Принятие личной шизы достигало нового уровня, когда в голове проносились имена персонажей соответствующим голосом. Так, в голове у Айки пару раз мелькнуло неизменное и милое: «Камисато Аяка». Строгое и вкрадчивое: «Камисато Аято». Ставим диагноз. Она в прошлой жизни доигралась в китайскую гачу.
Гидра помотала головой и лёгким шагом пошла к охранному посту. Если её остановят, она лишь вежливо объяснит ситуацию и…
— Остановитесь на месте, — басом прозвучало над ухом. Айка сделала шаг назад, чтобы поднять голову и взглянуть мужчине в глаза.
И так, поехали!
— Добрый день, уважаемый! — Айка начала копошиться во внутреннем кармане плаща и извлекла на свет бумажку. — Я хочу опубликовать просьбу по очень важному делу. Надеюсь, Вы не будете слишком суровы и позволите пройти дальше, — вздохнула гидра так, будто у неё десять кошек полегло разом, а она лютая кошатница и всех до единой лелеяла сердцем и душой.
Охранник странно притих, пытаясь глазами просверлить капюшон.
— Только просьба? — тихо уточнил охранник, наклонившись к ней.
Айка от неожиданности всё же всхлипнула и прикрыла рот ладонью, мелко закивала. Её от нервов сейчас вырвет.
Мужчина плавно ушёл с пути и слегка придержал за руку, не давая заплетающимся ногам уронить хозяйку на землю. Айка, не веря в собственную удачу, всё же тихо проскулила, зажёвывая губу, прошла во внутренний двор Камисато.
Стыдоба-а, но как действенно. Ещё и грустно потом очень. Это как дебафф от навыка.
Гидра незаметно сосчитала до десяти, едва шевеля губами, и прошла налево к небольшой деревянной возвышенности с доской объявлений.
Должно ли ей быть стыдно за такие сцены? Нет, ведь Осиал был прав, целостность этого тела для них в приоритете и если для этого нужно давить на чувства других…
Имение Камисато было просторнее своей игровой версии, но по стилю совсем не отличалось, что придавало месту сказочности. Ощущение, что она в мультике или на аниме фестивале, постоянно нагоняло Айку.
— Здравствуйте, — девушка протянула руку для рукопожатия представителю комиссии Ясиро.
Худощавый брюнет в очках резко развернулся, отвлекаясь от каких-то отчётов, и с удивлением обнаружил неизвестного на территории. Явный иностранец, так как одет не по погоде, да и вместо традиционного поклона, он предлагал рукопожатие.
Мадарамэ осмотрел гостя внимательнее, если уж пропустил Хиротацу, значит пришедший с новостями к нему.
Видно, человек из Снежной. Зачем ему такая шуба, да ещё и с меховым воротником? Плащ в пол с трудом прикрывал пятки и делал фигуру перед ним массивной и внушительной, а небольшая походная сумочка плотно пережимала ткань на его плече.
Хякубэй выпрямился, точно тетива лука Кудзё Сары, и натянул вежливую улыбку на лицо. С такими на конфликт лучше не выходить.
— Добрый день! Я Мадарамэ Хякубэй, советник, подчиняющийся комиссару Камисато из комиссии Ясиро, — мужчина решил от беды подальше сразу обозначить свою значимость. В его душе затеплилась искра гордости, когда из-под тяжёлых одежд, вырвалось удивлённое и хриплое: «О...»
— Если у вас что-то несрочное, можете обратиться ко мне, — важно кивнул инадзумец и мельком глянул за спину гостя, охрана на месте, он немного расслабился и расправил плечи.
— Я бы хотел опубликовать просьбу, — рука без единой полоски открытой кожи, вся облачённая в ткань, протянула свёрнутую небрежную бумажку. Хякубей хмыкнул, сам того не заметив, и с поклоном мягко взял из рук документ.
— П-пятьдесят тысяч моры? — голос дал петуха, и мужчина прикрыл рот, прошёл вглубь деревянной платформы. Гость бесшумно последовал за ним.
— Да, ровно пятьдесят тысяч, — в голосе собеседника послышалось волнение. — Этого мало?
— Нет, что вы… как Вас называть? Я понимаю, Вы хотите быть инкогнито, — мягко произнёс советник, вспоминая недавно прочитанную новинку издательского дома Яэ, — но такие суммы ради клумбы с цветами? Если нельзя попасть на отмель Надзути, так как Вы утверждаете, что там осели ронины и монстры, то можно подать запрос в лагерь Кудзё. — он развернул карту, отметил знаками опасности отмель и указал на лагерь.
Гость с любопытством рассматривал карту и тихо поинтересовался:
— А могут и отказать в просьбе? Я совсем не против того, чтобы Кровоцвет собирали в лагере. Это и безопасность того, кто возьмётся за дело и меньше рисков повредить цветы.
— Хм, такая вероятность есть, — неловко замялся Хякубэй и отвёл взгляд, — генерал комиссии Тэнрё питает нежные чувства к этим цветам. Думаю, вы должны были слышать, что багряные бутоны растут на местах кровопролитных битв, — заговорщическим шёпотом поделился мужчина, не замечая, как со временем он сокращал между ними расстояние. — Некоторые считают, что растущие там цветы — это память о солдатах, служивших под её началом, оное символизирует их бесстрашие и единство.
— Это ведь слухи? Или уважаемая Кудзё лично рассказывала об этом? — гость наблюдал, как советник достал инкан и поставил печать комиссии Ясиро.
