***
Помещение лазарета освещалось только лампой для просмотра рентгеных снимков, так что царил небольшой мрак, посреди которого стояли Восьмая с Пого. Они осматривали снимок под той самой лампой, от которой шло освещение. Восьмая не была сильна в чтении снимков, но чётко могла определить повреждения и воспаления. И то и то она наблюдала на своём рентгене брюшной полости. Пого, уже давно обсудивший это с Грейс, ждал пока Джанет что-то скажет по этому поводу, но она молча сверлила снимок взглядом. Прошло два часа с момента, как они заявились в Академию. Харгривзы, конечно, были несказанно рады обнаружить живого Пого и Грейс, но сразу после приветствий отправились за барную стойку. Все собирались пропустить всего стаканчик, а теперь методично напивались этажом ниже. Восьмая под предлогом того, что ей нужно отдохнуть,после того как Грейс сделала нормальные швы, отказалась праздновать победу. Пятому она не позволила остаться с ней, уверяя, что ему нужно расслабиться. Разумеется, отдыхать она не собиралась. –Что Грейс сказала? –всё-таки подала голос Джанет. –Повреждение селезёнки и почки, предположительно внутреннее кровотечение, трещина в ребре, рван… Восьмая прервала Пого, –И сколько времени уйдёт на восстановление? Пого поджал губы, –Мисс Джанет, прогнозы весьма неопределённые. Такие ранения, они обычно… –Летальные? Его взгляд говорил ответ без слов, –Это чудо, что вы живы. Восьмая не меняла своё равнодушное выражение лица с начала разговора, и Пого даже не пытался спросить всё ли в порядке. Она всегда на вид была равнодушной и серьёзной, и даже учитывая,что многие знали–это не так, определить действительно ли ей всё равно или это напуское было невозможно. –Не хотите спустится к остальным?–спросил Пого, подмечая как Восьмая нервно постукивает пальцами по рукам, скрещеным на груди, –Ваше состояние стабильно, –добавил он, впрочем, сомневаясь, что её волнует в каком она состоянии. Она могла со сломанными пальцами сыграть на пиано, если бы решила, что хочет это сделать. –Может и спущусь, –ответила Восьмая. Она слышала как братья с сёстрами весело о чём то говорят и шутят, но энтузиазма это не добавляло. Она не отходила от привычки продумывать всё на три хода заранее–если все Харгривзы вхлам, то хотя-бы ей стоило остаться в состоянии на случай чего. Пого сразу понял, что едва ли Джанет спустится. За годы с этими детьми он многое о них усвоил, и знал, что означает это скользкое «может» от Восьмой. Восьмая задержала свой взгляд на окне,в котром было видно уличный фонарь, освещающий танцующие хлопья снега, а когда повернулась Пого собирался уходить. Он понимал, что она хочет остаться в одиночестве. –Спасибо, Пого,–произнесла Восьмая. Когда он кивнул ей,с лёгкой улыбкой,она попросила: –И присмотри за ними, пожалуйста. Не хватало чтобы они устроили потасовку на фоне опьянения. –Конечно,мисс Джанет. С этими словами Пого неспешно покинул помещение, едва слышно постукивая тростью. Восьмой очень хотелось пойти к Пятому–схватить его за галстук,утянуть куда нибудь далеко от всех и целовать. Целовать пока он не начнёт стонать ей в губы и подрагивать, пока он не станет сходить с ума. Вместо этого она последний раз взглянула на снимок и отправилась на задний двор, по дороге притягивая своё пальто с вешалки. Окозавшись на свежеме воздухе, Джанет тут же подожгла сигарету спичками, взятыми из номера, глубоко затягиваясь. Она понимала, что сосудистая система ей спасибо не скажет, да и вообще весь организм–её насквозь продырявили, а она вместо того чтобы дать системам тела отдохнуть, лёжа в своей комнате и залипая на Нетфликсе, курит на заднем дворе, но она не могла ничего с собой поделать. В голове была каша из мыслей, но что действительно нервировало, так это то, что большую часть мыслей в этой каше занимал Пятый. Ей нужно было обдумать, что делать с комиссией в этой вселенной, как достать документы, что впринцапе делать теперь, когда она свободна, но в голову так и лезли мысли о Пятом: его горячий рот, как он зарывается ей в волосы, его сбитое дыхание и абсолютно потрясающий взгляд. –Чёрт!