***
Череп шел от Могильника, он чувствовал себя легким и свободным. То ли от того, что банально выспался, то ли от того, что никто, кто к его окну приходил, не рассказывал жутких вестей таким же жутким шепотом, а может, и просто из-за того, что после Могильника всегда дышалось полнее. Все ведь познается в сравнении. Череп подошел к крыльцу и уже собирался пойти к себе, чтобы взять сигареты, когда заметил малька. У младших хватало своих дел и ссор, но этот, неуклюжий, горбатый, всегда молчаливый бежал с открытым в крике ртом. А звука не было. Пацан несся с берега, напуганный чуть больше, чем полностью. Череп подлетел к нему в два прыжка, поймал за плечо, впился взглядом в лицо. — Там… Девушки… Наши! Наружние! Напали! — Пацан задыхался и смотрел на Черепа так, как всегда они смотрели. Как будто Череп может все. — За Хромым! — велел Череп резко и отпустил малька. А потом побежал. Не сомневаясь, что младший донесет весть. Что за ним пойдут, Хромой мигом соберет всех. Череп бегал красиво. Не так, как обычные люди, а так, как умеют спортсмены. Острый, хищный, не то волк, не то сокол. Он пронесся мимо Мавра и его людей, так стремительно, что Мавр и удивился, и почуял неладное. Думать было некогда, поэтому Мавр просто окликнул: — Череп! — и, к его удивлению, Череп остановился. Он дышал часто, а смотрел — бешено. В секунду Череп преодолел пару метров до коляски Мавра, положил руку ему на плечо и бросил только: — Идем. Он посмотрел на Кулака и Гвоздя, а потом снова на Мавра и сказал только ему: — На пляж. Там Наружние. Череп не думал и не решал, он действовал. Услышав окрик Мавра, он понял только одно — Изнанка. На Изнанке у них были бы часы, чтобы успеть. Череп не стал ждать ничьей реакции, как и самого Мавра, скользнул по грани, не заботясь, как это выглядит. Мавр мысленно покрыл реальность матом. И себя заодно с идиотским своим телом! Мавр не любил, не умел отпускать контроль, поэтому ему тоже, конечно, надо было пойти. Кулаки у Мавра сжались на колесах коляски, и он резко развернулся к Гвоздю. — На пляж, живо! По-тихому, не кричать, в драку без приказа не лезть — не хватало подставиться, — отчеканил Мавр, торопясь. Мавр понятия не имел, кто, кого и почему, он понял только, где. И что Череп уже на пути, а Мавр… отстает и это дерьмово. Мавр знал, что Череп все делает, не оглядываясь, и уже даже не надеялся… Он не стал дожидаться повторного приглашения, ему и первого было достаточно. И Мавр пошел за Черепом. Сначала Мавр увидел его тень: Череп всегда оставался немножко везде, наверное, как и сам Мавр. Не без труда он догнал Черепа и остановил, поймав его за предплечье. — Подожди, здесь ведь есть время. Что случилось? Череп сперва вырвался, хотел уже наорать, но быстро понял, что Мавр прав. Череп ведь из-за этого и перешел. Череп выдохнул, чуть наклонился, уперев руки в колени, задышал, восстанавливая дыхание. — Наружние пришли на наш пляж, а там остались девушки. Малек сказал, что эти придурки напали на них. В детали не вдавался, но явно не на свидание позовут. Идем. У них все равно временная фора. Мавр кивнул, он легко приноровился под шаг Черепа. Было бы время, все можно было бы сделать проще и лучше, и перед воспитателями не подставиться. Мавр не подставлялся и так, но пацаны ведь бегут, как и нужно. А возглавить их некому. Как было бы отлично все это остановить нахрен и сделать все по-тихому — только Ходоки, полное преимущество. Чужаки бы просто охуели и сдались сразу. Но Череп же… Впрочем, хорошо думать сейчас, а не тогда, когда получаешь такие новости. — Я смогу утащить их… — произнес Мавр задумчиво. Череп фыркнул: — Мавр, ты извини, конечно, но они