***
Однако, к утру Кате легче не становится. Даже, скорее, наоборот — голова болит сильнее, а тело будто ватное. Поэтому обеспокоенный Антон зовёт в её комнатку придворного врача. Тот успокаивает всех тем, что это обычная простуда. Переутомилась. Но ехать точно никуда нельзя, это может только ухудшить её состояние. Серёжа на всё происходящее сильно сетовал, ведь ещё вчера говорил Кате о лекаре, но был полностью проигнорирован. Антоша не находил себе места, ведь как он поедет в чужое королевство без своей самой лучшей подруги и помощницы. И только Арсений немного возмущался тому, что они уже опаздывают, да гладил перепуганного творящимся вокруг хаосом Зефира. По итогу кортеж обоих принцев выходит из замка с большим опозданием от изначально запланированного времени. Да ещё и без самой главной помощницы, из-за чего пришлось по-быстрому снарядить несколько других слуг для её замены. Путь предстоит очень долгий, поэтому Арсений сразу устраивается поудобнее и спускает щенка на пол, на личную подушку. Антон же напротив как-то слишком радостно устраивается у окна кареты. Будущий супруг советует ему меньше смотреть в окно, ведь устанет он быстро, но тот не слушается и практически беспрерывно смотрит в окно до первого привала. Который, кстати, сделали из-за того, что младшему принцу сильно поплохело на горном серпантине. Время тянется очень медленно — к шести часам вечера они только подъезжают к границе южного государства. Впереди нейтральный участок земли, который не принадлежит ни одному из королевств — центр континента. Антон радостно подмечает, что им осталось всего лишь столько же, сколько они уже проехали, но Арсений быстро понижает градус весёлости. Они не поедут через центр (который так и называется, видимо, ничего оригинальнее не смогли придумать). В последнее время там стало опасно — появились разбойники, которые, вероятнее всего, сбежали из-под стражи Милеса. Поэтому их путь удлинялся — надо было ехать через восточное королевство. И только потому что в Санитатеме граница с северным королевством начиналась раньше и так было короче, чем ехать через Агрикол. Тогда Антон предложил заехать на ночь к его лучшему другу — королю Дмитрию, а потом всем вместе отправиться дальше. Но Арсений, словно какая-то злая фея, вновь отказывает. Останавливаться на ночь — терять лишнее время. А им и так ещё ехать больше шести часов. Да и Дмитрий на коронацию не приглашён. Северянин предупреждает, что последний их привал — здесь и сейчас, на границе между югом и центром, и советует размять уставшие от долгого пути конечности. Дальше только дорога, дорога и дорога. Они и так много времени потеряли на остановку, вызванную плохим самочувствием Шастуна. — Понимаешь, такие обычаи, — пожимает плечами Серёжа, рассказывая Тоше о Милесе. — Коронуют принца в замке. И присутствовать на коронации может только королевская семья и главные министры. Все остальные — жители и слуги — должны собраться во внутреннем дворе замка, который будет по такому случаю открыт, и в момент, когда коронованный принц выйдет к ним, присягнуть ему на верность. — А у нас коронация — праздник, — недовольно бурчит Антон, который так надеялся увидеться с другом. — Мы приглашаем всех, кого можно. Отовсюду рекой текут вино и музыка, а уличные столы ломятся от угощений. Все вокруг приветствуют нового короля и гуляют в его честь. — У вас принято одно, у нас другое. Не повод на это обижаться, Антон, — немного недовольно отзывается Арсений, слушавший их разговор и помечавший что-то на карте. — Ни Дмитрий, ни Павел не приглашены и никогда не будут. Даже твоих родителей не пригласили, ведь они будущая часть моей семьи, а не Лёшиной. Таковы правила, — он всё ещё возмущён тем, что будущего супруга расстроил факт отсутствия на коронации восточного короля. — Да и пора собираться. Мы путь проложили, но надо ехать как можно скорее. Через два часа начнёт темнеть, а нам ещё пересекать северо-восточную границу. Антон ещё немного тяжело повздыхал со складывающихся обстоятельств и полез в карету. Арсений после первого привала был какой-то злой и раздражённый. Ему не нравилось практически всё. Наверное, даже если бы Зефирка полез к нему за лаской, тот и его бы от себя оттолкнул своим поведением. — Давай позовём Серёжу в нашу карету, — предлагает Антон, пока они не тронулись. — С ним веселее. — Нет, — качает головой старший принц, — у него важная миссия — следовать карте вместе с ведущим кучером и главным охранником. — Но он же твой друг! — удивляется Тоша и кареты вдруг трогаются — всё, теперь Матвиенко точно к ним не подсядет. — Почему бы главному охраннику и кучеру не делать всё это самим. — Потому что Серёже я доверяю как себе, — отрезает Арсений и переводит тему: — Да и тем более ты с ним ехал от первого привала до центра, а я сидел там, где сейчас он. Неужели ты не рад моей компании? — Рад, — немного неправдоподобно улыбается омега, но в тени кареты это не особо заметно. — О чём поговорим? — А мы можем помолчать? — укладываясь поудобнее на подушках, просит северянин. — Понимаю — в тебе полно сил, ты ничего не делал в этой поездке. Но я очень устал и был бы не против вздремнуть. — Хорошо, — совсем сникает Антошка и тянется к полу, чтобы поднять щенка, — не буду мешать. И дальше они едут в тишине. Границу между востоком и севером успевают пройти с последними лучами солнца, что, как говорит Арсений, с их скоростью чистое везение. Почему он так спешил — непонятно, но Антон узнать и не пытается, ведь будущий супруг ещё совсем недавно был не в духе для разговоров. Да и как раз во время пересечения границы дорога, наконец, утомляет и южного принца, от чего тот ложится спать. Он не решается спросить даже сколько им ещё ехать, поэтому осторожно укладывается, берёт под бок сопящего Зефира и засыпает. Поэтому по возвращении в карету Арсений застаёт в ней