–Восьмая гневно затушила сигарету, чувствуюя себя до жути нервной. У Восьмой был хороший самоконтроль. Очень хороший–она могла вести себя рационально в любой ситуации, будь то убийство, пытки или конец света, но не тогда, когда мысли подводили к чувствам. Чувствам и эмоциям не было логичного объяснения, особенно, чувствам к кому-то–это было тем, что так нервировало Восьмую. Она привыкла обдумывать, продумывать, придумывать стратегию, обходить проблему со всех сторон ,забираясь в самые её корни, устраивать мозговой штурм в конце концов, но всё это было бесполезно теперь, когда она дала слабину. Привязалась. Чувствовала. Она любила свою семью и никогда не стремилась отрицать это, но то, что она ощущала к Пятому было не совсем в рамках брата и сестры. Чай. Ей нужен чай. Восьмая выдохнула последний дым, задержавшийся в лёгких, после чего зашла обратно в Академию через задний ход, сразу попадая на кухню. Недалеко раздался звук, отстукивающих от деревянной поверхности пола,каблуков. Джанет на секунду подумала задержать Грейс и попросить чая,но решила заварить его сама. Это процесс являлся медитативным от части. Если перед ней стояла какая-то задача, она всегда впервую очередь заваривала чай, успокаиваясь в этом незамысловатом процессе. Пальто она повесила на стул, решив не тратить лишнию энергию на то,чтобы забросить на вешалку с помощью телекенеза. Она включила чайник, достала с полки одну из десятка одинаковых кружек, насыпала сахара. Все эти действия были не больше чем привычкой, и тем не менее сосредотачиваясь на звуке кипящего чайника и высыпая ложку сахара в кружку, она смогла вытеснить из головы большинство нервирующих мыслей. Через пару минут Восьмая уже была в своей комнате с чаем. Она напевала что-то себе под нос–дурацкая привычка, и смотрела файлы дела о своём исчезновении в электронном архиве ФБР. Так как она уже как год считалась пропавшей и не являлась сотрудником, её доступ к архиву аннулировали, но она, потратив некотрое время, смогла взломать его. Ей нужна была информация о том, не накопали ли на неё что-то, пока пытались её найти. За ней было пару грешков, и она хотела убедиться, что её разыскивают не что-бы арестовать. ЦРУ уже давно наблюдали за каждым её шагом:к ней относились подозрительно после инцидента за границей. К её везению идиоты из разведки не выяснили буквально ничего, хотя миссия и была приоритетной, судя по информации в файлах дела.2015 год, окраина Будапешта
Восьмая уже как месяц тут,под прикрытием ,со своим напарником. На этот момент она уже сотрудничала с ЦРУ, и,именно, для них она сейчас собирала данные. Изначально ФБР отказывались отдавать разведке своего агента, но у Восьмой не было не единой неудачной миссии за три года командования спецгруппами и миссий под прикрытием, так что ЦРУ добыли специальный приказ от директора, что привело Восьмую сюда. Она не горела желанием иметь дела с разведкой, но когда ей передали папку с делом, она не смогла отказаться: русские преступники,которых разыскивают все спецслужбы США, были её слабостью. Небольшая квартирка, которую они снимают на окраине Будапешта, чтобы создавать вид среднего класса местных, завешана данными о Могилёве. Восьмая в этих данных ориентируется как рыба в воде :она знает подчерк его преступлений, знает всё о его семье, знает его любимый ресторан,и где он будет через два дня. Один. Идеальная мишень. Ей давно не попадалось таких сложных дел. В какой-то момент она даже подумала, что так и не нападёт на его след, но через три месяца бесконечной разведки, вынюхивания дел мафии, и анализирования информации в поисках той самой зацепки–она тут. В двух