Черничный привкус

      Тёмное пространство было повсюду. Вначале Гарри подумала, что она просто ещё не заснула, потом, что спит, но сон не приходил и просыпаться не удавалось. Тогда-то девочка и поняла, что она находится в том же месте, где вначале увидела Смерть. Тогда-то праматерь и явилась перед ней.       — Дитя, ты хорошо справляешься. Вижу, тьма тебе не в тягость, — очертания приобрели женский стан и скоре зелёные глаза смотрели в такие же. — Пришло время для нового сна. Сегодня ты увидишь прошлое одного из твоих близких людей. Я даю тебе выбор — назови имя, — Смерть не была такой, какой её описывали. Она не была страшной, холодной, высокомерной и дерзкой. Нет, наоборот, она выглядела таким же человеком. Краем сознания Гарри понимала, какая власть находится в руках женщины, что стояла перед ней, но не ощущала этого вовсе.       — Я выбираю крёстную маму. Я хочу увидеть жизнь Белатриссы Лестрейндж, — выбор был вполне ожидаем. Гарри могла бы попросить показать прошлое папы или дяди, или Марволо, если бы до этого не видела всех тех ужасов. Больше всего девочка хотела узнать свою крёстную. Временами взгляд Белы был, до боли в лёгких, пугающе грустным. Певерелл казалось, что иногда Лестрейдж хотела задушить её своей опекой — так она беспокоилась, когда Гарри занималась практическими заклинаниями с Антонином по просьбе тёмного лорда, и дядей.       — Будь по-твоему, — Праматерь растаяла на глазах и тьма задрожала. Вскоре она оказалась во вполне знакомой комнате. Это был Блэк-касл, таким, каким она его видела до смены дизайна. Конечно, более новая и обжитая комната. Три девочки меньше неё играли вместе с маленьким мальчиком.       — Наси, смотли, — маленький мальчик поднял листок, на котором до этого рисовал, показывая блондинке рисунок. — Это ты, нлавится?       — Очень нравится, спасибо Сири, — блондинка взяла в руки рисунок, начав рассматривать с восторгом. И хоть изображенное на нём нечто было далеко от понятия «человек», Нарциссу порадовало само внимание наследника Блэк к своей кузине.       — А мне? Меня нарисуешь? — кудри Беллы были узнаваемы. Брюнетка перегнулась через шатенку, склонясь к младшему в их небольшом кругу.       — А ты хочешь? — синие глаза малыша засияли счастьем. Он явно очень хотел порадовать своих кузин, ведь они едва ли не единственные его друзья с самого младенчества. Брюнетка кивнула ему в ответ и мальчик сразу же начал рисовать с энтузиазмом. Вскоре чёрное нечто было торжественно вручено в руки старшей из сестёр и та сразу отправилась хвастаться взрослым.       Гарри с улыбкой смотрела на происходящее. Она видела разные сцены детства своей крёстной и они тесно переплетались с жизнью тёти Нарциссы и отца. Рядом неизменно стояла Смерть, по правую руку от неё, и наблюдала за своей преемницей.       Картина сменилась. Девочка сидела в купе Хогвартс-экспресса и с лёгкой тоской смотрела на проплывающий мимо пейзаж, когда в купе постучались и перед ней возник мальчик. На его форме был знак слизерина, тогда как у неё на форме знака пока ещё не было.       — Здравствуй, Беластрисса Блэк. Меня зовут Родольфус Лестрейндж, мы с тобой помолвлены, — мальчик поклонился ей и, едва девочка встала, протянув ладонь, слегка коснулся её пальцев губами.       — Это наша первая встреча. Предупреждаю сразу — мой характер не сахар, я тебе не кисейная барышня и терпеть неуважения к себе не собираюсь, — её тёмные очи смотрели на мальчика пристально, когда губы растянулись в ухмылку, — если мы поженимся — измен не потерплю.       — Всё будет, как пожелает моя леди, — в голосе мальчика была покорность, однако в глазах возник огонь хитрости, словно бы он говорил: ещё посмотрим, кто кого будет слушаться. И действительно, у них словно началась борьба. Оба представителя аристократии будто бы испытывали друг друга и соревновались, даже в учёбе, и даже несмотря на то, что Белла училась на пару курсов меньше, им было всё равно. Но случился и переломный момент, который вначале отдалил, а после сблизил их.       Дело в том, что в один из приёмов, когда Родольфус выпустился, а Белла доучивалась последний курс Хогвартса, девушка заметила, как её жених мило беседовал с вейлой — очень красивой к тому же, — и тогда брюнетке просто снесло крышу. Мало того, что она вызвала вейлу на дуэль, так ещё и накостыляла будущему супругу по первое число и была такова. Уж как после бился головой в ковёр Лестрейндж, вымаливая прощение у Блэк, как клялся в верности — можно легенды слагать. Гарри, смотря на всё творящееся, по началу была в шоке, а после навеселилась от души. Зато она знала, что Родольфус очень любил крёстную, как и она его.       