мирно сопящих эльфа и собаку. Приказывает кучеру идти чуть медленнее. Берёт плед, которым укрывает будущего супруга, знает, что чем ближе к столице, тем холоднее, и тот обязательно замёрзнет, и садится напротив, поправляя сползшую на глаза чёлку Тоши. Внутри при взгляде на него что-то расцветает. А, может, и не расцветает — на севере мало цветущих растений, от чего Арсений не может понять всей сути этого слова. Но точно что-то происходит. Что-то меняется. Его больше не раздражает Антонова наивность. Не злит его внешний вид. Он даже находит что-то поистине красивое в этих сияющих тёмно-зелёных глазах. К чему все эти изменения в его жизни происходят тоже непонятно. Влюбляться в южного принца он не собирался, весь интерес был прикован к возможности стать королём. А тут вдруг сердце мечется по грудной клетке, не иначе он тяжело болен. Все эти душевные терзания не давали Арсению покоя. С одной стороны: Антон ведь не заслуживает всего того, что с ним происходит. Он должен быть любим, возможно, даже самим Арсением. А с другой: его никогда не волновали другие эльфы. Так с чего бы вдруг стали волновать сейчас? За подобными размышлениями он и сам не замечает, как проваливается в сон…***
— Ну наконец-то! — радуется королева, нетерпеливо расхаживая по большой гостиной. — Мы уже устали вас ждать! Принцы приехали в замок лишь под утро, от чего встречал их только король Сергей да множество разных слуг. Остальные члены королевской семьи не дождались и это было простительно — опоздание не входило в их планы ожидания. Поэтому как только Татьяна пробудилась и узнала, что сын уже приехал, была несказанно этому рада. Завтрак семья провела не в полном составе, ведь обоим юношам следовало выспаться с дороги. Зато обед было велено подать к тому времени, как принцы пробудятся. — Ну, матушка, что же ты! — радушно улыбается Арсений и, невзирая на все свои привычки, отвечает на женские объятия. — Сама знаешь, дорога нынче долгая. Да и жених мой не особо хорошо перенёс часть пути. Мы были вынуждены ехать с большими остановками. — Ах, Антошенька, надеюсь, что тебе стало лучше, — эльфийка обнимает и его, и Антон удивляется всегда как в первый раз — королева относится к нему как к ещё одному ребёнку. — Не волнуйтесь, Ваше Величество, — любезно просит младший принц, — сейчас я точно в полном порядке. — Перестань! — наигранно возмущается женщина и изящно машет ладонью. — Никаких «величеств»! Можешь называть меня мамой! — Оксана, ты как всегда прекрасна, — улыбается Арсений и целует руку сидящей у разожженного камина девушке. — Как мой племянник? — Мирослав очень по тебе соскучился, — улыбается эльфийка и приседает в приветственном реверансе. Фоном Антон и королева не могут прийти к общему мнению. — Ждал, когда ты приедешь. — И где же он! — игриво восклицает Арсений и тем самым привлекает к себе всеобщее внимание. — Где этот озорник! — Я здесь! — выбегает из-за плотной тёмно-синей шторы маленький мальчишка. — Дядя, ты приехал! — Конечно! — подхватывая малыша на руки и слегка подкидывая, восклицает Попов. — Я даже привёз своего жениха. Ты же хотел с ним познакомиться? — Очень! — радостно восклицает Мир и оглядывается. Замечает рядом с Татьяной незнакомого парнишку и быстро смущается. Шепчет: — А это он рядом с бабушкой стоит? — Он самый, — так же тихо шепчет в ответ Арсений. — Можешь пойти и познакомиться, он не кусается. Но мальчишка сильно смущается и не слезает с дядиных рук. Весь запал на знакомство быстро пропадает, от чего неловкая пауза затягивается. Тогда, чтобы её сгладить, Оксана берёт всё в свои руки, знакомится с новым членом семьи и заводит общий разговор с ним и с королевой. И как хорошо, что длится эта заминка недолго. Ведь, во-первых, шепчущийся с Арсением мальчуган вроде как собрался знакомиться с тем длинным юношей. А, во-вторых, пронзительный громкий скулёж прорезает пространство словно нож, и все вскакивают со своих мест, а маленький Мирослав даже закрывает уши руками. — Зефир! — испуганно восклицает Тоша и бросается на звук. — Зефир? — удивлённо вторит ему Оксана. — Наш щенок, — для приличия коротко бросает Арсений и спешит вслед за будущим супругом. — У вас есть питомец? — не меньше невестки удивляется королева. Но её вопрос остаётся без ответа — отвечать некому. Все, кто могли это сделать, стремительно убежали в сторону всё ещё скулящего животного. Мирослав, взволнованный происходящим, просится посмотреть, что случилось. И тогда вообще все, кто остались в гостиной, идут туда, куда совсем недавно так неожиданно сорвался южный принц. — Следить за ним надо! — возмущается какой-то парень, кидая взглядом пусть и метафорические, но молнии. — Придумал! Притащил шавку в замок! — Он не твой, ты не должен был к нему прикасаться! — не менее злостно отвечает ему Арсений, сжимая руки в кулаки. — И не тебе мне указывать — захочу и лошадь в замке поселю! И мне будет глубоко побоку, что ты на этот счёт думаешь! Перед женщинами и маленьким мальчиком предстаёт не самая приятная картина: посреди тёмного коридора стоит Антон и прижимает к себе трясущегося Зефира, лаская его и что-то тихо шепча. А совсем рядом два брата в очередной раз кричат и ругаются, всё больше распаляя вечный спор, начавшийся непонятно из-за чего и непонятно когда. — Папа! — испуганно восклицает юный альфа, прикрывая руками свои маленькие остренькие ушки. — Не ругайся с Арсением! Пожалуйста! — Не лезь во взрослые разговоры, Мирослав! — строго отмахивается от сына эльф, даже не посмотрев. — Либо твой вонючий пёс живёт на улице, либо ты носишь его везде с собой, ты меня понял? — Специально натравлю его справлять нужду тебе на туфли! — грозно отзывается младший брат. — Я сам решу, что мне делать с моим щенком! Ты не должен его трогать! — Тогда я его придушу и дело с концами! — грозится Алексей, не желая идти в сторону примирения. — Я