружеве, она же даже не умеет носить такое! В вырезе платья были видны веснушки, а коротенькие рукавчики, еле державшиеся на плечах, не скрывали царапин, недавно оставленных ветками ежевики. К тому же… самым обидным было то, что у нее не было нормальной груди для такого глубокого декольте, платье было великовато и его постоянно приходилось поправлять! Хороша соблазнительница, ничего не скажешь! Как он на нее посмотрит, что он подумает! Вдруг фыркнет и засмеется, или решит, что она… … Уже потом, глядя, как он, надменно кривя губы, командует установкой гильотины во дворе, Рей думала, что все равно не сможет забыть выражение этого лица в тот момент, когда она скинула плащ и предстала перед ним в платье, озаренная светом очага. — Я… — Она нервно засмеялась. — Знаю, что выгляжу, как… Как… Бен стоял на коленях возле огня — видимо, подкладывал дрова, — и замер, не сводя с нее глаз. — Принцесса, — тихо сказал он наконец. — Прекрасная принцесса, которая… Собралась на бал? — Нет, сбежала! Сбежала прямо с бала! Там был этот принц! И еще другой! И третий тоже, и все звали меня потанцевать! Не сразу трое, а по очереди, конечно! Она приняла по возможности изящную позу, как делали красавицы-принцессы на картинках: выгнулась, коснулась рукой щеки и сложила губы бантиком. Вышло наверняка ужасно неловко и глупо, но если в шутку, как будто играя, то… было ведь не страшно? Даже если он засмеется! — Но они все мне не нравились, такие все … ужасно положительные и скучные… — томно продолжила она, обмахиваясь невидимым веером. — И я сбежала. — И оказалась в страшном темном лесу, и вышла к черной башне, где жил мрачный злой колдун? — Он встал, отряхнулся и шагнул к ней, внимательно и серьезно глядя на нее сверху вниз. — Я видел в своем волшебном зеркале, что вы отказали сразу трем принцам. А мне вы подарите танец, миледи? — Почему бы и нет? Он притянул ее к себе, положив руку ей на талию, словно собирался танцевать вальс. — А вы не боитесь… — он сделал с ней несколько шагов, а потом резко наклонил ее, заставив так глубоко прогнуться спине, что она почти легла ему на руку, — …злого некроманта? О нем наверняка рассказывают страшное… Бен склонился к ней, свободной рукой коснулся ее щеки, провел пальцами по шее… Рей замерла — дыхание вдруг перехватило, и ресницы у нее трепетали. Он разглядывал ее, смотрел на нее сверху вниз, жадным, голодным взглядом — такого она еще не видела — и глаза у него были такие черные, такие… — Нет! — наконец выдохнула она. — Я слышала, его можно вернуть к свету… — Чтобы он стал таким же хорошим и скучным, как те принцы? Бен выпрямился, снова притянул ее к себе, сделал с ней несколько па, а потом вдруг приподнял и крутанул в воздухе. — Мммм… Нет. Просто… Он выглядит немного грустным и одиноким. И говорят… — Что говорят, миледи? — Бен пробежал пальцами по ее плечу. Полупрозрачный рукавчик, и без того еле державшийся, скользнул вниз. И Рей… Вместо того, чтобы поправить, повела плечом так, что он сполз еще ниже. А вместе с ним и край декольте. Она видела, как Бен замер и тяжело сглотнул. Видела, как дрогнули и приоткрылись его губы. — Говорят… — Голос у нее неожиданно прозвучал хрипло. — Что на самом деле он просто проклят. И если его поцеловать, то чары развеются… и… он перестанет быть таким несчастным злодеем… — И вы… готовы рискнуть? — прошептал он медленно. Рей кивнула и потянулась к нему сама, едва не всхлипнув от такого долгожданного, желанного поцелуя, но Бен, снова наклонив ее и заставив прогнуться в спине, вдруг скользнул губами ниже, по ее шее, и еще ниже, к ключице