Бывают же такие странности...

      Небо над Сейрайем никогда не молчало.       Гроза и молния — вечная несмолкаемая песня этого места, над пиком плотным кольцом кружили облака, мерцая обилием электрических вспышек. Всё было агрессивно, угнетающе и пустынно. И дышало отчаянием.       Единственная деревня близ статуи Архонта разрушена. На досках отчётливо прослеживались следы опалин, вздернутые растения иссохли и трещали в такт небесам. Некоторые дома были пропалены до основания.       Понять было трудно. Айка пыталась принять увиденное ею, но скелеты людей, покрывшиеся золой, были у неё на виду. Несколько семей погибло точно.       Поправив сумку за плечом, девушка бросила последний взгляд на деревню и направилась к статуе Архонтов. Обнажила руку, стянув перчатку, и коснулась битого камня. Ударило слабым током в ответ, а в воду прострелила молния, облако пара взмыло вверх, рассеиваясь почти сразу.       Девушка отдёрнула руку и натянула перчатку, решила быстро уходить отсюда. Она направилась к берегу, с которого выходила, но набегу, невнимательно разглядывая окружение, врезалась в нечто невидимое. Пошатнувшись на месте, гидра удержала равновесие и с лёгким причитанием потирала ушибленный нос, другой рукой нащупывая преграду впереди. Перчатки задымились, а ворс стал расползаться на нитки.       — Какого чёрта тут барьер? — прошипела она, начиная паниковать. В небе раздался удар. Удар. Удар. Удар.       Медленно оборачиваясь, Айка начинала догадываться. В игре враги были привязаны к определённой территории и надолго покидать её не могли. Но вот в реальности таких ограничений им никто не ставил.       Айка с зарождающимся ужасом наблюдала, как из скрученных облаков выплеснулся на землю в нескольких метрах от неё несуразный сгусток чистой энергии. Воздух трещал и плыл, монстр неприятно светился, резал глаза своим существованием.       Теперь понятно почему земли непригодны для жизни. Воплощение грома буйствовало и убивало без перебора.       Будто читая чужие мысли, элементаль взмахнул крылом, пошла зарядка атаки, в воздухе воплотились стрелы и на бешенной скорости прошибли тело Айки.       Больно! БОЛЬНО!       — Икх!       Она не успела уклониться полностью, одежду к чёрту пропалило, бок первые секунды не ощущался вовсе, но потом дошло. Боль резанула сильным жаром, будто она сгорала заживо.       Она не сможет увернуться второй раз, не в её состоянии, поджав дрожащие губы и смаргивая солёную влагу глаз, в мыслях взывала к Осиалу, кричала в голос, чем видимо позабавила этого элементаля.       И главное стоили ли того грибы, из-за которых она сейчас здесь захлёбывается слюной или кровью?       Подтягивая к себе ноги, она зажимала рану, её лицо осветилось бело-фиолетовой вспышкой.       — Ну-ну, ты посмотри какой нетерпеливый, — сказал-ла она..?       Рядом что-то громыхнуло, и её окатило каменной крошкой. В пыли метался подсвеченный силуэт монстра, он боролся с чем-то невидимым для неё, противный треск и свист, издаваемый созданием, нервировал и выбешивал, хотелось, чтобы он..!        — Заткнись, — произнёс Осиал и подконтрольной ему рукой вяло махнул, одновременно мягко вытесняя Айку от управления телом. Монстр в припадке забился о землю, расшибая головой камни и странно дрожал. — Тварь без интеллекта не может смеяться над твоими мыслями. Он просто не способен на это.        — Мы… странно ощущаемся в одном теле, — устало произнёс голос в мыслях у Бога. Он спокойно встал, прикрыв рану, и, чеканя шаг, вплотную приблизился к монстру.       Айка слабо ощутила изменение тела. Казалось, оно перестроилось под мужской облик.       Тем временем в руке у Осиала сформировался водяной хлыст.       — В твоей беззащитности есть проблема, к сожалению, не могу тебе помочь с этим. Влить чувство боя и понимание критической ситуации в моменте за пределами твоих возможностей.       Сзади послышался щелчок, когда рука быстро поднялась вверх и замерла на секунду в чуть согнутом положении. Бог не намерен был щадить нерадивого элементаля. Пошла чёткая серия ударов хлыстом. Голова, брюхо, грудь. На теле расцветали водные печати, в конце их стало так много, что рука, карающая монстра, остановилась, а водный хлыст растворился в воздухе.       Осиал снял водный барьер и прощупал пальцами ранение, недовольно скривился и шумно вдохнул воздух. Тело монстра оказывало жалкое сопротивление, слабо трепыхаясь на месте, печати потянули его в воздух. Тело зависло над водоёмом, где змейками бегали слабые молнии. Монстра просто прошило огромным количеством водяных игл, каждая из которых целила в середину печати, наложенной Осиалом.       Одно мгновение. Множество отметок. Опасность, определяемая Айкой, как смертельная, перестала существовать.       У девушки теперь есть над чем подумать, однако, её уже тащили обратно в суровую реальность. Она всеми усилиями своей эфимерной сущности пыталась остаться в этом уголочке, Айка плохо чувствовала, но что-то натягивалось, удерживая её, правда, Бог в этом был явно опытнее, и её всё же вернуло обратно к контролю над телом.       Ноги тут же подкосились, спёртое дыхание разрывало грудную клетку, а во рту скапливались жидкости, которые приходилось судорожно сглатывать.       — Хочу обратно, я хочу отдохнуть и поспать, — с паузами говорила девушка, в слух жалуясь Богу. — Хочу поспать, очень хочу. Как в этом теле спать? Ха, кх-а.       Айка поняла, что контроль над телом у неё с Осиалом абсолютно на разных уровнях. Он контролирует всё: от ровного и чистого дыхания до концентрации магии и положения тела в пространстве. Он уверенно держался с такими ранениями против неслабого противника в одиночку.       Грело сердце распятое тело элементаля, застывшее в забвенье над водами собственного пристанища. Ей хотелось смеяться, и она, сотрясаясь телом, запрокинула голову назад. Небо свирепствовало, молнии били по острову в хаотичном порядке, время электро барьера истекло со смертью создателя.       — АХА-ХА-ХА-ХА, так тебя! Хух, — бок прострелило болью, но Айка продолжала неестественно широко улыбаться небу и скалить зубы. Тело вернуло женскую ипостась, отчего вещи стали ощущаться свободнее. — Оу, он растянул мою одежду… Или нашу? Но это же я покупала, значит всё-таки моё. Представляю гардероб в будущем, мда, печаль.       Ковыляя к воде, Айка продолжала вести бессмысленный диалог, думая совсем о другом. Девушка была немного невменяемой из-за пережитого, но понимала, что новоприобретённое ранение по её неосторожности лечить именно ей, Осиал слинял обратно в подсознание, вязать ниточки и что-то химичить между ними. Но пафоса-то было… По крайней мере Айке так показалось. Явно с юморком человек! Бог точнее, но главное с юмором! Она бы, наверное, скисла быстрее, если каким-то образом стала шизой педанта Чжун Ли.       Ей ничего не остаётся, кроме варианта обратиться к приятелю Мадарамэ. Он не спросит документов, порекомендует лечащего врача. Как же много значат связи между людьми в любом из миров. Это создаёт определённые трудности.       Ладно бы обычная молния ударила, она бы пережила, но элементаль явно как-то изменял плотность энергии, из которой состоял, из-за чего та несла большой урон, и тяжесть повреждений от атак увеличивалась. Бок мог похвастаться перьевидным разветвлённым рисунком нездорового фиолетового цвета и механическим повреждением тканей кожи и чешуи, последняя в свою очередь неплохо уменьшила нанесённый урон. Резаная рана с острыми углами, ровными краями зияла чернотой и кровоподтёками. Пахло палёным, что говорило о прижигании раны сразу после нанесения скользящего удара.       Айка подняла брызги, зайдя в воду. Сейчас ей будет ещё больнее. Соль из океана никто не убирал…

