***
Встречали его все вместе — Космос, Варька, Фил. — Здорово, братья! — как всегда, обнялся со всеми по очереди. Варю нежно поцеловал в области шеи. — Здорово! Ну, как погода? — не удержался от любимого вопроса Космос. — Жарко, — усмехнулся в ответ Саша. Фил чуть придержал Белого перед выходом из аэропорта: — Братишка, мы их нашли. — Кто? — Поехали.***
В маленьком серебристом магнитофоне крутилась пленка. Звучал голос Каверина: «Абсолютно левый азиат. Работает с Белым, но не при делах». Ему отвечал голос Бека, явно что-то в этот момент жующего: «Ну, тогда сведи его с пацанами». Дальше все только трещало и шипело. Палец Каверина нажал кнопку «стоп», а глаза его смотрели то на стоявшего рядом Фила, то на жену Белова — Варвару. Слышал он об этой девушке много: смелая, красивая, дерзкая. «Насекомое в юбке». И Каверин даже отметил, что мордашка у неё не кукольная, а что не наесть красивая, с шармом. И что только в Белове нашла? Космос постукивал пальцами по краю стола. Но все молчали, ожидая, что скажет Белый, который стоял в стороне ото всех, отвернувшись к окну, будто надеялся за ним найти ответы на все мучавшие их вопросы. Так и не обернувшись, Белый спросил довольно резко и неприязненно: — А с чего ты нам помочь решил? Каверин пожал сначала левым, потом правым плечом. Физиономия его выражала полное недоумение и даже обиду: — Я не знал, что Бек его валить будет… А с вами, — и он вновь обвел взглядом присутствующих, — мне с вами ссориться не хочется. Саша резко повернулся от окна: — Ты извини, но мы тебя обыщем. Вдруг ты и нас тоже пишешь, а потом кому-нибудь пленку передашь? — Это разумно, — согласился Каверин едва ли не с удовольствием. Во всяком случае, удивления или возмущения он явным образом не демонстрировал. Фил быстро и профессионально охлопал Каверина по бокам, спине, между ног. И отрицательно покачал головой: весь его «улов» состоял из початой пачки «Мальборо», которую он тут же и отдал хозяину. — Угощайся, — предложил Каверин. — Не курю, — ответил ему Фил. Повисла неловкая пауза, которую разрешил, наконец, Саша Белый: — Будем считать, что мы друзья. Рукопожатие было крепким. Но не слишком дружелюбным. Этот Володя показался Саше типом достаточно скользким. Хотя, конечно, об истинных чувствах Каверина Саша и не подозревал. И даже представить себе не мог, что его скромная персона вызывает у этого лысоватого потрепанного господина столь сильные эмоции. Декабрь 1993 года К новогодним праздникам Москва была готова, хотя до Нового года оставалась почти неделя. Но так уж повелось, что праздновать начинали с католического Рождества, чтобы потом гулять аж до Старого Нового года. Город сверкал огнями, на улицах было полно народу, хотя было холодно. Очень холодно. Сашу везли культурно отдыхать: в театр. Вообще Белов долго противился этой идеи, но ради Вари согласился так, как она утверждала, что это подарок её родителям к Новому Году. Они ехали по веселящейся что было сил Тверской. Порядком подмерзший Дед Мороз отплясывал негритянский танец возле наряженной елки. Впрочем, он и был негром, этот заиндевевший «дед». — Иси наступаюшьим Новьим Годом! Тики-тики-тики-ту, я из пушки в небо уйду! — что было сил вопил черный Мороз, выдавая замысловатые коленца. Его тяжелая шуба ходила ходуном. Окружавшая его пьяненькая толпа подростков радостно кричала, запивая веселье водкой из пластмассовых стаканчиков. Из-за пробок приехали впритык. У консерватории было многолюдно и тоже шумно, хотя водку, похоже, не пили. — Тёще с тестем открой, — попросил Саша Макса, сам помогая выбраться из машины Варе. Макс, которому Белов наконец-то начал доверять, последнее время совмещал должности его шофера и телохранителя. — Сколько по времени постановка идет? — нейтрально поинтересовался он у жены. — Два часа, потерпи, родной, — засмеялась радостно