--✦--
Сентябрь подходил к концу. Дио виделся с Джонатаном уже на протяжении месяца. Вроде бы прошло много времени, но по ощущениям оно пролетело, как мгновение. Эти ночные встречи, казалось, заставляли часы идти быстрее, и вот уже целый месяц был за плечами с момента их знакомства. Именно с этих пор Джонатан начал вести себя не так, как обычно. Поведение его менялось постепенно, резкой перемены в один день не случилось. Просто казалось, что Джонатан стал тише, не был таким весёлым, как раньше. Много он не говорил, постоянно находясь в молчаливой задумчивости, хотя имел привычку долго распространяться о вещах, которые Дио не особо волновали. Сначала он почти ничего не заметил. Возможно, это Джонатан хорошо скрывался, или Дио оказался не таким проницательным в общении с людьми, как он думал. На самом деле это даже логично, что он плохо понимал окружающих, учитывая его антисоциальные наклонности вперемешку с отсутствием эмпатии. Просто было немного странно, что Джонатан стал единственным человеком, которого Дио подпустил к себе чуть ближе остальных, и он по-настоящему так и не знал юношу. Ну а Джонатан по-настоящему не знал Дио. Так чего же удивляться? Спустя две недели Дио начал замечать разницу. Было тягостно видеть Джонатана таким молчаливым, а его улыбки такими вымученными. Уже не говоря о его уставшем, более изнурённом и напряжённом виде. Дио мог поклясться, что тех тёмных кругов под его глазами не было раньше. Дио наконец решил поднять этот вопрос. Поведение Джонатана беспокоило его, а гадать, что у человека на душе, понятия не имея о сути дела, надоедало. Ему нужно это знать. — ДжоДжо, что с тобой происходит? — спросил в одну ночь Дио. Джонатан не ответил, и Дио вздохнул, повторив сказанное чуть громче и настойчивее. — А? — переспросил тот, очнувшись от забытья. — Я спросил, что с тобой происходит? — в третий раз повторил Дио. — Ты ведёшь себя как-то странно, не так, как раньше. Почему? — Я… Я не понимаю, о чём ты. Разве я сделал что-то не то? Дио пристально смотрел на Джонатана около минуты и размышлял. — Да так, ничего, — в конце концов произнёс он, позволяя теме замяться. Ему не то что бы сейчас хотелось устраивать разборки, и если Джонатан действительно чувствовал себя выжатым и уставшим, что Дио с этим сделает? Посоветует ему спать подольше? Нет, он этого не скажет. Если юноша и вправду станет больше времени уделять сну, их ночным встречам придёт конец. А Дио этого не хотелось бы. Может, позже Джонатану станет лучше… Не стало. Время шло, а Джонатан погружался в себя всё больше и больше, глядя пустыми глазами в пространство. Дио думал, что юноша, должно быть, потерялся в беспокоящих его мыслях. Он не раз пытался спросить, в чём дело, но получал лишь короткие односложные ответы. Дио начало раздражать такое безразличие, но поделать он ничего не мог. Единственный известный ему способ заставить человека говорить — это схватить его за горло, приставив к нему свои клыки, но к этому человеку он не хотел применять такой метод. Бесит.Часть 2
26 августа 2022 г. в 15:00
Когда Дио проснулся следующей ночью, на него нахлынуло необъяснимое желание вернуться к тому дереву. По дороге туда он убил какого-то несчастного трактирщика, ведь вчера ему так и не удалось утолить свою жажду крови, которая мучила его сейчас вдвойне. Быстрое и простое восполнение сил не заняло много времени, позволив скорее добраться до нужного места. И теперь Дио сидел, прислонившись к стволу, слушал мягкое шелестение листьев и травы вместе с тихим дыханием Джонатана Джостара.
Дио не знал, почему почувствовал нужду вернуться сюда. Абсолютно не имел никакого понятия. Он пытался доказать себе, что пришёл только для того, чтобы закончить начатое и разделаться с Джонатаном, но на самом деле он этого не хотел. Может, поэтому он и перегрыз глотку тому трактирщику перед приходом сюда, чтобы иметь моральное оправдание не убивать Джонатана. И ведь действительно, он же и так был сыт, верно? Так что мог позволить себе спокойно отложить убийство Джостара ещё на какое-то время. Да и к тому же, если он и впрямь убьёт его, то можно навсегда попрощаться с возможностью провести ещё одну тихую и безмятежную ночь с ним. А Дио этого не хотелось. Если говорить начистоту, то ему даже понравился вчерашний день. Но он это, конечно, не признает. Никому и никогда.
