Ой, Россия ты Россия Каторжанская ты Русь Что тебе страданья сына Что тебе цыганки грусть.
Больше года минуло с того дня, когда Фил очутился в палате реанимации. Больше года проливала слезы у постели неподвижного мужа Тамара. И больше года Белый искал возможности отомстить Кордону. В просторной гостиной дома Бело-Пчёлкиных был накрыт чайный столик. Пара изящных чашек на тонких фарфоровых блюдечках, высокий чайник с длинным и узким носиком, хрустальная вазочка с печеньем, открытая коробка конфет — все это стояло нетронутым. Чай в чашках давно остыл и успел подернуться мутноватой пленкой. За столом, на низеньком диванчике, плечом к плечу сидели Варя Белова и Тамара Филатова. Тамара плакала и уже, судя по всему, давно. Теребя в руках совершенно мокрый платок и ежесекундно всхлипывая, она потерянно бормотала: — Вот я сижу, сижу… и на него смотрю… Час смотрю, два смотрю — не шелохнется… У него щетина… Господи, у него даже щетина поседела! Я Бога молю, чтобы он очнулся… Я бы ему ребёночка родила ещё одного … Глеб...сынок всё спрашивает про отца....— и она не выдержала, зарыдала в голос, горестно качая головой. — Никаких надежд не остается… Никаких, Варя, никаких… Все… — Подожди, Том, сейчас Саня придет, — вздохнула Пчёлкина, поглаживая подругу по вздрагивающему плечу. Она не представляла, что можно сказать в такой ситуации. Посоветовать набраться терпения и ждать? Но ведь прошло уже больше года, а силы Томы не беспредельны… Подруга и так уже дошла до крайности, насколько еще ее может хватить?.. А как же Валера? Неужели и правда — никаких надежд?!.. — Понимаешь, Варь… — Тамара, чуть успокоившись, уткнулась носом в мокрый платок и простонала: — Я… я уже не верю… «Господи, да где же он?..» — растерянно подумала Пчёлкина. Она не сомневалась, что муж наверняка нашел бы для Тамары нужные слова — те самые, которые вернули бы ей веру и придали сил. И тут снизу послышался голос Белова. Он поднимался по лестнице, разговаривая на ходу по телефону: — Да добрался, там снегу намело… Короче, я пока дома буду. Ну, все, давай!.. Он вошел в зал и приветливо улыбнулся обеим женщинам, словно и не заметив ни заплаканных глаз Тамары, ни растерянного вида жены. — Здравствуй, Томочка. Привет, Варь… — Белов наклонился к жене и мельком обозначил поцелуй. Поцелуй был более чем формальный. После того, как собственный муж едва ли не лишил ее жизни, Варя еще полгода не могла с ним контактировать. Хотя головой и понимала, что тогда сама бы на себя подумала. Едва ли диалог вязался с Космосом, который и был шесть месяцев связующей ниточкой между недо-супругами. Уход Вари из дела бригадиров тоже ничего особо не изменил. Оклемавшись, девушка занялась своими делами. Они с Пашей продолжали вести дела с банковской системой и перевозили денежные грузы. Саша догадывался, что жена от идеи с банками не отказалась, но решил какое-то время не лезть: пусть попробует, если хочет быть самостоятельной, а он разберётся с Кордоном, а там уже решит что дальше делать. Саша прошел к окну, задернул шторы и только после этого, уже точно зная, о чем пойдет речь, спросил: — Ну что, Том, какие дела? Тамара отняла ладони от лица. Саша поразился, какие страшные темные круги были у нее под глазами. Как у вампира в каком-нибудь голливудском ужастике. — Саш, я уже не знаю… Понимаешь, я так устала. Смотреть в ее глаза было трудно, и Белов снова повернулся к окну — поправить и без того ровно висевшие шторы. — И что они предлагают? — все тем же ровным, почти равнодушным, голосом спросил он. — Они предлагают сделать эвтаназию… — еле слышно проговорила Тамара. — Как это делается? — продолжал свою игру Белов. — Отключают… отключают систему жизнеобеспечения… Голос Тамары дрогнул и беспомощно угас. Пчёлкина молча накрыла ее руку ладонью. Они обе выжидающе смотрели на Сашу. Белов повернулся к ним и, медленно покачивая головой, потянул узел галстука. Он выглядел все таким же невозмутимым, но внутри у него все кипело от негодования. Как только Тамара дала себя уговорить! Эх, бабы, бабы… — Тома, если хочешь знать мое мнение, я против, — изо всех сил стараясь скрыть клокочущий в груди гнев, сказал он. — Поверь, мне тоже больно, что мой друг стал как растение. Но! Если есть хоть один