Хроники одиноких вечеров

На пепелище человеческой цивилизации вот-вот вспыхнет новая искра. Сенку прислонился к стене дощатой постройки, хладнокровно прикрыв веки и сложив руки на груди. Жители деревни Ишигами могли знать, что он не сдвигался с одного места уже несколько часов, но никто уже не решался подойти. Человек своим рождением во власти природы, хотя наука и способна чем-то помочь, но прогресс не успел достигнуть нужного уровня. Фармацевтика, хирургия - всё оставалось в примитивном варианте. Из необходимого был лишь спритовой раствор, тёплая вода и чистая ткань. Это был тот случай, когда наука была всецело во власти природы, и Сенку злило это, вселяло тревогу и беспокойство. Иногда у людей так случается. Сенку прекрасно знал научное объяснение термина "плод любви", и весь механизм происходящего. Но не думал, что сам столкнется с этим так скоро. Жительницы деревни из поколения в поколение передавали полезные знания, и сейчас ухаживали за его... Женой, разве не так? Сенку глянул на смеркающееся небо, припоминая шутливую церемонию обмена стальными кольцами, которую они с Т/И однажды провели в лаборатории при Хроме, Кохаку и Гине. Так принято в этой деревне, если люди привязаны друг к другу. Его дофамин, её окситоцин - Сенку оказался привязан. Его тестостерон, её эстроген - Сенку тянуло что-то абсолютно естественное. Её пролактин и овуляция, его эрекция - пазл сложился, беременность наступила. Ничего необычного, но для жителей деревни Ишигами это было небесным дарованием. А сейчас все вокруг носились как сумасшедшие - это первый ребёнок, рождённый людьми, которые вышли из камня. Ещё и ребенок Сенку. По сути, ничего плохого Сенку в этом не видел - человечество в любом случае будет постепенно разрастаться, и это лишь часть биологии и социологии. Но к этому примешивалось что-то ещё, что-то совершенно ненаучное. Что-то доброе и тревожное бередило его сознание, когда он прикасался к тёплому животу своей женщины. Это всего лишь наука, всего лишь окситоцин и дофамин... Но когда она пела колыбельные для их ребёнка, то он позволял себе об этом забыть. Беременность показала себя быстро, и уточнить это не составило труда - в деревне умели хотя-бы это, пусть и на примитивном уровне. Конечно, Сенку был слегка удивлён, но этого следовало ожидать - в примитивном мире никто особо не размышлял над контрацепцией. Для жителей деревни новость стала каким-то счастливым событием, и, врочем, сам Ишигами принял это с теплотой. Может, даже счастьем. И вот минули положенные девять месяцев, и роса весеннего вечера уже ложилась на траву. Глупые похлопывания по плечу от друзей прекратились, и Сенку оставили наедине со своими мыслями возле особой хижины, в которой в деревне обычно принимали роды. Ох уж эти дикарства... Будь его женщина чуть менее морализированной, он бы сам провёл нужную операцию в два счета! Но она не хотела его подпускать в этот момент. Что же - оставалось ждать. Юдзуриха вдруг быстро выбежала из хижины с деревянным тазом. Сенку успел ловко ухватить подругу за рукав, и та смущённо застыла на месте. Женщины... Идиотская система воспитала в них стеснение перед тем, что так естественно. Но Сенку было важно задать несколько вопросов, он слишком долго ждёт хотя бы одной новости: - Ну что там? - Всё... Она справляется! - в это мгновение Сенку разглядел окровавленную воду в ушате - Сенку, мне надо поторопиться. Осталось совсем немного, и нужна чистая вода. Они оба вздрогнули от неожиданности, когда из хижины донёсся душераздирающий вопль. Первый за несколько часов, похожий на протяжное завывание. Этот голос Сенку мог узнать из тысячи... Юдзуриха остановила его одним жестом, когда парень уже хотел войти: - У нас все под контролем, не переживай так! - Под контролем?! - он