***
Тем временем на пострадавшей стороне дела обстоят куда лучше. Сергей Михайлович очень удивляется, когда Арсений приводит в главный шатёр невестку. Слушает долгую историю (понятное дело неполную, Оксана не горит желанием вдаваться в подробности), моментами хмурится, но по итогу радостно приветствует девушку, отдавая Кате приказ, чтобы та обслужила королеву как надо. А Кате и приказывать не надо. Ночью, понятное дело, она поскорее приготовила для Оксаны спальное место да ночную одежду. А вот с утра уже подготовила тазы с нагретой водой, чтобы измученная обстоятельствами эльфийка могла спокойно исполнить все нужные водные процедуры. И, на удивление, девушки быстро нашли общий язык. Хотя почему на удивление? Оксана всегда была доброй, светлой и дружелюбной, поэтому ничего удивительного в этом нет. На приятный комплимент её родному запаху лишь смущённо улыбнулась. Потом попыталась отстоять себя в борьбе за возможность самостоятельно управиться со всеми нужными процедурами, но в ответ лишь получила мягкие убеждения юной Катерины и сдалась под их напором. Так они и разговорились обо всём на свете: и о запахе цветов, и о возрасте, и о чудесном супруге южного короля. Служанка, не задавая лишних вопросов, помазала мазью все синяки на теле королевы, помогла ополоснуться, помыла светлые волосы и подала своё самое свежайшее платье из всех возможных. Правительница севера же взамен помогла разобраться с оставшейся водой и тазами, убеждая, что ей не трудно. Юный Андрей, так самоотверженно помогший с побегом, перешёл в услужение к Серёже. Он пришел к нему утром и попросился в слуги, ведь верно служил своему хозяину и обещал так же верно служить его сыну. Княжич, конечно же, согласился, однако, не думал, что у него так быстро появятся слуги. То есть, когда он живет в различных замках, они всегда обычно идут впридачу, но вот личный… Личного прислужника у юноши ещё не было. И это грело душу (и самую малость тешило самолюбие). В лагере союзных государств утро начиналось прекрасно. И именно оно побудило Арсения написать мужу. Он писал ему всего единожды, как только обосновался. А потом уже было немного не до этого. Но король знал, что любовь всей его жизни жутко на это сетует в каждом письме для лучшей подруги. Поэтому нынешнее спокойствие кажется самой удачной возможностью взяться за перо: «Здравствуй, Любовь моя… Видишь, я придумал, как обращаться к тебе по новому. Ты справедливо подметил, что больше не принц, и я обещал подумать. Подумал. И из множества новых вариантов выбрал именно этот. Потому что ты — моё личное солнце в самый хмурый день. Мой ласковый, нежный лучик, светящий даже в самые тёмные времена. Ты — хранитель моего ледяного сердца… Знаю, что ты очень скучаешь и сетуешь на мою тишину. Понимаю, понимаю, прости дорогой, но я правда был занят. Ты знаешь, что мы отвоевали большую часть завоёванных участков Санитатема? Ещё совсем немного и целители заживут спокойной жизнью. А как твои дела? Расскажи. Расскажи мне обо всём, что с тобой происходит. Обо всём, что тревожит или радует. Как там поживает наш Зефир? Как королевство? Уверен, что с твоими умом вы точно не пропадёте. Как ты сам? Надеюсь, что не грустишь и не скучаешь больше нужного. Это того не стоит. Я скоро вернусь. А даже если и не скоро, то точно и обязательно. Я выдвинул Лёше предложение, от которого он не откажется. Поэтому, всё-таки, и рассчитываю на то, что совсем скоро эта ужасная война закончится, а мы с тобой наконец-то заживём спокойно. Я безумно по тебе скучаю… По смеху твоему звонкому, по кудряшкам мягким и улыбке доброй-доброй. Самой доброй на свете. Честно! Так, как ты, мне никто и никогда не улыбался. А ещё знаешь… Я тут стих написал… Ну не сегодня, — ещё летом — но просто вот как-то понял сейчас, что хочу тебе его показать… Прошу оценить, но строго не критиковать — моё сердце не выдержит тяжелых слов из твоих уст. Даже если и по делу.Все говорят: «Прекрасней принца нету!» Чудесный взгляд зелёных глаз ласкает чужой взор. А губы мягкие и нежные по цвету Всегда поддержат нужный разговор. Он словно ангел, вышедший на землю! Мечтает и болтает о любви. И ведь никто ж не знал, что ангел этот Меня! возьми и на стихи такие вдохнови!
