***
Пока в новом коллективе Карлу нравились только продюсеры. Обходительный Пол с его мягкой улыбкой вообще не мог не нравиться, а в шумном и энергичном Гарри Карл ощущал родную душу. Кристиан же раздражал его своей мрачностью, Эдди и Стюарт — вечным шушуканьем, а Лесли… Лесли его, кстати, ничем не раздражал. Он был в меру дружелюбен, а при первой их встрече — весьма любезен, поэтому Карл на всякий случай решил держаться к нему поближе. Вот и сейчас он устроился в кресле рядом с ним. Лесли возился с каким-то синтезатором, судя по обозначениям на другом языке — сделанным явно не на экспорт. Стюарт и Эдди снова о чём-то шептались, забившись в угол дивана. Ещё до того, как Гарри взялся обсуждать названия, Лесли и Эдди перекинулись парой слов, но сейчас каждый сидел и занимался своим делом. Карл удивлённо наблюдал за коллегами: в рок-группе, уход из которой он переживал как тяжёлый развод, были совсем другие отношения. Впрочем, удивляться было нечему. В рок-стаи, как правило, сбивались друзья и одноклассники. Decline же создали искусственно — причём Пол и Гарри пригласили настолько разных людей, что Карл с трудом представлял, как они будут работать и общаться. Эдди и Стюарт — клерки, соавторы и соседи. Лесли — профессионал, а его семья явно принадлежит к среднему классу. Карл же — бывший панк и класс, как он сам себя называл, «подрабатывающий». Из его предыдущей группы проще было сделать братство, потому что все её участники были безработными сквоттерами из одного северного района. Но то, что Decline трудно сделать братством, не значит ведь, что это невозможно? Карл выбрался из кресла, прошёлся по гостиной, переступая через разбросанные инструменты — и, наконец, остановился напротив коллег. Разбежавшись, он с лихим «Йиха!» запрыгнул на диван и едва не опрокинул его — благо Эдди вовремя упёрся рукой в стену. Карл же повернулся к коллегам и не без удовольствия отметил, что клерки наконец замолчали и теперь изумлённо на него пялятся. — Вы не знаете, на кой ляд они нас собрали в такую рань? — поинтересовался Карл. — Не только ж ради названия. — Кажется, Пол и Гарри хотели сделать какое-то объявление, — ответил Лесли, пересыпая болтики в карман рубашки. — Это они тебе так сказали, — серёжка Карла тускло блеснула в зыбком утреннем свете. — А я думаю, что объявления для сбора как-то маловато, так что нас точно ждёт какое-то интересное событие. — А если нас пригласили, чтобы отметить формирование группы? — предположил Стюарт. — Бредишь? — Эдди неосознанным движением поправил очки. — Кто устраивает отмечания в такую рань? — А почему нет? — изо всех сил поддерживал разговор Карл. — Мы так делали, когда у нашего вокалиста, Чарли, родился сын. Весь день пили и к чертям забыли, что вечером надо ехать в клуб, на выступление. — И как вы выступили? — Лесли, наконец, повернулся к коллегам. — От-вра-ти-тель-но, — с упоением произнёс барабанщик. — Кульминацией стало исполнение Teenage Kicks, во время которого Грэм наблевал Чарли на ботинки. После такого нас вообще со сцены выгнали. Стюарт посмотрел на Карла с задумчивым любопытством, а Эдди раздражённо поджал тонкие губы. Карл предположил, что эти славные ребятки всю юность провели за книжками и ни разу не напились до беспамятства. Он устроился поудобнее, скрестил руки на затылке и вернулся к рассказу: — После того, как нас выгнали, парни решили продолжить праздник. Я же решил, что с меня хватит, и уснул где-то между пабами. А проснулся у людей, которых в глаза никогда не видел! Но это были хорошие ребята, какие-то студенты: они напоили меня кофе и даже одолжили мелочь на проезд. — И нестрашно было? — робко спросил Стюарт. — Ночевать у незнакомых людей? Тебя же могли… Ну, ограбить. — Смеёшься, Стю? — теперь Карл уставился на него, не веря, что коллега говорит всерьёз. — Я же был в дерьмо бухой! Уснул, где мягко постелили, а об остальном не думал. Да и что было у меня брать? За то выступление нам так и не заплатили. — Как они посмели… — усмехнулся Лесли. Отвёртка лежала рядом, на ковре, что Карл счёл хорошим признаком. — Удивляюсь, что вы вообще смогли взять инструменты в руки. — Ты что, никогда не выступал бухим? — вновь изумился Карл. — Похоже, подобный концертный опыт есть только у тебя, — сухо прокомментировал Эдди. — Да