Ключ к свободе

Ты – маленький сгусток тепла. Всем своим телом я ощущаю холод. Прекрасно. Я люблю холод. Холод = мороз. Мороз = свежесть. Разве свежесть – это не прекрасно? Чувство, когда ложишься в только что выстиранную постель. Чувство, когда надеваешь новую рубашку. Будто заново родился. Холод отгоняет всё то, что так мешает тебе. Позволяет перевернуть страницу альбома на чистый лист. Давай, Малфой. Пиши свой «список». Я лежу в своей постели. Руки и ноги ноют от неудобства позы. На мне мятый пиджак, белая рубашка и брюки в не менее отвратительном состоянии. Шею сдавливает серебристо-зелёный галстук. Смотрю на часы. Пять утра. Как мило. Я не привык спать так мало, но всё моё тело изнывает от дискомфорта. Итак, пункт первый: переодеться. Встаю. Из окна лениво светит утреннее солнце. Небо ещё серое, но ярко-голубая полоса на горизонте постепенно берёт своё. Снимаю пиджак, галстук, рубашку… Плечи и лопатки смачно хрустят. В большом шкафу около выхода висят несколько моих костюмов. Рядом в стопочке сложены джинсы и свитера. Снимаю брюки. Напротив кровати – небольшое зеркало и комод, предназначенный для полотенец и нижнего белья. Секунду любуюсь своей бледной кожей. Надевая чёрные пижамные бриджи, оглядываю небольшой письменный стол у стены напротив выхода. Всё довольно примитивно. Радуют только тёмно-зелёные обои и мягкий серебристый ковёр под ногами. Пункт второй: постараться поспать ещё хотя бы пару часов. Тишина. Спокойствие. Глаза упорно смотрят в одну точку. Спать. Спать. Спать… Уже шесть утра. В ванной слышен шум воды. А я так и не понял, когда уснул. Да и спал ли вообще. Пункт третий: умыться. Но, судя по всему, ванная занята. Я уже и забыл, что через две стенки от меня спала грязнокровка. Первое время мне вообще казалось, что я лежу в своей комнате в Мэноре. Но, увы. Звук полоскания горла. Передёргиваю плечами. Ради Мерлина, Грейнджер, ты что, специально вызываешь у меня рвотные позывы? Прекрати. Ещё несколько громких всплесков. А ощущение, будто меня ударили по голове чем-то звенящим. Хва-атит. Бесишь. Ещё секунда, и я не выдержу. А вода всё льётся и льётся. Резко сажусь на кровати, откидывая одеяло. Да что она там возится, в самом деле? Не одна ведь живёт. Встаю и уверенно иду к тёмной двери. За секунду до того, как дёрнуть ручку, мозг улавливает воцарившуюся в ванной тишину, но не успевает дать ногам команду затормозить. Рывком открываю дверь. Успеваю заметить лишь прядь кудрявых каштановых волос и босые ноги, исчезнувшие за дверью напротив. Успела, стерва. А я уже столько оскорблений напридумывал… На раковине лежит зубная щётка. Серьёзно? Пожалуй, меня всё же вырвет. Подхожу к раковине, умываю прохладной водой лицо и шею. Снова бросаю взгляд на щётку. Демонстративно высовываю язык. Я забыл полотенце. Выключаю воду и уже собираюсь идти за ним, как вдруг ощущаю, что моя волшебная палочка находится у меня в кармане и утыкается в бедро при каждом движении. Как бы говоря: «Ты же волшебник, придурок, используй магию». - Акцио, полотенце! И вот оно уже у меня в руках. Вытираю лицо. Тс-с. Мне кажется, или скрипнула дверь? Убираю полотенце от глаз. Ну здравствуй, Грейнджер. Она замерла около своей двери. Смотрю на неё прямым холодным взглядом из-под мокрой чёлки. Её глаза бегло проследили за капелькой воды, стекающей с моего подбородка на голую грудь. Я ведь не надел футболку. Ох, только не упади в обморок, мисс всезнайка. Она