Слишком серьёзный бизнес

Я остался в квартире один. Мне хотелось осмотреть её, так как апартаменты выглядели весьма внушительно и занимали почти весь этаж. Пока я видел только несколько комнат, другие же оставались закрытыми – во мне возгоралось любопытство. Первая дверь, как я выяснил, вела на кухню. Комната выглядела потрясающе, гораздо лучше любой другой кухни, в которой я бывал. Принадлежностей здесь было достаточно для приготовления любого блюда, а холодильник был полон продуктов. Некоторые из них в Японии даже не попадаются, а то и вообще нигде. Вторая дверь же была по соседству со спальней. Открыв её, я увидел что-то наподобие комнаты-бара: собственно, сам бар, стулья, бильярдный стол, окна, ещё пять книжных полок, и... ещё одна дверь. Открыв её, я увидел кое-что реально интересное. Правда, пришлось помучаться: открывалась она очень особенным образом, который я не осознал до конца, ибо открыл дверь произвольно. Внутри меня ждал небольшой импровизированный склад с оружием. Что-то вроде личного хранилища, наверное. Куча пистолетов, автоматов, пару ружей и ещё несколько экстравагантных видов пехотного оружия, среди которого скрылась в том числе и снайперская винтовка на сошках. Поотдаль лежало пару ящиков: судя по всему, это были патроны. Мне сложно даже представить, зачем ей столько этого добра. Впрочем, это далеко не самое жуткое открытие в этой небольшой затемнённой комнате. В боковой её части светил фонарь, подсвечивая тем самым доску для мела с фотографиями, каждая из которых закреплена на неё карманными ножами. На них были лица, что мне неизвестны, в общем-то. Кроме двух. Внизу этого списка красовались Кобаяши Джун и нынешний премьер-министр. У всех фото были нарисованы перечёркнутые красные круги на лицах людей, а у этих двоих фотографий такого знака не было. Интуиция быстро подсказала, что это, вероятно, люди, стоящие у Кагомэ на пути, и большая часть из них испытала участь, которую испытал бы я при неверных действиях пять лет назад. Сомневаюсь, конечно, что она сама это совершила. У них есть якудза, которая такие процессы делает с ювелирной точностью и грамотностью. Боже, я надеюсь, что я никогда не попаду в этот список... И почему в нём её дед и глава правительства? Чем они перешли ей дорогу? Не буду пока спрашивать – Бог один лишь знает, что она может выкинуть в итоге. Возвращаться к жизни алкаша я уже не хочу, хотя ещё два часа назад я жил именно так. Мысли о необходимости защититься в случае чего, однако, роились в голове с необычайной быстротой. Без ничего покидать комнату я не решился: я взял один из пистолетов, кажется, Беретту. Проверил магазин – патроны есть. Полный. Взял ещё один на всякий случай, хорошо, что тут их полно. Только куда спрятать? У меня была вроде небольшая сумочка, в которую можно засунуть это всё... Я направился в спальню, где лежала расстёгнутая туристическая сумка, внутри которой и правда находилась одна небольшая наплечная сумочка. Там и спрячу – по размеру пистолет совпадает. И, как я выяснил, даже не торчит... вместительная, однако. Уж не знаю, что может случиться во время прогулки, но если на нас кто-то нападёт, я хоть смогу нас защитить. В самой сумке, к слову, я нашёл старый кошелёк, а в нём – восемь тысяч йен в монетах и банкнотах разных достоинств пяти и более лет назад. Наверное, на пару дней этого бы хватило, если бы я эту сумку нашёл пораньше. Как она оказалась со мной? Вроде бы, когда я попал в тюрьму, сумка перешла Кёске, и он её передал мне после моего освобождения. Говорили мы тогда сухо – у моего друга были важные дела. Что же, надеюсь, в нашу следующую встречу такого не произойдёт... скучаю по нему. Есть не хотелось, поэтому в отсутствие Кагомэ я врубил любимый ящик. Только вот каналов на нём было больше: американские, европейские, китайские, даже русские... интересно, а зачем ей русские каналы, если она языка такого не знает? Английский – ещё