Кофе с соком

Одним крайне непримечательным осенним днём Киришима стоял у кассы и перебирал мелочь, которая вся перемешалась в этих маленьких ящичках. Совсем скоро им сдавать отчёт, так что надо хотя бы порядок навести, чтобы легче считать было. Каминари рядом с ним зевал, даже не прикрываясь, но на него и так никто не обращал внимания — все были слишком заспанными, чтобы причитать по поводу отсутствия манер какого-то там баристы. — Хэй, Денки, — вдруг позвал друга Киришима, закрывая кассу, — вот ты когда со своей бывшей начинал встречаться, ты просто её спросил, не хочет ли она стать твоей девушкой, или как? — Бро-о-о, нет, мы ж не в восемнадцатом веке живём, — рассмеялся Каминари. — Мы как-то сами всё поняли, вот и всё. Ходили же на всякие свидания, в кино там, ещё куда-то, потом поцеловались, вот всё и началось. А ты что, собирался просить у кого-то руки и сердца? — Не собираюсь я жениться, — покачал головой Киришима. — Скорее, просто понять хочу, как всё должно быть, чтобы правильно было. — Ха, ну тогда ты точно по адресу, — улыбнулся Денки, указывая на себя большим пальцем. — Рассказывай давай, на какой вы стадии? — Стадии? — Ага. Ходили на свидания, не ходили на свидания, целовались, не целовались, за руки держались, за руки не держались и всё в таком духе. Эйджиро слегка недоверчиво покосился на друга и задумался, зависнув при этом на несколько секунд. Ходил ли он с Бакуго на свидания? Нет, они вообще о таком никогда не говорили. Хотя, наверное, их ночёвки можно назвать свиданием. Или это всё-таки на считается? А тот раз, когда они пошли в спортзал, это считается за свидание? Или когда они занимались математикой в кафе? Нет, ну не приглашали же они друг друга «на свидание», они просто договаривались и делали. Получается, чисто теоретически, на свидания они не ходили. Да и за руки тоже не держались, и вообще физического контакта у них особо не было, только если случайно. Но зато они поцеловались. Один раз. Или этого недостаточно?.. — Приём! Земля ждёт ответа. — Каминари щёлкнул пальцами перед лицом друга, и тот едва не подпрыгнул на ровном месте. — Чего задумался? — Пытался понять, на какой мы стадии, — вздохнул Киришима, прикрывая глаза. — Не знаю, мы просто как-то… без всяких там стадий. — У-у-у, бро, вот это ты попал, — усмехнулся Денки, похлопывая друга по плечу. — Спасибо за поддержку, — беззлобно усмехнулся Эйджиро, шутливо толкая друга в бок. — Да ла-адно, тебе, не парься так сильно. Вспомни хотя бы, как к тебе Тецутецу подкатывал. Он же никаких признаний тебе не предлагал? — Не-а, — покачал головой Киришима. — Мы как-то просто время вместе проводили, потом стали сближаться, а потом… ну, просто начали встречаться, даже не обговаривая. Насколько это нормально? — Абсолютно нормально, — с видом эксперта закивал Каминари. — В таком случае важно только одно: поцеловал без признаний первый раз, значит, надо повторить в течение двух дней, а то передумает, и останешься ты на века «просто хорошим другом». — Два дня? — удивился Эйджиро. — Ага, ровно сорок восемь часов и ни секундой больше, — усмехнулся Денки. — Это немного, конечно, но, если человек и правда нравится, как-нибудь выкрутишься. Каминари говорил об этом так легко, словно в этом не было абсолютно ничего сложно, хотя в голове Киришимы в это время происходили те ещё вычисления. Сорок восемь часов, двое суток от момента первого поцелуя. Так, он и Бакуго поцеловались вчера рано утром, потом до конца дня они не виделись, то есть к этому моменту прошло больше двадцати четырёх часов — уже половина времени