возбужденная Пчёлкина. — Ах ты, моя маленькая… — он поцеловал ее за ушком. Сладко пахнуло духами. — Мы опаздываем? — забеспокоилась Анна Сергеевна. — Нет, нет, время еще есть, — успокоил её Павел Дмитриевич и подал супруге руку. Их места были в директорской ложе. В первом, между прочим, ряду. Усадив дам и тестя, Саша, было, достал мобильник. Варвара мягко, но решительно взяла телефон и отключила его. Наконец начали постановку. — «Мастер и Маргарита», — шепнула мужу Варя. Саша прикрыл глаза. Два часа — это совсем не мало. Музыка на фоне постановки приятно убаюкивала. Но Саша не спал. Не имел на то права. А Пчёлкина знала, что главное сегодня происходило не в этом зале, а в других местах.***
От «Белорусской» по Тверской катил Большой в своем почти новом джипе «чероки». Настроение у него, понятное дело, было выше крыши, как и денег. Мало того, что пацаны помогли тачку у какого-то барыги по дешевке купить, еще и новая работа намечалась на днях — перед самым Новым годом. И это было как раз кстати. Возле магазина «Подарки» его машину тормознула роскошная девица в шубке едва ли не на голое тело. Большой, само собой, остановился, приоткрыл дверь: — Ну, чего, принцесса, замерзаешь? — До Маяковки подбросишь? — кокетливо поинтересовалась та. — Садись, если не боишься. — Вы на что намекаете? — тоном, уже вовсе не оставляющим сомнений в ее любвеобильных намерениях, проговорила девица. — Садись, холодно, — поторопил ее Большой. — Холодно, черт, — согласилась та, присаживаясь рядом с ним на переднее сиденье. Но тут еще какой-то тип постучал в стекло со стороны Большого. — Тебе чего? — раздраженно рявкнул Большой, опуская стекло и глядя на парня в светлой куртке. И это было последнее, что в своей жизни он видел. Оказалось, что не только он был мастером втыкать заточки в жизненно важные места человеческого организма. Его сегодняшний визави оказался не хуже. Заточка вонзилась в шею Большого ровно на три сантиметра ниже затылка… Маленький решил справить с друзьями-нигерийцами католическое Рождество в их общаге возле университета Патриса Лумумбы. Не очень-то роскошно, зато — экзотика, да и свежую дурь хотелось будущим коллегам продемонстрировать. Негры танцевали под звуки какой-то зажигательной мелодии. Маленький сам готовил на всех отвар из чистейшего героина. Его подружка Ритка, чуть приплясывая, рядом с каждой тарелкой на уже сервированном столе раскладывала по одноразовому шприцу и по жгуту. Это они сами, вместе с Маленьким, придумали. Этакий прикол джентльменский. Кто-то постучал в дверь комнаты. Чертыхнувшись про себя, Маленький вышел в узкий коридорчик и открыл входную дверь. Некто в черном капюшоне, скрывавшем лицо, сделал быстрый шаг к нему. Заточка вошла легко, пронзив сердце насквозь. Все было кончено мгновенно. И тихо. Рита еще не закончила изысканную сервировку, а чернокожие друзья были слишком увлечены своими танцами. Только Маленького уже ничто в этой жизни не волновало… Бек и Лева только что выбрались из парной. Тяжело отдуваясь, они присели на мраморную скамью. Между раскаленным паром и прохладной водой бассейна надо было сделать хотя бы маленькую паузу. — Ну что, мартышек, что ли, свистнуть? — лениво предложил Лева. — Давай, на дорожку, — согласился Бек. — А потом — за стол. «Мартышки», две голые девицы, уже и сами промчались мимо и со смехом попрыгали в бассейн, подняв неимоверные брызги. — Эй ты кто? — Бек с изумлением разглядывал незваного гостя, появившегося в их заповеднике. — Доктор, — бросил, не оборачиваясь, незнакомый мужик в белом халате и марлевой повязке на лице. Откуда он взялся? — Я не понял… — начал возмущенно подниматься со своего места огромный Бек. «Доктор» быстро прошел к бассейну. Он сделал девицам столь красноречивый жест, что те мгновенно скрылись под водой. В руках его будто из воздуха материализовалась