не потерплю этого урода в своём замке! Пока Арсений размышляет над тем, что бы такого ядовитого сказать в ответ, да сделать побольнее, Антон в пару шагов оказывается рядом со старшим принцем семейства Поповых и даёт ему звонкую замашистую пощёчину. Всё это происходит за какие-то доли секунды, поэтому как только северянин осознаёт произошедшее, моментально хватает будущего супруга за руку и выступает вперёд, используя замешательство брата в свою пользу. — Чтобы щенок ни сделал, он не заслуживает того, чтобы его пинали! — возмущается Тоша, хмуря светлые брови. — Ему это так же неприятно и больно, как моя пощечина вам! И вообще! Разговоры об уродстве явно не вашего ума дела, с таким-то поведением! — Ты что себе позволяешь! — совсем яростно кричит Алексей и уже было бросается в сторону омеги. — Не тронь, — рычит Арсений и, словно животное, скалится на старшего брата, рукой уводя Антона в сторону. Два взгляда встречаются в безумном поединке. Оба эльфа злы до предела, не хватает только клубящегося из ушей пара. Руки непроизвольно сжимаются в кулаки, брови хмурятся. Алексей старше и всегда давит на брата возрастом. Но Арсений настырнее, хитрее, умнее. Каждый раз в такой «битве взглядов» он выигрывает. Грязно-голубое холодное море с треском проигрывает величественным айсбергам младшего принца. — Разошлись! — пользуясь моментом, восклицает королева. — Арсений! Ты мог бы предупредить нас о неожиданном госте! — разозлённая мать метает глазами молнии не хуже собственных сыновей. — А ты, Алексей, не должен был пинать животное! Тебя так не воспитывали! Возмущения с обоих сторон остаются проигнорированы даже без возможности их озвучить. Королева Татьяна холодно оповещает детей о поданном обеде и молча следует в большой обеденный зал. За ней, крепко хватая Мирослава за руку, спешит Оксана, бросая мужу короткое: «Заслужил». А братья, понимая, что лучше и вправду остановиться, чтобы не злить мать сильнее, расходятся по разным сторонам…***
Оставшиеся два дня до коронации, в целом, проходят неплохо. Антон знакомится с Мирославом — тот оказывается милым маленьким альфой (что немного не воспринимается, если сравнивать его с отцом), которому очень интересно знать всё и обо всём. С женщинами в этом семействе у него тоже устанавливается хороший контакт. Оксана великолепная, а будущая свекровь души в нём не чает. Возможно, всё дело в том, что они обе не северянки — Оксана родом из Санитатема, а предки королевы были земледельцами, которых пригласили в соседнее королевство для помощи с агрономией. Да что там, даже король Сергей в этот раз не делает вид, будто Антона и вовсе не существует. Он всегда приветствует омегу при встрече, за столом никогда не откажется от разговора, может помочь с каким-нибудь вопросом. Мировой мужчина. Если ты часть его семьи, конечно. А вот с Алексеем не выстраивается никаких отношений в сторону дружеских. Их вообще, в целом, нет — принцы друг с другом не общаются после того случая в коридорах замка. Они обходятся злобными или недовольными взглядами в сторону друг друга. Обоим этого, в принципе, хватает, поэтому никто ни на что и не претендует. Так как Антон приехал без служанки, Оксана отдаёт ему в распоряжение одну из своих самых приближенных девушек — некую Ирину. Та холодна и покорна, совсем не как Катя, но работу свою выполняет достойно, поэтому Тоша не жалуется. Он даже именно ей доверяет помочь подготовиться к коронации. А она слушается и помогает, не задавая лишних вопросов и не заводя пустых разговоров. Из отрицательных событий, что случились за это время (не считая столкновения характеров в коридоре), больше всего расстраивал тот факт, что принцы снова поссорились. И даже на этот раз предметом ссоры вновь стал Зефир. Юноши просто не пришли к единому мнению о его местоположении на время коронации. В завершение ссоры Арсений сказал, что Антон упрямый, как осёл. А Антон в ответ сказал, что Арсений до невозможности грубый. И тогда и так совсем хрупкое положительное общение принцев полностью сошло на нет. На коронации и следующим за ней праздновании они не общались, да и Антон, как положено омегам, находился среди своих — в обществе новой и старой королев. Нестабильные отношения принцев очень сильно волнуют королеву Татьяну, однако, она ничего с ними сделать не может. Они спят в разных покоях (что сначала вызвало недоумение, а потом было принято и даже похвалено), не общаются во время совместных приёмов пищи и стараются проводить дни отдельно друг от друга, занимаясь личными интересами. Однако, случается нечто непредвиденное, что вновь рушит установленные планы. Антона настигает задержавшаяся из-за психологических потрясений течка. А в таком состоянии они точно не могут начать обратный путь. — Арсений, будет лучше, если вы останетесь здесь до конца течки, — просит юношу Оксана. — Антону сейчас очень плохо, он не может никуда ехать. — Скажи это лучше ему, — фыркает в ответ Арсений, который всё ещё обозлён на будущего супруга из-за той глупой ссоры. — Он собрался домой. И я его, пусть и не особо хочу, но поддерживаю. Нам пора возвращаться. — Но это может навредить его здоровью! — не унимается новая королева. — Я поговорю с ним, Арсений. Но, пожалуйста, дай указ прекратить сборы. Эльфийка смотрит на него таким жалостливым взглядом, что кажется, ещё чуть-чуть, и она перейдёт в убедительное наступление, дабы оставить обоих принцев в замке. Оксана нежная, совсем не такая как все северянки, она не умеет убеждать. Но Арсений питает к ней искреннее братско-сестринские чувства (и пусть она старше, он воспринимал всегда её за младшую, ведь появившись в замке, она совсем ничего не знала), от чего очень часто готов во всем с ней соглашаться. — Я не могу ослушаться приказа королевы, — мягко улыбаясь, склоняет голову принц. — Я отдам все нужные приказы своим слугам. Мы остаёмся. Убеждать