прошла, а он Бакуго даже не написал! Мысленно коря себя непонятно за что, Эйджиро стал продумывать план, как ему обеспечить встречу с Бакуго до конца дня, потому что иначе… Нет, Киришиме очень не хотелось думать о другом варианте развития событий. Ему абсолютно точно нужно увидеться с Бакуго сегодня. И пусть тот обычно приходит в кафе после занятий, Эйджиро не был готов рисковать. Итак, сегодня он передаст смену чуть раньше, чтобы собраться и пойти встречать Бакуго у самого института. Тогда они точно пересекутся. Катсуки же сидел на паре по трудовому праву и откровенно скучал. Наблюдая за рабочим графиком работников того идиотского кафе, он уже не раз убедился, что в реальной жизни все эти законы нифига не работают, а значит, и смысла в их изучении меньше, чем в работе банки горчицы за кассой, то есть вообще никакого. Весь вчерашний день он провёл в попытках достать свою голову из облаков, но те вообще никаким образом не хотели возвращать его на землю. Он что-то делал дома, пошёл на прогулку, стандартно дошёл до пресловутого кафе, но там необходимого дерьмоволосого баристы не обнаружилось, так что он просто бродил по улицам, в сотый раз переслушивая песни, которые Киришима играл прошлой ночью. Он и сам не мог сказать, что на него нашло в последнее время, и почему он ведётся на такие банальные провокации красноволосого баристы, он тоже сказать не мог. В голове всё спуталось и перемешалось, перекрыло логику банальным «нравится», и тут уже ничего нельзя было поделать. Почему соглашается играть всю ночь в компьютерные игры? Потому что ему это нравится. Почему заходит в кафе посреди ночи за чашкой кофе без кофеина? Потому что ему это нравится. Почему соглашается остаться на ночь, хотя дойти до дома — не проблема? Потому что ему так хочется. А если хочется, значит, надо делать. Бакуго всегда так жил и совершенно не собирался что-либо в этом принципе менять. Киришима вчера не написал, что было довольно странно: обычно он всегда находил какой-нибудь идиотский повод для бессмысленного сообщения, а тут молчал как рыба. Хотя Бакуго не то чтобы сильно винил его в этом — он и сам не имел абсолютно никакого понятия, что можно написать. Доброе утро? Ага, как будто утро хоть когда-то бывает добрым. Бывало, конечно, в последнее время пару раз, но это вообще никакого отношения к этому утру не имеет. И то, добрым оно получалось только потому, что накануне случалась какая-то белиберда, так что этому утру даже с натяжкой не суждено было стать тем самым «добрым утром». А ещё Бакуго никогда такую ванильную ерунду не пишет, это тоже важно. В итоге они так и молчали целый день, а теперь придумать, что написать, было ещё сложнее, так что Катсуки поставил телефон на беззвучный режим и попытался вникнуть в речь профессора, но получалось у него откровенно плохо. Мысль о том, что сегодня после пар он снова пойдёт в кафе, помогла немного расслабиться. Идиотское кафе с салатовыми стенами, отклеивающимися постерами и потёртыми диванчиками стало для него почти что домом в отличие от съёмной квартиры-студии. И пускай Бакуго не нужно было сидеть до вечера за уроками, он всё равно собирался зависнуть там на полдня, занимаясь непонятно чем. Всяко лучше, чем делать то же самое, только в квартире или отвратительно тихой библиотеке. А ещё ему нужно поговорить с Киришимой. Или не поговорить, он и сам толком сказать не мог. Но увидеть идиотского баристу почему-то было очень важно, но в то же время страшно. Потому что тогда на крыше… Бакуго опустил голову на руки, пряча лицо от всего света, потому что