граната. Аккуратно вынув чеку, «доктор» катнул гранату по кафельному полу. А сам выскочил обратно за дверь, из-за которой мгновением раньше и появился. Взрыв не заставил себя ждать. Девиц, к счастью, не задело. Они выскочили из бассейна и с визгом промчались в предбанник. Там в гордом одиночестве стоял богато сервированный стол. А Бек опоздал, безнадежно опоздал на эту трапезу. Все когда-нибудь кончается. Даже «Мастер и Маргарита». При последних сценах спектакля Саша включил мобильник, который тотчас же залился соловьиной трелью. — Браво! — взорвался зал. Павел Дмитриевич, Варя и Анна Сергеевна вскочили, аплодируя. — Браво! Саша выслушал звонившего и твердо сказал в трубку в унисон с залом: — Браво! — и, уже в зал, перекрывая хилые женские голоса, крикнул с чувством, разделяя слово на слоги. — Бра-во!!! 29 Декабря 1993 года Крестились все вместе, в один день, в церкви Воскресения, что в Сокольниках. Держа на руках сына, Саша со счастливой улыбкой вышел из церкви. Рядом с ним, держа его под руку, спускалась по ступеням паперти Варя. — Ты у нас полноценный теперь человек, — глядя в глаза сына, сказал Саша. Впрочем, слова эти он говорил пока больше для себя и для Пчёлкиной, которая так хотела, чтобы все это произошло. Сыну он потом, позже объяснит. — С крещением, Данечка! — Сашина мама и Катя протиснулись, наконец, к ним поближе. Анна Сергеевна и Павел Дмитриевич стояли чуть поодаль. Увидев Макса, настраивающего фотоаппарат, Саша крикнул ему: — Макс, теперь всех нас сними! — Ну, что? — Пчёлкина с некоторой иронией поглядывал на окрещенного Космоса. — Ну, что, поздравляю… — Космос, хотя и улыбался, но все произошедшее с ними только что воспринимал вполне серьезно. А еще сын профессора астрофизики! — Поздравляю, — обнимая Коса, повторила вслед за ним и Пчёлкина Они еще потоптались друг против друга. Космос, наконец, решился: — Ну что, теперь папа вроде я? — нашел время и место подначить Холмогоров. — Нет, ты — крестный, — на полном серьёзе ответил подошедший Саша. — А я все равно остался папой. — Макс, давай! — кричали уже все, выстроившись полукругом на фоне храма. — Покучнее встаньте! — руководил ими Макс. — Даню, Даню разверните! — причитала Анна Сергеевна. — Есть! — доложил, щелкнув кнопкой, Макс. — С наступающим всех! — радостно крикнула Варя. — Помните, в пятницу — у нас! Космос, развернувшись лицом к церковным дверям, истово, широко осенил себя крестным знамением. Слева направо, соответственно. — Справа налево надо, чукча, — охладил его религиозный пыл Фил. — Это тебе кто сказал? — недоверчиво расширил глаза Космос, но совету все ж внял, еще раз перекрестившись. На сей раз — правильно. Но не менее истово. — Ну, как ощущение, Кос? — дождавшись, когда тот обернется, поинтересовался Саша. — Сань, благодать! Ну, как заново родился! — И было видно, что Космос сейчас не паясничает ни на йоту. Теперь все они — полноценные люди. Отстав от остальных, Саша вынул свой простой новенький крест, поцеловал его и троекратно перекрестился. Бог ты мой! По ступенькам в храм поднимался не кто иной, как господин-товарищ Введенский с симпатичной женой в дорогой шубе и сыном лет девяти. — С наступающим! — бросил на него испытующий взгляд Саша. — Вас также, — ответил тот, пряча усмешку. Варя издалека, но внимательно наблюдала за этой сценой на церковных ступенях. — Сань, кто это? — недоверчиво спросил она мужа. — Просто человек. Такой же простой, как и мы, — уточнил Саша. — Из Министерства добрых дел. — Что-то я не слышала о таком министерстве, — что-то, видимо, начала понимать Пчелкина, и достала сигарету. — Значит, ты счастливая, радость моя! Не кури — храм!***