А вот следующие картины оставляли не лучшее впечатление. Мало того, что она видела воочию изменение Марволо, так ещё и отчаянные попытки аристократов защититься канули в лету.       Громкий гул, пронёсшийся по всему поместью дрожью и болезненным стоном магии, отозвался в сердце Певерелл знакомым сжимающим и леденящим страхом. Белла, теперь уже Лестрейндж, поспешила вниз, к камину, чтобы скорее переместиться в безопасное место, да только не успела. Мощная бомбарда заставила входную дверь слететь с петель, а взрывная волна откинула женщину в стену. И только благодаря магии домовиков и рваной защите дома она не пострадала, как и дитя в её утробе. Пока ведьма приходила в себя, домовики, стоявшие на защите хозяйки, погибали один за другим и не осталось никого подле, кто мог бы защитить беззащитную волшебницу.       — Ты поплатишься за то, что посмела напасть на нас! — выкрикнула женщина. Её тёмные волосы, уложенные в короткой стрижке, топорщились в разные стороны, а глаза сверкали гневом. Лестрейндж со страхом вжалась в стену, не имея представления, кто стоит перед ней и что от неё хотят. Ведь ведьма на ранних сроках всегда остаётся в безопасности в поместье до конца беременности. А причина этому — нестабильная магия, а иногда и полное её отсутствие, ведь всё идёт на подпитку нерождённого младенца.       Алый луч заклятия, направленный на живот Белатриссы, торжествующая улыбка на лицах нападающих и слёзы страха, катящиеся по щекам жертвы. Взгляд Гарри не выражал ничего. Смерть махнула рукой и картина сменилась.       Вот крёстная узнаёт, что больше не может иметь детей, вот она начинает терять рассудок; месть Лестрейнджей, их заключение, тюрьма и пустота. Гарри была благодарна, что мужчины смогли сохранить разум крёстной, члена её семьи, леди рода Блэк, ведь она и сама не знала бы как поступить в данной ситуации. Хотелось мести, смерти тех нападавших, но больше всего хотелось счастья для тёти.       Прослеживая умозаключения подопечной, Одна из великих решает показать всё, что происходило далее. Смерть делает лёгкое мановение рукой и слегка прикрывает веки. Первая встреча Беллы и Гарри…

***

      — Это не книга, а новый вид магической твари! Причем самый агрессивный, — в сердцах крикнул Криви. Мальчик активно познавал волшебный мир и недавно купил учебники на новый учебный год. Из всей компании он был первым закупившимся и сейчас делился с ними своими впечатлениями. Друзья слушали его предельно внимательно, а потому, после услышанного, у всех загорелся интерес. Им захотелось поскорее увидеть новый учебник по УЗМС.       — Да ладно. Я уверена, что не всё так плохо, — голос Падмы, однако, уверенности не прибавлял. Девочка отпила из чашки чаю и отложила ту на блюдце. — В любом случае, давайте лучше обсудим недавно вышедшую статью. Видели?       — Да-да. В министерстве узнали о пропаже нескольких заключённых, последователях тёмного лорда, — поддержала её сестра, понизив голос, чтобы их не услышали маглы. Сейчас дети находились в одном из кафе, нынче популярных. Пришли они туда после того, как посмотрели фильм в кинотеатре. Драко был ещё под впечатлением, ведь они смотрели «Парк юрского периода» и спец-эффекты его не то, чтобы не устроили, но шокировали точно. Сопровождали их под личинами двое взрослых в лице Рабастана Лестрейндж и Антонина Долохова. Первый был под таким же впечатлением, как и Драко, а второй был явно подкован в магловском искусстве и поэтому спокойно пил кофе за соседним столиком, время от времени смотря на детей.       — Давайте не будем об этом. Это нас не касается и поднимать эту тему не нужно. В любом случае, мы ещё маленькие и даже политику не знаем. Чтобы обсуждать такие темы для начала их изучить нужно, — Певерелл махнула рукой и посмотрела в сторону, чтобы не смотреть в глаза друзьям. Они-то не знают, что эти самые заключённые сидят рядом с ними.       — И тебе совсем не страшно? Всё-таки это пожиратели смерти, люди, которые служат Тёмному лорду, что напал на твой дом, — Падма упорно не хотела отпускать такую горячую тему, но видя, как упрямо Гарри поджала губы, всё же решила помолчать.       — Может пойдём в зоопарк? — Шатенка со стуком поставила чашку из-под допитого какао на стол и очень резко перевела тему.       — Я бы не рисковал, Герми. Уверен, впечатлить волшебника обычным зоопарком не удастся. Но можно сходить в парк развлечений. Американские горки, думаю, можно сравнить с полётом на метле, — кивнул Криви, так же предлагая свою идею.       — Вот только метлой можно управлять, а вагонеткой нет. Посадим Драко на первое сидение? — Тихо хихикнув, спросила Грейнджер и прикусила нижнюю губу от едва сдерживаемого лисьего хохота.       — Хочешь лишить меня брата, Грейнджер? У него же сердечный приступ будет, оставь этого невротика в покое и дай прийти в себя после фильма, — Гарри посмеялась, за что получила ощутимый, но не сильный братский подзатыльник, от которого обиженно воскликнула.       — Я тебе не кисейная барышня, мы идём на эти ваши гонки, — нахмурившись, выдал им блондин, после чего резко и решительно встал.       — Не гонки, а горки, — поднявшись следом, поправил его Криви, после чего предложил Падме локоть, за который та важно взялась, вздёрнув подбородок.       День прошел замечательно. Повеселились и дети, и сопровождающие. Колин даже сделал пару колдо-фото на память и обещал сделать несколько копий, чтобы досталось каждому. После все разбрелись по домам, а точнее, каждого отправили домой, ведь им всем следовало подготовиться к следующему учебному году, а это значило, что пришло время покупок.       Гарри, как наследнице Певерелл, нужна была специальная литература, а потому нужно было сходить в лютный переулок, где контроль министерства магии не мог добраться до фолиантов по магии крови, некромантии и книг по более серьёзным наукам. Вызвались сходить туда с ней Беластрисса и Рабастан, как более знающие в этой области маги. Белла была ученицей Вальбурги, а та, в свою очередь, серьёзно обучала своих детей некромантии, хотя не у всех был к этому интерес и талант. А вот Рабастан всегда любил учиться и помнил, какие книги понадобятся Гарри на пути становления тёмным магом, ведь сам интересовался подобными темами.       — Так, солнышко, нам сюда, — женщина свернула в один из тёмных переулков, покрепче сжав ладонь крестницы, и бодрым шагом направилась прямо в сердце лютного, в одну очень тёмную, но знаменитую лавку. Продавец, старый мужчина с длинным острым носом и большим горбом, осмотрел их внимательным взглядом своих выпученных болотных глаз и улыбнулся, сверкая гнилыми зубами, запах от которых мог свалить с ног несколько хрупких леди. Но Гарри не была впечатлена, скорее всего из-за обилия сцен жестокости в своей жизни и обучения Смерти в своих снах. Она видела сцены насилия, жестокости, где люди вырывали кишки животным, даже друг другу, наматывая их на палки и вознося молитвы неизвестным Богам. Так что ни неприглядный вид, ни запах гнилых зубов не сравнится с запахом тела мёртвого младенца в руках безутешной матери, что прикладывала гниющее тело к груди, пытаясь накормить дитя.       — Здравствуйте, мистер. Мне нужны фолианты о некромантии, магии крови, боевой магии и ритуалистике, — спокойным голосом попросила девочка, после чего улыбнулась ему, слегка склонив голову набок.       — И не смей нас дурить, мы знаем своё дело, — Белла, однако, спокойствием не отличалась, ведь голос её был звонок и категоричен. Мужчина осмотрел компанию, после чего поклонился и исчез за шторами, за которыми явно скрывалось больше тайн, чем в запретной секции библиотеки Хогвартса. Явился он левитируя за собой приличную стопку потрёпанных, дышащих на ладан, но явно опасных темномагических фолиантов и свитков. Взрослые чувствовали магию, исходящую от предметов, а вот Гарри нет, а потому она взглянула на крёстную, что находилась под личиной полноватой строгой леди с красивыми каштановыми кудрями и, когда та кивнула, то протянула оглашённую продавцом сумму, достав ту из бездонной сумки, в которую после и были сложены книги. Рабастан решил тоже взять несколько книг, а потому попросил леди подождать его снаружи, ведь каждый был в праве держать в секрете свою жизнь и свои знания.       Когда довольно-таки неприглядные «мама с дочкой» вышли из захудалого магазинчика, в лютном переулке случилось непредвиденное. Посреди небольшой площади, трансгрессировав, появилась никто иная, как всем известная Беластрисса Лестрейндж. С громким смехом её хрупкая, изнемождёная фигура содрогнулась, а взгляд тёмных, впалых глаз осмотрел небольшую публику.       — Вы, жалкое подобие мага! Тёмный лорд вскоре вернётся! Не смейте забывать своего повелителя, букашки! Помните, кто ваш хозяин! — и вновь дикий хохот сорвался с посиневших потрескавшихся губ. Певерелл с удивлением взглянула на крёстную, что сжала её ладонь сильнее, с ужасом смотря на точную копию себя, какой она была за решёткой в Азкабане.       — Крёстная, это же не ты, — девочка слегка нахмурилась, а женщина тем временем достала из складок классического тёмно-синего платья палочку, направив на точную копию себя.       — Ха-ха-ха-ха! Ты, жалкая ведьма, полукровка, посмела поднять на меня, верную последовательницу тёмного лорда, свою палочку?       — Ты, фальшивка! — крикнула ей волшебница, пустив в лже-Беллу луч алой бомбарды, которую та отбила.       — Фальшивка? — короткий смех сорвался с губ лживой ведьмы, и та откинула Лестрейндж заклятием в сторону. Тело её врезалось в прилавок, разрушая его и засыпая женщину хламом. — Поплатись же за свои слова! — и в это мгновение жёлтый луч сорвался с палочки лже-крёстной в сторону Гарри, ведь они вполне походили на близких людей, особенно в глазах общественности, а значит девочка была слабым местом взрослой ведьмы.       — Нет! — вскрикнула женщина, едва видя крестницу, и сразу забилась в куче мусора, стараясь выбраться как можно быстрее, но, придя в себя, просто откинула всё заклятием, однако, возилась она слишком долго.       Гарри едва успела достать палочку из чехла в руке, как её дёрнули в сторону за локоть и заклятие врезалось в щит, лежащий на лавке за их спиной. Девочка оказалась прижата к своему второму сопровождающему. Рабастан был неузнаваем, по сравнению с тем, как он выглядел до заключения и во время, потребности в маскировке сейчас не было. Мужчина был довольно высок и статен. Его тёмные волнистые волосы были завязаны на затылке, но несколько прядей выбились, спадая на высокий лоб и тонкий нос. Взгляд ярких, янтарных глаз пронизывал противника внезапным гневом, вызванным страхом потерять близкого человека. На ладонях его от напряжения слегка вздулись вены, что смогла заметить девочка, ведь одной рукой он обнимал её за плечи, а вторую, сжимая в ней палочку, выставил вперёд, закрывая их щитом. На мгновение Певерел показалось, что она слышала, как быстро бьётся сердце мужчины, но то было лишь короткое мгновение.       — Авроры! — выкрикнул кто-то и лже-Белла слегка присела, осматривая пространство, после чего исчезла в трансгрессии. Конечно же, несколько авроров отправились за ней по следам остаточной магии, витающей вокруг. Гарри была молниеносно прижата к крёстной, которая едва не задыхалась в истерике и тут же обняла женщину в ответ, помня, как важен для женщины тактильный контакт.       — Моя девочка! Прости меня, прости! — содрогалась в плаче Лестрейндж, когда их домой переместил Кричер. Уже некоторое время они сидели в гостиной и Белатрисса всё прижимала Певерелл к себе, едва не захлёбываясь в слезах.       — Всё в порядке, крёстная, я в порядке. Всё хорошо, я здесь, — всё повторяла Гарри, поглаживая предплечья женщины. Взгляд девочки сместился в сторону и она наконец заметила Рабастана. Лицо его застыло каменным изваянием, взгляд тёмных глаз, устремлённый вникуда, поджатые в тонкую полоску губы и подрагивающие пальцы рук. Певерелл показалось, что он тоже переживал. Девочка мягко отстранила от себя уже слегка успокоившуюся тётю и соскользнула с дивана, подступив к креслу, в котором и разместился мужчина. Тот совершенно на неё не реагировал.       — Эй, всё хорошо, ничего плохого не случилось, — она слегка наклонилась, чтобы заглянуть в чёрные глаза, но мужчина не отреагировал. Опустив голову, Певерелл едва слышно вздохнула и опустила свою ладонь на ладонь Лестрейнджа и слегка сжала, и лишь этим тёплым прикосновением к его ледяной руке она смогла обратить на себя внимание мага. — Всё хорошо, — повторила уже в который раз за последнее время Гарри, подняв взгляд и попадая в плен колдовской тьмы. Ей казалось, будто она снова оказалась в родной тьме, рядом с прародительницей. — Всё хорошо, — едва произносит она и слегка улыбается, после чего ощущает, как вторая ладонь Рабастана накрывает её и слегка сжимает, а голова слегка склоняется и прижимается к её плечу. Они все боятся её потерять, и девочка была тронута тем, как к ней относятся. Певерелл слегка улыбнулась, прикрыв веки. В груди разливалось тепло и нежность, и Блэк-касл вторил её чувствам, урча, словно маленький зверёк.