Антона даже не пришлось. Бедняжке было настолько плохо, что он был согласен на всё, что ему предложила бы именно Оксана. Потому что он был уверен, что Оксана ему зла не желает. — Давай я приготовлю тебе отвар? — гладя свернувшегося в клубочек принца по спине, спрашивает королева. — Тебе полегчает. — А вы умеете? — Антоша и впрямь упрямый, ведь она просила не обращаться к ней официально, а он всё равно это делает. — Если я больше не живу в Санитатеме, это совсем не значит, что я больше не умею варить отвары, — усмехается она с небольшим упрёком. — Я — целительница. И этот дар со мной с рождения и на всю жизнь. — А я торговец, — вымучено улыбается ей омега, стараясь сделать вид, что всё не так уж и плохо. — Но торговать не умею совершенно. — А тебе и не нужно, — ласково улыбается Оксана и поправляет кудрявую чёлку. — У тебя полно других талантов… В итоге Антон соглашается на отвар и Оксана покидает его, всецело вручая Ире. И даже её холодное нутро трогают мучения юного омеги, от чего она в миг теряется и становится как-то жалостливее, теплее. Антон и так со своего появления в замке топил вечные льды северян просто своим существованием. А теперь вообще вызывал в них давно забытые (а кому-то и совсем незнакомые) чувства жалости и желания уберечь, укрыть от невзгод. И, к слову, это были не все сюрпризы дня. Арсению, который, кстати, ни разу не наведался к супругу, тоже поплохело. Поднялся жар, разболелась голова. А к обеду и вовсе выяснилось, что у него начался гон (и в отличие от Антоновой течки начался в срок). От хорошо известных ему «обезболивающих» он отказался. Просто заперся в своих покоях и подпускал к себе только Серёжу. — Не могу, понимаешь? — тяжело дыша, изливал душу другу принц. — Знаю ведь, что легче станет, получи я омегу. Но только головой это понимаю. А вот здесь, — он легонько бьет себя в грудь, — всё бунтует от этой мысли. Так ведь неправильно. — Понимаю, — старается серьёзно выглядеть Сергей, но все равно добрая усмешка рвётся наружу. — Вы же теперь связаны. Вас помолвили. Теперь, конечно, неправильно пользоваться помощью других омег. — Нет, дело не только в этом, — закатывает глаза Арсений. — Понимаешь, меня это никогда не тревожило. А сейчас… Сейчас я будто сам не хочу это делать. И не потому что мы связаны волшебством предстоящего брака, — он бегает взглядом по потолку в поисках подсказки, но ничего там не находит и вновь смотрит на Матвиенко. — А потому что… Не хочу? — Это называется любовь, Арсений, — всё-таки усмехается альфа. — Понравился тебе Антошка, вот и не хочется ничего. Только он сам. — Это не любовь! — возмущается в ответ Попов. — Я просто… не хочу его обидеть? Вопрос остаётся без ответа. Ведь Серёжа точно не знает, что на это ответить. А Арсений вдруг осознает, что совсем не уверен в этом ли дело. Он не понимает всего того, что творится у него внутри, однако, не особо намеревается с этим разбираться и просто списывает всё на начавшийся гон. Бывает же, что иногда мысли путаются. Вот сейчас как раз одно из таких «бывает»…***
В пустых и темных коридорах замка тихо. За окном была бы почти кромешная темнота, если бы не острый месяц, хоть чуть-чуть разбавлявший густоту ночи. Звёзд тоже не видно — небо довольно пасмурное. Ночь вступила во все свои полномочия и окутала сном всё королевство. Или почти всё? Кто-то не спит. У кого-то сна ни в одном глазу, а кто-то очень хочет спать, но не может. На пятнадцать минут прикрывает глаза и просыпается, а потом вновь пытается заснуть. Бродящий по коридорам Арсений был одним из тех не спящих. Как раз тем, у кого сна ни в одном глазу. Он практически ничего целый день не делал, не избавился от массы энергии и теперь вместо того, чтобы спать, продолжал от неё избавляться. И как-то так бродил по замку, что сам не заметил, как оказался около Антоновых покоев. А когда понял, где находится, хотел было уйти, негоже всё-таки по ночам лазить где попало, однако, замер. Услышал какой-то приглушённый звук. Тогда Арсений подошёл ближе, почти под самые двери комнаты. И всё почти сразу встало на свои места. Звук шёл именно из спальни, где сейчас должен спать будущий супруг. Но он не спит. Он лишь на несколько минут окунается в дрёму, а потом вновь мучается от наступившей течки. В голове северного принца всплывают все познания о состоянии омег в этот период, но почти сразу же затуманиваются, стоит услышать новый измученный то ли стон, то ли вой. Все ощущения вмиг притупляются и возникает лишь одно желание — зайти, утешить, приласкать. Чтобы Антону не было так плохо. И, собственно, Арсений поддаётся этому желанию и открывает дверь покоев. Сразу же встречается взглядом с будущим супругом, который замер в попытке слезть с кровати. Признаваться тот, конечно, не будет, но он как раз думал над тем, чтобы прогуляться по замку и, может, случайно, оказаться у покоев жениха… — Ты чего не спишь? — как дурак спрашивает Арсений. Ну разве он не знает причины? — Течка, — тяжело сглатывая, отвечает Антон и возвращается обратно на постель. — Совсем плохо? — не осознавая, что говорит и делает, старший принц подходит ближе, садится на край кровати. — Совсем, — тихо соглашается Антоша, кивая и облизывая сухие губы. Он нервно качает одной ногой, перебирает пальцами, иногда их заламывая, бегает взглядом по сидящему совсем рядом Арсению и вновь и вновь облизывает губы. В полумраке комнаты трудно разглядеть эмоции альфы, но глаза как-то ярко блестят в тусклом свете пары свечей. Это видно. А Арсений, совсем не отдавая отчёта своим действиям, тянется к Антону. Оказывается совсем близко, томно дышит почти в самые губы. Смотрит на полуприкрытые глаза, пушистые ресницы. И целует… Целует его осторожно, с опаской. Научен прошлым уроком. Однако, омега отвечает. Робко, неуверенно, но отвечает. Оба осознают, что их тянет к друг другу. Так сильно, что