Генерал Хохлов мог быть доволен. Дела шли отлично: социальные бури пережили, бизнес продолжал развиваться, все было под контролем. Как и завещал Феликс Эдмундович. Сегодня Андрей Анатольевич созвал совещание, чтобы подвести итоги уходящего года и наметить планы на год следующий. Докладывал Игорь Леонидович Введенский: — Кстати, объект уволен из рядов МВД в девяносто первом году в связи с превышением служебных полномочий. Отличается высокими оперативными способностями, способен на решительные действия, питает личную ненависть к Белову. Находясь в тени, разработал и спровоцировал конфликт между Беловым и группой Бека, приведший к ликвидации Бека. Став у руля обезглавленной группы, объект немедленно предоставил нам компромат на Белова. Единственное, чего он не учел, что последний находится в нашей орбите… — ухмыльнулся Игорь Леонидович. — Ну, в конце концов, он не Джеймс Бонд. Сделав паузу, Введенский обвел взглядом коллег: — Вообще-то объект — порядочная сука, но я считаю целесообразным принять его в разработку для создания противовеса активно развивающейся бригаде Белова. Возражений не последовало.***
Володя Каверин был сегодня почти счастлив. По крайней мере, до этого гребаного счастья оставалось еще всего-то несколько шагов. Светка — дура, еще ничего, ничегошеньки не понимает! Как они скоро заживут! Примеряя маску Деда Мороза, Каверин глядел на себя в зеркало: — Гений! — не мог он удержаться от комплимента самому себе. Но этого было мало. Уж так его распирало! Света в спальне натягивала на свое раздобревшее тело платье с глубоким декольте. Каверин, скинув маску, рванулся к ней: — Светка! Твой муж — гений! Светке возразить было нечего. Ровным счетом нечего! Новый год — семейный праздник. Они и были большой семьей — Бригадой. Праздновали у Белого. — Кабану привет. Давай, пока. — Саша закончил разговор по телефону и развернулся к крутящиеся у зеркала жене. — Как я выгляжу? — спросила она, оглаживая волосы. — Как будто только что у тебя был лучший секс в жизни, — дразнил он, и Пчёлкина закатила глаза: вечно Саня найдёт повод подколоть её. — Фу, Белов не опошляй. — Ты выглядишь прекрасно. — Саша отпечатал горячий, сладкий поцелуй на губах любимой женщины как раз в тот момент, когда в дверь позвонили. Варя бросилась открывать, а Белов отправился в детскую. Оставался у него в старом году еще один должок. Сын спал. Саша тихонько сел к столу, задержав взгляд на портрете Вари в свадебном платье. Пчёлкина загадочно улыбалась ему, прижимая к груди цветы. Сейчас, моя маленькая, я помню, что обещал… На большом листе он печатными буквами писал жене записку. Ту, что не закончил писать тогда, в роддоме. А гости уже ввалились в квартиру. Шумные, веселые. Все друзья и коллеги — при барышнях или женах. Как же? Праздник ведь! Варя в длинном красном декольтированном платье встречала гостей одна — Сашка застрял где-то в недрах большой квартиры. Стол ломился. Варя с Анной Сергеевной целый день пекли, резали, жарили. Саша с тестем с рынка возили еду аж три раза. Макс Карельский застрял в коридоре. Что за дела! Побросали ему на руки свои шубы и свалили к столу! Он огляделся — вешалки не наблюдалось. Недолго думая, Макс кинул свой груз прямо на пол. Обнаружив, наконец, шкаф, он загрузил туда все это мохнатое хозяйство. И только тогда присоединился к компании. В конце концов, у него тоже праздник! Только он облюбовал себе местечко за столом, зазвонил мобильник. Черт! — Да! — Макс поднес телефон к уху, но ответа дождался извне, от Фила. — Макс, брат даю установку всё отлично. Расслабься! Анна Сергеевна принесла из кухни последний салат с лососем и присела за стол рядом с супругом. — Ну что, праздник-то будем начинать? — Филу уже хотелось выпить. И поесть, соответственно. — А где Саша-то? Случайно не приболел? — он с дружеским интересом взглянул на Пчёлкину, немного повзрослевшую и необыкновенно красивую в этом длинном вечернем платье. — Саш! — крикнула Варя, собираясь отправиться на поиски потерявшегося в трех соснах