точно дерутся лучше тебя. А их там не двое и не трое. А то бы мелкий не испугался, да и девчонки бы сами отбились или убежали. — О, а ты бы один что ли наказаковал против десятка? — обиделся Мавр. — Ты своих отправил? — только и спросил Череп, и добавил, не сомневаясь в ответе, — И я за Хромым послал. Думаю, чужим достаточно будет нас увидеть… А нам с тобой надо лишь чуть их притормозить… Задержать… Череп уже соглашался, хотя очень хотелось поспорить. Но Мавр, конечно, говорил дело. — Я выйду к ним там, на пляже, а ты и правда утащи, кого сумеешь… Я смогу отвлечь остальных на себя, может вырубить кого-то, а там наши и подойдут. Мавр даже не успел удивиться такому исходу. Они договорились? С Черепом! Так быстро?! Мавр поскорее кивнул, пока Черепу не пришли в голову еще какие-нибудь наверняка рисковые идеи. И убрал волосы, чтобы не мешали. Череп, конечно, был прав: Мавр не смог бы нейтрализовать многих, но с парой человек точно должен был справиться. Они-то будут в шоке, а Мавр на своей территории. Пусть по-прежнему не умеющий драться, но имеющий огромное преимущество. Дальше они бежали молча, а перед тем, как Череп вышел, Мавр неожиданно подумал: «Удачи!», — хоть и не озвучил вслух. А потом он посмотрел с Изнанки на пляж, чтобы оценить обстановку и присмотреться, выбрать себе противника.***
Кулак с Варваром, сразу как Мавр исчез бросились к пляжу. Гвоздь же вздрогнул, но послушно подорвался в другую сторону — в Дом за своими. Он бежал тихой тенью, заглядывал в комнаты, звал парней с собой, по дороге скомкано и коротко объясняя: — Без драк и потише, — такую толпу, конечно, вряд ли не услышали бы. Как стадо. Копыта стучат. Но Гвоздь не задумывался: он сейчас был лишь глас Мавра, и такое с ним случилось впервые. Хромой встретил Горбача не без удивления, но добро ему усмехнулся. Этот малек своим кумиром, видно, давно уже избрал Хромого. Таскался за ним украдкой, к собакам проникся, тоже прикармливал, на Детку заглядывался. Хромой не сердился, что его потревожили, только вот малек бешено вращал глазами, приоткрыв рот… Хромой поймал его за грудки, чуть встряхнул, спросил: — Ты чего? Беда у вас? — У нас, — выдохнул Горбач и, словно найдя, наконец, голос, вдруг разразился потоком слов. Горбач вывалил на Хромого все, что увидел, все, что передал Череп. И волосы на загривке Хромого встали дыбом, а улыбка превратилась в оскал. Хромой не поблагодарил, не время было, бросил только: — Всем малькам из Дома ни ногой! А потом огласил комнату кличем. Ему не нужно было смотреть за спину, он не сомневался — все пойдут, никто не останется равнодушным, не станет отсиживаться по углам. Поэтому Хромой просто бежал впереди какое-то время. Вскоре его стали нагонять и даже обгонять состайники. Хромой не мог бежать так быстро, как они, но все равно бежал — он сгодился бы в драке! И не важно, какие это девочки. Чьи? Что за странный вопрос. Они просто их девочки, все свои, знакомые с детства. И Двойня. Двойня не просто их человек, она родная. Хромой с трудом вспомнил, что Двойня у них девочка, да не только. И тревога внутри придала ему ускорения. «И Ведьма, » — подумал Хромой некстати. Хотя лучше бы не. И Хромой снова пытался угнаться за Че. Это, конечно, как ухватиться за воздух, но Хромой спешил вперед, за вожаком и другом. Свои не видели Черепа, но это он вел их всех вперед. Хромой безгранично верил в Че. Че сильный, смелый, умный, Че и один нескольких стоит. Хромой подмечал своих: Светляк, Май, ДваМетра. Круговая порука… Они братья. Хромой не надеялся, что Мавр поможет, куда ему в коляске? И все же маврийцы бежали тоже. Дивиться времени не было, но сейчас маврийцы были кстати. Чем больше своих, Домовских, тем лучше. Даже если маврийцы стали бы осторожничать — взяли бы числом. Мысленно Хромой позвал друга: «Давай же Че, мы все идем!» Хромой знал, что как ни проси, Череп не будет осторожен. А своих становилось все больше, но на горизонте никого пока не было видно: ни чужих, ни девчонок. Далеко зашли! Близко к пляжу наружних, слишком близко… Черт! К ним пришли, не побоялись, суки.***