уж, конечно, — захихикал Стюарт. Смех у него был высокий, звонкий и очень громкий, что странно контрастировало с его обычно тихим голосом. — Вы слушайте больше: перед первым выступлением Эдди выхлебал бутылку пива, потому что не мог заставить себя выйти на сцену. Если б Эдди мог жечь глазами — от Стюарта бы точно осталась лишь горстка пепла. Но без пожара обошлось, а Стю в ответ на свирепый взгляд невинно улыбнулся и по своему обыкновению дёрнул плечом. Лесли слегка нахмурился, наблюдая за друзьями: он всё ещё не понимал природу их отношений — включая эту историю. Стюарт всерьёз хочет задеть Эдди, или это такая игра — всё время друг над другом издеваться? Карла же такие высокие материи не занимали: он сначала удивлённо округлил глаза, а потом повалился на диван и захохотал во всё горло. — Это было только один раз, — попытался оправдаться Эдди, беспомощно оглядывая коллег. — Я на самом деле жутко волновался… — Так и было, — закивал Стюарт. — Он всё время повторял: «Я не могу, я не могу», — тут Стю посерьёзнел, и от былой весёлости не осталось и следа. — Смех смехом, но тогда нам было страшновато. Он так побледнел, что мы подумали: может, у него сердечный приступ? — Это нормально — волноваться перед выступлением, — Лесли улыбнулся Эдди, неосознанно стараясь его подбодрить. — Я перед первым концертом тоже отказывался выходить на сцену: правда, в основном из-за неудачной причёски. — И как ты выглядел? — полюбопытствовал Карл. Лесли попытался соорудить что-то на голове, но в итоге бросил эту затею и равнодушно пожал плечами: — Как внебрачный сын Нэнси Спанджен. Стюарт и Эдди принялись выспрашивать, что это была за группа, Лесли стал изящно уходить от ответа — но Карл уже не следил за разговором. Он с наслаждением вытянулся на диване и уставился на неровно выбеленный потолок, который из-за перехлёстов и завитков напоминал ему гипсовый океан. «Вот так, ребятушки, — с улыбкой думал Карл. — Пусть мы с вами и лоскутное одеяло, но швы у нас должны быть крепкими». От группы Лесли разговор плавно перешёл к обесцвечиванию волос — пока Эдди на полуслове не оборвал басовый скрип тяжёлой двери. Все четверо обернулись и увидели, что на пороге стоят их продюсеры. Пол оглядел группу и почти по-отечески улыбнулся коллегам. — Спасибо, что подождали. Буду краток и перейду сразу к сути дела, — он отошёл от двери, пропуская вооружённого магнитофоном Кристиана. — Мы собрали вас сегодня, чтобы наконец приступить к работе. Сейчас прослушаем демо, решим, какие из них станут синглами, и будем искать студию для записи.***
— Думаю, я выражу общую мысль, если скажу, что сингла здесь нет, — заметил Пол, когда последняя демозапись оборвалась с громким пластиковым щелчком. Выбор был небольшим — всего пять песен. The Room Was Blurred, которую Пол считал перегруженной электронными ухищрениями. When You Go To Sea, казавшаяся Гарри простоватой для сингла. На отдельной кассете композиторы записали новую песню Стюарта — Love Loving You, — и синглы, над которым они работали с момента заключения контракта. Heart Out была настолько слащавой и безыскусной, что продюсеры предпочитали делать вид, будто никогда её не слышали. Dark and Stormy же очень нравилась Гарри, куда меньше нравилась Полу, но продюсеры сходились в одном: песня слишком отличается от того, что предлагают чарты, а потому рискует провалиться. — Я согласен с Полом, — энергично закивал Гарри. — Но есть классные вещи, которые прямо просятся на би-сайд . — Би-сайд… — разочарованно протянул Стюарт. Пол с трудом сдержал улыбку. Он знал: несчастный клавишник напросился на лекцию о второй стороне пластинке, которую прослушает прямо сейчас. По необъяснимым причинам Гарри нежно любил би-сайды и мучил этим каждую группу, с которой работал. Требовательный продюсер заставлял музыкантов выбирать для другой стороны сингла нетипичные, но ни в коем случае не проходные вещи. В конце концов, говорил Гарри, иногда выстреливают именно они, а не синглы. — Би-сайд может быть чуть менее сложным, но! — вдохновенно вещал Гарри, пока Кристиан собирал кассеты и педантично перематывал плёнку. — Это не должна быть какая-то ерунда, написанная на коленке. Потому что би-сайд — это вторая сторона не только пластинки, но и группы. Возможность показать иные грани, но