Продолжение повести о Сибирской колонии

– Всё будет хорошо, – сказала измотанному голосами Ванечке приёмная мать. – Вчера монстров прогнали и сегодня прогонят. Правда, дорогой? Мало и плохо спавший майор Смирнов уверенно солгал: – Конечно! Зададим им перцу! Отоспавшиеся или хотя бы отлежавшиеся бойцы наскоро повидались с близкими, если им было с кем, вымылись и поели. – Как перед собственными похоронами, – ляпнул Женя и схлопотал от Тани подзатыльник. – Лучше бы вообще не ложились, – мрачно пожаловалась Лариса. – Только устала больше. Все от монстров по плацу убегала, а Климов кричал, что я не сдала норматив. – А меня за ночь два раза съели, – жалобно сказал обвешанный сумками с бинтами Илюша. – Всего два? – Если сегодня умру, – дрогнувшим голосом сказал расчувствовавшийся Женя, – знайте: мне нравилось с вами служить. – Вали уже, – буркнула Таня, – пока все не зарыдали. С закатом ночной караул сменил дневной. Небо окрасилось алым, заставляя людей суеверно ежится. – Сегодня костров в два раза меньше, только чтобы дрянь не валила сплошным потоком и мы её видели. Смотрите в оба, – сказал капитан Климов. – Нам бы ночь простоять да вторую продержаться. – А потом? – наивно спросил Илюша. – А потом ряды противника должны поредеть. Теоретически. Монстры и не подумали уходить от спрятавшихся за стенами людей. От спрятавшейся за стенами ещё живой еды. Как только стемнело, начался прорыв. В неверном свете ущербной луны и отблеска редких костров к стенам бросились монстры и принялись кидаться на колючую проволоку. Вслед за шустрыми тварями ползли массивные и неторопливые, у которых едва ли получилось бы влезть на стены. – Хорошо, что они такие тупые, – пробормотал капитан Климов на северо-западном участке, смотря в бинокль. – Не помнят, как вчера действовали. Правильно, теряйте время… Монстры рвали колючую проволоку зубами и клювами, упрямо шли напролом, кидались на заграждения и с визгом перебегали в другое место, надеясь, что там забор окажется мягче. Рация не работала даже на расстоянии соседней казармы, и для связи прокинули провода. На северо-восточном участке слишком большой и флегматичный монстр наполз на столб и рухнул вместе с ним под треск дерева и жалобное гудение проволоки. По туше монстра пробежали его товарищи. Капитан Климов повернул голову, прислушиваясь к выстрелам, и рявкнул: – Началось! Прорыв первой линии справа! Всем приготовиться! Солдаты подобрались, таращась в серую тьму. Когда напряжение и ожидание стали невыносимыми, они услышали внизу хрипы – монстры разделились и побежали вдоль стен в обе стороны, ища брешь. – Огонь! – скомандовал Климов. Одновременно с его командой застрекотал пулемет на вышке. Отвечающий за северо-восток лейтенант Куравлев запросил подкрепление: более ленивые монстры упрямо кидались на стены и ползли вверх, вонзая когти в бетон или забираясь на головы и спины нерасторопных товарищей. Автоматы не умолкали. Но чем больше обороняющиеся убивали, тем выше становилась гора трупов у стен. И тем меньше оставалось преодолеть другим монстрам. К треску оружия примешались крики: зверомонстр, привлеченный шумом из леса, опрокинул со стен двух солдат и спрыгнул во двор, попав под перекрёстный огонь второй линии обороны. Место упавших солдат заняли товарищи. Большая, нечувствительная к выстрелам туша медленно подползла к стене, подтягиваясь на длинных руках. Женя, как на учениях, выдернул чеку и бросил гранату, крикнув: – Вспышка прямо! Едва ли услышавшие его солдаты присели от взрыва и испуга, а монстр прекратил движение. «Хорошо держимся», – успел подумать Климов и суеверно прикусить язык, как впереди закачались макушки деревьев. – Это что-то большое, – пробормотал