Первым к дереву пришёл не Дио. До него оставалось несколько метров, когда он увидел уже сидящего на своём прежнем месте Джонатана. Тот тоже заметил появившегося на горизонте Дио и замахал в приветствии рукой, как будто ждал его возвращения.
— Привет, Дио! Я не знал, придёшь ли ты вообще, поэтому... рад тебя видеть. Я принёс сегодня книгу по астрономии, чтоб мы могли поизучать звёзды. Если хочешь, конечно. Я просто подумал, что раз уж мы вчера говорили об этом, то хорошо будет…
Дио кивнул.
— Да, помню. Могу я взглянуть на неё?
Наклонившись вниз к Дио, Джонатан передал ему книгу и небольшой фонарь. Свет от него помог разглядеть мелкий шрифт коротких абзацев текста, но большую часть страниц занимали изображения разных созвездий. Смутные пояснения вникнуть получше не помогли.
— Что насчёт вот этого? — спросил Дио, указывая на случайно попавшийся рисунок какого-то созвездия под названием “Семь сестёр”. — Его можно сегодня увидеть?
— Какое именно? — Джонатан спрыгнул с ветки вниз, и присев на землю рядом с Дио, всмотрелся в изображение. — А, это. Боюсь, из Англии нам с тобой его не разглядеть. “Семь сестёр” видно только с южного полушария, так что придётся отправиться в Африку или ещё куда.
Дио проклял себя за эту глупость. Как он мог выставить себя таким идиотом и спросить не подумав? В заметном раздражении он отвёл взгляд и уставился в траву.
— Нет нужды расстраиваться. Дай-ка мне, — Джонатан начал быстро перелистывать страницы, пока не нашёл то, что искал. — Это раздел с теми созвездиями, которые мы можем увидеть сейчас, если постараемся. Э-эм, вот, смотри, — он ткнул в очередной рисунок, — это “Полярис”, но чаще её называют Полярной звездой. Её можно увидеть каждую ночь в одном и том же месте.
Пару секунд Дио молчал, пытаясь отрыть в своём мозгу хоть какие-нибудь сведения, потому как слова “Полярная звезда” звучали знакомо.
— Вроде бы это самая яркая звезда на небе, да? По крайней мере, нечто подобное я слышал, — добавил Дио в конце, чтобы не показаться полнейшим придурком, если он опять ошибся.
— Да, большинство так и говорит, — ответил Джонатан и указал куда-то в пространство. — Кажется, вон та звезда самая яркая. Думаешь, это она?
Дио точно не мог сказать, куда именно показывал Джонатан. Над ними сияли тысячи звёзд.
— Вполне вероятно. Поищи в книге, нет ли рядом с ней каких-нибудь созвездий, чтоб знать наверняка.
— Хорошая мысль. Секунду… — он вновь склонился над книгой, зашуршав страницами.
Они провели так около часа, сверяясь с книгой, находя разные созвездия и всё, что им казалось интересным, пока Джонатан вдруг не перевёл тему.
— Знаешь, Дио, вчера ты задал мне вопрос о том, что же такого особенного в ночном небе. И я правда задумался над этим.
— И до чего додумался?
— Этот вопрос мне кое о чём напомнил, но тогда я не вспомнил, о чём именно. Сегодня я поразмышлял над этим и, наконец, понял.
— Что понял?
— В одном мифе, который я где-то услышал, говорится, что никто в действительности не умирает. Если человек умер на Земле, то умер он только телом, а душа попадает на небо.
— Разве это не одно из учений Библии?
Дио давно объявил для себя чушью такую вещь, как религия. С большой натяжкой он мог бы поверить в существование Бога, но если тот и был, то точно являлся порождением жестокости и бесчеловечности. То, каким милосердным и добрым его описывают — просто смешно. И потому “Рай”, так называемая некоторыми людьми жизнь после смерти, тоже не представляет из себя ничего хорошего. Иначе, если бы все россказни оказались правдой, то почему такое бессмертное кровососущее чудовище, как Дио, вообще существует?