признаться самому себе, что он вот так вот просто поцеловался с каким-то парнем на рассвете, было как-то слишком. Он же чёртов Бакуго Катсуки, который ненавидит романтическую бурду и не переносит людей в целом. И всё же стоять ранним утром на крыше жилого дома, смотреть на пустые улицы, пока холодный воздух подмораживает ноги, ему очень даже понравилось. И целовать Киришиму ему тоже понравилось, пусть в этом и не было абсолютно никакой логики. Профессор объявил перерыв, и Бакуго со вздохом поднялся из-за стола. Да, сегодня он точно должен увидеться с Киришимой. Не важно зачем и почему, но абсолютно точно должен. И наплевать ему на последние пары, он всё равно ничего полезного на них не узнает. А так поймает Киришиму, пока тот ещё на смене, и вот тогда дерьмоволосому точно не выкрутиться. Катсуки был уверен в этом плане на все сто процентов. Бросив встретившемуся ему в коридоре Серо что-то вроде «к чёрту этот институт и всех в нём находящихся», он вышел из здания, вдыхая воздух полной грудью. На улице пахло свободой и совсем немного сумасшествием, и Бакуго неожиданно подумал, что теперь это его любимый запах. Эйджиро несколько тысяч раз извинился перед Миной и ещё ровно столько же поблагодарил её за то, что согласилась прийти на смену на пару часов раньше. Взяв с собой стакан с латте, он прошёл в сторону института Бакуго, петляя между домами, чтобы оказаться на месте назначения как можно быстрее. Настроение у него было абсолютно великолепное, и совершенно ничего не могло его испортить. Дойдя до высокого здания вуза, он сел на лавочку возле входа, чуть посмеиваясь оттого, что со всей своей спешкой пришёл даже слишком рано. По его расчётам, у Бакуго должна быть последняя или предпоследняя пара, так что ему остаётся только немного подождать. А уж в толпе студентов он своего особенного гостя точно не потеряет. Время шло, Киришима успел прогуляться вокруг института, пока из его главного входа торжественной походкой выходил сам Катсуки и быстро скрывался за высокой изгородью. Эйджиро даже зашёл внутрь, но пожилой охранник не разрешил пройти дальше холла без студенческой карточки, зато предложил выпить чашку чая, и бариста, естественно, согласился. В коридоре очень быстро нарастал шум, и Киришима сердечно попрощался с охранником, за разговором с которым скоротал своё время. В холл огромной волной хлынула толпа студентов с самых разнообразных направлений, тут тебе и менеджеры, и экономисты, и финансисты, и адвокаты, и программисты… Киришима совершенно не разбирался ни в одной из этих областей, но одно знал точно: Серо, извечный друг Бакуго, точно учится на программиста — Мина ему все уши прожужжала по этому поводу с того момента, как он попросил её достать адрес Бакуго. И действительно, среди толпы студентов расслабленной походкой шёл Серо, чуть ли не на голову возвышаясь над своими однокурсниками. Эйджиро ещё раз окинул толпу взглядом — Бакуго нигде не было видно — и стал пробираться прямиком к нему. — Хэй! Хэ-э-эй! — кричал он, пытаясь обратить на себя внимание Ханты, но тот заметил его только в тот момент, когда Киришима в него откровенно врезался. — Привет! — Привет. — Серо немало удивился подобной встрече, пусть по его лицу такой вывод сделать было совершенно невозможно. — Ты как здесь оказался? — А я, эм, хотел Бакуго встретить, — неожиданно замялся Киришима, отводя глаза в сторону. — Ты случайно его не видел? В смысле, ты не знаешь, когда у него заканчиваются пары? — По плану должно быть ещё две, — усмехнулся Серо, — вот только он ушёл во время перерыва. — Ушёл? — не