возражать и противиться этому желанию нет смысла. Признаваться в этом, конечно, не хочется, но целый день оба испытывают что-то сродни тоски друг по другу. И описать это ощущение сложно даже очень чувствительному Антону. Поэтому они долго и молча целуются, ничего не пытаясь сказать. Им надо. Просто надо сейчас целоваться. Это правильно. Так велят их сердца. Антон отступает первым. Тяжело дышит и постоянно облизывает губы, будто теряется, не ощущая на них поцелуев. А Арсений смотрит. Смотрит так жадно, так лихорадочно, будто у него самая настоящая ломка. Ему хочется целовать омегу везде, играть пальцами с мягкими кудрями, смотреть в эти прекрасные глаза и касаться. Касаться-касаться-касаться, везде где только он может ему позволить. И Антон это желание будто чувствует, сам поддаётся, льнет послушным котом к груди альфы. Прижимается так тепло и нежно, трётся щекой о его плечо (и только в этот момент старший принц замечает насколько его будущий супруг горячий, словно не эльф перед ним, а раскалённый металл). Осторожно касается пальцами спины, ведёт выше, добирается до темных волос на затылке. Не задумывается: просто целует усыпанные родинками плечи и ключицы. Подбирается к шее, проводя носом по линиям скул и подбородка. И Арсений не выдерживает. Он забирается руками под промокшую ночную рубашку, наконец касается Антона везде, где только может дотянуться, целуется в ответ. Стягивает мешающий элемент одежды и любуется хрупким белоснежным телом. Эта молочная кожа, эти острые ключицы, эти тонкие красивые руки — его. Всё это великолепие, соединившееся в будущем супруге, его и ничье больше. Антон такого взгляда смущается, сильнее краснеет и старается прикрыться, но Арсений не даёт. Он ласково убирает его руки и целует нежную кожу у ключиц, осторожно прикусывая и быстро зализывая больное место. Стягивает с себя хлопковые штаны — единственное, что было на нем всё это время, — и подползает ещё ближе к омеге. И кажется, что ближе уже некуда, но они оба сгорают от этого желания. Им недостаточно близости, хочется стать одним целым. И они продолжают целоваться, исследуя друг друга по частичкам. Прижимаются так, будто боятся, что всё это лишь приятный сон, и стоит открыть глаза и они исчезнут. Арсений гладит Антона по пояснице, ягодицам и бёдрам, призывая расслабиться, но тот будто сам всё понимает и, не глядя, раздвигает перед ним ноги. В этот раз он не боится, он готов. И он хочет. Правда хочет Арсения. Альфа не теряется, нежно приподнимает его за бёдра, целует выпирающие тазовые косточки. Смотрит в эти чудесные зелёные глаза (теперь зелёный точно самый любимый его цвет), ищет в них ответ. И получает. Антон кротко кивает, тянется к плечу и целует прямо в скопление родинок. Он доверяет, и это самое приятное чувство на свете. Арсений осторожно входит. Даёт время привыкнуть, исцеловывая каждый миллиметр молочных плеч. Но Антону это не нужно, он хочет всё и сразу, поэтому, не наблюдая каких-либо активных действий, начинает нетерпеливо елозить. И тогда северный принц полностью отключается, поддаваясь этому призыву. Он начинает двигаться. Не быстро, медленно, тягуче. В этот раз он не просто пришёл за «данным». Он хочет доставить младшему такое же удовольствие, что получает от него сам. А Антон лишь откидывает голову, получая желаемое. Поддаётся вперёд, сам насаживается и тяжело-тяжело дышит. Постоянно облизывает губы, которые стали лишь пухлее от поцелуев. Льнет вперёд, прижимается, как будто ему недостаточно близости. И Арсений окончательно сходит с ума. Он проводит носом по молочной шее, втягивает приятный сладкий аромат (кажется, омега пахнет даже слишком сладко, но сейчас ему нравится) и выдыхает куда-то под кадык. Смотрит затуманенным взглядом и вдруг кусает. Кусает где-то у загривка, не пытаясь оторваться. Антон ойкает и прерывисто, тяжело вздыхает. Морщится, отодвигает голову в сторону и непонятливо смотрит на будущего супруга. Арсений теряется и слегка отползает. Пытается понять, что сейчас сделал, но в голове лишь белый шум. — Метка? — сбивчиво спрашивает южный принц. — Прости, — мотает головой альфа и пару раз резко жмурится. — Я не хотел, я… — Ты разве не поставил её в прошлый раз? — перебивает его Тоша. То, что Арсений отполз, его не радует. Антон тянется обратно, залезает на его колени, сам насаживается на его член, двигается в прерванном темпе, не в силах вытерпеть долгого отстранения. — Я… — резко вздыхает старший принц, поражаясь подобным действиям со стороны омеги и поддаётся вперёд. — В прошлый раз я подумал, что это будет неправильно. И решил не ставить её. А сейчас… — Сейчас правильно, — соглашается Антон и целует Арсения в губы. Не даёт больше им обоим возможности отвлекаться на разговоры. И Арсений послушно замолкает. Лишь сильнее сжимает свои руки на бёдрах Антона, прижимается ближе и ускоряется, не в силах больше терпеть этот приятный, томный, но медленный темп. Они оба отдаются друг другу этой ночью без памяти. Делают всё, что приходит в голову, не расстаются до самого утра, засыпая вместе и не задумываются о совершенном. Сейчас так надо, сейчас так правильно. Их тянет друг к другу непреодолимо и это не требует каких-то объяснений или оправданий. Они нужны друг другу этой ночью. А о последствиях будут думать потом. Вообще обо всём другом они буду думать потом: утром, вечером, завтра — когда угодно. Но сейчас они наслаждаются друг другом до невозможности. И в этот раз всё совсем не так, как в прошлый…***