и… Рей даже не поняла, как он так быстро подхватил ее на руки и опустился с ней на кровать. Она вдруг оказалась верхом у него на коленях, и подол сбился и задрался, а тонкая полупрозрачная ткань на груди еще больше сползла вниз. Сердце бешено колотилось, и перед глазами все плыло, Рей казалось, что она сейчас задохнется — от желания и волнения, от страха что-то испортить и от стыда, потому что она сама… Она сама сделала это — еще сильнее выгнулась, подалась грудью вперед так, что почувствовала, как окончательно съехавший справа край декольте царапает ее напряженный, затвердевший сосок. Щеки у нее пылали, жар возбуждения и смущения затапливал с головой, потому что Бен это видел, Бен не мог этого не видеть, Бен… Бен вдруг протянул руку. Пальцы у него дрожали. Он неловко попытался захватить съезжающую тонкую ткань, поправить, но вместо этого коснулся ее кожи и замер, как будто не мог ни убрать руку, ни двинуться дальше. — Рей… я… — начала было он, но голос у него сорвался. Он тяжело сглотнул, с трудом переводя дыхание. Отчаянно зажмурившись, Рей просто взяла его руку и с силой прижала к своей груди. Будто разряд молнии прошиб ее с головы до ног — стон вылетел сам собой, низкий, гортанный… Горячая ладонь накрыла ее полностью обнажившуюся грудь, чуть сжала… И дальше они оба как будто обезумели, дальше все происходило так быстро, неловко и жарко — Бен стянул платье с ее плеч и лихорадочно целовал ее грудь, пытаясь одновременно расстегнуть свою рубашку, а Рей ерзала у него на коленях, подставляясь ему, запрокидывая голову и выгибаясь, умирая каждый раз, когда он касался горячими губами то одного ее напряженного соска, то другого… — А теперь… Мэтт и прекрасная незнакомка! — Ты говорил, что представлял нас вместе, — шепнула Рей, касаясь губами его уха. — Покажи мне… В танце. Зазвучала музыка. Его как будто неожиданно накрыло хмелем — от ее близости? От того, как жарко она на него смотрела? От того, что они как будто остались вдвоем в целом мире, что как будто никого больше не существовало, только он и она… Да, пусть. Пусть что угодно ее связывало с этим… Кайлом. Бен не знал и не хотел об этом думать. Пусть у нее было свое прошлое. Пусть она ошибалась, и он — всего лишь необразованный охранник из Бронкса — явно не тот, кого она ждала, но сейчас, сейчас Рей была в его руках, она отзывалась ему, отзывалась на каждое его прикосновение, как идеальная партнерша, как та, которая была словно создана для него… Он развернул ее к себе спиной, провел рукой по ее боку, подтянул к себе за талию, и Рей тут же качнула бедрами в ответ. «Я тебе покажу, — думал он. — Как я тебя ждал. Как представлял, что мне однажды позвонят из участка и скажут, что меня кто-то разыскивает. И я прибегу туда и увижу тебя. Ты будешь нервничать, потому что тебе сказали, что я ничего не помню. Но я… я все равно тебя узнаю. Сразу же. И обниму крепко-крепко. И ты скажешь: ‘Пойдем домой’. И там… о, там я тебе покажу, как именно ты мне снилась. Принцесса, которая сбежала с бала и почему-то пришла ко мне. Она… Ты была в таком соблазнительном платье… Такая красивая, боже, я забыл как дышать. И вся светилась. И мы танцевали. И… Я вот так приспустил твой рукав… А потом….» Он повернул ее к себе, резко наклонил, заставив так глубоко прогнуться спине, что она почти легла ему на руку, провел рукой по шее, плечу, чуть приспустив край ее блузки. Ее глаза… Какой в них горел огонь! Магические потоки вибрировали вокруг них, искрились. Бен даже не старался их направлять, все получалось как-то само. Вот он подхватил Рей, прижал ее к