сутках от того, чтобы арестовать одного из самых разыскиваемых преступников США. Ей нравилось ловить русских: они умны, всегда имеют кучу связей, по которым можно выйти на других преступников,и если уж они попадают в списки ФБР и ЦРУ, вероятность их найти уменьшается в геометрической прогрессии, а Восьмая обожает головоломки. Джанет бы и дальше сидела среди стен завешаных распечатками, продумывая план ареста до мельчайших деталей, но в дверь раздались четыре коротких стука, вытягивая её из своих мыслей. Это был её напарник: они придумали этот код из четырёх стуков ещё в начале сотрудничества, чтобы каждый раз не приходилось проверять кто это. Восьмая попыталась не прерывать ход своих мыслей, продолжая сидеть, но в дверях появился Харпер,–Есть новости. –И что такого важного?–Джанет была раздраженна тем, что ей не дают подумать в тишине. –Связывался с базой: невозможно провести арест. Они не совершили соглашения о выдаче преступников. И ты знаешь что это значит. –Ликвидирование. Напарник ухмыльнулся, –Придётся тебе переделывать твой безукаризненый план. Восьмая с ним не ладила. Она пыталась избежать того, чтобы ей вообще назначали напарника, но, разумеется, ЦРУ не собирались отпускать не своего агента на задание без сопровождения. Джанет вела тактику строго профессионализма, не показывая своего недовольства, но уже через две недели Харпер решил попытаться закрутить с ней роман, что,конечно, закончилось отказом. По опыту Восьмой,как минимум четвёртая часть мужчин в отделе расследований и разведки, считали, что ей–женщине, среди них не место. И Восьмая плевала на это, пока ей не назначили в напарники этого идиота: стоило ему услышать отказ, он стал ежедневно распинаться, о том, что она слишком много о себе возомнила и что она не так умна, как думает. –Да, Харпер, это придётся делать мне,потому ,что ты слишком глуп для этого,–скучающим тоном произнесла Восьмая, мило улыбнувшись ему, и направилась с уже пустой кружкой на кухню–заварить чая. Когда чайник уже почти закипел, на кухне появился Харпер,–Тебе не стоит мне дерзить, я в любой момент могу разрушить твою карьеру. Ухмылка расплылась на лице Джанет,–Нет не можешь.Что ты сделаешь,а? Харпер зло смотрел на неё. –Подбросишь мне наркоту? Пойдёшь поплачешься директору, что я тебя обижаю, или может обвинишь в нарушении протокола?– Восьмая повернулась к Харперу,–Твоё слово против моего ничего не стоит. Ты всего лишь полевой агент, а мне предлагали должность заместителя директора. И твой член тут ничего не решает, так что я тут главная, и через два дня на мисси ты будешь слушать мои приказы. Ты понял? –Ты пожалеешь об этом,– Восьмая ощущала волны взбешоности,идущие от него, своей способностью, и чувствовала удовлетворение давя его эго. –Обязательно,–произнесла Восьмая и ушла со своей кружкой в гостиную, продумывать план. Меньше чем через пол часа Восьмой пришлось оторваться от просмотра новых данных, которые прислали с базы, потому что ощутила головокружение и сонливость, наваливающююся тяжёлым грузом на веки. Она тут же поняла, что что-то не так. Харпер заметив, как Восьмая с трудом встаёт со стула, тут же опираясь на стол и прикладывая пальцы к виску, оторвался от компьютера, подходя к ней: –Что,нехорошо?–из уст Харпера это звучало не обеспокоенно, скорее довольно. Восьмая с трудом сфокусировала на нём взгляд, она перебрала уже десяток вариантов причин своего состояния, но взглянув на Харпера, она нашла ответ,–Ты меня накачал. –Надо лучше следить за своими кружками,– Харпер приближался к Восьмой,– Странно ,что такая умница как ты , этого не знает. –Ублюдок,–Восьмая ощутила, как раслабленность растекается по телу, и поняла, что это китамин. Харпер окончательно приблизился, прижимая её тело к столу ,и забрался руками под майку. Восьмая судорожно думала, что она может предпринять, пытаясь оттолкнуть его руками, но мышцы слушались плохо и он только ухмыльнулся, продолжая её лапать. –Уже ощущаешь эту безысходность?