шанс из тысячи… Да что там — из миллиона, из миллиарда! Если этот шанс есть, то его надо использовать! Тамара попыталась что-то сказать, но Белов остановил ее движением руки. — Все будет нормально, Томочка! Мы переведем Валеру в Бурденко, Варька подтянет спецов по нейрохирургии — немецких, американских… Да, малыш? — Белов посмотрел в глаза жены, ища поддержки. — Конечно, — Пчёлкина утвердительно кивнула. — С завтрашнего дня сиделка при нем будет круглые сутки. Так что тебе станет полегче, Том. Не прекращая говорить, Белов подошел к бару, плеснул в стакан немного виски. Потом внимательно взглянул на Тамару и долил стакан почти до краев. — Дальше. Тебе надо отдохнуть, — он протянул виски Тамаре, та, низко опустив голову, беззвучно плакала. — Вот, выпей и ложись спать. Пока поживешь у нас, а завтра люди займутся, отправим тебя на время в теплые страны. Отдохнешь, придешь в себя. Тамара не двигалась, Саша опустился перед ней на корточки и вложил бокал в ее безжизненную руку. Она подняла на него красные от слез, измученные глаза. Белов ободрительно кивнул. — И будем просить Господа, чтобы Валерка выкарабкался, — он говорил так убежденно и проникновенно, что не поверить ему было невозможно. — А он выкарабкается, Томочка, я в него верю! Он же у нас боец! Саша неожиданно улыбнулся и взял ее за руку. — И запомни: все, что было, — это только первый раунд! — он сжал ее ладонь в кулак. — Ты верь мне, Тома, верь.***
Варе опять приснился странный и тягостный сон. Будто она находится в комнате с одним окном и решётками на нём. Пчёлкина проснулась и повернулась на бок. Подушка рядом снова была несмятой — значит, Саша опять ночевал в кабинете. В последнее время это стало почти нормой. Белов рано уезжал и поздно возвращался, а вернувшись, подолгу засиживался в кабинете, зачастую там же и ночуя. Вообще ситуация в их семье сложилась более чем странная. Они жили вроде бы вместе и в то же время — врозь. Разговаривали редко, да и то — только по делу. Пчёлкина знала — причина кроятся глубже, во взаимных обидах и недомолвках. Варя сама не могла простить измену и пистолет у виска в кабинете главврача год назад. А Белов не мог простить её уход из дела, историю с Майковым и продолжение дел с ним же. Странным было и то, что Варя практически смирилась с таким положением вещей. Никакой вины за собой она не чувствовала, а объяснить поведение мужа не могла, как ни старалась. Просто в их отношениях что-то кончилось, оборвалось, исчезло, и Пчёлкина приняла это как данность. И с головой ушла в новый проект. Пчёлкина встала и, на ходу запахивая халат, направилась на кухню. У двери кабинета окликнула негромко: — Саша?.. Тишина. Она приоткрыла дверь — в кабинете было пусто, а рядом с диваном лежала аккуратная стопочка постельного белья. Варя вздохнула и пошла дальше. — Тома, Даня, все вставайте! Будем завтракать!.. — громко позвала она. — Тома, Даня! Варя коротко постучала в дверь спальни Тамары и свернула к детской. Вдруг навстречу ей выскочил Данила. — Р-р-р-р!.. — зарычал он. — Ах, ты мой лев, ты уже встал?! — Варя засмеялась и подхватила сынишку на руки. — Мам, испугалась?.. — спросил он. — Ну конечно, испугалась, — пряча улыбку, подтвердила Пчёлкина. — Даже поджилки затряслись… Они вошли в кухню. Даня тут же вскарабкался на свой высокий стульчик, а Варвара подошла к холодильнику. — Кашку будешь, зайчик? — спросила она. — Какую? Манную, гречневую?.. Достав из холодильника пакет с молоком, Пчёлкина поставила его на стол, повернулась за кастрюлькой, снова взяла молоко и замерла как вкопанная… Под пакетом лежала свежая газета. В глаза бросился крупный заголовок — «Убийство в день премьеры». А ниже — фотография Кордона и снимок его машины с трупом. Саша сделал то, о чём поклялся год назад, он отомстил, отомстил за Фила… Из коридора послышался голос Тамары: — Варя, ты где? Доброе утро! Она вошла в кухню и сразу обратила внимание на мрачную, взволнованную хозяйку с газетой в руке. — Что случилось? — встревожилась Тамара. Пчёлкина не отвечала, поглощенная чтением. Тома перевела растерянный взгляд на Данила и вскрикнула — в руках у мальчика был самый настоящий пистолет! В тот же миг Тамара опрометью кинулась к нему и выхватила из рук ребенка оружие. — Варя! Ты что?! — воскликнула она. Пчёлкина с нескрываемым раздражением взяла пистолет и сердито объяснила: — А это игрушки у нас такие, Тома! — она нажала на курок, и точная копия «Кольта» выбросила тоненькую струйку воды. — Видишь?! Вот так мы играем… Фонтаны строим и играем! Варя сделала несколько нервных шагов в сторону и вдруг резко обернулась на часы: она совсем забыла, сегодня была встреча в ресторане с партнёрами, и Паша ждал её к двенадцати. — Том, посидишь с Даней пару часов? Мне по работе отъехать нужно. — Конечно, — кивнула Филатова.***