при этом не изменить своему звучанию… — И кто тебя за язык тянул? — Кристиан полоснул Стюарта взглядом. — Во-от! — Гарри ткнул в инженера указательным пальцем. — Из-за таких, как ты, платишь за две песни, а получаешь одну! Чтобы абстрагироваться от спора — Пол отвернулся от коллег и прикрыл глаза. Итак, что у нас есть? Несколько интересных решений у Лесли, хотя он явно перестарался с их воплощением. Но Эдди и Стюарт были куда более способными мелодистами — да и тексты у них привлекали своей образностью. Правда, все три написанные ими песни звучали немного наивно: им отчаянно не хватало той изощрённости, которой отличался сингл Кристиана и Лесли. «Вот бы как-то это совместить…», — вновь пришёл к тому же выводу Пол. И ему даже не пришлось придумывать, как воплотить свою идею в жизнь — потому что за его спиной раздался ровный и спокойный голос Лесли. — Как называется ваша вторая песня? — спросил он у коллег. — Love Loving You, — после небольшой паузы ответил Стюарт. — Мне кажется, у неё есть потенциал как у сингла, — сказал Лесли, когда Пол повернулся к коллегам. — Можно ускорить темп и добавить «холодного» звучания в духе Джона… — Но у этой песни совсем другой замысел, — вдруг перебил его Стю. — Если ты хочешь сингл в стиле Джона Ли, может, напишешь свой? Эдди привык к сдержанности Лесли — и потому сильно удивился, увидев на лице коллеги какие-то новые эмоции. Глаза неопределённого цвета — что-то среднее между зелёным и голубым, — расширились от изумления, а рот слегка приоткрылся и тут же закрылся, словно Лесли не знал, что сказать в ответ на такую отповедь. Правда, длилось эти какие-то доли секунды, потому что Лесли быстро взял себя в руки, и его глаза полыхнули ледяным пламенем. Такая хладнокровная решимость насторожила Эдди и не на шутку напугала Пола, который понял, что спор непременно выльется в драку. Как бы Пол не декларировал, что не обсуждает коллег — он всё же с любопытством выслушивал Кристиана и Гарри, обожавших собирать сплетни. И от них же Пол узнал, что свою точку зрения Лесли готов отстаивать даже с кулаками. — Стюарт, — Пол мягко улыбнулся клавишнику. — Мы ведь экспериментируем и таким образом ищем ваш стиль. Нет ничего страшного в том, что Лесли поработает с твоим демо. В конце концов, ещё ничего не решено — и нет никаких гарантий, что сингл выйдет именно в таком виде. Стюарт, очевидно, так не думал — потому что он выглядел совершенно убитым. Клавишник отодвинулся вглубь дивана, словно надеясь, что его поглотит это плюшевое болото, и обиженно скрестил руки на груди. Лесли демонстративно закатил глаза: от прежнего дружелюбия и желания помочь не осталось ни следа — лишь та самая хладнокровная решимость идти до конца. Пол с ужасом смотрел на коллег, не понимая, что происходит, но тут ему на помощь пришёл человек, от которого он этого совсем не ожидал. — Если эти песни не подходят — мы можем написать ещё, — сказал Эдди своим отрывистым голосом. Он явно пытался задобрить Лесли и вернуть к жизни Стюарта, за что Пол был ему искренне благодарен. — Прямо сейчас? — удивился Гарри. — А почему нет? — Эдди пожал узкими плечами. — У нас для этого есть все условия: синтезаторы и свободный день впереди… Эй, Стю, — он пихнул друга локтем в бок. — Хватит киснуть. Лучше найди нам какой-нибудь инструмент для работы. Стюарт тихонечко застонал, но всё-таки сполз с дивана и отправился на поиски синтезатора. Эдди же пересел на ковёр, чтобы можно было вытянуть длинные ноги, и открыл потрёпанный зелёный блокнот с логотипом банка. Пол мягко ему улыбнулся, и Эдди ответил своей добродушно-ворчливой усмешкой: мол, не за что, мистер Мэллиндер. — Тогда работаем, — сказал Пол, поднимаясь на ноги. — Лесли, тебе хватит этого добра, чтобы записать новое демо? — Хватит, — ответил Лесли, выдёргивая из розетки очередной синтезатор. Объединившись с Гарри и Кристианом, он принялся перетаскивать нужное ему оборудование в соседнюю комнату. Пол же придвинулся к композиторам и прихватил с собой проигрыватель — чтобы можно было искать идеи в бесконечной фонотеке Unsound Records. Работа закипела, но не у дел остался участник, нанятый в основном для живых выступлений. Карл сник и принялся с ненормальным вниманием рассматривать свои ногти — крупные и довольно аккуратные, несмотря