понял Эйджиро. — Ага, — кивнул Ханта. — Не сказал куда, уж извини. — Эх, ладно, — вздохнул Киришима, чувствуя себя полным идиотом. — Спасибо! — Да не за что, — сказал Серо уже ему в спину, ибо Эйджиро испарился в толпе быстрее, чем Ханта формулировал свой следующий вопрос. Хотя, возможно, это и к лучшему. В конце концов, не его это дело. Но от возможности постебаться по этому поводу он в следующий раз точно не откажется. По пути в кафе Катсуки решил зайти домой, чтобы сбросить тяжёлую сумку с бесполезными, но оттого не менее тяжёлыми конспектами, и в итоге в кафе он оказался чуть позже, чем планировал, но раньше, чем заканчивается утренняя смена. Тем не менее, Киришимы в кафе не оказалось, а за кассой о чём-то шушукались банка горчицы и… сироп бабл-гам, решил для себя Бакуго. Будучи мрачнее тучи от подобного поворота событий, он дотопал до кассы без малейшего желания что-либо заказывать, а там, ко всему прочему, была ещё и очередь, которая именно сегодня двигалась ну уж очень, очень медленно, словно издеваясь над и так не особо терпеливым Катсуки. — О, привет! — улыбнулась ему бариста. Пикачу куда-то очень вовремя делся, и теперь разбираться с постоянным посетителем Киришимы приходилось одной Мине. — Киришимы сегодня нет, но я могу сделать любой кофе из меню, так что не бойся заказывать. — Куда он делся? — рыкнул Катсуки, даже не подняв глаза на меню. — У него сегодня утренняя смена должна быть. — А, так он был здесь недавно, но попросил меня выйти чуть раньше. У него там какие-то очень важные дела появились, вот он и ушёл пораньше. Ты что-то от него хотел? — И-ди-от, — прорычал Бакуго, сжимая руки в кулаки. Киришима что, сбежать от него решил? А вот не получится, пусть даже не пытается. Резко развернувшись, Катсуки вышел из кафе, так ничего и не заказав, зато обратив на себя внимание всех собравшихся здесь посетителей, но ему на это, конечно, было очень даже по барабану. В этот момент из помещения для персонала вышел Каминари, но всё, что он успел заметить, так это далеко не солнечное настроение постоянного посетителя. — Что ты ему сказала? — спросил он у Мины, и девушка пожала плечами. — Ничего такого. Он спрашивал, куда делся Эйджиро, ну я и сказала, что он сегодня закончил пораньше и ушёл по делам. А что? — О нет, — вздохнул Каминари, поджимая губы. — Кажется, Эйджиро меня сегодня убьёт. Мина несколько секунд абсолютно непонимающе хлопала глазами, после чего до неё всё-таки дошло, в чём может быть дело, и теперь перспектива быть отправленной на небеса лично Киришимой Эйджиро повисла и над ней. И вот спустя какое-то время этот самый вершитель судеб оказался на пороге кафе собственной персоной. Он огляделся, вздохнул и подошёл к барной стойке, где Мина уже трижды остановила себя от того, чтобы перекреститься. — Эйджиро, ты вернулся! — почти радостно сказала она, помахав ему рукой. — Уже закончил со своими делами? — Честно говоря, ещё даже не начал, — вздохнул он, заходя за стойку. — Мне нужен кофе, а ещё немного нервных клеток. У тебя случайно лишних нет? Ашидо поджала губы, смотря на уставшего и слегка расстроенного друга, и, не выдержав, бросилась ему на шею, пряча лицо у него на плече. — Прости-и, Эйджи, я всё испортила, — захныкала она, пока Киришима в бешеном темпе пытался понять, что происходит. — Этот твой… Бакуго, он заходил сегодня. — Бакуго заходил сюда? — Киришима оторвал от себя подругу и заглянул ей в глаза. — Когда? Что он сказал? — Он тебя искал, — честно ответила девушка. — Он думал, что ты будешь на утренней смене, поэтому пораньше