– Харпер торжествовал,–Я буду брать тебя сколько моя душа пожелает, и ты не сможешь мне сопротивляться. Джанет затопила паника, но она продолжала думать, понимая, что доза скоро раствориться в её крови окончательно, и она потеряет сознание. Она ощутила его рот на своей шее и руки, которые забрались под топ, и отчаянно попыталась применить способность, но действие наркотика не позволяло ей это сделать. И тут она вспомнила о пистолете закреплёном под этим столом, который она там разместила на случай чего. Она залезла одной рукой под стол, пытаясь нащупать его, но он был слишком далеко и на изоленте, которая была слишком крепкая , чтобы её могли отодрать её руки, ослабленые действием наркотика. Одинокая слеза стекла по её щеке, когда она ощутила, как он стягивает с неё брюки. Руку, которой она пыталась дотянуться до пистолета, он прижал обратно к столу ,но Джанет продолжила попытки применить способность. Она ощущала отдалённые потоки энергии, но не могла до них дотянуться из-за наркотика ,стремительно забирающего её сознание. Она сосредоточила весь свой остаток сознания, тянясь к этому потоку, и у неё прлучилось. Она ощутила холодную ручку девяти–милиметрового Ве́лрода . Восьмая не медлила, поворачивая запястье в сторону Харпера и нажимая на курок. Ей пришлось приложить титанические усилия, чтобы заставить мышцы пальцев слушаться, но дело было сделано–она больше не ощущала мерзотные прикосновения его рук. Харпер лежал на полу в луже своей крови, и последнее о чём успела подумать Джанет перед тем ,как упасть рядом–придётся хорошенько замести следы. Восьмая уже собиралась идти заваривать ещё кружку чая, но на лестнице раздался грохот. Она сразу навострила слух, привычно предполагая угрозу, но затем она услышала болезненный стон и вышла в коридор. На лестнице распластался Пятый, дезореинтированно хмурясь в потолок. Выглядел он потрёпанно: пиджак отсутствует, галстук сильно ослаблен, волосы тотально растрёпаны. Восьмая подошла к нему,–Пятый. Пятый глупо улыбнулся, с трудом фокусируяся на Восьмой, стоявшей над ним,–Джанет,–он нахмурился, выглядя как будто очень старается о чём-то вспомнить,–А ты разве не пошла отдыхать? –Я соврала,–она присела на корточки рядом с Пятым, щурясь,–Знаешь, Пятый, когда я сказала о том,что тебе стоит расслабиться, я имела ввиду не набухаться в хлам. Пятый был достаточно пьян чтобы находить эту ситуацию забавной, но Восьмая укоризненно смотрела на него сверху вниз, и он почувствовал себя ребёнком, сделавшим, именно то, что ему сказали не делать. Она молча подала ему руку, помогая подняться. Когда Пятый окозался на ногах, она всё также молча посверлила его взглядом и потянула на лестницу,ведущую на этаж , где располагается его комната. Отец поселили его отдельно на верхний этаж для каких-то, определённо, не гуманистских целей. Возможно ,что-бы оградить его от близких отношений с остальными, ведь "Номер Пять, у тебя огромный потенциал!", может,что-бы он тренировал свои способности, но Восьмая сейчас проклинала и эту и лестницу, и комнату, и отца. Не ему же не нужно тащить Пятого, который в хламину, на лишний этаж. –Остальные, полагаю,всё ещё внизу? Пятый что-то утвердительно промычал, старательно пытаясь не навернуться с лестницы. Восьмая придерживала его за плечо, но это мало помогало ему ,учитывая, что он выпил пол бутылки виски и несколько бокалов мартини. Он всё ещё не мог привыкнуть, что его тело так быстро поддаётся опьянению. Пятый остановился, откидывая голову назад и тяжело выдыхая. Пройти целых десять ступеней окозалось утомительно. Он поморгал, после чего пьяно улыбнулся,–Клаус сказал, что ты меня любишь. –Выглядишь слишком довольным для таких прискорбных новостей,– Восьмая выдохнула,–Поднимайся. –Значит ты меня правда любишь?