внезапно дёргается, словно я дал ей хорошего леща, быстро проходит к раковине. Забирает свою щётку и, снова глядя лишь на мои ступни, будто обращаясь к ним, говорит: - Доброе утро. Ха-ха. Не шути так. Глупая Грейнджер. Утро в принципе не бывает добрым. А утро, начавшееся со встречи с тобой – тем более. Встречаемся взглядами. В её глазах – смущение и неуверенность. В моих – лишь раздражение. Ничего не ответив, ухожу в комнату, почти чувствуя её взгляд у меня на спине. Любуйся, девочка, пока есть возможность. *** За завтраком Блейз спрашивает меня, как прошла первая ночь и насколько хороша гриффиндорка. Чёртов извращенец. Закатив глаза, бью его локтём в рёбра. В ответ он лишь смеётся. - Что у нас сейчас? – лениво спрашиваю я. Забыл расписание в комнате. - Трансфигурация, - говорит Блейз, накладывая себе в тарелку ароматный омлет с гренками. Мой живот умоляюще урчит. Я не ел со вчерашнего утра. Уплетаю за обе щёки глазунью с беконом. - А с кем? - С когтевранцами, - отвечает Забини. Чудесно. Всяко лучше, чем с гриффиндорцами. - Кстати, Драко, ты так и не рассказал мне причину твоего состояния. Зависаю на мгновенье. Что? О чём это он? Прокручиваю события в обратном порядке: встреча с Грейнджер, ночь в башне, кабинет директора, праздничный ужин, поезд… Ах да. Я же без пяти минут женатый мужчина. - Ну? – Блейз выжидающе смотрит на меня. - Не важно, - утыкаюсь в тарелку. - Малфой, чёрт возьми, знаешь же, что я не отвяжусь. Медленно выдыхаю. Пиявка. Смотрю в сторону Пэнси. Она о чём-то болтает с Дафной, не обращая на меня внимания. Двигаюсь чуть ближе к Блейзу и, изображая томный голос матери, говорю: - «Драко, ты же знаешь, обычаи…» Блейз смеётся, а я продолжаю: - «Продолжение рода, чистота крови…» - Да ла-адно, серьёзно? – Блейз смотрит на меня с издевательской ухмылкой. Понятливый кретин. – Ну и с кем она хочет тебя скрестить? - В том то и проблема, что я не знаю, - шепчу в ответ я. Ты – кролик, нужный только для продолжения рода. И снова я возвращаюсь к этим размышлениям. Если копнуть глубже: я родился на свет, потому что так было надо. Это было запланировано. Как и моя дальнейшая жизнь. И жизнь моих будущих детей и внуков. Ты выполняешь пункт за пунктом из своего «списка». Но не продвигаешься вперёд. Ты ничего не достигнешь. Ничего не получишь. Не познаешь настоящих чувств. - Эй, брат, расслабься, - вдруг говорит Забини. Наверное его насторожило то, что я уже с минуту смотрю в одну точку, совершенно не двигаясь. Во рту не пережёванная до конца пища. И сейчас её вкус кажется мне просто отвратительным. - Ты же можешь всё изменить, - говорит Блейз. - У меня нет выбора, - какая пафосная фраза. Словно я насмотрелся глупых маггловских мелодрам. - О нет, друг, выбор есть всегда. А дальше – полное игнорирование моего взгляда. Ты шутишь, Забини? Или у тебя есть какой-то супер-план? Не молчи, чёртов советник. Скажи, что можешь помочь мне. Скажи хоть что-нибудь. Но этот засранец с самым что ни на есть отрешённым видом доедает омлет. Двинуть ему в висок или просто спросить, что он имел в виду? Секунды летят с невероятной скоростью, а я всё больше склоняюсь к первому варианту. Пэнси прерывает мои размышления: - Драко, сегодня после обеда нет занятий, заглянешь в нашу гостиную? О этот заигрывающий взгляд. Паркинсон всем своим видом показывает, насколько она легкомысленна. Нет, хочу сказать я. Выбери себе кого-нибудь другого для