зашёл, а тебя тут не было. — И что ты ему сказала? — серьёзно напрягся Эйджиро. — Я же не знала, куда ты ушёл, — стыдливо опустила глаза Мина. — Я сказала, что ты пошёл по делам, а он разозлился и ушёл. Киришима только вздохнул. Да, это, конечно, не самый радужный вариант развития событий, но по реакции Ашидо он уже подумал, что случилось что-то страшное, а потому теперь почувствовал чуть ли не облегчение. — Ну ладно-ладно, успокойся, — улыбнулся он Мине, приобнимая её. — Прости, что надавил. Ты всё правильно сказала, ты же не знала, куда я на самом деле пошёл. А так тебе всё Денки рассказал, да? — Ага, — шмыгнула носом Ашидо. — Хотя, вообще-то, ты обещал мне первой рассказать. — Помню-помню, — рассмеялся Киришима. — Но мы пока не встречаемся, так что тут нечего рассказывать. — Пока? — просияла Мина. — То есть скоро начнёте? — Ну… — замялся Киришима, чуть посмеиваясь и совершенно не зная, что ответить. — Ну вот, теперь я этому твоему Бакуго даже завидую, — шутливо надулась девушка. — Бегал бы ты за мной так же в средней школе, может, у нас что-нибудь и получилось бы. — Я-то бегал, — рассмеялся Эйджиро. — А вот ты могла бы и побегать за мной в ответ. — Если бы я знала, — усмехнулась Мина. — Бегал бы как-нибудь позаметнее. А то и этот твой, гляди, не заметит. — Точно! — вдруг осенило Киришиму. — Точно, надо было сразу к нему идти. — А? — Ашидо не была уверена, что правильно его расслышала. — Всё, я побежал, — крикнул на прощание Эйджиро, совершенно забыв про свой кофе, и выбежал из кафе, будучи абсолютно уверенным, что вот сейчас он точно найдёт Бакуго. Катсуки тем временем брёл в сторону небезызвестного спортзала. Учёбы у Киришимы сегодня нет, это он знал точно, из кафе тот ушёл, а значит, оставалось не так уж много мест, куда бы он мог пойти. Мысль о том, что Бакуго может не знать о каком-то страстном хобби красноволосого баристы, неприятно кольнуло в мозг, так что Катсуки отбросил её куда подальше. В конце концов, куда может посреди дня деться самый настоящий качок? Только в спортзал, в этом и суть. Однако, к его сожалению, ни один тренажёр не был занят дерьмоволосым, что начинало немало злить Бакуго. Хотя в то же время в нём просыпался ненасытный игровой азарт, который обычно до добра его не доводил, вот и пришлось научиться держать его под десятью замками. Но теперь этот азарт был очень даже кстати — Катсуки даже не думал останавливаться на этом. Следующая остановка — дом, и ой, Киришима, лучше бы тебе там оказаться подобру-поздорову. Сам же Эйджиро тем временем направлялся к дому Бакуго. В голове засела мысль о том, что Бакуго точно так же может его сейчас искать, но Киришима решил не концентрироваться на таком варианте — это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой, не так ли? Он брёл по улице, включив в наушниках все песни подряд, пинал попадающиеся под ноги красно-оранжевые листья, улыбался прохожим без задней мысли и думал о том, что сегодняшний вечер станет лучшим вечером в его жизни. Он дойдёт до дома Бакуго, позвонит, и тот откроет, пустит внутрь. Они приготовят что-нибудь, может, что-нибудь посмотрят, а ещё Киришима совершенно точно его поцелует. В какой-то момент, когда в руках нет ничего лишнего, чтобы можно было обнять крепко-крепко, чтобы показать, что это всё не просто так, и Бакуго, конечно, поцелует его в ответ, и вот тогда уже никакие признания и вопросы не нужны будут. Он Бакуго точно не отпустит, а мысль о том, что и сам Бакуго его отпускать не захочет, приятно грела душу, не давая замёрзнуть на холодном ветру. И Катсуки думал