капитан, поднося к глазам бинокль. – Очень большое… С неслышимым за звуками боя треском деревья вдоль дороги раздвигала настоящая живая гора. Климов вытянул руку вверх и выпустил осветительную ракету. Взлетевшая зелёная вспышка озарила поле от стен до забора, покрытое шевелящимися, уродливыми чудовищами. – Гигант… – прошептал капитан. Огромный монстр, словно дракон, выползший из старой сказки, заревел, ослеплённый ракетой. Когда с позиции передали «гигант», едва ли кто-то всерьез мог предположить, что это существо кажется вровень с вековыми соснами. Из ступора капитана вывела тишина. Не полная, всего лишь больше половины солдат прекратили стрельбу. Как завороженные, они смотрели на яростно мотающую головой живую гору. – Держать оборону! – заорал на них капитан и повернулся к связисту: – Соедини с артиллерией! Связист судорожно закрутил ручку динамо-машины. – Гигант! – закричал Климов в трубку. – Метров тридцать высотой! Запрашиваю поддержку артиллерии! Парашютик с огоньком ракеты опустился на поле и погас, и одним движением гигант вырвал из земли, мешающий ему колючий забор. – Быстрее! – заорал Климов в трубку. Немного переваливаясь на лишних ногах, гигант засеменил к стене. Под его брюхом шныряли монстры поменьше, стремясь в образовавшийся проход. Со свистом из вышки вылетел снаряд, запущенный из гранатомета. Взрыв осветил уродливую тушу, нанося страшные раны. Гигант заревел, упрямо подполз и обрушил на стену удар огромной лапы. Тела не успевших разбежаться защитников рухнули вниз с кусками бетона. Пули остальных без особого толка впивались в огромное тело гиганта, только еще больше его зля. Солдат с гранатометом продолжал обстреливать его в надежде найти слабину. Одним ударом разъяренный великан снес вышку с гранатометчиком и разметал ее обломки вместе с куском стены, проделав второй проход. В брешь проскочили монстры поменьше и бросились на вторую линию обороны. Бой завязался во дворе. Лариса как раз радовалась, что ей удалось удержаться на надстройках, и все куски бетона и дерева пролетели мимо, как в проломе один из монстров запрыгнул на стену. В ужасе Лариса смотрела, как на неё несется чудовище, сбивая солдат с настила. Как оно игнорирует пробивающую плоть пулю и как с треском под ним в метре от Ларисы проламываются доски. «Повезло!» – успела мысленно насмешить небесную канцелярию Лариса, прежде чем и под её ногами рухнул пол. *** – Да где артиллерия! – закричал Климов, и в этот момент его оглушил выстрел. Крупнокалиберный снаряд пробил насквозь тело гиганта. Огромный монстр пошатнулся, опираясь обеими лапами на стены. Климов обернулся – на плац выехала боевая машина пехоты. Грянул второй, скорректированный выстрел, и снаряд снес уродливую голову. Гигант покачнулся и рухнул на бок. – Даже сдохнуть правильно не смог. Хоть бы дыру собой заткнул! – водитель вдавил педаль и поехал на эту самую дыру в стене, пытаясь закрыть ее машиной и оттеснить монстров. Они яростно вцеплялись в гусеницы и царапали когтями броню давившей их техники. В башне не смолкал пулемет, яростно вращаясь из стороны в сторону. *** Дети, старики, ещё не умеющие стрелять женщины и мужчины собрались в одну кучу, сбившись в страхе друг к другу. Вокруг них сидели плохо обученные, но кое-как умеющие держать оружие товарищи, не желавшие так просто отдавать свои жизни. Между ними выстроился ряд автоматчиков из самых молодых солдат – они готовились принять последний бой, если наружное кольцо не справится. – Все будет хорошо! – как заведённая, повторяла жена полковника, не замечая, что в ключья растерзала свой рукав. – Вокруг школы пулеметы и «ежи». У нас хватит патронов. Ванечка уже не мог плакать, только бессильно закрывал