удовлетворения своих мерзких желаний, хочу сказать я. Просто оставь меня в покое, хочу сказать я. - Посмотрим. Ты – человек лишь внутри. Ты думаешь, как хочешь, ты оцениваешь, как хочешь. А говоришь совсем другое. Произносишь слова, которых нет в твоей голове. Ты был и останешься таким навсегда. Идеально воспитанным. Аристократом. *** На трансфигурации я уснул. Мне снилось, что я лечу верхом на фестрале над ослепительно ярким жёлтым полем. И испытываю неимоверную радость. Я свободен. Пусть лишь во сне. Но хоть где-то я имею право делать, что хочу. Рядом летит ещё один фестрал. А на нём девушка. Я не могу разглядеть её лица. Знаю только, что меня безумно тянет к ней. На сердце словно льют тёплый мёд. Странное чувство. Никогда его раньше не испытывал. Девушка смеётся. У неё кудрявые волосы. Звонок. Мы с Блейзом лениво плетёмся на Защиту От Тёмных Искусств. Почти не разговариваем. И зеваем. Зеваем. Зеваем. Впереди нас внезапно оказывается «золотое трио». Они тихо переговариваются между собой. Ну-ка… - Успокойся, Рон! – раздражённо говорит Грейнджер. – Всё в порядке. - Но это же Малфой! – оп-а, да они обо мне говорят. – Мало ли что он может сделать… - Гермиона, мы же переживаем за тебя, - подхватывает шрамоносец. – Ты же знаешь Малфоя. Он высокомерный, мерзкий, циничный… - Легче, Поттер, - протягиваю я за его спиной, не в силах больше выслушивать оскорбления. Троица резко оборачивается на нас. Лица у всех становятся одинаково-озлобленными. – Я к твоей грязнокровке и пальцем не прикоснусь. Можешь спать спокойно. Прохожу мимо, сильно задев очкарика плечом. - Только попробуй… - цедит сквозь зубы рыжий. Какие мы разъярённые. Поворачиваюсь и, демонстративно почёсывая подбородок, говорю: - Заманчивое предложение, Уизли. Но я, пожалуй, откажусь. Блейз ухмыляется. В глазах Грейнджер пылает огонь. А взгляд такой же, как в тот раз, когда я впервые назвал её грязнокровкой. Упс, кажется я оскорбил нашу мисс всезнайку. Сейчас этот рыжий кретин попытается заколдовать меня, а потом будет корчиться на траве, выплёвывая слизней. Боюсь-боюсь. Оставив притихшую троицу за плечами, я как-то даже оживился. Ничего так не бодрит, как ткнуть лицом в дерьмо парочку гриффиндорцев. Кабинет ЗОТИ находится в самой заднице замка. Я успеваю пять раз посмотреть на часы, прежде чем вхожу в класс. Мы с Блейзом садимся на последнюю парту и наблюдаем, как постепенно аудитория наполняется учениками. Смотрю в окно. Погода потрясающая. Всерьёз задумываюсь, не полетать ли после обеда на метле? А Паркинсон скажу, что занят. Я ведь староста школы. Да-а. Весь из себя занятой и ответственный. В глазах тотчас всплывает образ Грейнджер, подозрительно похожей на МакГонагалл. Тощая, как сухая еловая ветка, с серьёзным взглядом и целой горой учебников в руках. Ну, конечно, до неё мне ещё как до Дурмстранга пешком. Поттер, Уизли и «наша любимая заучка» входят в класс одними из последних, бросая на нашу парту высокомерные взгляды. Садятся где-то впереди. Шорох пергамента. Приглушённые переговоры. А я тупо смотрю на хвост из пышных каштановых волос, словно кроме них ничего не существует на свете. Забини пихает меня в бок. Какого чёрта, хочу сказать я, но затыкаюсь при виде зелёных глаз. - Добрый день, студенты, - произносит профессор Оллфорд. Его ядовито-зелёные глаза впиваются в каждого сидящего в аудитории. А голос – мягкий, почти убаюкивающий, как у няньки, разговаривающей с