о том же самом. О том, что Киришима откроет ему дверь, сыграет на гитаре какую-нибудь песню, что запустит старый проектор и найдёт очередное идиотское кино. И Катсуки был уверен, что просто так он дерьмоволосого не оставит, пока не добьётся от него объяснения произошедшему прошлый утром, а ещё лучше, пока не добьётся от него повторения. Этот вечер уже ничто не сможет испортить. Они долго жали на кнопки, дожидаясь ответа из маленького динамика, ждали около подъезда, когда из-за угла не появится знакомое лицо, но чудо не спешило происходить так скоро. Киришима вздохнул, мысленно обзывая себя последним идиотом, Бакуго чуть не зарычал прямо на домофон за бесконечное молчание, но в итоге они оба решили, что на сегодня хватит. Эйджиро так задумался, что забыл включить наушники; Катсуки же музыка помогала не уходить так сильно в дебри собственного мозга. Солнце постепенно садилось, но улицы пока были светлыми, прохожие брели по своим делам, растягивая рабочий день, школьники выбегали на улицу, закончив с уроками, и город продолжал жить своей жизнью, совершенно не заботясь о том, что кто-то сегодня кого-то не нашёл. Впрочем, беспокоиться и не нужно было. Киришима поднял голову, подходя к кафе, и увидел у другого края здания знакомую фигуру. Бакуго остановился на несколько секунд, мысленно проклиная судьбу, карму или кто там отвечает за вот такие совпадения, но всё-таки вытащил наушники и подошёл ко входу в пресловутое кафе, из-за которого у него в жизни появилось столько неприятностей. Точнее, одна большая красноволосая неприятность, что лучезарно улыбалась ему, остановившись рядом со входом. — Хэй, Бакуго! — поздоровался Киришима, отчего-то сложив руки за спиной. — А ты здесь откуда? — Тебе какое дело? — фыркнул Катсуки, засунув руки в карманы. — Сам сегодня вместо работы по каким-то там делам пошёл. — Ха-ха, ну да, — не стал спорить Эйджиро. — Ты случайно не хочешь кофе? Я как раз утреннюю смену отработаю. — Только если за твой счёт, — нахально усмехнулся Бакуго. — Я ж припёрся сюда днём за кофе, а в итоге без него ушёл. — Ну, тут же были другие баристы, они тоже умеют кофе делать, — пожал плечами Киришима, на что Катсуки только фыркнул. — Понял-понял, сейчас сделаю тот самый кофе, который тебе совершенно не нравится. Они зашли в практические пустое кафе. Время обеда недавно закончилось, и теперь здесь осталось только несколько студентов, что уткнулись в свои компьютеры или учебники, а ещё пара старшеклассников, залипающих в экран телефона. Из-за кассы им помахала Мина, а Джиро, не долго думая, вышла из-за стойки и уселась со своей PSP за один из свободных столиков. — Не против, если я всё приготовлю? — спросил Киришима у подруги, заходя за кассу, и та, хитро улыбнувшись, почти торжественно передала ему свой фартук, а сама скрылась в помещении для персонала, впрочем, закрыв дверь не до конца. Пока кофемашина шумела на всё кафе, Эйджиро достал с полки два круассана с шоколадом и положил их в красивые бумажные пакетики с эмблемой кафе, чтобы можно было взять с собой. Бакуго стоял по другую сторону стойки, вальяжно облокотившись на неё бедром и сложив руки на груди. «Красивый», — вдруг подумал Киришима, но тут же потряс головой — ещё не хватало ему тут покраснеть или ляпнуть какую-нибудь глупость. Запах свежесваренного кофе заставил Бакуго повернуть голову в сторону копошащегося баристы. В окружении холодильников, кофемашин, пакетов молока и кофе, он выглядел удивительно правильно, словно всю жизнь посвятил подготовке к тому, чтобы быть самым обыкновенным баристой в самом