ладно. Хотя за пять лет могло произойти всё, что угодно. Это я пятилетку потихоньку разлагался и деградировал, а она делами занималась, училась. Пощёлкав пару каналов и минут на двадцать застряв на русских, я понял, что изменилось немало чего, но о полноценных переменах поздно говорить. Какой-то МММ мелькает в рекламе... видимо, тоже местная корпорация. В общем, избрали путь капитализма – правда, очень я сомневаюсь, что он закончится хорошо. Затем я немного постоял на балконе, и, вернувшись, просто развалился на кровати, окунувшись в мысли. Что меня ждёт с Кагомэ? Какой путь предстоит пройти, чтобы продолжать быть с ней? И всё-таки, я действительно очень любил её. Как бы я не пытался это скрыть или утаить, я обманывал себя. Она была куда лучше этой дуры Кетрин, которая бросила меня тут, пытаясь скрыть свои чувства. Лучше Химицу, потому что она была далека от меня и мало понимала, потому что не была готова на то, на что готова та, которую выбрал я. Лучше Эли, ведь с человеком, который запустил себя и горит, словно свечка, медленно тлея, я стал бы несчастен. Выбери я её... возможно, сейчас я бы пытался спасти её от передоза. Если простой уход любимой девочки я пережил, спившись, мне страшно представить, что ждало бы меня в такой ситуации. Слаб ли я? Как бы я не врал, скорее всего, да. Оглядываясь на прошлое, я имел столько связей и возможностей, чтобы всё это бездарно потерять. Одна связь, конечно, очень пригодилась. И за то, чтобы она продолжалась, я теперь готов отдать всё. Второго раза я не переживу. В двери послышался скрип ключа. Она открылась, и внутрь квартиры впорхнула самая лучшая девушка на планете. Как же ей идёт деловой стиль... — Нико-сан, привет! Я вернулась, – услышал я из прихожей. — Привет. Ну как сходила? — Да как обычно. Там опять деловые вопросы, у нас такие переговоры каждый день. Бесят немного, конечно... но скоро они могут перестать быть проблемой. Последнюю фразу она произнесла крайне странно, и на мгновение мне показалось, что на её лице отобразилась злорадная ухмылка. — Эм... что ты имеешь в виду? — Не бери в голову, Нико-сан. Однажды я тебе расскажу. Видимо, она действительно ждёт (а может, и помогает) деду Кобаяши отправиться на тот свет, будь это Рай, Нирвана или потехи с гуриями. Хотя я сомневаюсь, что такой человек, как он, вообще может верить в какого-то бога над собой. — Поможешь даме? – спросила Кагомэ, встав ко мне спиной. — Ага. Я снял с неё пиджак. — Повесь его вот тут. Она указала на вешалку, куда я его, собственно, и повесил. — Пока гулять, наверное, не пойдём. Давай лучше чаю попьём, – сказала Кагомэ-сама, обращаясь ко мне. И снова в её голосе нечто неладное. Я чувствую, что она чего-то недоговаривает. Мафия? Конфликты с дедом? А может, ей просто не хочется? Ах, чёрт поймёшь этих женщин. Я не понимал их ни пять лет назад, ни, видимо, сейчас. Ничего не меняется, оно и понятно – отсидка не сильно влияет на то, как ты разбираешься в девушках. Зато мужчин я теперь понимаю очень хорошо... — Как скажешь. — Тогда пойдём, я заварю. — Окей... Я уселся за столом, пока Кагомэ искала чай. Когда она открыла полку, я увидел в ней столько сортов чая, сколько, наверное, и за жизнь свою не видел. — Нико-сан! Тебе какой? — Я в них не сильно разбираюсь. Завари лучше тот, который тебе больше всего нравится. — Хорошо. Думаю, он тебе тоже будет по вкусу. Из одной коробки в немалых размеров кружки посыпались листья одного из чаёв. Похоже, это был чёрный. В моменте она включила чайник и поставила кружки на стол. — Большие, – сказал я, рассматривая дорогую утварь. — Кружки? — Ну... не арбузы же. — А к чему маленькие? — И правда... Я не знал, что сказать. За пять лет разлуки после очевидно недолгих отношений с этой девушкой я разучился её понимать в полную меру. Раскрыть одну тайну, однако, я бы очень хотел. Нетактично было бы, конечно, спрашивать о том, какие у неё планы на деда и премьер, мать