Не ожидал Славик, что здешние бабы такие тигрицы, но шансов у них не было, хотя вон Костяну щеку изрезали! Да и у самого Славика болело под коленкой! Ярик победно возвышался над второй — патлатой и борзой, никак не мог решить, что с ней делать. Сашка и Витек подхватили пацанку, видно вырубили ее, слишком прытка оказалась палкой своей махать. Но ничего дальше их вечер пойдет по плану, они с девок возьмут за все сторицей. Пацаны тащили девок подальше от моря, в тень скал. Славик свою любимицу длиннокудрую перекинул через плечо: уж очень понравилась и неохота было портить.***
Мавр оказался на берегу очень близко к чужакам. Ближе Черепа, который вышел раньше. Мавр был здесь, только вот его никто не видел. Наружних оказалось довольно много, и Мавр надеялся, что состайники поспешат, Мавр не любил так рисковать. Он вглядывался в фигуры, подметил, что девочки, кажется, потеряли всякую надежду: они почти и не сопротивлялись, едва стояли на ногах, позволяя уводить себя в скалы. А потом Мавр рассмотрел Ведьму. Она безвольно висела на плече чужака, похоже без сознания. Зрачки у Мавра расширились, руки сами собой сжались в кулаки, сердце — здоровое, но оно все набирало обороты, Мавру застило глаза. — Никогда! Убью, — выдохнул он. Ему стало одновременно жарко и холодно, Мавр не мог сейчас подумать, не мог рассчитать, не в силах был остановиться! Какой-то гребанный наружний урод нес его Ведьму?! Ведьма без сознания, а значит он что? Он посмел ударить ее? Что он сделал?! Это можно было только смыть… Да, кровью. Мавр никогда еще не чувствовал такого запала и желания оказаться в драке. Ведьме не навредит никто и никогда. Сам Мавр за нее отвечал. Никто не смел обижать Ведьму, если только сам Мавр, да и давно это было, глупо. Так Мавр и выбирал себе цель. Он дернул к себе на Изнанку и придурка, и Ведьму одновременно. И, конечно, они выпали оба. На пляже вдруг осталось лежать пустое тело наглого наружнего червяка. И то ли… Череп подгадал, то ли так им сегодня благоволила удача, то ли просто Изнаночное время Мавра, наконец, сошлось с наружним сейчас временем Черепа, для которого прошло не больше нескольких секунд, но… в момент, когда Мавр забрал мудака, Череп высверком молнии возник на пляже, и, подобно Мавру, он уже был среди чужаков, а они пока его не заметили. Смотрели на товарища. Только вот Мавру некогда было разглядывать. Оставалось верить… Мавр подхватил Ведьму в полете, и пока этот пресмыкающийся оставался в шоке от неожиданного перемещения, Мавр нежно уложил свою волшебницу подальше. Пришлось опустить ее прямо на камешки: тут то ли была дорога, то ли поле камней, словно заброшенный пляж, но без моря. Мавр был в кедах и чувствовал каждый камень через мягкую подошву, это лишь разжигало его запал. Он повернулся к жалкому, озирающемуся идиоту. Кретин ничего не понял и словно не боялся, только удивлялся… Начал уже подниматься на негнущихся ногах, верно, пытаясь справиться с головокружением. Мавр на это надеялся. Мавр оказался гораздо крупнее наружнего и верил, что сильнее. Мавр не умел драться, но кое-что важное уже усвоил. И запомнил удар, который невольно показал ему Череп. Болезненный и яркий. Мавр решился очень быстро: он метил кулаком в переносицу врага. Удар