мужа. — Варенька, не волнуйся, сейчас позову, — остановил её отец. Саша был обнаружен в детской комнате возле кроватки спящего сына. — Саша, ну что ты как барин? Давай к столу. Все тебя ждут. — Сейчас иду. — Саша положил записку в карман и осторожно, чтобы не разбудить, погладил Даньку по голове. — Вот он, мужик! — восторженно прошептал он и запустил карусель из погремушек. Сладкая мелодия сопровождала кружение уточек, курочек и еще каких-то непонятных птичек, лебедей, что ли… — А вот и я! — появился в гостиной Саша. Не один, а с куклой-марионеткой. Он умело вел мальчугана, чем-то похожего на Даню. — Иди, открой Кате, — попросил он Космоса, среагировав на звонок в прихожей. — А где мама? — спросил Фил. — Я ее в Анталию отправил. Пускай отдохнет немного. Пробравшись на центральное хозяйское место рядом с Варей, он постучал ножом по бокалу. Дождавшись тишины, начал тронную речь. — Уважаемые братья и сестры! Извините, что заставил вас так долго ждать. Я хотел бы поднять этот тост… — сквозь бокал с шампанским он осмотрел готовых к празднику гостей. — Сейчас Катя с Космосом подтянутся… — Саша предвкушал готовящийся сюрприз, — поднять тост за уходящий девяносто третий год. Он был нелегким, он был, надо сказать, очень трудным. Но, тем не менее, несмотря ни на что, мы все-таки живы! А это главное в нашем деле. Поехали! — он поднес бокал к губам, но успел предупредить, смеясь: — Пидорасы пьют сидя. В комнату шумно ввалилась сладкая парочка. Катерина, наряженная Дедом Морозом, и Снегурочка-Космос со смешными длинными косицами. — Тетка, я люблю тебя! — радостно заорал Саша, перекрывая общий возбужденный гам. — Катюша, я тебя обожаю! — У крылечка на площадке… — завела детский стишок Катерина, поигрывая длинной седой бородой. — Ковырял я снег лопаткой… — подхватил фальцетом Космос, сверяясь с записью, накарябанной ручкой прямо на ладони. — Я не помню, что там дальше, про снег-то? — запнулся Дед Мороз. — Только снега было, типа там, мало… — уже подпивший Кос отыскал на шпаргалке нужную строчку. — Я Снегурочку слепила… — дальше Катя помнила. — В коридор поставила… — изо всех сил старался говорить по-женски Космос. — А она растаяла!!! — грянули они хором под дружный хохот. — Я люблю вас! — кричала уже Пчёлкина комичной парочке. Телевизор выдал картинку с торжествующим президентом Ельциным. — Двенадцать! — крикнула Варя. — Двенадцать! — панически подхватили остальные. — О, бьет! Ну, открывайте! Космос, не спи! Осторожно! Ну, скорей, скорее! Не успеем! Захлопали пробки шампанского. Пенящийся божественный напиток лили в подставляемые бокалы щедро. Скатерти тоже досталось. Телевизор выдал перезвон, предваряющий бой курантов. — Дорогая братва! — Саша заговорил голосом Ельцина. — Поздравляю вас с наступающим годом Собаки. Желаю, чтоб никто из нас не стал сукой, понимаш ли. Анна Сергеевна поджала губки и укоризненно посмотрела на дочь. Но тут муж сделал ей «страшные» глаза. — Чтобы у нас все было без базара, — продолжал Саша, ловко имитируя характерные интонации президента, — а в лопатах полно зелени! Дружное «ура!» совпало с боем курантов. Под куранты Саша и отдал Варе мятый листок, который выудил из кармана. На нем крупными печатными буквами было написано: «Вареник мой, в отличие от меня наш сын будет человеком. Я люблю тебя. Будь со мной всегда». — А как я-то тебя… Ты даже не представляешь. Все у нас будет, как ты говоришь, по уму, — прошептала Варя. Новый год они встретили поцелуем. Нежным-нежным. Длинным-длинным. Почти как когда-то на свадьбе. Только теперь — исключительно по собственной инициативе. — Девочка моя, — прошептал Саша. И посмотрел на друзей и родственников. — Ну, с Новым годом, с новым счастьем! Год кончился. Они повзрослели, словно Фархад унес с собою их юность. Год начинался — 1994-й. Каким-то он будет? Этого не знал никто.