Дочь Мары. Наследие.

      Раздался треск радиоприёмника. Песня, игравшая на радио до этого, закончилась, начались новости. Ярослава, вслушиваясь речь говорившего, тихо произнесла: — Странно, голос диктора будто сменился.       За девушкой раздался тихий смех, похожий на шелест страниц. — С времён Великой Отечественной войны много чего сменилось.       Выгнувшись в спине, ибо она сидела на стуле со спинкой, Яра посмотрела на своего собеседника. — Тебе не надоело? — А что? Мне нельзя прийти в гости к девушке? — Можно, но такими темпами ты скоро будешь появляться в ванной, когда я принимаю душ.       Бейбарсов сел на комод, и оттуда начал наблюдать за действиями Дочери Мары. Прошло уже около двух лет с их знакомства, за это время они уже успели расстаться и начать встречаться вновь. Случилось всё из-за любовной магии локона Афродиты. — И всё же тогда во всём был виноват ты, — словно угадывая мысли Глеба, сказала Ярина. — Мы договорились, что не будем больше говорить об этом.       Ярилка миролюбиво кивнула. Было видно, что девушка совсем не хотела ссориться в очередной раз. Недавно установившуюся тишину нарушил её вопрос: — А как там с зеркалом Тантала? — Как тебе сказать...       Раздался звонкий хохот Ярославы. Глеб в очередной раз посмотрел на неё. Ему не верилось, что эта самая девчонка чуть не убила его во дворе Тибидохса пару лет назад. — Если Глеб Бейбарсов говорит «как сказать», это верный признак того что всё хуже некуда. Народная мудрость, — девушка вздохнула и пошла ставить чайник.       В этот самый момент радио перестало крутить новости и рекламу. Раздались звуки гитары, а затем голос, показавшийся Глебу почему-то знакомым. — In joy and sorrow... — послышался голос Яры с кухни, слившийся в песню вместе с голосом Вилле Вало.       Некромаг усмехнулся. Он уже давно усвоил одну хитрую вещицу: если при Ярославе включить песни HIM или Rammstein, то можно быть уверенным — пять или десять секунд она не будет понимать что происходит, а следующие полчаса по мансарде разнесётся её голос, неуклюже повторяя «Du hast» или «Heartache every moment».       Помнится, их первое, после второго начала отношений, свидание прошло именно под «In Joy And Sorrow». Эта песня была единственной из репертуара Разбойник, которая хоть как-то запомниламь Глебу. Первое свидание вообще единственное, что настолько чётко и ясно запоминается людям. С Глебом и Ярой было тоже самое.       Тогда это был единственный вечер, когда девушка одела платье, причём не просто как вещь гардероба, а платье лёгкого голубого, не чёрного цвета. Именно тогда-то Бейбарсов и понял одну, довольно удивительную вещь. До этого свидания он относился к Яре как к подруге, но не больше. Сейчас же перед ним стояла хрупкая и беззащитная девчушка, с растрёпанными смоляными волосами, в торопях накинувшая пальто на платье, дабы не замёрзнуть ранней весной.       «Ты не уснул? Просто я немного заблудилась в кварталах»        «Два часа? Это теперь называется немного!»       Парень улыбнулся воспоминаниям. Как же чётко порой мы запоминаем детали, связанные с кем-то или чем-то любимым.       Что-то вытолкнуло его из грёз. А, песня закончилась?..       Серый московский день продолжался. Ну что ж, жизнь не оборвалась.