***
Рабастан Лестрейндж никогда не был харизматичным. Он не выделялся, всегда следовал за братом, был предан своей семье и заботился о невестке в меру своих возможностей. Будучи студентом факультета Равенкло, его не интересовала ни светлая, ни тёмная сторона. Он жаждал знаний и тишины, ведь и место будущего главы рода ему не принадлежало, да и не заботило его это. Родольфус Лестрейндж являлся для младшего брата не только примером и эталоном аристократа, но и верным другом, защитником, да и просто самым близким человеком. С детства Рабастан знал, что брат помолвлен на Белатрисе Блэк с младенчества, по договорённости семей, а потому и знаком с ней он был тоже с детства. Белла была хулиганкой и характер имела очень взрывной — под стать всем Блэкам. Оба — и старший брат, и его невеста — учились на Слизерине, и хоть Рабастан и хотел быть похожим на Рудосльфуса, шляпа всё же решила отправить его на Райвенкло. Родители никак не прокомментировали это, но брат, а следом за ним и его невеста, поддержали мальчика, хоть к тому времени они уже выпустились из школы, а вскоре даже поженились. Всё было хорошо, пока не умерли Лестрейнджи старшие от Драконьей Оспы, которая накрыла магическую Англию, убивая и не щадя никого. С тяжелым сердцем брат встал во главе рода и при поддержке некого лорда Волдеморта и Абрахаса Малфоя смог восстановить дела, пока последний так же не слёг от той же болезни, вслед за своей женой. Уже тогда Родольфус помогал Люциусу взять бразды правления родом и землями в свои руки. Брату было трудно — Рабастан замечал это в те редкие минуты, когда на летних каникулах видел Родольфуса в библиотеке. В вечерних сумерках, сгорбленная над очередным пергаментом спина брата вселяла в сердце младшего беспокойство. И тогда райвенкловец решил попросить помощи у того, кто помогал брату. Письмо его было сумбурным, растерянным и даже слишком детским, но Лорд Волдеморт отнёсся к просьбе со смиренным уважением к юному волшебнику. Милорд подсказал, что в школе есть маги, которые смогут ему помочь, и сам прислал несколько фолиантов с предложением встретиться и познакомиться. Конечно же Рабастан согласился. А потом, на одном приёме, он увидел брата, который стоял возле милорда, обсуждая тему магических сплетений, что отгораживали мир простецов от их мира. Родольфус оказался подчинённым Волдеморта и активно помогал тому, но в чём именно — Рабастан узнал позже. После встречи брат позвал его на довольно важный разговор, касающийся будущего как их семьи, так и магического мира, и разговор этот был под непреложным обетом, ведь непосредственно касался деятельности Вальпургиевых рыцарей. Рыцари состояли из семей, что хотели вернуть старые традиции, возродить былую магию и убрать традиции, которые привнесли в их мир маглорождённые, рушащие своей нестабильной магией устои магического мира. Взять, к примеру Министерство магии, которого ранее и не существовало вовсе и который в мир магии привнесли американские маглы. А ведь до этого существовала Палата Лордов — совет, где присутствовали те, кто имел силу, вассалов и землю, закрепленную за ними. Конечно же, Рабастан последовал за своим братом после выпуска из школы, а там познакомился со многими интересными личностями, к примеру со Снейпом — самым юным мастером зелий, или маглорождённой Лили Поттер, которой в силу своих возможностей хватило ума узнать мир, где родился её муж и в который она пришла. Кто бы подумал, что чистокровных сможет поддержать маглорождённая, ведь она едва ли не единственная из молодого поколения, которая смогла вникнуть в историю создания магического мира и способы его поддержания. Очень способная ведьма. Рабастан помнил, что Лили почти стала мастером рун, если бы не та гибель. Многие моменты, сидя в Азкабане, крутились вокруг младшего Лестрейндж. Внезапные нападения на самых незначительных и уязвимых их сторонников, драконья оспа, беременность Белы и нападение на неё Лонгботтомов. Кровная месть и незаконное их заключение за эту месть. Да, если бы не маглорождённые, всё было бы иначе — кровная месть не стала бы преступлением в глазах других и они не были бы арестованы. Больнее всего было слышать Белу. Они находились на одном этаже и каждый день Рабастан слышал, как его невестка сходит с ума, а следом за ней его брат. Потеря ребёнка сказалась на бойкой хулиганке с