Не растворяйся...

Чимина разбудил запах крепкого кофе. После сна человек должен чувствовать себя отдохнувшим, но парень этого почему-то не наблюдал. Ощущая щекой что-то бархатное, Чимин понял что он не у себя в постели. — Эй, тише, успокойся Чимин, это я, всё хорошо, — Чонгук уложил обратно в постель подорвавшегося парня, который видимо после сна не сразу понял где он. Отложив на тумбочку чашку кофе, Чонгук поправил одеяло Паку и взял аккуратно за руку. — Ты уснул в кресле и я уложил тебя в постель, потому что там было неудобно, шея бы затекла. — поглаживая большим пальцем тыльную сторону ладони, Чон заглядывал во внимательные глаза напротив. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально, только голова немного болит, — Чимин присел на мягкой кровати и протёр глаза. Забавно, что он это делал одной рукой, потому что не хотел лишаться мягкого прикосновения, что дарил Чонгук. — Сколько я спал? — Даже не знаю, но сейчас десять вечера. Голова болит из-за долгого дневного сна, так что ничего страшного, примешь аспирин и всё пройдёт. —Чон с улыбкой наблюдал за широко распахнутыми, удивлёнными глазами. Хрипло рассмеявшись, он поправил торчащие во все стороны волосы Пака. —𝓒𝓱𝓪𝓽𝓸𝓷 𝓶𝓸𝓮𝓵𝓵𝓮𝓾𝔁*. — Что ты сказал? — Чимин задумчиво нахмурил брови. — Да так ничего, — Чонгук утопил загадочную улыбку в чашке. — Будешь? — он протянул кофе Чимину. Приняв чашку, парень сделал маленький глоток обжигающего напитка. — Спасибо, очень вкусно, ты сам приготовил? — Ты любишь эспрессо? — Это единственный кофе, который я люблю. — Это единственный кофе, который я умею готовить, — подняв глаза, Чон встретился с бесконечностью напротив, в которую добровольно ныряешь, не думая о том, что вынырнуть возможности не будет. Разорвав длительный, зрительный контакт, Чонгук встал и протянул руку Чимину. — Пойдем на кухню, тебе нужно поесть и принять лекарства, — Хотя нет, стой, я сейчас. — Чонгук поспешно вышел, но быстро вернулся, приняся с собой ярко-красные, домашние тапочки с Санта Клаусом. — Вот, это тебе. Знаю, выглядят довольно смешно, но зато они очень мягкие и тебе не будет больно ходить. Чимин поражался тому, насколько бывает человек ч͓е͓л͓о͓в͓е͓ч͓н͓ы͓м͓.Он думал, что это осталось в далёком прошлом, что в наши дни такого не встретить,но Чон Чонгук рвёт абсолютно все шаблоны и переворачивает всю жизнь Пак Чимина с ног на голову. Он обезоруживает своей доброй, неповторимой улыбкой, подкупает тёплым взглядом, делая в͓а͓ж͓н͓ы͓е͓ д͓л͓я͓ Ч͓и͓м͓и͓н͓а͓ в͓е͓щ͓и͓ так просто и легко, не прося ничего в замен, что это просто кажется невозможным. Весь Чон Чонгук кажется невозможным. — Чего смотришь, надевай давай, — Чон по-доброму смеялся с зависшего Чимина, который смущенно опустил глаза и поспешно надел тапочки, которые были ему велики. — Вот теперь, я точно похож на гнома. — Не могу не согласиться. *** —When I'm no longer young and beautiful? Will you still love me,— сидя за столом на кухне, Чимин не сводил глаз с Чонгука, который искал аспирин в глубинах какой-то коробки и напевал песню. —When I got nothing but my aching soul? I know you will, I know you will.— Пака посетила довольно странная мысль: если бы его спросили, чей голос он бы выбрал, чтобы услышать перед тем, как лишиться слуха навсегда, он бы выбрал не задумываясь, голос Чонгука... — Нашёл! Вот, выпей, должно помочь, по крайней мере в американских фильмах это беспроигрышный вариант, — Чонгук протянул стакан воды и белую таблетку. — Спасибо, — приняв лекарство, Чимин благодарно улыбнулся. — У тебя очень красивый голос, — поняв, что он это озвучил вслух, Пак прикусил язык, но было уже поздно. Чонгук удивлённо посмотрел на парня. Выдвинув стул, он сел напротив. — Эм, то есть я хотел сказать, что песня... Да, песня очень красивая, — рассматривая свои руки, замялся Чимин. — Не то чтобы твой голос некрасивый, просто... Чёрт, — уже совсем отчаявшись что-то исправить, парень закрыл лицо руками. — Спасибо, — мягко убрав чужие руки от лица, Чонгук нежно улыбнулся. — Мне правда, очень приятно, мне такого никто не говорил, поэтому я удивился, — держа холодные руки в своих, парень зеркалил улыбку напротив. — Это Лана Дель Рей, я прав? — не разрывая зрительный контакт, спросил тихо Чимин. — Прав. Я очень люблю её творчество, оно пропитано грустью и от этого не лишено искренности.— В тон парню, ответил Чонгук. — Это очень ценно в наши дни, ты так не думаешь? — Даже не знаю, порой искренность приносит только боль и только. Её принимают за слабость и используют как изощренное оружие, против тебя самого, — медленно глаза Пака опустились вниз. — В большинстве случаев её презирают, а не восхищаются ею, ведь как правило люди ненавидят за то, чего сами страстно желают, но не могут себе позволить по ряду глупых, порой совершенно нелепых причин. Чонгук серьёзно задумался над словами Чимина, который произнёс их с налётом этой самой искренности. Его глаза и есть эта самая редкая искренность, она сдает её обладателя с поличным. — Если тебя любят без веских на то причин, то ты хороший человек, — Чонгук поддался вперёд, заставив Чимина поднять глаза. — Но если тебя ненавидят, то ты один из лучших. — сердце Чимина пропустило удар. — Запомни это. Складывалось впечатление, что Чонгук поделился огромной тайной, которою никому ещё не открывал и вряд ли ещё кому-то откроет. Неосознанно он заставил почувствовать Чимина особенным, достойным знать эту истину. Опустив взгляд на руки Пака, Чонгук увидел разбросанные по всему запястью белые, круглые пятна. Они были небольшие, но их было достаточно много, они были похожи на.... Заметив изучающий взгляд, Чимин спрятал руки под столом. Он мгновенно превратился в того Пак Чимина, которого Чонгук встретил впервые. Плечи опустились, также как и взгляд блестящих глаз, он как будто уменьшился в размерах. Не сказав ни слова, Чонгук вышел из кухни. Спустя буквально пол минуты на подрагивающие плечи накинули мягкий кардиган. — Надень, ты наверное замер.— Чимин проводил удивленным взглядом Чона, который как ни в чём не бывало пошел проверять содержимое холодильника.— Надеюсь ты не привередлив в еде, а то из меня так себе шеф-повар. Чимин пытался переворить случившееся, но у него это выходило из рук вон плохо. Почему Чонгук не спросил, что это, ведь он прекрасно всё видел. Почему не одарил презрительным или разочарованным взглядом, почему вообще ничего не спросил, а только «Ты не привередлив в еде? ». — У тебя есть сигареты? —Чимину строчно нужен никотин. Взяв протянутые Malboro, которые курит его брат, Чимин вышел на балкон под внимательный взгляд чёрных глаз.