обыкновенном круглосуточном кафе. Но эту суперспособность баристы Бакуго уже давно раскусил. Киришима всегда, в любом месте и при любых обстоятельствах выглядел так органично, вливался в любую обстановку с такой лёгкостью, словно это был какой-то невероятный дар, который никому другому не был предначертан. Что в кафе, что в зале, что на вечеринке, что у себя дома, что дома у Бакуго он всегда выглядел так, будто ему там всегда было отведено особое место, которое другим людям было не суждено занять. Киришима взбивал молоко, видимо, для своего кофе, чуть в стороне стоял пакет апельсинового сока. Эйджиро приготовил две порции кофе — для себя и для гостя. Как бы ему ни хотелось в конце этого далеко не лёгкого дня прийти домой и просто завалиться на кровать, такую роскошь он себе не мог позволить — вечернюю тренировку ещё никто не отменял. Вздохнув, он взял стаканчик кофе с соком и повернулся к Бакуго, на секунду встретившись с ним взглядом. — Твой кофе, — улыбнулся он, зачем-то не поставив его на стойку, а протянув в руке, но Катсуки это ни разу не смутило. Он обхватил его ладонью, задев пальцы Киришимы, и весь окружающий мир оказался настолько размытым и неинтересным, что не было абсолютно никакого смысла обращать на него хоть сколько-то своего внимания. Всё внимание на ярко-красных глазах напротив, и они неожиданно оказались так близко, что в них можно было разглядеть собственное отражение. Схватив Киришиму за фартук, Бакуго потянул его на себя, заставив наклониться через стойку, и наконец-то поцеловал. Не осторожно, как в прошлый раз, а горячо, чувственно, словно в последний раз перед самым настоящим концом света. Киришима прикрыл глаза, положив руку Бакуго на щёку, притягивая его ближе, насколько это было возможно. Да, теперь уже никаких сомнений не осталось. И вчерашний поцелуй на крыше — это никакая не случайность и не ошибка. Теперь это их реальность, точно такая же, как пары в институте, небольшой спортзал, музыка в наушниках и круглосуточное кафе. И ни Бакуго, ни Киришима не собирались эту реальность упускать. Плевать, что подумают окружающие, как будет шутить Серо или как громко будет визжать Мина — всё равно. Главное, что с этого момента они будут вместе, и никто им в этом не помешает. Джиро многозначительно покашляла где-то рядом с Эйджиро, и окружающий мир вернул себе чёткость деталей. Они всё ещё в кафе, в публичном месте, за ними из-под тишка наблюдает Ашидо, дверь задевает маленький колокольчик, оповещая о новых посетителях, и Киришима выскакивает из-за стойки, не имея абсолютно никакого желания и дальше здесь оставаться. Кинув фартук прямо в руки выглянувшей из помещения для персонала Мине, он схватил свой стаканчик кофе, засунул круассаны в карманы и за локоть потянул Бакуго прочь из кафе, отчего-то безудержно смеясь, и Катсуки едва сдерживал свою улыбку, следуя за ним. — Эм… — протянул Киришима, запустив руку в волосы, когда они остановились у дверей кафе. — Хочешь, я провожу тебя до дома? — Я что, принцесса, чтобы меня провожать? — хмыкнул Бакуго. — Да нет, — рассмеялся Эйджиро. — Я бы предложил просто прогуляться, но у меня тренировка примерно через час начинается, поэтому я не смогу долго гулять. — Грёбанный институт качков, — закатил глаза Катсуки. — Пошли. — Он кивнул в сторону дома Киришимы, и тот непонимающе наклонил голову набок. — Соберёшь вещи, потом прогуляемся до этой твоей тренировки. — О, отличная идея, Бакуго! — улыбнулся Эйджиро, вставая рядом с ним. Они шли, медленно попивая кофе, и, когда Катсуки выбросил опустевший стаканчик