Aurora

      Данталион сидел за прилавком на высоком барном стуле и лениво перекатывал в длинных пальцах ручку. По другую сторону стоял мужчина в темном пальто, на котором прозрачным бисером висели капли вечернего дождя. Гость с серьезным лицом пытался уговорить на что-то хозяина магазина, но демон всё не поддавался.       — Любые деньги. Поверьте, это не проблема, — настаивал незнакомец.       — Если бы всё было так просто... — флегматично вздохнул Данталион. — Поймите, даже все деньги на свете не стоят этого. Они бесполезны.       Мужчина в пальто заметно напрягся, брови нахмурились, почти сойдясь на переносице. Он раздраженно протер запотевшие очки и уставился на собеседника тяжелым, давящим взглядом.       — Свою цену я назвал. Дело за Вами.       — Что ж... — ноздри гостя сердито раздулись. — Пожалуй, я попытаю удачу в другом месте.       — Ваше право, — ответил хозяин в чужую спину. — Только никто из моих коллег не примет то, что предлагаете Вы. Попробуйте договориться иначе.       Мужчина ничего не сказал и молча вышел из магазина, дверной колокольчик только тоскливо и тонко звякнул. Торговый зал наполнился глухой тишиной и шорохом осеннего дождя на улице.       — Ноа, — баритон демона прохладным шелком коснулся ушей. — Ты что-то хотел мне сказать?       Парень, стоявший за дверью служебного помещения, вышел на свет.       — Простите, сэр.       — Не извиняйся, — отмахнулся демон, понимая, что подопечный делает это только ради приличия. — Что у тебя?       — Вы не видели вечерние новости? — Ноа склонил голову к плечу в привычной манере.       — Нет. Что в них такого? Очередная звезда засветилась за чем-то неприличным? Скандалят политики? Птенчик, меня мало чем можно удивить.       — Пустышки стали умирать.       Демон вопросительно выгнул тонкую черную бровь, и парень протянул ему телефон с открытой статьей. С каждой прочитанной строчкой лицо Данталиона мрачнело, он хмурился. Отсутствие нужных для понимания ситуации деталей заставляло напрячься.       — Пока сказано только о массовых смертях в определенной возрастной группе, — мужчина вернул телефон.       — Их могли убить?       — Маловероятно.       — Тогда что могло случиться?       — Пока я не могу ответить тебе, Ноа. Информации мало, и эти крупицы в новостях будут перевирать еще долго, — демон скользнул любопытным взглядом по чужому лицу. — Что ты думаешь обо всем этом?       — Смерти странные – их жизни, кажется, оборвались в один момент. Это вызывает много вопросов, но ответы нам вряд ли дадут узнать.       — Да уж... — Данталион, задумавшись, щелкнул ручкой, что до сих пор держал в пальцах. — В кругу ученых начнется настоящий хаос. Если они выявят причину, а журналисты до нее доберутся, то поднимется шум. Очень много шума, если не паника.       — Но зачем обычным людям так волноваться? Это же их не касается.       — Хочешь сказать, я преувеличиваю? — хозяин магазина слегка улыбнулся.       — Просто не думаю, что кому-то будет жалко пустышек.       — Не все люди такие бессердечные, Ноа. Найдутся те, кто начнет волноваться и переживать. Может, у кого-то пустышка – это близкий родственник, хороший знакомый или друг. Существует одна вещь, называется «привязанность». Знаешь? Она и послужит причиной их будущего состояния. Эти люди равнодушными уж точно не останутся.       Парень опустил взгляд в пол и склонил голову к плечу.       — Что-то в моих словах тебя задевает?       — Нет. Просто мне трудно такое понять.       — Оу... Вот в чем дело, — лукавая улыбка тронула тонкие губы. — Выход за рамки простых шаблонов поведения.       — Вам смешно?       — Очень, — саркастично отозвался мужчина, а потом вернул голосу серьезность. — Настолько, что хочется плакать.       — Вы не похожи на того, кто на такое способен.       — Ты живешь со мной всего несколько жалких месяцев, откуда тебе знать? Может, я в душе ранимый.       — И плачете в подушку по ночам, пока никто не видит?       — Точно. Особенно после просмотра очередной мелодрамы – от переживаний главных героев так и тянет пустить слезу. Такие глубокие чувства, а эмоции!.. В торговом зале повисла тяжелая тишина, нарушаемая лишь приглушенными звуками дождя.       — Вы издеваетесь, — озвучил с бесстрастным лицом свой вывод Ноа.       — Шучу, — поправил демон. — Пусть некоторые мои слова и покажутся тебе жестокими, но я не держу на тебя зла. Просто знай, что тот, кто стар и довольно долго прожил в одиночестве, так развлекается. Совсем скука одолела.       — По человеческим меркам для старика Вы слишком молодо выглядите.       — Оу... Мне счесть это за комплимент?       — Как хотите, но больше тридцати пяти Вам точно не дашь.       — Как хорошо, что хотя бы для кого-то я все еще буду молодым, — вздохнул демон.       — Таких много.       — Да ладно тебе.       — Некоторые Вас даже симпатичным считают.       — Ты вгоняешь меня в краску.       — Девушки из моей школы специально делают крюк, когда идут домой, чтобы заглянуть сюда. И следят они за Вами, а не товарами.       — С чего ты так решил? Может, они из-за тебя сюда ходят.       — На меня подобные взгляды никто не бросает.       — Это какие?       Ноа чуть нахмурился, напряженно думая.       — Наверное, влюбленные. Они часто смотрят украдкой, перешептываются, улыбаются, краснеют... Обсуждают внешность и предполагают характер. Как минимум Вы их интересуете.       — Ох... Главное, чтоб это не превратилось в еще одну головную боль, — демон устало прикрыл рукой глаза.       — Разве Вы их не замечали?       — Мне нет до этого никакого дела. Тем более они все слишком юны. Ты даже не представляешь, насколько.       Парень неопределенно угукнул и замолчал. То, что он произнес потом, заставило Данталиона негромко, но искренне рассмеяться. Мужчина не сразу пришел в себя, улыбка никак не хотела покидать губы.       — Птенчик, иногда ты слишком много думаешь и анализируешь, — произнес хозяин магазина, отдышавшись. — Это нормально, когда молодые люди заглядываются на кого-то, кто им симпатичен.       — Но Вы говорили, что стары. Разве с этим фактом нельзя говорить о возможной геронтофилии?       — Отчасти. О том, что я стар знаешь только ты, поэтому их интерес ко мне кажется тебе странным. Но для них, как ты говорил, мне не больше тридцати пяти. Это далеко не старость.       — Значит, на всё лучше смотреть с разных точек зрения...       — Умница.       — Вы снова издеваетесь.       — Я любя, не стоит обижаться.       — Я всё равно не смогу этого сделать.       — Знаю. И от этого даже как-то грустно.       — Будто разговариваете с бревном, да?       — Ну-ну, не будь так критичен. Ты намного лучше и полезнее бревна.       Если бы Ноа мог, он бы закатил глаза – иногда этот демон был невыносим.       Последние часы до закрытия прошли в тишине: Данталион, глубоко задумавшись, постукивал ручкой по поверхности прилавка, а подручный рядом прикреплял бирки на новые зелья. Однако до наступления судного часа в магазин влетел невысокий мужчина лет шестидесяти. Лысина под шляпой покрылась испариной, щетка усов пушилась под носом. Гость нервно протер запотевшие очки и перевел дыхание.       — Эдгар, пожалей себя – не в твоем возрасте так носиться, — флегматично произнес демон.       — Ты видел новости? — возбужденно спросил мужчина, подойдя к прилавку.       — Да. Все думал, когда ученые оживятся.       — Данталион, это серьезно. Я столько трупов в жизни не видел! Их же тысячи!       — Тише-тише, — хозяин магазина покинул насиженное место и подошел к спокойно работающему Ноа, закрывая тому уши ладонями. — Не пугай мне мальчика.       — Ты мог бы его отослать на время.       — А разве ты сам не забежал на пару минут? Зачем мне его лишний раз гонять?       — Действительно, — Эдгар смущенно поправил очки и бросил взгляд на Ноа.       Тот огляделся, не понимая внезапное ограничение слуха, но потом вернулся к работе, не обращая внимания на чужие руки.       — Я всё не перестаю тебе удивляться, — вздохнул ученый. — Приютил пустышку, а теперь используешь для собственных целей.       — Как грубо, — притворно обиделся демон и положил подбородок на светлую макушку парня. — Говори уж, зачем пришел.       — Вся исследовательская группа собирается завтра в лаборатории. Уже проводят вскрытия и анализы, так что результаты будут скоро.       — Во сколько встреча?       — Девять вечера.       — Хорошо, я приду.       — Если что-то изменится, я дам знать.       — Спасибо. Но это всё ты мог сообщить мне и по телефону, Эдгар.       — Был недалеко, решил заглянуть. А теперь не буду задерживать, вы всё равно закрываетесь.       Мужчина откланялся и скрылся за входной дверью. Данталион протяжно вздохнул и скрестил руки перед чужой шеей в подобии объятий. Ноа почувствовал возросшую на плечи тяжесть, но ничего не сказал, продолжая закреплять бирки на горлышках бутылок.       — Завтра вечером мне нужно будет уйти, к утру вернусь. Переживешь ночь без меня?       — А есть какая-то разница?       — Ауч... — снова вздохнул демон, уязвившись. — Значит, компания пауков тебе милее меня?       — Я такого не говорил и не виноват в том, что они рвутся спать в мою комнату.       — Ну правильно, меня они и так не любят.       — Может, не надо было гонять одного из них метлой? Он теперь ее панически боится.       — Этот засранец залез в мои реактивы. Мне нужно было его погладить за это?       — Нет. Но можно было обойтись и без метлы.       — Можно. Однако в ней намного больше авторитета для него, чем в голых руках и подручных предметах.       Ноа согласно угукнул, и магазин снова погрузился в тишину. Демон за спиной почти не дышал и не двигался, задумчиво замерев. Не протестовал против близости и парень, хотя и считал странным то, что не чувствовал чужого тепла. От мужчины исходил только едва заметный запах гари и живицы. Он был намного приятнее, чем ароматы реактивов, с которыми Данталион обычно покидал лабораторию.       — Сэр, надо закрыть дверь – магазин прекратил работу уже двадцать минут назад.       — Ага... — вяло отозвался демон.       — Что-то случилось? — парень приподнял голову, и чужой подбородок съехал ближе к лбу, ероша короткие пряди волос.       — Пока ничего, — проурчал голос. — Чувствую, дальше будет хуже.