С места в карьер

      Праздничное настроение в Академии было исключительной редкостью, но в этот день оно присутствовало. Харгривзы нескооперировано занимались украшением дома к Рождеству, и Восьмая, вешая очереднюю гирлянду с помощью телекенеза, не могла вспомнить с чего это началось. В один момент она сонно смотрела в окно на кухне, критично рассматривая кривого снеговика, слепленого почему-то на их заднем дворе, в другой уже слушала указания Клауса по поводу цветовой гаммы, которой они будут придерживаться, выбирая украшения. И ничего не предвещало очередного апокалипсиса, так что Восьмую всё устраивало, пусть даже это ей пришлось менять все батарейки в гирляндах.       Неизвесто в какой момент и кто поставил Рождественский плейлист, но играл какой-то расслабляющий джаз,и это добавляло ещё большей безмятежности происходящему;Диего пытается установить ёлку, причитая о том, что "подставка какая-то неправильная", Виктор отвечает за ёлочные игрушки, Лютер–за мишуру, Пятого с Лайлой отправили за "нормальным шампанским, почему этот старикан забил бар только сраным виски и бурбоном", а Грейс готовит пряничных человечков.       Восьмая же уже две минуты тщетно пыталась распутать гирлянду, которую сама случайно и запутала.       –Тебе помочь?–рядом появился Виктор.       Восьмая кивнула, передавая ему гирлянду,–Спасибо.       Она начала вешать одну из гирлянд над камином. Ей и поручили вешать гирлянды, потому что с её способностью это было легче всего.       –Слушай, можно задать тебе один вопрос?–аккуратно начал Виктор.       Джанет насторожилась, но ответила утвердительно, продолжая заниматься гирлядной.       –Почему ты ночевала с Пятым?       Восьмая тут же повернулась к Виктору,–Откуда ты знаешь?       –Я, эм....я просто слышал тебя, когда пришёл звать Пятого на завтрак. Ну знаешь...из-за своей силы я мог слышать твоё сердцебиение и дыхание. К тому же тебя не было в своёй комнате,– ответил Виктор, немного смущенный.       Восьмая поняла, что предпологалает Виктор,–Мы не...Он просто попросил остаться. Он был пьян и не хотел оставаться один.              –Мне кажется будь на твоём месте кто-то другой, он бы не попросил,–Виктор передал ей распутаннную гирлянду.       Восьмая взяла гирлянду, нахмурившись,–Что? Почему?       –Не знаю, просто Пятый, он...он другой с тобой.       Восьмая собиралась уже спросить с чего такие выводы, но к ним подошёл Клаус:       –Нам там нужна цветная гирлянда на ёлку. Поможете?–он был в красном колпаке,–Я бы попросил Лютера, но он не справляется даже с мишурой.       Виктор с Восьмой взяли ту гирлянду, которую недавно распутали.

***

      –Нормально она висит,–Диего правда не понимал в чём проблема.       –Нет, там слишком много места без лампочек,–возразил Клаус.       Восьмая бы и дальше наблюдала за тем, как Клаус заставляет мозг Диего вскипать, но решила, что раз уж им её мнение не нужно, она может сходить поесть печенья.       На кухне обнаружились Лайла с Пятым,которые клали шампанское в холодильник ,и Грейс,предлагающая печенье.       –Там Диего вот–вот ещё раз убьёт Клауса, если тебе интересно, –обратилась Восьмая к Лайле, жуя пряничного человечка.       –Они уже ёлку не могут украсить без насилия?– прозвучал риторический вопрос Пятого, захлопывающего холодильник.       –Диего же полный пень,–с этими словами Лайла всё-таки ушла проверить, что там происходит.       Восьмая доела пряничного человечка и уже собиралась взять ещё, когда поняла, что абсолютно перехотела есть, несмотря на то ,что за день в её желудке побывал только кофе.       Она перевела взгляд на Пятого–поняла, что тот обеспокоен.       –Всё в порядке?       Он закусил губу,–Да, можем поговорить?       Восьмая кивнула, направляясь за ним из кухни. Они незаметно прошмыгнули мимо перепалки под ёлкой, в которой теперь участвовала и Лайла, и оказались на лестнице. Восьмая села на ступеньки, заставляя Пятого тоже расположиться посреди лестницы.       –Что ты хотел?       –Я не очень хорошо помню, что вчера случилось,–ответил Пятый,–А ты так ничего и не объяснила,–утром они оба проснулись от стука Виктора в дверь, а как только Пятый ответил, что скоро будет, Восьмая ушла.       Восьмая попыталась определить по лицу Пятого, сколько он помнит, но обнаружила, только озабоченно сведёные брови. Она нарочно не смотрела ему в глаза, потому что знала–не выплывет. Зелёное болото так и манило в нём утопиться.       –Я услышала, как ты ,пьяный в хламину, распластался здесь, и помогла дойти до комнаты,–ответила Восьмая.       –И осталась со мной?– Пятый всё ещё не мог вспомнить большую часть вечера. Всё размылось в районе третий Маргариты.       –Ты попросил,–пожала плечами Восьмая, проясняя Пятому в абсолютной степени ничего.       Пятый помнил глухой стук ,с которым его голова столкнулась с полом,затем–голос Джанет. После этого размытые образы:убегающие из под ног ступени, свет от гирлянды, поцелуй ,в реальности которого он даже не был уверен.       –Мы целовались?–всё-таки решился спросить Пятый.       –Да, ты меня шантажировал,–Восьмая рассмеялась с лица Пятого, когда произнесла это,–Я уговаривала тебя пойти спать, но ты согласился только за поцелуй.       Щёки Пятого покрыл лёгкий румянец,и Восьмая хотела наблюдать это вечность.       –Прости, я был...       –Пьян, я знаю,– Восьмая улыбнулась ему,–Всё нормально.       Пятый тоже улыбнулся. Восьмая всегда была так внимательна по отношению к нему–ему казалось она одна во всём мире помнит о нём. И то, как она сейчас смотрела на него, завязывало тугой узел в животе, заставляя все органы чувств забиться невыносимым желанием быть как можно ближе.       –Как тебе спалось?–прервала мысли Пятого Восьмая.       Пятый вдруг осознал, что хорошо. Он не задумывался об этом, пока Джанет не спросила, а теперь мысль, что ему удалось поспать без кошмаров, поселилась в голове, давая надежду, что это не в последний раз.       –Хорошо,–ответил Пятый, желая быть как можно честнее с Восьмой,–Прекрасно,на самом деле. Я давно так не высыпался.       –Я рада,–это звучало так искренне, что у Пятого в груди защемило.       Из зала раздался грохот и Восьмая с Пятым одновременно рефлекторно повернулись на звук, а потом переглянулись.       –Ладно, похоже, они всю Академию без нас разнесут,–произнёс Пятый, вставая со ступеней.       Восьмая тоже поднялась,–Хочешь им помочь?       Пятый фыркнул с шутливым "о да", и они направились к остальным Харгривзам–ссориться из-за цвета мишуры на ёлку и наслаждаться неважными мелочами.