вышел не такой, как у Черепа, но тоже неплохой. Наружний не упал, но кровь у него из носа брызнула, и он заморгал. Тогда Мавр ударил еще раз, он не понимал как, но вся его злость на этого гребаного урода сейчас вкладывалась в удары, а противник уклонялся не очень хорошо, совсем не так, как Череп. В какой-то момент враг все же упал. У Мавра саднило костяшки и болел большой палец. Он догадался его убрать, но далеко не сразу. Мавр выдохнул: «Как хорошо, что всего один». Черт, как хорошо, что Череп… «Череп!» — сверкнуло в сознании, прежде чем Мавр успел подумать даже о Скопе, что еще осталась там на берегу. Мавр не звал Черепа, но думал о нем. Череп бы ничего не боялся! Мавр смотрел на пляж из нигде, зависая на границе — опасно. Для многих, но не для Мавра. Он увидел Черепа. Тот и не боялся. Мавр смотрел на него, почти не в силах оторвать взгляд и отчего-то, наверное, от зависти, закусил губу и ударил в камни, сбитые костяшки отозвались болью. Мавр взял себе минуту, чтобы решить…***
Витек первым заметил, как упал впереди идущий Славик. Совершенно внезапно, словно ветер подул и сдул его — выбил из него дух, бля. Витек замер, а за ним и Ванек. Они не выпустили добычу, а вот девчонка, что тащил Славик исчезла. — Пацаны… — беспомощно сказал Витек. Обернулись все. — Кто-то того… этого… Славика вырубил. — Ты че, ебанулся? — набычил Саня, но потом тоже увидел Славика на земле. Пацаны остановились, все их внимание сосредоточилось лишь на внезапно бездыханном Славике. Но обсудить ситуацию они не успели. Костян повалился от нежданной подсечки под колени, подскочил от неожиданности, оскалился, но выпустил Скопу. Она подняла голову — большие глаза все в потеках туши — и увидела Черепа. Это придало ей столько сил! Скопа и не думала, что может когда-нибудь так обрадоваться… Кому? Черепу? Но все в ней ожило, Скопа закричала что-то, кажется, так она и воскликнула: — Череп! — оповещая Гвоздику, чтобы и та знала — за ними пришли! Гвоздика, еще ничего не разобрав, из последних сил оттолкнула от себя двоих наружних, пихнула одного локтем в живот. И зарычала волчицей, потому что их было слишком много, и они пусть медленно, но окружали Черепа. Действительно Черепа, теперь она видела его. Череп не стал отказывать себе в удовольствии: он возник в реальности и беззвучно подошел к одному из ошарашенных наружних сзади. Он не зря выбрал его, ему было нужно, чтобы девочки заметили, чтобы возобновили сопротивление. Череп уронил гада и сделал рывок, налетая на следующего, того что впереди тащил Двойню. Тот успел лишь развернуться и проорать испуганно: — Что за хрень?! — и подавился вопросом, потому что Череп смачно от всей души ударил его в челюсть. Череп потянул его на себя за грудки, одновременно одной рукой, перехватывая Двойню, чтобы смягчить падение. Ее надо было бы отнести в сторону, чтоб не затоптали, но времени не было. Черт! Здесь совсем не было времени. Череп думал быстро: наружних девять человек, минус один и двое уже под впечателением — остается шесть совершенно здоровых. Много. Слишком много. Хорошо хоть, что они… Успели. Череп посмотрел на еще одного наружнего перед ним, увернулся от удара, прогнулся, снова уворачиваясь, обошел сзади, возник впереди и ударил по горлу. Опасный удар, страшный, но Черепу было не до церемоний. Когда он поднял голову, Наружние начали собираться в круг. Все они казались таким странным… Уродливыми, не настоящими, несмотря на то, что у них целы и руки и ноги. Череп улыбнулся, готовясь снова броситься вперед. — Че, сзади! — вскрикнула Гвоздика умоляюще, но Череп не мог обернуться — перед ним уже стояли двое и ждали, когда он пропустит удар. Мавр