***
Пак стучится и ждет позволения войти в средостение борьбы с любой хворью и душевными апориями. Тэхен сидел за рабочим местом, изучая рукописные материалы, видимо освежал знания по какой-то болезни или же… — Входи… Я не кусаюсь. — Ким смотрит на младшего с пониманием и велит присесть рядом. — Нам стоит изучить вопрос касаемо священной ночи вместе, поскольку тебя избрали для этого. В истоках сказано, что она должна приходится на первую ночь цикла омеги, однако так как император возжелал тебя именно сегодня, то придется идти по иным правилам. В таких случаях соитие происходит в горячих водах, а именно купальнях, туда добавляют настои и отвары для возбуждения и расслабления. Тебе не должно быть больно… — Пак слушал внимательно и представлял себе как входит в императорские бани, проходит в нужную комнату и там горят свечи, витают ароматы и перед ним предстает ОН. — Звучит не так уж и плохо… А что потом? Как мне себя вести? — омега смущается немного, стискивает подол своего ханбока и сжимает губы в ниточку. — Дальше… Тебе следует погрузиться в них первым и омыть свое тело, унося вместе с этим грехи и вину из прошлой жизни, ведь с сегодняшнего дня ты больше не принадлежишь своей семье и входишь в покои безымянным наложником. Тебе следует оставаться спиной к императору до тех пор, пока он не войдет в воду следом и не позволит тебе обернуться. Тем более, что у повелителя довольно редкое и прекрасное сочетание ароматов — мускат и гибискус, тебе должно понравится, к тому же они отлично сочетаются с твоим купажом, так что детки получатся просто прекрасными ангелочками. — старший отвлекается в своих мечтаниях, но только потом понимает, что омега ждет продолжения. — А дальше начнется самое интересное… Думаю, что господин Мин подойдет и поцелует тебя в шею, не отталкивай его только, прикрой глаза и наслаждайся прикосновениями, дальше уже насколько позволит ему фантазия, но самое главное это проникновение, твое чрево должно быть готово к этому как и сознание, в первую очередь… — Пак покрылся румянцем до ушей, такого просвещения он не ожидал уж точно, в его поместье некому было рассказать о всех тонкостях. — А как я пойму когда уже пора? Как пойму, что ему приятно со мной? — Чимин шепчет эти слова потому, что стыдится таких деталей, он ведь даже прелюбодеянием никогда не занимался, его тела никто не касался, в том числе и он сам. — По этому поводу тебе не стоит переживать, император все сделает сам, поскольку старше и это его долг обучить тебя и подстроить в постели под себя, однако самое главное — не стоит молчать, когда тебе больно или не нравится, господин жестокий человек, но справедливый и не станет вредить тебе, я уверен… — Тэхен успокаивает его и в частности это помогает, — Но самое главное это принять его семя целиком и полностью, если повезет, то в первую ночь ты испытаешь узел всем своим нутром, это самое прекрасное ощущение, которое может быть… Есть еще вопросы? — на этом речь о самом процессе наконец окончена и младший кажется усвоил все, отрицательно покачав головой. — Благодарю за истину в этом вопросе, мне все стало предельно ясно, но… Что, если я не смогу забеременеть и выносить ребенка? Что тогда? — Пак пытается понять свою участь и возможно успокоить себя. — Мммм… В таком случае тебя просто оставят при дворе в качестве прислуги, но приближенным к покоям императора и возможно разрешат проводить с ним одну ночь раз в полгода… К сожалению… Зато времени у тебя много, целых три зимы, тебе не стоит переживать, организм молодой, и я не заметил чего-то плохого, единственное… Я расскажу тебе, потому что ты мне понравился как человек, и я хочу светлого будущего для вас и господина. К нему прибудет принц сегодня-завтра, но пока что он занят тобой и, если все пойдет как надо, ты не обойдешься одной ночью… Чем позже этот Японский выскочка попадет в его покои, тем больше у тебя шансов. Будь хитер и умен словно лисица, если что… Я помогу тебе. — Тэхен улыбается мягко и кивает в знак подтверждения собственных слов, он отпускает Пака дальше по золотому пути в руки прислуги, что уже пришла за ним для подготовки. Покои омеги находились поодаль от покоев императора, напротив же стояли покои для законного супруга, ему туда никогда не попасть, но теперь он прекрасно понимал, что это не самое главное, вернее всего — это искренняя любовь и способность к ней, и она подкупает как ни что в этом мире. Чимин и сам бы себе не простил, если бы был не искренен в своих чувствах, однако возможно господин даст ему шанс узнать его лучше и даже полюбить. Он много раз читал в рукописях про нереальные истории любви между подданным и господином, их любовь была сильна, и юноша хотел того же, именно эти мысли двигали им. Осмотрев новые покои, его сердце пришло в восторг от вида из окна, там красовалось дерево бледной сакуры и небольшой пруд с рыбками. Золотые карпы были символом семьи его матери, так знаменательно. Омега поправляет собственные волосы и невольно вздрагивает, когда к нему после стука входит несколько девушек, что обязаны помочь в сборах, а пока…***