уши руками. Мама не переставая гладила его по голове. Ей тоже оставили оружие, но она не была уверена, что от него будет хоть какой-то толк. Через стены до них доносились не смолкающие выстрелы. Они пугали и обнадеживали. – Раз стреляют – значит живы. Кошки, укрытые за стенами вместе с людьми, зашипели, повернувшись в одну сторону. – Прорвались-таки, – перекрестилась баба Груня. Все вздрогнули, когда раздался первый взрыв, затем другой. – БМП, – вскинула завскладом прапорщик Мария голову. – Ишь ты, какая техника в ход пошла. Грохот прекратился после двух выстрелов. – Они нас зовут, – жалобно сказала Ванечка. – Ш-ш-ш, не слушай их, – покачала его приёмная мама, обхватив руками. – Мы к ним не пойдём. – Что они говорят? – спросила Мария, чтобы отвлечься от напряженного ожидания, и мама Ванечки на неё зашикала. – Что они будут тут жить, – возбужденно заговорил Ванечка, уставившись в стену. – Что они так долго шли, а мы их не пускаем. – Может они того… Разумная форма жизни? – подали голос из толпы. – Видали мы, как они разумные, – отрезала Антонина. – Никаких споров! – повысила голос Бударина. – Мы… Её слова заглушил громкоговоритель: усиленный голос политрука Степаненко приказал: – Сомкнуть строй! Стоять насмерть! Пятый взвод – удерживайте штаб! Первый и третий взвод – отступить к школе! Бронетехника – выдвинуться к стенам! *** Голос политрука привел Ларису в чувство – падение с высоты четырёх метров выбило из неё дух. Лариса со стоном приподнялась, опираясь на руки и почувствовала, как кисти погружаются во что-то липкое. Её едва не стошнило, когда она поняла, что лежит на монстре. Зато он смягчил падение. «Может, мёртвой прикинуться?» – малодушно, но не всерьёз подумала Лариса, с трудом поднимаясь на ноги: стать беспомощным поздним ужином для какой-нибудь твари ей хотелось ещё меньше, чем возвращаться в строй. Тело само помнило, как правильно взять автомат, пока расплывающееся сознание пыталось понять, что делать дальше. «Где-то была лестница… Заберусь обратно на стену», – Лариса побрела в противоположную от провала сторону, с трудом переставляя ноги. Одна из припозднившихся тварей, скрипя когтями по металлу, взбежала по крыше боевой машины пехоты, закрывающей дыру в стене. Лариса видела в свете луны, звёзд и слабом отблеске осветительных факелов смутную тень. Тень видела Ларису превосходно. Толком не пришедшую в себя девушку едва не опрокинуло отдачей от автомата. Автоматная очередь отбросила монстра, и он конвульсивно задергал лапами. Лариса только тяжело сделала шаг, как за первым монстром выскочил второй. Автомат выдал несколько выстрелов и умолк: в рожке кончились патроны. Так быстро Лариса в жизни не бегала, разом забыв и про ушибы, и про усталость, и про ставшее бесполезным грузом оружие. В темноте она споткнулась об упавшую лестницу, кубарем пролетела по ней, пересчитывая собой деревянные ступени, вскочила и на приливе адреналина бросилась к вышке: оттуда всё ещё вели бой. Лариса взлетела по лестнице, как белка. Со стены раздались точные выстрелы, надежно упокоившие преследовавшего Ларису зверя. – Слезай и умри как солдат, – приказал силуэт на стене голосом Петро. – Не могу, – руками и ногами вцепилась Лариса в лестницу. – У меня патроны закончились. – Под вышкой был склад, – флегматично сказал Петро между выстрелами по бегающим по ту сторону стен тварям. Лариса была уверена, что Петро не станет стрелять по ней, как по дезертиру, даже если она останется сидеть на лестнице или побежит. Но умереть от зубов, возможно, умеющих лазать по лестницам монстров ей хотелось ещё меньше. Усилием воли выдохнув страх и с трудом разжав руки, она осторожно спустилась вниз и зашарила руками в поисках