ребёнком. Недоверчиво смотрю на профессора. Я знаю тебя. И ты меня знаешь. Но его взгляд останавливается на мне не дольше, чем на остальных. – Признаюсь сразу, я никогда не работал с детьми. Однако я имею неплохие знания и опыт в сфере защищающих и отражающих заклятий. К тому же, я весьма уважаемый работник Министерства Магии. Надеюсь, я смогу заинтересовать вас, - улыбается, обнажая идеально ровные белые зубы. – Думаю, мы сработаемся. Посмотрим, думаю я. Точно так же, как в разговоре с Пэнси. Только в нём моё «посмотрим» означало громкое «НЕТ». - Для начала, мне необходимо проверить ваши знания. Начнём с самого простого. Назовите мне основное обезоруживающее заклятие. Рука Грейнджер взметается вверх. Кто бы сомневался. Удивительно, как она ещё не смахнула ею с парты свои учебники. - Да, мисс… - …Грейнджер, сэр. Это заклятие Экспеллиармус. - Совершенно верно, мисс Грейнджер. Пять очков Гриффиндору. Пф. Насколько нужно быть тупым, чтобы на седьмом курсе не знать заклятия Экспеллиармус? И какого чёрта за эти знания ещё и очки начислять? Ведь выходит, что начисляют их вовсе не за знание, а за то, насколько быстро ты можешь поднять руку. Идиотизм. Деградация. Пункт 179341: держать себя в руках. Кладу голову на сложенные на парте руки. Болтовня. Болтовня. Болтовня. Мне всё равно, о чём вы там болтаете. Мысли мои сейчас где-то далеко. На отвесных скалах. На берегу широкой реки. В тёмном лесу. В бескрайнем поле. Там, где нет людей. Нет никого, кроме меня и … той девушки из сна. Нет правил, и обязанностей нет. Я свободен в своих мыслях. Захочу – обниму её. Захочу – поцелую. Захочу - … - Может мистер Малфой скажет нам? – мужчина с гладко зализанными назад тёмными волосами смотрит на меня. Хлопаю глазами, как наивная первокурсница. Что, чёрт возьми, я должен сказать? Судя по напряжённому взгляду Забини, он тоже не слышал. Вспоминай, Малфой, вспоминай… - Можно, профессор? – о нет, лучше заткнись, Грейнджер. – Манящие чары – это заклятие Акцио. - Браво, мисс Грейнджер! Вы ответили на все вопросы! Ещё пять очков Гриффиндору. Ты – живая злость. Всё кипит внутри. В венах бурлит горячая кровь. Я использовал это заклинание сегодня утром. Сегодня. Утром. Я просто не услышал вопроса. Кто тебя просил лезть, мерзкая грязнокровка?! Ты, верно, гордишься тем, что «утёрла мне нос» на глазах у всех. Поганая Грейнджер. У тебя невероятный дар бесить меня. Ненавижу. - Что ж, как видно, вы немного подзабыли материал за лето, - задумчиво произносит профессор Оллфорд словно из глубины пещеры. Размазать по стенке чёртову выскочку. Поставить её на место. – Первые занятия мы будем заниматься повторением, а затем перейдём к новому материалу. Домашнего задания не задаю. Можете идти. Радостные однокурсники выходят из кабинета. А я направляюсь прямиком в Башню Старост. Я устал. Как же я устал. Я измотан злостью и ненавистью. Словно никогда не испытывал других чувств. Мерлин, помоги избавиться от этого гнусного ощущения. Душ не поможет. Никогда не помогал. В таких ситуациях помогает только крепкий здоровый сон. Но я знаю, что уснуть не смогу. На всякий случай ложусь на постель, вдруг повезёт. Тяжёлая голова касается подушки и, кажется, полностью её проминает. Мысли. Мысли. Мысли. Откуда их столько в моей голове? Словно чугун они выливаются в мозг, не давая мне покоя. Слышу, как захлопывается портрет. Ты как раз вовремя, Грейнджер. Может прокричусь, и мне станет легче?