едва не выпал с Изнанки от зашкаливающих эмоций. От них кружилась голова и дыхание рвало. Мавр схватил того, кто напал на Черепа сзади, за шкирку и почти выкинул на Изнанку. Мелкий и бритоголовый теперь валялся у Мавра под ногами. Мавр бил неумело, но зато с чувством, запинывая чужака прежде, чем тот очухается. Наружний даже не понял, как сопротивляться. Он не знал ничего об Изнанке, ничего о своем облике и возможностях на ней, оттого испугался до усрачки. Даже некоторые Домовские вели бы себя так, знал Мавр. Череп начал терять дыхание, но, когда ему удалось обернуться, он заметил лишь тело под ногами и ловко перепрыгнул через него, заставляя своих преследователей запнуться. Это очень помогло, это пусть на пару секунд, но сделало их неуклюжими. Череп легко воспользовался ситуацией — их замешательство дало ему нанести несколько точечных ярких ударов, заставляя их согнуться пополам. «Это Мавр, » — осмыслил Череп. Сейчас Мавр был рядом, и это было хорошо. Черепу казалось, что он чувствует Изнанку, чувствует Маврову ярость и силу, и прицеливаясь с разбегу он ударил одного из нападающих головой в живот, представляя и… Очередной Наружний, уже подбитый, просто выкатился Мавру под ноги, словно Череп дал ему пинка прямо на Изнанку. Череп дрался как безумный… тигр? Хрен знает кто, но он отбивал девчонок, не жалея сил! Мавр легко уловил суть новой… игры? Это вдруг превратилось в такую игру с наружними тварями, и она Мавру понравилась, он чувствовал себя в схватке, он, кажется, улыбался. Вот теперь, когда они действовали заодно с Черепом, весь страх Мавра куда-то улетучился, его переполняли лишь уверенность и азарт, можно сказать чесались руки. А Наружние классно подходили на роль груши для отработки удара. Мавр бил все тем же, одним только известным ему ударом, но это работало! Это пришло к нему, как странное чувство, того… что он должен был знать всегда, но не знал. Мавр не питал иллюзий, что научился, но для этих обескураженных противников его умений хватало с лихвой. Мавру казалось, что в кулаках у него искры. Удар вышел гораздо лучше, соперник упал на колени! Их осталось не так уж много. Врагов. «Настоящих врагов, » — подумал Череп, восстанавливая дыхание. Потому, что никогда бы Мавр не позволил себе так обидеть девчонку, просто потому что… Да просто потому, что та ответить не сможет. Череп по-настоящему в это верил! Этим Снаружи казалось, наверное, что калеки вроде них ни на что не способны. Ну что же хороший будет им урок. «А Мавр чертовски хорош, таскать туда Неходячих — трудно», — подумал Череп неожиданно. Череп почувствовал, как ветер дует в лицо. Почти все, получилось. Они успели! Череп теснил чужаков, все больше отделяя их от девочек. Скопа пыталась драться, но Череп закрыл ее собой, сказал тихо: — Назад. И ему было совершенно неважно чьи это девушки. Он бы и наружних отбивал. Череп немного устал, приходилось ни минуты не стоять на месте, чтобы не оказаться легкой мишенью для тяжелых кулаков. Он бил теперь реже, скорее отражал удары, хоть и весьма успешно, и, наконец, он услышал топот и голоса. «Идет орда?» — с этой мыслью Череп ударил одного из придурков под дых. Очень хотелось обернуться, но Череп лишь поймал очередной прилив сил. И вот уже рядом с ним Варвар вколачивал в одного из чужаков пудовые кулаки. Но голоса не стихли — наоборот, под ногами, по земле шел гул. Череп узнал его, и улыбка медленно растеклась по его усталому лицу. «Свои, » — понял Череп, теперь он был спокоен за свой тыл. — Наши идут, — Мавр не заметил, что сказал это вслух, и не раздумывал, что именно сказал. Пора было отправлять Наружних обратно, только вмазав им посильнее