ящиков. Они оказались вскрыты и наполовину опустошены отступающим резервом. Тревожно оглядываясь, Лариса на ощупь высыпала рожки из подсумка и набила его новыми. И остановилась, не зная, что ей делать: она не смогла бы в одиночку поднять упавшую лестницу; а люк крышки укрепили изнутри. И Лариса сильно сомневалась, что ей откроют на стук. Она почувствовала себя абсолютно беззащитной, словно в ночном кошмаре. В самом худшем в её жизни ночном кошмаре, который мог закончиться только с рассветом, и смерть в котором обещала быть очень болезненной и не принесла бы пробуждение. «День простоять да ночь продержаться», – вспомнила она так часто за эти двое суток повторяемые всеми строчки из «Мальчиша-Кибальчиша» и полезла обратно на лестницу вышки, чтобы оставить себе хоть какие-то шансы выжить. *** Как и все, прошедший подготовку Никита с оружием в руках дожидался своего первого боя возле школы, укрывшись за мешками с песком. Чем больше минут проходило, тем громче шипели патрульные коты. Пока не перешли на низкий вой, издаваемый котами перед дракой. Его заглушали звуки рвущихся недалеко гранат. – Приготовится! – скомандовал лейтенант Борщевик, вглядываясь в разгоняемую осветительными кострами темноту. Его оставили на последнем, самом важном участке, чтобы было кому пресечь панику и организовать отступающие, растерянные группки солдат. Никита наклонился к «мушке» автомата, не сомневаясь, что никто из них до рассвета не доживет. *** Воткнутые в землю у стен факелы немного разгоняли тьму, отбрасывая блики на стекла. Как и осветительные костры, на равном расстоянии расположенные на расстоянии выстрела. Сидящий на столе командира батальона породистый пушистый белый кот раздулся, как шар. – Уже досюда добрались… – пробормотал полковник. С крыши раздался одиночный выстрел. – Снайпер снял, – успокоил его майор Смирнов, дежурящий у окна с биноклем. – Всего один монстр прорвался. А нет, вон второй. Но, как я вижу, школу успешно удерживают. Второй снайпер вёл прицельный огонь с крыши школы, не давая монстрам приблизиться к зданию. Время от времени по потолку пробегал отблеск огня: во дворе у штаба стояли огнеметчики. – Арсенал? – Если рванёт – мы услышим, – мрачно пошутил майор Смирнов. – Типун тебе на язык, – укорил его полковник. – Нас с землёй сравняет. – Похоже, эти твари просто нападают на всё живое, без плана, – заметил майор, не отвечая на укор. – Они не разумны. – Но организованы, – заметил полковник. – Что-то их объединяет. Или кто-то. Может, они как муравьи… «Держать строй!», – повторил в громкоговоритель расположившийся на крыше штаба политрук Степаненко. Мимо здания пробежала охваченная ужасом группа дезертиров, которым, по сути, негде было скрыться. – Надо было лучше укрепить скотный двор, – заметил майор. Полковник Бударин даже не стал возражать: автоматы застрекотали под самыми стенами штаба. *** – В кольцо вокруг огнеметов! – услышала Лариса хриплый приказ. Офицеры с трудом, но восстановили строй. Солдаты и броyетехника принялись теснить монстров, в конце концов образовав живой заслон у пролома в стене. Поразмыслив, Лариса спустилась с лестницы и перебежала к солдатам: плечом к плечу они образовали квадрат, следя, чтобы с тыла не напали уже проникшие во двор монстры. Поток тварей в проломе стал слабее, и мало кому из них удавалось пробиться внутрь сквозь огонь и выстрелы. Предметы постепенно обрели контуры и четкость: в серых предрассветных сумерках занималась заря. Ещё до того, как солнце взошло над горизонтом, монстры укрыли свои больные тела в тени деревьев, всё глубже прячась в лесу, пока расцветал день. – Нечисть с первыми петухами попряталась, – сказал стоящий рядом с Ларисой седой солдатик.