Засыпают они вместе, а просыпается Антон вновь один. Арсения в покоях нет и о том, что он вообще в них был, напоминает лишь побаливающая на загривке метка. Однако, это совсем не удивляет юного принца. Это, наверное, норма, так и должно быть. Хорошо вообще, что будущий супруг не отказался от него ночью. Поэтому Тошенька лишь тяжело вздыхает, кутается в одеяло и подходит к окну. В комнате темно из-за того, что на улице бушует страшная гроза. Только молнии, что сверкают с совсем коротким перерывом, и являются источником освещения. Антон не любит грозы, но сейчас от бушеваний за окном оторваться не может. Они его почему-то успокаивают. — Ты уже проснулся? — тихо спрашивает кто-то за спиной, опаляя шею своим горячим дыханием. — Не думал, что ты вернёшься, — хмыкает Тоша и ёжится, прижимаясь щекой к своему левому плечу. — Я ходил за завтраком, — лёгкие поцелуи касаются шеи, первого позвонка, метки. — Мне подумалось, что ты будешь очень голодным, когда проснёшься. — Возможно, это была правильная мысль, — улыбается Антон и радуется тому, что жених этого не видит. Ему приятно, что тот попытался о нем позаботиться. — Но только возможно. — Так, получается, ты не голоден? — усмехается Арсений и стягивает мягкое одеяло с острых плеч. — Только… если чуть-чуть, — прерывисто вздыхает омега от бегущих по коже мурашек, которые вызывает в нем будущий супруг своими легкими укусами. И снова они нежатся в объятиях друг друга. И не требуется объяснений, не требуется оправданий. Сейчас им хорошо. И это главное. Все обсуждения будут потом. — Если я хочу есть чуть-чуть, то это не значит, что я не буду сейчас завтракать, — усмехается в поцелуй Тоша, пытаясь отстраниться. — А чем я тебя не устраиваю? — задается вопросом северный принц, продолжая выцеловывать столь желанную шею. — Мне кажется, что я выгляжу намного лучше завтрака. — Возможно, — смущается подобным сравнениям Антон, и уши его забавно краснеют. — Но только возможно. Эльф хитро выныривает из тёплых объятий и направляется к принесённому подносу. Фарфоровый чайничек привлекательно дымится, маня своей теплотой не меньше рук будущего супруга. А в тарелке, как он и любит, стоит овсяная каша с орехами и малиной. А рядом лежат ещё тёплые булочки, к которым обычно Катя приносит его любимое варенье. Антон снова улыбается, ведь Арсений либо угадал, либо узнал, что ему нравится. И без всякого чая внутри разливается тепло — чувства греют сильнее всего на свете. Но улыбка быстро сползает с пухлых губ. Ещё два дня назад Арсений кричал и ругался, что его жених до безобразия своенравный и упрямый. А сегодня приносит завтрак. Ещё несколько недель назад он безжалостно воспользовался «самым красивым омегой в его жизни» (прямая цитата одного из выражений прошедшей ночи). А потом подарил щенка, о котором Антон так сильно мечтал, чтобы загладить свою вину. Арсений ничуть не лучше Антона. Он тоже своенравный, он холодный, хитрый. Он живет по правилам какого-то своего мира. И никто не может в нём очутиться, ведь альфа сам его построил и никого туда не впускает. Арсений непредсказуем. И это не есть хорошо. От него не знаешь чего ждать. Вдруг уже через час он будет проклинать будущего супруга во всех своих бедах? А ещё через два, возможно, будет вымаливать прощение. Но все тягостные размышления прерывает тот самый, из-за кого они вообще начались. Он водит пальцами по плечам, оглаживает острые косточки, тяжело дышит в метку. — Может, нам стоит отложить завтрак? — горячее дыхание вызывает сотню приятных мурашек. — И что же мы будем делать, если не завтракать? — в который раз за утро смущается Антон, не пытаясь повернуться лицом к альфе, чтобы тот этого не увидел. — Ну… Я могу предложить тебе нечто более интересное, — усмехается сквозь поцелуи Арсений и наконец поворачивает жениха к себе лицом. Он сам не понимает, почему его вдруг так тянет к Антону. Он ластится к нему котом, хочет быть всегда рядом: касаться этих мягких кудрей, смотреть в эти зелёные глаза. Он теряет голову перед этим, как ему казалось на первый взгляд, не самым примечательным омегой. Привязывается необъяснимым образом. И желание, окутывавшее их всю ночь, здесь совсем не при чем. Оно спало, ему стало легче. Но этот забавный худой парнишка не отпускает его мысли ни на минуту… Пусть и жутко смущаясь, но Антон понимает к чему клонит его будущий муж. Поэтому одеяло (специально или нет уже совсем не важно) спадает на пол, открывая глазу чудесную картину. И все раздумья уходят на второй план, разум затуманивается. Главный объект всех мыслей Арсения стоит сейчас перед ним во всей своей красе: слегка покрасневший и смущенный, с зацелованными плечами и следами любви (кажется, в этот раз именно любви) по всему телу. Сам делает первые шаги, что выбивается из привычного понимания омеги. И Арсению становится откровенно плевать на всё вокруг. Сейчас перед ним его омега. Такой великолепный, что северный принц обязательно бы вернулся в прошлое и дал бы себе по лбу за мысли «мне нужен только трон, а этот Антон просто идёт в придачу». «Этот Антон» — самое очаровательное существо на свете. И как же он рад, что судьба так или иначе, но свела их вместе…***
— Так, когда вы собираетесь обратно? — мило улыбается Татьяна, отправляя в рот кусочек жареного бекона. — Я думал, что мы уедем уже сегодня, — беззаботно пожимает плечами Антон и смотрит в сторону будущего супруга. — Но, видимо, у Арсения поменялись планы. — Я подумал и решил, что нет смысла выдвигаться сегодня, — хмыкнул Арсений, даже не оторвав взгляда от тарелки. — Выезжать надо пораньше. В центре всё ещё небезопасно, а мы должны успеть приехать в Меркатор до ночи. — Верно. А так можно не волноваться — слуги заранее соберут все ваши вещи, — немного язвительно хмыкает Алексей. — Не придётся возиться завтра утром. — Не засиделся ли ты? — хмурит брови младший брат и переводит взгляд на нового короля. — Министры, вероятно, заждались Своё Величество. — Правильно, засиделся. Меня ждут великие дела! — едко улыбается Лёша и встаёт из-за стола. — В отличии от некоторых. — Антон, не корми собаку едой со стола, — грубо просит Арсений, заметив, что жених вновь нарушает правила воспитания щенка. — От пары кусков бекона ничего не