В императорских покоях нарастало нетерпение, да, священная ночь и Юнги прекрасно понимал, что осталось дождаться того самого времени на свече и небосводе. Однако вид этого прекрасного создания не выходил из его разума, в нем Мин видел самое светлое в этом мире, он был в его глазах настоящим ангелом. Но как же долго до этого самого сладкого момента жизни. Он будет первым в его душе и теле, первым сорвет с его уст первый блаженный стон и стиснет крайнюю плоть в своих пальцах. В его руках он будет извиваться от наслаждения и от него выносит ребенка. Все это он знал нутром и чувствовал, что именно так и будет. Юнги влюбился, как мальчишка, как мужчина, как альфа. Ему больше не нужен был ни принц, ни мировое соглашение, ничего, лишь этот прекрасный мальчик и его блеск в глазах. — Разрешите войти, господин… — тишину нарушает голос верного друга, и блондин моментально подает жест рукой для слуг, чтобы те отварили двери в покои. — Купальни почти готовы. Омега на примерке церемониального наряда, еще час и он ваш… - Джун докладывает все в точности, от чего на устах императора появляется прелестная ухмылка, кажется первый раз в этой жизни он выдает такую реакцию на подношение в постель. — Ты осчастливил меня, но что насчет принца… Ему придется дождаться меня, пока этот прелестный цветок мне не надоест… — звучит цинично в глазах любого окружающего, но Ким знает, что такие высказывания просто так на ветер Юнги не разбрасывает, если было сказано, то так и будет. — Хорошо, они пробудут с послом в зимнем дворце, скажу, что вам не здоровится после похода, не стоит им знать о ваших увлечения сейчас, потом просто скажем, что Пак Чимин — подарок от феодала. — старший уточняет план действий дабы не вызвать со стороны гостя оскорбления и нового конфликта. — Говори, что считаешь нужным, однако правду он узнает только после того, как останется моим, однако не обнадеживай его моими чувствами и симпатией. — Мин отрезает любые попытки хоть как-то его вразумить и показывает жестом, что другу пора удалиться, Киму ничего не остается как повиноваться и краснеть перед гостями.***
Пак поправлял на себе украшения и единственный предмет из ткани — турумаги, из полупрозрачного шелка с узорами и орнаментом императорской семьи, теперь он принадлежал ей, словно вещь или сосуд для взращивания новых жизней, но в душе теплилась надежда, что для господина омега не будет таким в его глазах. Ноги оставались оголенными, однако на лодыжках были надеты браслеты с манистой*, как элемент оберега от злых духов, что могли навредить в эту ночь. Древние традиции не позволяли иначе, так что тело могли украшать только предметы роскоши. Девушки усердно вплетали в голову части украшений, одна из них даже порезалась о листы металла, что украшали теперь пряди за затылке Чимина. Роскошные длинные черные, как смоль, волосы ниспадали на плечи до самых ягодиц, покрывая спину изящным водопадом мягкости и легкости, ключицы вырисовывали полуострые углы в области плеч и шеи, выделяя изящность и аристократичность бледной местами нежно-розовой кожи, а кисти рук были украшены браслетами в виде шлейфа, переходящий на пальцы, украшенные цирконием и жемчугами. Пак любуется собой и ощущает холод металла даже на шее и талии, оставалось совсем немного до окончания сборов, две девушки взяли в руки флаконы с маслами и стали усиленно натирать участки кожи, отвечающие за наслаждение и удовольствие. Омега был готов ровно в срок благодаря умелым рукам, двое из прислуги сопровождали его до нужных дверей в купальню, а после с поклоном оставили его одного. Легкая ткань укрывала роскошные бедра и грудь, а лицо было опущено в пол, император ждал его за ширмой, но голоса не подавал, поэтому оставалось только ждать позволения. — Проходи… — голос звучит томно, в полной тишине, а вибрации отдают по коже мурашками, но Пак поднимает голову и вскидывает взгляд на воду, он словно сам делает из себя подношение, руки скользят вдоль тела и ткань падает на пол оголяя то, что было всего минуту назад скрыто от глаз императора. Изящная шея, плечи, ключицы были украшены множеством соединений и переходов тонких цепочек, мелкие вкрапления на точках соединения этой паутины роскоши добавляли изюминку, по спине спускался каскад драгоценных камней и цепей вдоль позвоночника, добавляя эффектности в образ, а массивная цепь на талии раскрывала хрупкость всей фигуры. На бедрах звенел пояс, что прикрывал часть ягодиц и пах, а браслеты на ногах отдавали легкой музыкальностью от стен помещения. Шаг за шагом приближаясь к цели, нутро сводило от страха неизвестности за будущее и чувства внутри своей еще не сломленной души, но от таких мыслей отвлекает нега теплой воды, что окутывала и погружала все глубже. Он переступил черту и теперь пути назад больше нет…