Нет.

— Неужели я такой же как все люди? — шептал Куникида, сквозь лёгкий гул компьютеров. Одному быть не хотелось. А Катай — единственный человек, с которым можно не боятся так разговаривать. Хотя, он даже не озвучивал причину таких мыслей. Но друг наверное догадывается. — Я давно уже признал, что мы не особо отличаемся от тех, кого не любили. Если вспомнить их в школьные времена, им самим становилось смешно. Как они ставили себя выше других только из-за обозленности на то, что их никто не принимает и все над ними смеются. У Доппо это явно выражалось больше из-за желания выделиться. В отличии от Катая, который хотел, чтобы его вообще не видели. Но ни у одного, ни у другого желания тогда особо не сбывались. — Не хочу таким быть. Блевать от себя тянет. Таяма даже не смотрел на Куникиду. Им никогда это и не требовалось. Поэтому Катай и не ожидал, когда его обняли с глубоким вздохом. Почему-то когда взрослеешь, объятия становятся настолько редкими, что удивляешься, когда они всё-таки наступают. — Я ненавижу его, — говорил Доппо, упираясь лбом в чужое плечо. Слабо сжимает тело парня, на что тот делает тоже самое. — Я знаю. — Я люблю его, — он впервые это сказал в слух. И на самом деле, довольно легко. Слишком долго это принимал. — Я знаю. — Ёсано убьёт меня. — Да. *** Но был ли смысл от того, что он это принял? Нет, вообще никакого. Он не спрашивал ни у кого совета. Ему просто нужно было кому-то озвучить свои мысли. Смысл любить того, кто не может дать эту любовь в ответ? Он так давно хотел быть любимым, ощутить ласку. Правда не хотел одновременно с этим чувствовать себя ублюдком. Обманывает Харуко, да. Но она вроде это и не чувствует. Он делает всё возможное для неё. Поэтому и не стоит все рушить. Странно это «любить» двух людей одновременно. Доппо не особо понимал, как это возможно, но ощущал это. Только разделял это на «правильную» и «неправильную» любовь. Но что к чему относилось — неизвестно. Зато в глазах других было всё отлично. Куникида отпраздновал уже свой двадцать второй день рождения. Без бумажной розы. У них появился ещё один сотрудник — Ацуши. И теперь у Доппо с Дазаем появился ещё один ученик. Видно Фукудзава вообще ни с кем не хочет возиться на тренировках, кроме как с самим Куникидой. Но блондину нравилось думать, что он хороший учитель. Тем более было сложно не сравнить Накаджиму с самим собой в этом возрасте. Такой же, пока что, слабый. Такое же беспокойство за агенство. А еще лезть на рожон. Как же без этого. Может сейчас он и начал понимать «бубнешь» директора про 19-ти летнего него. Хотя и сейчас он не особо изменился. А у них с Дазаем... Казалось, после той попытки самоубийства они просто вдвоём стали игнорировать прошлое. Их совместные мисии стали успешнее. Всё таки и они взрослее. Даже травм Куникиды было меньше, хоть они и не ушли совсем. Они общались, но на очень отвлечённые темы. Никто бы и не сказал, что их связывало нечто большее, чем просто работа. Дазай часто флиртовал с девушками, причём бессмысленно. Никогда никакого продолжения не было. А Доппо всегда на это реагировал очень звонким подзатыльником по тёмной макушке. Всем казалось, что его просто раздражала непрофессиональность напарника. Хотя, на самом деле, его внутри сжирала ревность. *** Куникида шёл по набережной. На работе не задерживался. Его что-то тянуло именно сюда, к неспокойному морю, которое ударялась об графит набережной. Но прохожим это не мешало наслаждаться прохладным, солёным воздухом. Хотя даже тут было более тихо, чем в агентстве. Сегодня Доппо опять перестарался. Слишком сильно вспылил при виде флиртующего Дазая. Ох, он как будто специально это делал. Может, он и не так сильно ударил его, но успокаивался ещё долго. Даже ни в чем не виноватые Джуничиро с Ацуши боялись к нему подходить. Он слышал шаги сзади. Но предпочитал их игнорировать. — Давай всё вернём, — послышался тихий голос за спиной. Куникида знал чей он. И поэтому оборачиваться не хотелось. Но он же не может просто уйти, да? Хотя так было бы проще. — Чего? — парень обернулся, злобно насупив брови. Перед