искренним, громким смехом. Камеры находились в шахматном порядке и иногда, сидя у самой решётки, Раби мог видеть брата. Его пустой взгляд был направлен в сторону камеры его жены, которая тихо напевала колыбельные, качая в руках свёрток захудалого одеяла, служивший ей заменой. А через пару лет Бела закрылась в себе. Младший помнил тот день… — Прости, — Рабастан поднял взгляд жёлтых глаз на старшего брата. Отросшая борода, засаленные чёрные волосы, сбившиеся в небольшие колтуны, тёмные коричневые глаза и осязаемый взгляд. Брат вышел из своего трёхлетнего оцепенения и смотрел на Раби, как раньше. Это и напугало, и вселило в него надежду. Возможно, он что-то придумал? Но нет: — если бы я не взял тебя на приём, если бы не познакомил с милордом… ты бы стал лордом после меня, я бы отдал тебе место, — в глазах Родольфуса появились слёзы. Это поразило Рабастана. Всегда стойкий ко всему горю и напастям брат сейчас едва не плакал. — Ты не виноват. Я до этого познакомился с ним, через переписку. Даже если бы не ты, я бы сам пришёл ко всему, что сейчас с нами происходит. Но знаешь… всё же, мы вместе, — парень едва заметно улыбнулся, ловя горькую ухмылку брата. — Раби, — тихий голос Белы было отчётливо слышно в холодном коридоре, — Раби, прости, если бы не я, не эта месть… Маленький. Раби прости. — Всхлипы женщины переросли в рыдания, а после и в душераздирающие завывания. В этот момент оба брата ощутили, что эта тонкая грань — последняя ниточка оставшегося, уцелевшего сознания женщины, которую они должны были защищать. — Взываю к магии рода, — тихий, но такой уверенный голос старшего Лестрейндж, послал по телу дрожь. Родольфус порезал ладонь об один из торчащих камней, и его кровь, падая на пол, сразу устремилась к жене. Раби смотрел на брата с ужасом. Проводить ритуал вне родового замка, даже вне его территории было подобно гибели. — Взываю к основателю, к прародителю, защитнику рода. Прошу помочь защитить, что мне дорого. Рабастан не заметил, как его рот в ужасе открылся. Он словно слышал смертный приговор. Волнение поднялось из глубин его тела и едва горевшего магического ядра. Что он может? — Взываю к магии рода, — он повторяет действия и слова брата в точности и смотрит на него отчаянно. Он не может утратить то, что было ему дорого все эти годы. Единственного родного, что остался в его жизни. Не может… Белла больше не пела. А братья больше не разговаривали. Магия всколыхнула Азкабан, расшевелив его жителей, однако никто из надзирателей так и не узнал, кто стал причиной магического выброса, и на что тот был направлен. Совместными усилиями братья закрыли сознание женщины, спасая её от безумия, а сами лишились магических сил на долгие годы, став подверженными болезням, холоду и смерти в этом гиблом месте. Но случилось чудо. Их спасли и выходили, а после впихнули в родовое поместье, в обход правительства с помощью гоблинов. Камень ожил, вернулись домовики, а Белла встретила ребёнка и ожила. Родольфус боялся и страшился, и Раби его в этом понимал. После стольких лет жизни в проклятой тюрьме они обрели хрупкое счастье и были готовы защищать его рьянее, нежели Фенрир свою стаю. Так было и в тот день, когда Блэк кинулся на Милорда. Страх, что все рухнет, что Сириус рассорит их всех с Гарри, что девочка больше не будет видеться с Беллой и та снова начнёт терять рассудок — этот страх никуда не денется. Оба брата держали мужчину и сами едва не тряслись. Но всё разрешилось как нельзя лучше. Певерелл оказалась очень взрослой и мудрой девочкой, что помогло им обоим облегчённо выдохнуть. Однако Белла всё равно волновалась за крестницу и порывалась отправиться в Блэк-касл. И конечно же, ей никто не был указом. В один из дней, когда Белла снова была у крестницы, а была она там каждые два дня, Рабастан направился за ней, потому что им нужно было наведаться к поверенному рода, где их уже ждал Родольфус. Камин полыхнул зеленоватым, и мужчина вышел из него в просторную комнату. Блэк-касл поражал изобилием пастельных тонов. Раньше весь особняк был одним мрачным пятном, ведь каждая комната была либо коричневой и алой, либо чёрной и тёмно-зелёной, иногда в них вплетались серые тона. Теперь же всё было по-другому. Тёмно-синяя комната с серебряным растительным орнаментом и белыми колонами, такой же белый потолок и с красивыми фресками — и это только каминный