изменится, — невинно улыбается в ответ Тоша и поворачивается к Арсению. — Он не наелся своей едой. Не могу же я оставить его голодным. — Он не голодный, — холодно фыркает старший принц и возвращается к своему завтраку. — Если его много кормить, то из Зефира пёс превратится в Пирог. — Ну и ничего, — не видит в этом никакой проблемы южанин. — Он всё равно останется самым любимым Пирогом на свете. Арсений обращает на него леденящий душу взгляд. Строго. И холодно. Льды за это утро успели вновь замерзнуть. Хотя Антону казалось, что за последние несколько дней он растопил их окончательно. Арсений был такой заботливый и ласковый (замашки альфы как будто бы исчезли, как только на шее младшего появилась красноватая метка). А сейчас вновь грубый. Неужели всё дело в Антоне и Зефире? Или так на него влияет старший брат? — Ваше Величество, вы не составите мне компанию для прогулки по саду? — вежливо улыбается Антон Оксане, намеренно отворачиваясь от Арсения. — Сегодня довольно солнечно и я очень надеюсь, что на улице уже не так мокро, как было вчера. — Я пойду с вами! — даже не обращая внимание на то, что ответа от мамы пока не последовало, воскликнул Мирослав. — Я не гулял из-за этой глупой грозы уже четыре дня! — Мирослав, — спокойно зовёт мальчишку дедушка. — Будь сдержаннее. Гроза не глупая, а привычная. Июнь всегда у нас с грозами, пора бы привыкнуть, — он на пару секунд прижимает салфетку к губам и откладывает столовые приборы. — Ты не должен так сильно чему-то радоваться или грустить. Это неподобающее поведение для наследника престола. — Но Антон… — Антон из другого королевства, — также равнодушно отвечает бабушка на неозвученную фразу. — На юге сдержанность не в моде и никогда не была. Южане вообще сильно отличаются от нас. — Не обижайся, — шепчет на ухо юному принцу Оксана. — Её Величество совсем не имела в виду то, что сказала. Ты нормальный. Нам просто надо воспитать Мирослава в лучших традициях северного государства. — Тогда я хочу как Арсений стать королём южного государства, — хмурится мальчонка и складывает руки на груди. — У нас слишком много правил. — Эти правила важны, — вклинивается в воспитательную беседу Арсений, который воспринимается маленьким альфой как главный пример для подражания. — Я стану южным королём благодаря им. Мой жених не может сам править королевством. — Потому что Антон не обучен этим правилам? — догадывается Мирослав. — Именно, — бесчувственно хмыкает дядя и тоже заканчивает с завтраком. — Правила помогут тебе стать хорошим королём. Возможно, даже самым лучшим. Антон такой возможности не имеет, поэтому я с ним. — Вообще-то… — громко выдыхает Тоша, недовольный подобными рассказами со стороны будущего супруга. Но спорить не решается, быстро сдувается и уступает ледяному взгляду. — Арсений прав, Мирослав. Я никогда не стану хорошим королём, потому что я не обучен вашим правилам. — Антон, не принижай себя, — ласково улыбается королева Оксана, не в силах выдержать подобные высказывания (сразу видно, что она не северянка). — Ты тоже станешь хорошим правителем. Вы с Арсением вместе добьётесь этого почёта. — Мам, Антон — омега, — многозначительно закатывает глаза мальчишка. — Омеги не правят. — Верно, — вздыхает Антон и поспешно встаёт из-за стола. — Ты умный мальчишка, Мирослав. Точно станешь хорошим королём, — он улыбается и, вопреки обычаю, подносит тарелку и приборы служанке, ведь ему не сложно и, не оборачиваясь, идёт в сторону двери. — Простите, я всё ещё неважно себя чувствую. Пожалуй, я буду вынужден вас покинуть, — маленький Зефир удивлённо смотрит на своего хозяина, но с места не дёргается — преданно сидит у ног Арсения. — Всё было очень вкусно. Желаю всем хорошего дня. Огорченный поведением и словами будущего супруга, он всё же направляется в сад. Он хотел погулять — он погуляет. Лето в Милесе, конечно, холоднее, чем в его родном королевстве, но терпимо. Наверное, за всё то время, что Антон и Арсений здесь находятся, погода солнечная третий раз. Все остальное время шли грозы или просто дожди. Антона это, конечно, не радует, однако, он старается пользоваться по полной и тем, что предлагает северная погода. Королеве Оксане не нравится случившееся за завтраком, поэтому, как только он официально заканчивается, она собирает ребёнка для прогулки и выходит в сад. Что-то подсказывает ей, что Антон будет именно здесь. Ну, конечно, ещё есть вариант запереться в своей комнате, но он же хотел гулять. Предчувствие её не обманывает — Антон находится в саду у конюшен. Он ласково гладит лошадиные головы и кормит питомцев припасённой морковью. И это выглядит так мило, что Оксана не решается заблаговременно дать ему понять, что находится здесь. Поэтому тихо подкрадывается и негромко шепчет: — Это запасы Мирослава, — она солнечно улыбается, махая в какую-то из сторон, в которую сын, вроде как, убегал. — Прости! — слегка испуганно восклицает Антон, отскакивает немножко в сторону и пугает этим лошадь. — Я просто задумался, увидел морковь и решил их покормить, — он опускает взгляд в пол, явно избегая ответного со стороны новой королевы. — Надеюсь, запасы Мирослава восполнимы? — Конечно, восполнимы, — ласково улыбается эльфийка и всё пытается заглянуть ему в глаза. — Ты сильно расстроился? — Нет, вообще нет, — пытается соврать Антон, чтобы не возвращаться к теме сегодняшнего завтрака. Видит, что Оксана ему не верит. — Да… Просто, знаешь… — он наконец поднял на неё взгляд и посмотрел как-то слишком жалостливо. — За последние четыре дня мы наладили с ним хорошие отношения. Ну, как мне казалось… — Я тебе так скажу, что старший принц, что младший — оба немного ужасны, — усмехается юная королева, берет своего гостя под руку и предлагает прогулку по саду. — Они умны, храбры, ловки, сдержаны, рассудительны. Но они… — Равнодушные? — пытается подсказать Антон, видя