— Нет, я не про то. Я о том, что когда человек умирает, его душа становится новой звездой. Это просто сказка, я знаю, но думать обо всём этом в таком ключе приятно. Мысль, что все наши предки наблюдают за нами с небес, даже утешает, понимаешь?
В случае с Дио это звучало ни разу не утешающе. Он годами пытался не вспоминать о своей семье, и теперь, когда Джонатан сказал, что, возможно, родители наблюдают за ним, его чуть не вывернуло. До чего же всё это отвратительно, да он вообще бы предпочёл, чтобы ничто и никогда не напоминало ему о существовании отца. Он был законченным ублюдком и потому недостоин попасть на небеса в виде сгустка света. С другой стороны, его мать заслуживала такой участи, но Дио становилось не по себе от мысли, что она могла бы видеть, как её сын убивает людей и пьёт их кровь.
Все те мертвецы, павшие от его руки, наверное, тоже там, смотрят на него. Сколько их?
— Мне не кажется это утешающим. Наоборот довольно жутко, если подумать, — ответил Дио, чувствуя подкатывающую к горлу тошноту.
— Да-а, могу понять почему. Дело в том, что моя мать умерла сразу после моего рождения, и я совсем ничего о ней не помню. Поэтому когда смотрю на небо, то чувствую некую связь с ней. Хорошо просто сидеть здесь, разглядывать звёзды, и гадать, есть ли среди них мама. Может, за этим я и прихожу сюда так часто...
Дио молчал несколько мгновений, обдумывая сказанное Джонатаном. Звучало по-детски нелепо, но, видимо, просто таким человеком он и был: верил во всякие небылицы и рассматривал их только с хорошей стороны, не задумываясь о плохом.
— Тебя разве совсем не пугает мысль, что уйма покойников может следить за тобой?
— Да не очень. Сомневаюсь, что кто-то из этих следящих сильно зол на меня, чтобы от этого становилось жутко.
Как наивно…
— Даже не испугаешься, если к тебе в дом заявится призрак? Какой-нибудь мстительный дух, который будет хотеть прикончить тебя любой ценой?
Джонатан нахмурил брови.
— Не думаю, что я мог кого-то до такой степени рассердить, чтобы тот потом пришёл по мою душу. Вообще, мне было бы жаль его. Наверняка при жизни у него была семья, друзья, возлюбленные… Очень грустно, что в итоге он превратился в нечто подобное. Да, я скорее сопереживаю таким созданиям, а не страшусь их.
…и глупо.
— А сам ты как относишься к смерти? Её ты страшишься?
Ответ прозвучал почти сразу.
— Нет, вовсе нет. Я знаю, что если умру хоть завтра, то умру со спокойным сердцем, потому что я сделал всё возможное, чтобы быть счастливым. Меня также не пугает мысль, что после этого я сам стану звездой. Разве это не здорово? Возможно, там я встречусь со своей матерью и узнаю, каким человеком она была. Живые же люди будут видеть меня в небе, и, я надеюсь, что смогу приободрять их своим сиянием. Не знаю, возможно, прозвучало по-детски, но мне всё равно. Может быть, тогда люди пришли бы на мои похороны…
Дио и не знал даже, что ответить на это. Он не ожидал, что Джонатан вполне спокойно относится к смерти — он не ожидал, что вообще есть люди, которые так думают.
Он не ожидал встретить человека, который не будет бояться смерти так же, как сам Дио.
Такой уровень глупости в каком-то смысле освежал.
Они молча смотрели на небо ещё несколько минут, пока Джонатан не заметил, что прошло уже слишком много времени, и ему давно пора домой. Он на прощание махнул Дио рукой, собрал свои вещи и начал медленно удаляться, растворившись во тьме, как и прошлой ночью.
Дио пытался не думать об этом слишком много. Он яро убеждал себя, что ему плевать на Джонатана, а возвращался он только потому, что ему понравилось смотреть на звёзды. Но это была очередная ложь, и Дио знал это. Что тогда, что сейчас звёзды ему были глубоко безразличны, и не было никакой причины резко заинтересоваться ими сейчас.
И всё же, невзирая на все домыслы здравого смысла, он продолжал возвращаться каждую ночь.