зал. Здесь определённо стало уютнее. — Эльф, — мужчина дождался, пока перед ним появится домовик в тоге цвета рода Блэк, — где сейчас моя невестка? — Помогает хозяйке выбрать наряд. Я сообщу о вашем прибытии, подождёте в гостиной? — на его вопрос Рабастан кивнул и коротко поблагодарил домовика, после чего направился в гостиную, где остался стоять у окна. Он насиделся и дома, а вот видом, открывающимся из Блэк-касла, налюбоваться в прошлый раз не успел. Вскоре в гостиную вошла Белла с крестницей, и мужчина обернулся, осматривая дам. — Наследница Певерелл, вы выглядите изумительно. Невестка, вы как всегда сногсшибательны, — первой он отвесил неглубокий поклон, а второй послал ухмылку, отчего обе зарделись. — Ох, Раби, льстец каких поискать, — мужчина неслышно хмыкнул на слова Беллы, после чего подошёл поближе. — Приветствую в моём доме, мистер Лестрейндж. Вы пришли забрать мою крёстную? — Гарри с улыбкой взглянула на женщину и взяла её за руку, слегка сжав, от чего та расцвела ещё больше, сияя счастьем. — Да, сегодня нас ждут дела в банке. К сожалению, я вынужден прервать вас, хотя уверен, что завтра вы сможете продолжить заниматься тем, на чем я вас прервал, — он перевёл взгляд с невестки на девочку и слегка улыбнулся, отчего его глаза слегка сощурились, напоминая полумесяц. — А мы уже закончили, — Гарри кивнула в подтверждение, после чего отвела взгляд, слегка задумавшись. Конечно, было немного непривычно чувствовать к себе обращение «наследница», однако ещё больше не хотелось слышать это в близком кругу. Может, стоит попросить его называть её по имени? — Мистер Лестрейндж… — Называйте меня Рабастан. — О, тогда и вы меня Гарри, — сразу подобралась девочка, склонив голову и взглянув в глаза мужчины. Они были красивыми. Неужели у всех магов такие насыщенные цвета? У Марволо голубые, у Сириуса синие, у Беллы и профессора Снейпа чёрные, а у Малфоев серые. Ни одного намёка на смешивание цвета — это было удивительно. — Для меня это большая честь, Гарри, — Лестрейндж снова неглубоко ей поклонился, и девочка в ответ сделала реверанс. Белатрисса, наблюдающая за этим, не сдержалась и засмеялась настолько высокопарному общению. Раби с теплом взглянул на невестку. Приятно было слышать её смех. Вскоре они распрощались с хозяйкой Блэк-касла и отбыли. Гарри с лёгкой тоской проводила их взглядом. Папа тоже был в банке у поверенного, а ей ещё нужно было сделать уроки, которые задали на летние каникулы. Оставалось две недели до начала учебного года: нужно было сделать эссе по травологии, а на выходных сходить за книгами на новый учебный год, всё же, в этом году у них сменяется аж два преподавателя. Знала бы она, к чему приведёт эта прогулка…***
— Да где эта тварь прячется?! — в стену отлетел один из магических артефактов, которые влияют на разум, и голубые глаза блеснули за линзами в оправе. Рыжеволосый мужчина метался по кабинету, нервно прихрамывая. — Почему книга душ не показывает её местоположение?! — Книга душ не поисковый артефакт, она показывает лишь страну, возраст и имя ребёнка с магическим потенциалом, который достиг одиннадцатилетнего возраста. После выпуска из школы это имя стирается. Если бы ты внимательно меня слушал, то давно это знал бы, — голос говорившего был спокоен и мягок, что бесило ещё больше. — Рот закрой! — говоривший тут же закрыл рот под действием чар. На самом деле, его трудно было контролировать, а с каждым уходящим годом ещё труднее, словно силы иссякают. Нужно было поскорее подготовить сцену, дабы задуманное сработало. — Прекращай заниматься ерундой. Свяжись с Хвостом, пора ему вступать в игру. А то прячется как крыса… Слушающий речь рыжего волшебник едва подавил тяжёлый вздох. У него самого с каждым годом иссякают силы, бороться становится уже больно, а просить помощи не у кого — все вокруг просто живут, не замечая, что под носом разворачивается катастрофа. Голубые глаза метнулись в сторону портретов. Бывшие директора по-прежнему спали под заклятием, снять которое ему было не под силу. Если бы только он нашёл нужную информацию… Приближался новый учебный год, скоро ученики заполонят Хогвартс, ещё не зная, что рыжий мужчина, стоящий напротив него, задумал поймать в ловушку сбежавших заключённых, манипулируя их детьми. Веки прикрыли голубые глаза, в которых отразилось отчаяние, ведь он не знал, как помочь.