***

      Мадарамэ готов был прощаться со стоящим напротив человеком в тот самый миг, как увидел нечто мерзкое на неестественно бледной коже человека. Он не понимал, почему человек перед ним ещё жив.       Он успел утром сходить на утренние молитвы в Великий храм Наруками, нашёл исполнителя для заказа Тетис-сан, успел закончить утренний приём пищи без присущей его графику спешки, а поздним утром к нему приходит заказчик и невозмутимо, спокойно, отводит руку в сторону, поднимая полы тяжёлого плаща, представляя его взору ужасное зрелище, от которого вкусный завтрак подкатил комом к горлу и спровоцировал рвотный позыв.       — Тома! — Хякубэй отвернулся к двору Камисато и крикнул, что есть мочи. Его крик всполошил мирную обстановку поместья. Охранники подхватили под руки слабеющее на глазах тело гостя, оставив у стены копья.       Из главного здания выбежал юноша с пшеничными волосами и с испугом смотрел на Мадарамэ, на ходу обтирая руки полотенцем от следов рисовой муки.       — Хякубэй-кун? Что с вашим клиентом? — подбежал он, разглядывая бледнеющего Мадарамэ.       — Иди в город за врачом! — Мадарамэ с долей отвращения повторно обнажил рану его клиента. Тома с расширившимися глазами потрясённо кивнул и исчез на выходе поместья.       Зеленоглазый немного смыслил в ранениях, что позволяло камиссару Камисато не брать лекаря в имение. Однако бывали и случаи, в которых не мог сориентироваться даже такой исполнительный и универсальный Тома. Он откровенно впал в шок. Никогда подобное не попадалось ему на глаза.       — Хякубэй, стоит перенести раненого в поместье и снять хотя бы одежды, — Аяка с волнением рассматривала безвольно болтающееся тело на руках охраны.       — Благодарю, госпожа Камисато! — Мадарамэ исполнил идеальный поклон в девяносто градусов и, раздавая команды охране, смог разместить гостя в одной из свободных комнат.       Кажется, сегодня Мадарамэ будет возносить молитвы Архонту в многократном размере. Он искренне переживал, ведь быстро привязался к нетипичному для этих краёв человеку.       Слуги стащили одежды и ахнули в голос. На футоне раскинулись волосы странного голубого оттенка, а их хозяйка слабовидящим взором сверлила потолок, с трудом вдыхая воздух.       Седзи задвигал Мадарамэ в глубоком замешательстве, невольно проигнорировав такие же растерянные взгляды служанок...