его, министра; но и где ещё такое спрашивать, я не знаю. Не знаю потому, что я не имею ни малейшего представления, к чему это приведёт. Впрочем, она уловила мои сигналы. Видимо, я слишком очевиден и не могу держать такое в себе. — Нико-сан, тебя что-то беспокоит? — Эм... э... ничего... — Врёшь. Не бойся, я тебя убивать не буду. — Кагомэ... ты... действительно хочешь знать? — Хочу. — Ладно... я хотел... задать вопрос тебе. — Говори. — Чёрт... в общем, пока тебя не было, я... нашёл одну комнату... Я ожидал, что девушка рассвирепеет от раскрытия такой тайны. Но прослушки, парадоксально, у неё не стоит (хотя на месте деда Джуна я бы её, конечно, поставил), а посему она, вероятно, реагирует без особой злобы. — Ах, блин. Я забыла закрыть. А ты сильно переживаешь, Нико-сан? — Ты... убиваешь людей? — Позволь мне кое-что объяснить. Это делаю не совсем я. Ты действительно думаешь, что такая хрупкая девчонка на такое способна? Я бы не вывезла нечто подобное. У меня Кагемару есть, чтобы такое делать. — Он что, один такой? — Да нет. Последние две цели ты, наверное, видел, и их будет исполнять кое-кто другой. — А оружие тогда зачем? — Знаешь, Нико-сан... быть может, это по-самурайски, но если меня кто-то раскроет и попытается добить, я предпочту закрыться и не даваться до последнего. — Закрыться? — А почему нет? Здесь есть всё, что мне нужно. Последний элемент я подобрала два часа назад. — Меня, да? — А кого же я ждала столько лет? — Ладно-ладно. Но ты же не будешь доводить до этого? — Ни за что. Нико-сан, я не хочу повторить судьбу Тони Монтаны. Это на случай, если всё пойдёт совсем не по плану. — Ага. Но план-то ведь есть? — Конечно. Корпорация же не на одном Джун-сане держится. Есть у меня опричники, плюс, я думаю, с русской мафией можно и на компромисс пойти, – сказала она с весьма ехидным выражением лица, а затем добавила: — И ты мне в этом поможешь. — Понял. А мне с этого что? — Мы с тобой в такой роскоши купаться будем, если всё пройдёт успешно... лишь бы этого старика сковырнуть без больших потерь. — Далеко идущие планы. Что же, повезло тебе, что другой судьбы я больше и не хочу. А ты до сих пор на него обиду держишь? — Достал он меня. Не могу я так больше. Он заставляет меня упахиваться и заменять ему порой то секретаршу, то посла, то поехать встретить "очередного гостя", то с якудзой пообщаться, а мне с этого ничего. Понимаешь? — Понимаю. — А ещё он заставил меня бросить тебя на пять лет, чтобы мой отец мог дышать свободно. Ты уже есть, а вот... – сказала она, дрогнув голосом. — Ч-что с ним?... — Он... умер. Его кто-то застрелил, пока он домой возвращался. Это случилось три года назад. — Вот уроды... — И не говори. Винтовку с глушителем использовали... ещё и двадцать второго калибра, чтобы точно никто не услышал. Жалко папу, он был лучше этого... прохиндея. Я найду, кто это сделал и отомщу им. Обязательно. Чайник вскипел, и Кагомэ пошла наливать нам в кружки. — В любом случае, я больше не одна. У меня есть ты. А у тебя – я. — Большего, собственно, и не надо. Спасибо тебе. — И тебе спасибо, – сказала Кагомэ, взяв мою руку в свою. Так мы и сидели, держась за руки. Попивали чай. Рассказывали друг другу всякое, что я уж и не упомню – в основном вспоминали юность. Нечто для меня было в новинку, вроде того, что вся родня изначально Кагомэ подначивала со мной отношения налаживать, а она видела во мне спасителя, в то время, как я еле знал её по имени. Смешная ситуация. Вспоминали друзей и врагов. Кёске, Майкла, Химицу, Кетрин, подруг Эли, её саму неплохо осплетничали. Оказывается, недавно она собрала полный Будокан, а парень у неё – какой-то геймдевелопер. В Нинтендо, что ли, работает... Небо начало оранжеветь – приближался вечер. Она отпустила мою руку, и я ей сказал: — Может, уже пойдём? — Да, думаю, уже время. Допитые кружки с травой попали в чистую раковину, а мы пошли одеваться. Через пять минут в квартире никого не было.