было вспылил, но взял себя в руки - Ладно... Но будьте внимательны. Я вас прошу. Девушка многозначительно кивнула и нырнула в соседнюю хижину. Трудно... Сенку не было рядом, когда начались первые схватки, так что обо всем он узнал, лишь когда вернулся с очередной экспедиции. Он успел уложить Т/И на чистое покрывало, прежде чем его выгнала за порог Кохаку собственной персоной. Чертовы женские предрассудки... Как раз-таки она сейчас и вышла из хижины, спокойная и бледная как мел. Для Сенку это было дурным предзнаменованием, и он выжидающе смотрел ей в глаза. Наконец, девушка вздохнула: - На какие же ужасы приходится идти женщине ради человечества... - Это задумала природа, ничего особенного. - Да, но... - она протёрла холодный пот со лба - Сенку, ведь наука наверняка придумала что-то, чтобы дети не рождались, верно? - Верно. В наше время это называли "Контрацепция". На самом деле несложно, для её разработки нужна только качественная резина и подходящая форма. Легко сделать. - Но если легко... - Кохаку испытующе на него смотрела - Почему не сделал? Почему из-за тебя Т/И страдает?! - Потому что это природа, - он отвечал холодно, но голос всё-таки дрогнул - Потому что она сама хотела этого. В его голове мелькали ситуации, в которых Т/И говорила, что однажды хотела бы ребёнка. И как смеясь заталкивала под ночную рубаху подушку, имитируя живот и поглаживая его. И Сенку неосознанно забывал про предохранение. Точнее, его бессознательное, видимо, тоже хотело этой беременности. Только Сенку этого не понимал. Психоанализ, область психологии. Слишком муторно... Юдзуриха тревожно мелькнула мимо них с тазом в руках и вошла в хижину, а Кохаку закрыла лицо ладонями и разом выпалила: - Сенку... Мы не справились... Он не дышит... Мы пытались ему помочь! Не вышло... Парень поднял голову к небу, на котором уже виднелись первые звёзды. Призрачная надежда на лучшее уже начинала затухать, но он был удивительно спокоен. "Не дышит" эхом гудело в голове. Наука проиграла. С этим в хижину беспрепятственно вошёл непонятно откуда взявшийся Франсуа, но никто не обратил на него внимания. Сенку сполз на землю по стене хижины, пряча в темноте проступившие слёзы. И Кохаку поняла, что его не в чем винить. Что ему почти также больно сейчас, как и Т/И. Перед внутренним взором Сенку стояло лицо любимой девушки. Доброе, счастливое и преисполненное нежностью. Она шила маленькое одеяльце, пока Сенку разводил огонь в домашней печи и улыбалась, рассказывая, как ждёт появления их малыша. Как любит его. Как боится рожать. Не зря боялась... Судя по словам Кохаку, родился мальчик. Сенку четко представился образ младенца, что-то лепечущего. Крохотного и завернутого в белую ткань. Его ребёнка. Слезы он уже не скрывал, и Кохаку не знала, стоит ли пытаться его утешить. Но в момент, когда она решилась что-то сказать, звонкий, детский плачь разорвал печаль. Сенку думал, что ему сначала даже примерещилось, но нет - значит, он жив. Значит, он дышит! Франсуа вышел из хижины чуть помятый, но довольный собой. Голубые глаза с вызовом смотрели на Сенку, и губы отчеканили: - Как женщина, я не могла не вмешаться. Всё в полном порядке, потребовалась лишь базовая дыхательная реанимация. Сенку не успел никого поблагодарить, лишь бросился в хижину. Обошлось, обошлось - наука всё-таки вырвала ещё одного человека из лап смерти! Пусть и не с его помощью, но его сын остался жив. Он плакал, не стесняясь ни Кохаку, ни Юдзурихи, ни Рури, ни Франсуа (которая, на удивление, оказалась женщиной), ни своей жены... Она бережно прижимала к себе плачущего младенца, сама заплаканная, но все-таки прекрасная. Все, кроме Сенку, предусмотрительно вышли, зная, что беда миновала. И Т/И смогла улыбнуться: - Сенку... Наука победила смерть...