запинку. — Да, — благодарно кивает головой королева. — Они живут без чувств и эмоций. Потому что северные эльфы считают, что отключение чувств — залог успешной жизни, а главнее отключения чувств только победы. Они же воины. — Считаю это глупым, — хмурится Тоша и поправляет вечно мешающую челку. — Если жить без чувств, то можно превратиться в ледяную статую. — Возможно, — усмехается Оксана. — Хотя, они же северяне. Они в любой момент могут превратиться в ледяную статую, — Антон прыскает, понимая к чему клонит омега. — Но вообще, я вела к тому, что они воины. Их с пелёнок учат военному ремеслу, и каждый северный эльф стремится попасть на войну. Ну или ждёт, когда кто-нибудь её развяжет. — И это глупо, — закатывает глаза южанин. — Война — не игрушки. Там легко и запросто можно умереть. А они прям стремятся к смерти. Вот это жизнь! Родился, чуть-чуть пожил и умер на войне, оставив семью одну! Мечта! — Не жизнь, а сказка, — искренне смеётся в ответ эльфийка. — Но ты опять меня перебил. Твои рассуждения, конечно, верны. Но я веду к тому, что у вас с Арсением сейчас по-любому получится маленькая война, — она громко вздыхает и отводит взгляд в сторону, будто что-то вспоминает. — Они все непростые. Лёша грубый, холодный, вечно на чем-то сосредоточенный. Он не воспринимал меня как отдельную личность совершенно. Я была «его омега» и всё. Он и сейчас-то не особо меня воспринимает. Вообще хорошо, что я родила альфу. Иначе бы наши отношения испортились совсем. — Мне жаль… — тихо отзывается Антон, опуская взгляд в пол. Алексей не то что бы показался ему сущим ангелом за все время прибывания в замке, но чтобы быть настолько ужасным. — А Арсений… Он такой же? — Арсений жёстче, строже, холоднее, умнее, — перечисляет Оксана, метаясь меж двух огней «расскажи всё, что может его ждать» и «не говори ничего, это не твоё дело, ты не должна лезть». — А ещё Арсений хитрее. Он самый хитрый из всех. Он вечно живёт в каком-то своём мире. Поэтому если поступки Лёши поддаются объяснениям наших обычаев, то Арсений… Арсений — загадка. Даже для своих родителей. — Лёша дарил тебе подарки? — вдруг вспыхивает Тоша. Арсений, может, и не чудо. Но точно не хуже старшего брата. На заданный вопрос юная королева отрицательно качает головой. — А мне Арсений подарил собаку. Собаку, о которой я мечтал всю свою жизнь. И о которой я его не просил. Да, он грубый и холодный. Но он умеет быть мягким. — Тебе это может только казаться… — пытается возразить омега. — Он подарил тебе собаку как извинения за вашу первую ночь! — Он заботился обо мне во время нашего путешествия к вам, — громко возражает в ответ Антон. — Он вполне себе в состоянии поехать через центр. Он в силах себя защитить. Но он подумал в тот момент обо мне. — Ему нельзя, чтобы ты пострадал! — восклицает Оксана. — Представь, какой бы был скандал, если бы с единственным наследником Меркатора что-то случилось! — Он единственный, кто, несмотря на ошибку природы, назвал меня самым красивым омегой в своей жизни! — Ему нужен только твой трон! Королева ойкает, прикладывает ладонь к своим губам и оглядывается. Она делает вид, что закашлялась и отходит пару шагов в сторону. Она не хотела говорить об этом так. Надо было мягче… — Ему не нужен ты сам, — уже куда тише говорит Оксана, стараясь взять руки Антона в свои. — Он изначально поехал на твой день рождения только потому что, если понравится тебе, то сможет получить твой трон. — У него есть свой трон, — вроде как не собирается ей верить Тоша. — Смысл ему зариться на второй? — Он был второй в очереди на престол, — тихо объясняет эльфийка. — А после рождения Мирослава стал вообще третьим. Он его просто так не получит. Только если избавится от тех, кто перед ним. — И что? — недовольно фыркает Антон. — Ты же говоришь, что он жёстче. Он бы нашёл способ избавиться от брата. — В том-то и дело! — вновь восклицает она, но в этот раз уже не переживает — они глубоко в саду, здесь точно никого нет. — Он бы убил и Лёшу, и Мирослава. И получил бы трон, потому что он желаемое получает всегда. Но здесь объявился ты. Весь такой беспомощный, красивый и умный наследник, от которого никто не откажется, если за тебя пообещают трон. — О троне речи не шло, — его голос дрожит. Речь о троне как раз шла. Но только между родителями. Остальные не знали, что всё дело не просто в том, чтобы найти идеального жениха для южного принца. — Родители стремились выдать меня за достойного эльфа. — Ты думаешь, что это не было очевидным? — она поднимает одну бровь и смотрит даже как-то насмешливо. — Хоть живи ты на севере, хоть живи ты на юге. И там, и там омега в королевской семье не наследник. Точнее наследник. Но такой, которого обязательно перед этим выдадут замуж. Чтобы престол к альфе перешёл. — Даже если и так… — Антон судорожно поджимает губы и много моргает, чтобы не дать волю слезам. — Откуда тебе знать, что Арсению нужен не я, а трон? — Он сам мне это сказал, — сознается Оксана и у самой в уголках глаз блестят слёзы. Она не хотела так сильно огорчать его. — Перед отъездом на сватовство я зашла к нему, чтобы передать тебе свои пожелания и приглашение на коронацию Лёши. Ты новый член семьи и я не могла тебя не пригласить. Но он сказал мне, что я всё это могу поприберечь. Ты не составляешь для него никакой ценности, кроме как возможности стать королём. — Но я же сюда приехал… — тяжело вздыхает Тоша. — Значит, возможно, что-то изменилось? — Возможно, — она поджимает губы и отводит взгляд. — Но я бы не утверждала. Арсений не поддаётся никаким объяснениям… Антон отворачивается и быстрым шагом идёт обратно. Внутри вдруг резко стало пусто. Что-то распалось… Разбилось. Разбилось на тысячи мелких осколков, которые, возможно, уже никогда не собрать. Лучше бы он пошёл готовиться к обратной дороге, как это планировал за них Арсений, чем приглашал на прогулку королеву…