перед релокацией. Проблемы были не нужны, а значит пустые тела, что найдут наружние взрослые, не подходили. Голоса становились еще ближе. Мавр увидел своих Варвара и Кулака рядом с Черепом. Мавр тоже бил врагов, пинал ногами. Что-то он делал не так, иногда и его собственным пальцам в кедах было больно, но все равно получалось круто. Голоса все приближались, и Мавр отправил наружу первого, в его тело. Этих сук надо было вернуть на их территорию. Гомон и топот нарастали. Чужаки тоже услышали, и вот теперь испугались. Страх проступил на их уродливых лицах, делая их еще более жуткими. Они не решились на благородство: развернулись и пустились бежать, бросив часть своей колды валяться на песке. Варвар и Кулак сорвались было за ними, но Череп остановил их: — Не надо, пусть уходят. Этого мы и хотели. Череп не приказывал, но парни остановились. Череп медленно опустился на колени возле Двойни. Он надеялся, что та вот-вот очнется. Неловко Череп просунул руку под ее шею, второй подхватил под колени, притянул к себе и поднялся. Гвоздика бросилась к ним, прижалась к плечу Черепа и заплакала. Скопа оперлась на Кулака. Мавр отправил наружу последнего и выдохнул. Посмотрел размытым всеобъемлющим зрением, сливающим Изнанку и Дом на то, как бережно Череп подхватил Двойню. Мавр слышал своих, своих Домовцев и просто своих людей и думал: «Хоть бы Череп догадался передать моим весточку от меня». Надежды на это было мало. Мавр оторвался от созерцания Черепа и обернулся. Подошел к Ведьме, присел возле нее. Без спроса взял за руку… Тут это вышло просто и естественно, тут его ладонь была красива, хоть и больше Ведьминой гораздо, но кожа — не синяя, пальцы — длинные, перстни их не пережимали, а украшали. Мавр мысленно попросил Ведьму: «Очнись, » — и отчего-то вспомнил несносного Черепа, что закрыл Скопу собой, Черепа, что один вышел к нескольким, бесстрашно и… Наверное, даже глупо. Но у Мавра не получалось критиковать, сейчас он лишь восхищался. Он снова посмотрел на Ведьму, погладил ее холодные пальцы, убирал ее волосы с лица, и ему показалось, что ее ресницы вздрогнули. Ведьма и правда открыла глаза, моргнула, увидела Мавра и совсем немного, но улыбнулась. Как же хорошо, что наружние утырки не успели утащить девчонок с их пляжа, в Наружность! Там на Изнанку, наверное, было не выйти? — Вот и все. Все закончилось, — мягко сказал Мавр Ведьме, голос его здесь звучал красиво и чисто, — Наши уже здесь. Мавр усмехнулся: — Мое дело сделано, можно уходить… Мавр вздохнул, он намеренно немного изменил цитату, но вообще-то он, конечно, давно прочитал произведение о своей кличке. Ему понравилось, хотя финал был не очень. — Череп в очередной раз стал героем. Впрочем, заслуженно. Без него бы не успели. А про меня… никто и не узнает. И тут Мавр словно проснулся ото сна — мгновенно вспомнил, как Череп его бесит, что реальность всегда подыгрывает именно Черепу, что он любимец мальков и девиц, что вообще-то они заклятые… «Враги» — подумать сейчас не вышло. Враги были эти, а они с Черепом кто? Мавр пока не нашел ответа… — Ты… В порядке? — спросил он у Ведьмы. Ее отклика на свои тоскливые размышления он не ждал. Но Ведьма вдруг ответила именно на них: — Он расскажет. Это же Череп, — и снова устало смежила веки. Череп шел назад, к Дому, к своим. Он нес Двойню на руках, как заправский рыцарь, но с радостью передал ее ДваМетра — Черпу и правда было тяжеловато. Череп оглядел своих, высыпавших на пляж, нашел глазами Хромого. «Как могла выйти эта хрень? — подумал Череп. — Никогда же ничего такого не случалось…» Он посмотрел на выступ скалы, с отчетливой ясностью понимая: этим вечером ничего не кончилось.