ним стоял Дазай. Серьёзный и не улыбающийся. А вот у Куникиды от гнева ноги подкашивались. — Как ты можешь меня бросить, игнорировать полгода, а потом предлагать такое? — Ты же хочешь, — этот спокойный голос раздражает. А точнее то, что он говорит правду. — У меня есть девушка. И, в отличие от тебя, я не изменщик. -А, значит поцелуй в предомбрачном состоянии для тебя изменой не считается? Доппо на несколько секунд замолчал, прикусывая щеку. Взглотнул, понижая голос и смотря на асфальт. Может, он говорил это больше себе, чем Осаму: — У меня есть девушка. — Ну значит брось её. И это предложение как гром среди ясного неба. Как резкий крик по тихой, ночной и безлюдной улице. Как соль на свежую, только переставшую ныть рану. Доппо, дрожа, сел на ближайшую скамейку. Не слышал ни шуршащее море, ни голоса проходящих мимо людей. — Ну и почему я должен это сделать? — Потому что ты этого хочешь, — продолжал Осаму, садясь рядом. Куникида не смотрит на него, но чувствует его пристальный взгляд. — Ты думаешь, я хочу лишиться стабильной и счастливой жизни? Хочу это променять на человека который «не будет со мной в серьезных отношениях»? — А если я буду? Доппо, я люблю тебя, — вздох. — Я хочу, чтобы ты был моим парнем. Парень наконец-то удивлённо посмотрел на него. — Доппо?.. — прошептал он, будто не веря, что это — его имя. Дазай улыбнулся: — Ну, ты же разрешил мне один раз себя по имени назвать. Наконец-то решил воспользоваться, — но улыбка опять пропала. Опять вздох и взгляд на волнующееся море. — Я люблю тебя. Любил ещё тогда, когда впервые коснулся твоих губ. Мне нравилось с тобой. Спать с тобой, разговаривать с тобой. Всё с тобой и только с тобой. Но та авария... Я испугался. Все люди, которых я любил, умирали. Да ты и до этого не особо себя щадил на миссиях. Но тогда я подумал, что это я виноват. В принципе, так и было. Но я думал, что в следущий раз ты умрешь. И в этом виноват буду я. И я не хотел этого. Я знал, что если просто расстанусь с тобой, ты от меня не отстанешь. Поэтому я решил сделать... Так. Чтобы тебе было просто противно думать обо мне. Чтобы больше не любил меня. — Придурок, — прошептал Куникида. — И я оказался не прав. Ты не разлюбил, — смешок и Осаму опять посмотрел на Куникиду. — И я тебя тоже не разлюбил. Я больше не хочу убегать. Я хочу быть с тобой. Доппо молчал. Был в раздумьях. Представлял моменты из прошлого. Теперь всё было. Другое. — Куникида, я понимаю. Энамото просто прекрасная девушка, идеальная для тебя. У тебя с ней и правда будет стабильное будущее, — он положил ладонь на крепкое плечо, которое сейчас правда, дрожало. — Но есть ли в этом смысл, если ты будешь думать обо мне? Ты «полюбил» её только потому что так надо. — А тебя почему? — голос почти не слышен. — Не знаю. В этом и смысл. — он легко погладил Доппо по волосам, успокаивая. — Решение только за тобой. Я не стану к тебе больше приставать, если выберешь не меня. Но ты не будешь счастлив по настоящему с ней. А я тебя больше не брошу. Обещаю. В руках Куникиды телефон, на экране которого красовался короткий контакт: «Эна-тян». На раздумья у него есть целая вечность. Эти минуты ею и кажется, когда он смотрит то на номер, то на Дазая. И это такой выбор? Он будто на рынке. Будь он на месте этих двоих, ему бы определенно не понравилось. Но это есть. «Полюбил её только потому что так надо». Раздражало то, что он прав. Но если действовать рационально, как Куникида всегда и пытается, то он должен быть с Харуко. С ней будет то, о чем он всегда мечтал. Любящая жена, ребёнок, стабильность. Равно ли это счастью? Он не знал. Да, он любил Дазая. И не той благородной любовью. Взрывы, постоянные взрывы внутри только из-за одного взгляда. Будто первая любовь в одноклассницу, только сильнее в тысячу раз. Но Доппо боялся. Боялся, что его опять обманут. Опять бросят. Опять будут молчать. Стоит жить в постоянном страхе с любимым, или в бестрастном успокоении? И решить надо сейчас. Он не переживёт даже ночь с подобным размышлением. Доппо смотрел в глаза Осаму. Это не чёрный омут. В них виднелась надежда.