–Пятый всё ещё был как ребёнок, которому нужно доказывать что его любят, даже если он что-то натворил. –Конечно, Пятый, я всех вас люблю,–она предотвратила очередной вопрос тем, что подтолкнула его дальше по лестнице, вынуждая подняться по ступене. До комнаты они добрались почти без проишествий, ведь Восьмая каждый раз заботливо ловила Пятого перед тем, как он в очередной раз собирался скатиться по лестнице. –Теперь ты пойдёшь спать. Пятый хотел бы поспорить. Ему хотелось есть. Ему всегда хотелось есть, когда он был пьян. –Знаю о чём ты думаешь,–сказала Джанет, наблюдая за его метаниями,–Тебя опять вырвет. Иди спать. Пятый плюхнулся на край кровати, снимая обувь,–Ты так хорошо меня знаешь, как Долорес,–на его лице отобразилась пьяная грусть,– Но она не настоящая. Пока он говорил его пальцы предпринимали попытки растегнуть пуговицы желетки, но всё безуспешно. Восьмая подошла помочь ему растегнуть их, и Пятый с радостью предоставил ей это, слишком скурпулёзное занятие, для его пьяного сознания. Она быстро расправилась с пуговицами жилетки и помогла ему снять её, после чего повесила на стул. –Тут темно,–почему-то прошептал Пятый. Восьмая могла бы просто уйти, но чувствовала себя ответственной за то чтобы уложить его спать. Она тут же заприметила гирлянду, такую же, как висела в остальных комнатах. Грейс вешала их каждый год, в компенсацию того, что они никогда не украшали дом к Рождеству, ведь отец строго запрещал "заниматься таким ребячеством". Джанет включила её, ставя режим без мигания. Пятый тут же расплылся в улыбке. У Восьмой сердце сжималось, когда она видела его такого довольного и расслабленного. Алкоголь сглаживал его напряжённость и тревогу, но Восьмая знала, что на утро он станет таким же нервным и несущим на себе тонну ответственности, как и всегда. Она знала какой он душка на самом деле, но обстоятельства никогда не позволяли ему быть самим собой. –Теперь ты пойдёшь спать? –Если ты меня поцелуешь. Восьмая радражённо вздохнула, –Я тебя целую,и тут же идёшь спать. Пятый кивнул, уверенный, что совершил идеальную сделку. Джанет нагнулась к Пятому, оставляя лёгкий поцелуй на его губах, но он не дал ей отстраниться, впяваясь в её губы более требовательно. Сначала она хотела возмутиться, но уже через секунду позволила ему углубить поцелуй. Пришлось поймать себя на мысли, что она не в состоянии ему отказать–для неё это было огромным открытием:говорить нет, и смотреть на кислые лица людей, после этого,был чем-то вроде её хобби. Когда Пятый наконец прервал поцелуй, у Восьмой кружилась голова, и она не могла понять дело в нехватке кислорода или Пятый настолько сносит ей крышу. –Ты опять курила,–проконстатировал Пятый слегка заплетающимся языком. Джанет понадобилось пару секунд чтобы выбраться из поглощающей зелени глаз напротив,–Да, ты обещал пойти спать. Он кивнул,укладываясь на кровать, и позволил Восьмой накрыть его пледом. Когда он понял, что она собирается уходить, он окликнул её: –Джанет. –Да? –Не уходи,–тихая просьба,которую он едва ли озвучил бы, будь он трезв,–Пожалуйста. И тут Восьмая вспомнила: сорок лет в апокалипсисе. С момента как он вернулся, он не спал один. Он бегал без сна сутками, лишь бы не оставаться одному, лишь бы не окунаться в пучину кошмаров. Вместо двери, Восьмая направилась в сторону шкафа. Она взяла ещё один плед с полки и вернулась к Пятому, ложась рядом. Кровать была одноместная, но не очень маленькая, так что они запросто помещались на ней вдвоём. Пятый подвинулся ближе к Восьмой, утыкаясь ей носом куда-то в ключицу, и почти сразу засопел. Джанет собиралась уйти, как только он заснёт, но поняла, что не хочет. Она чувствовала себя правильно, лёжа тут–рядом с Пятым, рассматривая свет от гирлянды, падающий на его волосы. Сон не заставил себя долго ждать: через пару минут Восьмая погрузилась в него вслед за Пятым.