на панковское прошлое. Пол заметил это и принялся придумывать, чем бы занять барабанщика, но сегодня все приходили ему на помощь, избавляя от необходимости заморачиваться мелочами. Гарри придержал дверь, ведущую в комнату Кристиана, и зычно крикнул: — Не помню, чтобы назначал тебе выходной, Джо Страммер . Может, поработаешь ради разнообразия? — А что надо делать? — мгновенно просиял Карл. — Для начала — притащи сюда эту хрень, — Гарри указал на драм-машину от Roland, стоявшую как раз возле кресла Карла. — А потом будешь ассистировать Крису… Договаривать не было нужды: Карл мигом вскочил на ноги, схватил драм-машину и бросился в комнату Кристиана, едва не выдернув ногой какие-то из многочисленных проводов, лианами разбросанных по полу. И когда все оказались при деле — работа закипела по-настоящему. Пол старался соблюдать баланс. Он садился рядом с композиторами, когда замечал какие-то сложности — и оставлял их в покое, если видел, что что-то получается. Вот и сейчас Пол стоял на пороге кухни, потягивал отвратительно горький кофе и с любопытством наблюдал за коллегами. Почти во всех группах, подписанных на Unsound Records, был один основной автор. Максимум — четыре, но работали они по отдельности. Поэтому Пол впервые видел, как песню пишут сразу два человека, и выглядело это так же завораживающе, как ритуальные танцы шамана, призывающего дождь. Стюарт и Эдди словно провалились в мир, где восприятие истончалось до прозрачности полиэтиленовой плёнки. Каким-то образом один понимал, что задумал другой, и дополнял это своими идеями, бережно относясь к вкладу коллеги. Эдди и Стю не ссорились, не спорили, а тихо переговаривались и продолжали друг за другом музыкальные фразы — пока не нащупывали то, что может стать будущим синглом. Как и Лесли, Пол замечал, что Стюарт не слишком мягок с Эдди — но теперь он догадывался, почему эти двое стали лучшими друзьями. Видимо, Эдди был единственным, кто понимал, что Стю хочет сказать и не может выразить из-за своей коммуникативной дислексии. Погружённые в сочинение, Эдди и Стюарт практически не отвлекались. Лишь один раз они синхронно подняли головы, когда воздушную от шёпота тишину вдруг вспорол голос низкий и глубокий. Он драматично взвыл «Я люблю тебя любить» и сорвался, не добравшись до более высоких нот. Композиторы удивлённо переглянулись и двумя парами глаз уставились на продюсера: ядовито-зелёными и серыми, как дождевая вода. — Мистер Мэллиндер, а что это было? — настороженно спросил Эдди. — Кажется, Карл пробует себя в роли вокалиста, — ответил Пол, удивлённый не меньше их. — Во даёт… — восхищённо прошептал Стюарт. Немного привыкнув к сиплому пению коллеги, композиторы больше на него не отвлекались. Рука Эдди порхала над блокнотом, пока Стюарт и Пол искали в фонотеке пластинки для вдохновения. Через гостиную вдруг пронеслись Гарри, Кристиан, Лесли и Карл: очевидно, они мчались на перекур. Стукнула входная дверь, голоса размякли в тишине, как печенье, опущенное в молоко — и остались лишь ослепительные звуки синтезатора, на котором Эдди подбирал мелодию к только что записанным словам. Пол улыбнулся и протянул Стю свой любимый альбом Supertramp. Стюарт откинул крышку проигрывателя, вложил в него пластинку и опустил иглу на глянцевую поверхность. Неуверенное топтание на синтезаторе сплелось с витиеватым соло на саксофоне, а потом неосознанно стало ему подражать, усложняясь, развиваясь, расползаясь по тишине, как краска расползается по влажной ткани. Пол невольно заслушался и вдруг подумал: если б он мог — то запаял бы это мгновение в стеклянную банку. Пусть б оно стояло на полке в спальне, где уже пылились модельки ретроавтомобилей и перегоревший ночник. Наблюдать за рождением песни удаётся даже не каждому продюсеру, и Пол вдруг посочувствовал людям, которые любят музыку не так сильно, как они с Гарри. Ведь эти люди лишались ещё одного шанса почувствовать себя счастливыми — просто потому, что песня совпадает с тобой, как очертания ключа совпадают с замочной скважиной. Хорошая музыка отпирает в человеке всё лучшее, думал Пол, и, если Decline удастся создать такую — они войдут в историю. Тогда в словаре рядом со словом «популярная электронная музыка» появится слово, означающее «спад», «закат» и «экономическую рецессию».