себе, крутанул в воздухе, а потом подбросил и поймал почти у самого пола. Кажется, зрители восторженно охнули. Неважно. Главное — она довольно взвизгнула и засмеялась. Он снова прижал ее к себе и, подхватив рукой под колено, приподнял ее ногу, закинул себе на бедро. Сделал шаг назад, и Рей пришлось почти лечь на него. Бен снова выпрямился и, не выпуская ее ноги, приподнял и сделал с ней несколько па. Чтобы удержаться, ей пришлось крепко прижаться к нему бедрами и… О, это было уже слишком. Надо было… Сделать хоть что-то! Бен снова подбросил Рей в воздух, а потом перевернул так, что она оказалась вниз головой. Он одной рукой прижал ее к себе, другой — подхватил подол ее платья, чтобы зрители ничего не увидели. Но сам… Сам он увидел достаточно… Ему восторженно свистели, его подбаривали. Выкрикивали его имя. Да, зрителям определенно нравилось. Бен видел такие танцы только по телевизору, но почему-то знал, что у них с Рей получится. И когда она легко пронырнула между его ног, толпа взорвалась аплодисментами. — Мэээээтт! Мээээтт!!! — Покажи мне, — сказал он, едва они снова оказались лицом к лицу, — Кем мы были друг другу. Она пробежалась пальцами по его щеке, коснулась выреза его рубашки. А потом чуть отпрянула, выгнувшись так, что ее грудь подалась вперед, и край декольте сдвинулся опасно низко. Казалось, еще чуть-то, и он увидит… увидит… Бен чувствовал, как бешено колотится сердце, дыхания не хватало, но он не мог просто взять ее, стиснуть, зацеловать, не мог сделать то, что ему больше всего хотелось. И вдруг Рей одним плавным движением соскользнула по нему вниз, присела перед ним и провела руками по его бедрам… — Мэтт! Мэтт! Горячооооооооо! — скандировали зрители. О да, горячо. Еще немного, и он сам сгорит. Бен приподнял пальцем подбородок Рей, заглянул в ее глаза, темные от страсти. …Будто вспышки молнии — одна, другая, третья — вот Рей запрокидывает голову, когда он жадно целует ее шею; вот ее обнаженная грудь так нежно и тяжело ложится ему в ладонь, напряженный сосок такой чувствительный под его пальцами, он проводит по нему, и Рей вскрикивает, закусывает губу; вот он стоит перед ней, и она вдруг, не отрывая от него взгляда, опускается вниз, проводит руками по его бедрам, решительно берется за пояс его штанов… … И они валятся в постель, откидываются на подушки, изнеможенные, взмокшие, дрожащие и счастливые, и… Так вот кем мы были… Он и верил и не верил. Верил, потому что все это отзывалось в нем, в самых потаенных уголках его души: он узнавал, он как будто вспоминал, он… Хотел, чтобы это было правдой. И он не верил, что мог стать тем, кто ее предал и унижал. Это было немыслимо. Совершенно немыслимо. Невозможно. Как можно так поступить с человеком, который был для тебя всем? «Я хочу тебя — говорил он каждым жестом, каждым движением. — Я хочу все вспомнить, я хочу новых воспоминаний, я хочу быть с тобой. Прости меня за все, что я сделал, будь со мной». И она отвечала: то страстно, то нежно, то кокетливо, то ускользая, то полностью отдаваясь ему в танце. Магия… Они словно плыли вместе по искрящемуся всеми цветами радуги потоку. Рей вдруг сделала несколько шагов назад, игриво его оттолкнув. А потом бросилась к нему, и он подхватил ее и поднял над головой на вытянутых руках. Раздался последний аккорд, и музыка стихла. — Мээээтт! Бен аккуратно опустил Рей на землю. Они стояли, пытаясь отдышаться и просто смотрели друг на друга. И вдруг… Магические потоки, такие яркие еще секунду назад, потуснели, съежились. Что происходит? — Я… сейчас. Подожди, — пробормотала она и бросилась за сцену.