— Конечно, это слухи, но признайте же, что звучит поэтично и воодушевляюще, — возгордился он, размахивая печатью в воздухе. — Есть и зловещая версия… — задумчиво приложил он кулак к подбородку и улыбнулся. — Говорят, что глава по безопасности окропляет территорию кровью поверженных ею врагов. Земля взращивает для неё трофеи! — всплеснул руками Мадарамэ и приблизился к гостю. — Позже она делает из них лекарства для своих подчинённых, тем самым увеличивая их силу духа; потому в Инадзуме не выстоять не только перед справедливостью Архонта, но и перед армией трикомиссии.
— Хм, действительно интересно, — протянул гость, доставая из сумки вознаграждение, передал советнику. — Можете называть меня Тетис. Вы взымаете комиссию за публикацию задания?
— М, конечно, спасибо, что напомнили, я уже и забыл с Вами, — неловко рассмеялся мужчина и выписал чек. — Комиссия составляет 5% от суммы награды. Хм. Но так как за это дело возможно возьмётся кто-то из Ясиро, то комиссию можно будет не оплачивать.
— Я могу оплатить сразу, — гость достал необходимую сумму и выложил советнику. — Не хочу потом каких-то непредвиденных ситуаций, — шёпотом произнёс человек. — Увидимся завтра, Мадарамэ Хякубэй-сан!
Ладонь мужчины крепко сжали и потрясли вверх-вниз, искренне поблагодарив. Гость уже как пять минут ушёл, но инадзумец всё разминал руку и перебирал в памяти произошедшее. Либо этот иностранец выжил из ума, отдавать такие деньги на клумбу с пусть и редкими, но цветами, либо Инадзума из-за своей изоляции и сохранения традиций древности мыслит узко и не видит большего в каких-то вещах.
Хякубэй был в восхищении от встречи с человеком из других земель, это было ново и свежо до той степени, что его маска учтивого и верного, трещала с каждой минутой больше и больше. Он даже слухи о Кудзё рассказал! Неслыханная наглость. Однако ему понравилась реакция гостя, возможно, оно того стоило.
***
Айка пребывала в блаженном умиротворении.
— Ляпота-а-а, как мне хорошо, просто до невозможности! — девушка счастливо подпрыгнула на месте, пританцовывая в одиночестве у разбитого корабля.
Всё складывалось действительно не плохо! Ей осталось только собрать грибы на Сейрайе и запечатать их в коробе с крио слаймом для транспортировки в Мондштадт. Но это она сделает перед отъездом, а пока, она хочет перенести растения к себе на остров и посадить их здесь, чтобы те были максимально свежими. Потом останется только собрать и запечатать их перед отбытием. На клумбу с Кровоцветом она попросит мысленно Осиала наложить магию.
Осиал — Бог немногословный, и понимать его можно только по действиям. Она полторы недели назад пыталась с ним заговорить, но в ответ никто и слова не сказал. При этом гидра говорила формально и вежливо. Всё-таки оно местное божество, но она не чувствует к здешним Богам ничего кроме уважения и принятия того, что они существуют наравне со смертными.
Очень двояко всё у неё с религией, что там, что здесь. Архонты воспринимались, как сверхсильные политики, над которыми стоит система небесного порядка. Они ей подчиняются беспрекословно. А разве Бог должен быть в подчинении? Тоже странно. Это непонятно для неё.
Осиал же отличается от других тем, что о нём неизвестно ничего. Он был вторым босом в Ли Юэ, его прибили ко дну Нефритовым дворцом, о нём все забыли. Конец. Его совершенно не раскрыли. Просто кинули, как кляксу на бумагу, а потом затерли промокашкой и его участие в системе сомнительно. Он не входит в семёрку Архонтов, потому что проигравший. Но навряд ли уступает им по силе.
Айка с досадой раскрыла карту и стала водить пальцем по территориям Инадзумы. Острова Ясиори и Каннадзука она посещать не станет, там солдаты и армия, ронины и монстры. Ватацуми? Ну, можно посетить прибрежные островки и погулять у руин, на Сейрайе можно пройтись к статуе.
Цу-ру-ми… она не хочет застрять в тумане с мёртвыми людьми. Не хватало чтобы они её вскрыли. Вдруг они мертвецов чувствовали? А Айка пока что не готова принять новости о своей смерти. Каким бы мир красочным ни был, её всё ещё тянет на родные просторы.
Пускай и в обрывках, эта любовь к Родине чувствовалась в редких мыслях. Тут часто можно встретить людей с улыбкой на лице, а внутри всё так сжималось и в противовес вторило: «Почему вы так часто улыбаетесь?»
Крутились в мыслях и стихи писателей, и песни про серую Россию, и что-то такое невменяемо весёлое с матом на каждой строчке.
Хотелось жареной картошки с луком и салат из огурца, помидор, заправленный майонезом. Хотелось понять ради чего она жила, и ради чего жить сейчас.
Из-за твоего молчания в ответ,
Я ощущаю, будто меня здесь и нет.
Мир с Божествами для меня чужеродный свет,
Их воспринимаю я, как пленённый обет.
Я знаю их истории, и это их маски ломает,
И даже знания эти мне — вдох — едва помогают.
Я им никто, мы незнакомцы,
Даже если сойдёмся, я простой и неучтённый.
Но в голове пустота, Осиал и сейчас не ответил ей на откровения. Айка только с бессильным гневом, распалявшим сердце, могла рассматривать чужое небо. Опустошение выматывало, вопросы прошлого были без ответа. Что с ней всё-таки случилось в итоге? Вот бы вспомнить…
Не помнить дома — страшно,
Вдалеке от дома больно.