в ближайшую мусорку, Киришима стал идти к нему чуть ближе, поймал его руку и переплёл их пальцы, смотря при этом исключительно в сторону. Бакуго не сразу понял, что произошло, но в итоге спрятал нос в высоком воротнике куртки и чуть сжал пальцы, вызвав тем самым на лице у Эйджиро неконтролируемую улыбку. Войдя в квартиру баристы, Бакуго закрыл входную дверь и тут же оказался в окове рук Киришимы. Тот медленно, словно в первый раз, наклонился к нему, чуть приподняв его подбородок кончиками пальцев, и поцеловал, закрыв глаза. Катсуки подался ему навстречу, прижимаясь ближе, запуская руку в ярко-красные волосы, такие жёсткие из-за геля и лака. Чуть наклонив голову, он мазнул зубами по губе Киришимы, заставив того слегка вздрогнуть от неожиданности и открыть глаза. Во взгляде Бакуго плясали черти, и Эйджиро неожиданно понял, что никогда не сможет противиться этому взгляду. Он вновь поцеловал своего теперь уже точно особенного гостя, впервые проводя языком по его губам, и, стоило Катсуки повторить за ним, по позвоночнику обоих словно пробежал лёгкий электрический заряд. — Мне правда нужно собираться, — прошептал Киришима, оставляя короткие поцелуи на губах Бакуго, на носу, на щеке и снова на губах. — Я тебе что, мешаю? — оскалился Бакуго в ответ, чуть отстраняясь. — Ну-у, как сказать, — рассмеялся Эйджиро, оставляя последний поцелуй на виске и резко отрываясь от парня. — Так, я быстро. Благо, спортивная сумка и так была почти собрана, поэтому у Киришимы не ушло много времени на сборы. А прежде чем открыть дверь, он вновь поцеловал Бакуго, отчего-то чувствуя, что теперь эти поцелуи нужны ему как воздух. Они шли по улице, Катсуки вновь переплёл их пальцы, наплевав на все приличия с высокой колокольни. Держать Киришиму за руку было правильно, так это ощущалось, а потому Бакуго даже не собирался останавливаться или перед кем-либо оправдываться. Он лишь царапнул костяшки баристы ногтями, когда понял, что они подходят к его дому, на что тот лишь рассмеялся. — У меня ещё осталось немного времени, так что я решил пойти в обход, — сказал он, останавливаясь у дома Бакуго. — Я же сказал, что не надо меня провожать, — рыкнул на него Катсуки. — Потому что ты не принцесса, я помню, — улыбнулся Киришима, вставая к нему лицом. — А я это сделал, потому что мне так захотелось. — Придурок, — вздохнул Бакуго, притягивая его к себе за воротник куртки. Ветер играл с его волосами, со стоящего рядом с ними дерева слетали покрасневшие листья, прохожие смотрели на асфальт, небо, в сторону — куда угодно, но не на них, остановившихся около подъезда. И пусть времени остаётся не так много, Киришима добежит до зала, а заодно и разогреется, но не променяет лишнюю секунду с Бакуго ни на что другое. — Иди уже, качок, — сказал ему Катсуки, проводя рукой от затылка к шее. — Опоздаешь, а потом опять придётся на дополнительных занятиях отрабатывать. — Ничего, там нестрогий тренер, — пожал плечами Киришима. Прощаться не хотелось, но он и сам понимал, что пора идти. Он обнял Бакуго, прижавшись к нему так близко, как только возможно, и Катсуки ответил ему тем же, вызывая чувство какого-то незаслуженного счастья. Коротко поцеловав его в висок, Киришима отстранился, бросил ему один из круассанов и чуть ли не бегом побежал в сторону зала, на прощание помахав Бакуго рукой и улыбнувшись своей самой яркой и заразительной улыбкой. А когда он уже пришёл в зал, обнаружил на телефоне одно непрочитанное сообщение с его номера. От кого: Взрывной парень (16:03) В следующий раз я тебя провожу. И даже не думай отказаться