Жизнь Дио превратилась в так называемую рутину. Как и должно вампиру, он просыпался с заходом солнца, находил какого-нибудь несчастного и высасывал из него все жизненные соки так быстро, как только мог, чтобы всё оставшееся время провести на лугу с Джонатаном. Тот, в свою очередь, всегда приходил до появления Дио, что было неудивительно. Джостар был человеком, а людям нравится смотреть на закаты. Во всякую их встречу Джонатан приветствовал Дио и сразу начинал с жаром вываливать на него все свои мысли.
Дио стал замечать, что чем больше они виделись, тем свободнее вёл себя с ним Джонатан. Каждый раз, завидев Дио издалека, юноша радостно широко улыбался и принимался рассказывать о событиях, произошедших за день: часто говорил о своей собаке или о других интересностях в его особняке. Они также не переставали изучать звёзды по той самой книге, находя с её помощью раньше не виденные созвездия. Джонатан однажды сказал, что хотел бы увидеть падающую звезду, но удача пока обходила их стороной. Темы разговоров не ограничивались лишь одними звёздами. Иногда у Джонатана было настроение поговорить об открытиях в области археологии. А иногда они просто сидели вместе на траве, лениво болтали о всякой чепухе или вовсе молчали.
Как же это унизительно для Дио — возвращаться сюда раз за разом и никогда не пытаться убить Джонатана. Всё его поведение было сплошь отвратительным и мерзким, как будто он и вправду являлся “другом” Джостара. По дороге домой Дио буквально трясло от воспоминаний, каким слюнтяем он только что был. Почему он больше не может представить, как разрывает глотку Джостара? Почему? Дио был вампиром, а Джонатан — человеком, это естественный порядок вещей. Так какого чёрта он продолжал вести себя как дитя малое, которое только и делает, что резвится в траве без всяких забот. Он ненавидел свою новоприобретённую мягкотелость. До сих пор у Дио не было поводов презирать себя, но после вторжения Джонатана в его жизнь, всё, чего ему хотелось — это рвать клоками волосы и биться головой об стену.
Но что бы он ни делал, как бы он ни содрогался от гнева и негодования, каждую ночь он возвращался к дереву. В мгновение, когда глаза его останавливались на очаровательном лице Джонатана, все эти мысли исчезали, заместо них приходил покой, который Дио мог испытать только здесь. Он продолжал повторять себе, что это и является единственной причиной, почему он ещё не убил Джостара. Ему просто нравилось то умиротворение, царившее вокруг Джонатана. Ещё ни с кем другим он не ощущал себя так. К тому же терпеть его было куда проще, чем остальных. В его компании Дио не чувствовал знакомого комка ненависти в животе. Интересно, почему...
Спустя несколько недель они стали, как некоторые бы сказали, “близки”. Дио вынужденно называл Джонатана своим другом, но где-то глубоко внутри знал, что так оно и было на самом деле. Друзья… Какая же это мерзость. По законам природы Дио являлся хищником, а Джонатан должен стать его добычей. Их “дружба” была порочной, извращённой до невозможности.
Одним словом, противоестественной.
Даже становилось смешно от осознания, что всё то испытываемое Дио презрение к их дружбе вообще не мешало ему с нетерпением ждать следующих встреч. Он бы никогда не признался себе, что старается как можно быстрее покончить со своими жертвами, а когда после этого идёт по привычной дороге к заветному месту, то ускоряет шаг. И всё ради того, чтобы увидеть Джонатана. Это просто жалко.
По прошествии времени Джонатан был не единственным, кто начал вести себя более открыто. Дио тоже, даже если и неосознанно. По началу он был тише и сдержаннее, прямо как перед очередным убийством. Теперь же он говорил больше, когда его спрашивали, делился своим мнением на разные темы и пытался казаться остроумным, если разговор касался важных для него вопросов. Он свободно комментировал слова Джонатана, а если в обсуждении всплывало что-то, что его раздражало, то Дио не медлил в красках описать своё недовольство и возмущение.
Джонатан был как хорошим слушателем, так и хорошим собеседником, да и хорошим человеком в принципе, с которым можно было расслабиться и помолчать, когда Дио был не в настроении. Плюс ко всему Джостара было не так уж и скучно слушать. Любой может сказать, что он человек образованный, с головой, полной множеств разнообразных мыслей на такое же разнообразие тем. Его болтовня не казалась занудной, как у большинства людей, которых встречал Дио за все эти годы.
Проще говоря, Дио окончательно впустил Джонатана в свою жизнь. Какой же идиотский ход с его стороны...