Пчёлкина остановила машину метрах в двадцати от ресторана. — Мама родная… — озадаченно протянул она. — А в другом месте встречу назначить было нельзя? — А я откуда знал?.. — нахмурился Майков. Они напряженно всматривались вперед, пытаясь разглядеть там Абрека, но его не было видно ни около ресторанчика, ни среди толпы у оцепления. — Может, поехали отсюда, а? — неуверенно предложил Паша. Но тут стеклянные двери ресторана распахнулись и на пороге, посверкивая бритой головой, с сигаретой во рту появился Абрек. Пчёлкина коротко стукнула по клаксону. Услышав сигнал, Абрек обернулся и, увидев знакомый «мерин», совершенно спокойно поманил их рукой. — Вот идиот, — раздраженно буркнула Варя и кивнула Паше: — Ладно, пошли. На подходе к оцеплению их попытался остановить какой-то дохлый прыщавый сержант. Он схватил Пчёлкину под локоть и пробормотал что-то невнятное. — Ну-ка руки! — раздражаясь еще сильнее, рявкнула на него Варя и свернула к ресторану. — Ты что, обалдел?! — накинулся Паша на беспечно улыбающегося Абрека. — Ты еще б на Петровке встречу назначил… — Спокойно, ребята, вы что? — Абрек успокаивающим жестом поднял ладони. — Я ходил узнать, там просто кино снимают. Они зашли в ресторан и направились к лестнице. — Мне тут «Крузер» за долги подогнали, — обратилась Пчёлкина к Паше. — Он у нас с Белым на даче стоит, номера перебить надо. Подослал бы кого из своих… — Сделаем, — кивнул Майков. Они поднялись на второй этаж. К ним навстречу из-за стола поднялся крепкий молодой человек. Он был коротко пострижен, слегка небрит и сумрачно серьезен. — Руслан, — представился он. — Варвара. — Павел, — он пожал его руку. Все четверо неторопливо расселись за столом. К их столу подошла официантка. Павел улыбнулся. — Значит, так. Пятьдесят коньячку, что-нибудь поесть… — И что-нибудь попить, — закончила за него фразу Пчёлкина. Официантка кивнула и исчезла. — Какой вопрос? — Пчёлкина сразу решила перейти к сути встречи. — Вопрос-то прежний, — подал голос Абрек. — Люди интересуются, когда придёт груз. И просят полторы штуки за задержку. Паша фыркнул со смешком, Пчёлкина тоже коротко хохотнула: — А жирно не будет, Абрек? Не проронив ни слова, Руслан выразительно переглянулся с Абреком. Сконфуженно хмыкнув, Абрек наклонился к Пчёлкиной и Майкову. — Ребят, да ничего смешного тут нет. Люди волнуются, сроки горят, — вполголоса объяснил он. Варя оборвала смех, понимая серьёзность положения, и после паузы неохотно сказала: — Хорошо, Абрек, завтра передашь ему полторы штуки. Руслан сразу же поднялся. — Все, Абрек, я поехал, — он протянул ему руку. — Удачи, — кивнул Абрек. Руслан наклонился, поцеловав руку Варвары. — Вы прекрасны, мадам. И ушёл. Варя, помедлив с минуту, повернулась к Паше: — Поехали. И вдруг лицо её испуганно вытянулось — к ним на всех парах в ресторан летела группа бойцов в камуфляже и масках, что давно уже стояла в сторонке у своего автобуса на улице. — Твою мать… — прошептала Пчёлкина, поднимая руки. В мгновение ока мужчины оказались лицами на столе, а Варю крепко обхватили сзади. Вплотную подошел, видимо, самый главный. — Пчёлкина Варвара Павловна, вы обвиняетесь по 228-й статье УК РФ. Незаконные приобретение, хранение, перевозка и переработка наркотических средств. — Что? С какой стати? — Пчёлкина, кажется, от такого заявления чуть не подавилась воздухом. — Какие наркотики? Какая, к чёртовой матери, статья? — Проедемте с нами. Там вам всё объяснят, — сказал твёрдо боец в маске.Что их ждет за горизонтом Что луна им посулит Угол темный в стойле скотном Или волюжка сфортит Их торопит злая доля Но не им судьбу решать Не поймают, значит, воля А поймают срок мотать