Времени у меня не так много, как хотелось бы. Потому что я бы хотел как всегда болтать с тобой без умолку обо всём на свете! Даже о звёздах, которых этим летом в нашей жизни было так мало. Но, к сожалению, пока что не могу. Поэтому прости мне, родной, столь скудное письмо. И жди — самое главное жди — я обязательно вернусь…Навсегда твой Арсений»
***
— И решение моё таково! — восклицает посыльный эльф, прибывший с северной стороны. — В середину месяца — в ночь на пятнадцатое октября — мы встретимся меж двух холмов, что принято называть Святыми. Прибудем оба на конях и при небольшой армии. Сами встретимся в низине, ровно между холмами, а армии оставим слегка позади. Устроим бой на мечах. Кто первый падет без сил — тот и проиграл. Если же мы будем на равных (не важно мертвы или живы) исход битвы решат наши воины, — наконец-то закончил он. — Ну что, не струсил, Арсюшка? — А вот последнее было лишнее, — очень уж строго произносит Сергей (ему кажется, будто это была вольность посыльного, а не приписка от короля), отдавая стражникам приказ отступить слегка от гонца. — Передай своему королю, что я не струсил, — уверенно отвечает Арсений, не глядя на застывших в ужасе друзей. — В ночь на пятнадцатое октября я приду вместе с армией в низину меж двумя Святыми холмами. Можешь быть свободен. — Мне велено, чтобы своё согласие вы подтвердили письменно, — слегка возражает посланник. — Король Алексей послал меня с письмом, подтверждающим его намерения. Я его зачитал. Напишите и вы ответное. — Ради двух предложений не охота марать бумагу, — равнодушно усмехается Арс. — Ступай обратно и донеси моё согласие до короля. Недовольно покачав головой недавно прибывший эльф вновь покидает противника. Его за такое вольное повеление южного короля явно по головке не погладят. Но, что сделано, то сделано. Приказ он передал, а то, что ответ не был написан на бумаге, уже далеко не его проблема. Пусть братья насчёт этого самостоятельно между собой разбираются. А вот в шатре, который он только что покинул, с таким решением этих самых братьев явно никто мириться не собирается… — Это безобразие! — громче всех возмущается Катя, расхаживая по небольшому пространству вдоль и поперёк. — Арсений, а как же Антон? — Я выиграю эту битву! — возражает ей юный король. — Но, чтобы её выиграть, тебе нужно убить Лёшу! — слезливо причитает Оксана. — Это было его условие, не моё, — равнодушно хмыкает в ответ Арс. — Нет, Арсений, тебе нельзя так рисковать, — менее эмоционально, а больше даже спокойно, рассуждает король Дмитрий. — Один южный правитель уже погиб. Сейчас им стал ты. Но у тебя даже наследника нет, чтобы так рисковать. Или мы чего-то не знаем? — Нет, Антон не беременный, — закатывает глаза Арсений, понимая к чему клонит друг. Строго добавляет: — Если тебя интересует именно это. — Ну так тем более, Арс! — вклинивается в разговор Серёжа. — Это бездумные риски! Ты должен быть у трона, а не в сырой земле лежать. И вообще… И вообще голоса всех здесь присутствующих смешиваются в одну большую кашу. Арсений даже невольно морщится. Оксана искренне сожалеет тому, что одному из королей явно придётся умереть (и ведь видно, что оба настроены серьёзно). Катя очень громко возмущается задумке. А княжич Матвиенко и правитель Агрикола пытаются призвать его к благоразумию. И почему-то они все излагают свои мысли одновременно и очень шумно. И они все совершенно не понимают одного. Арсений решение принял. Арсений это решение предложил. И Арсений от этого решения уже не отступится. Война длится слишком долго, чтобы так легко её терпеть и позволять наносить большой урон всем четырём королевствам. — Тихо! — вдруг строго просит южный правитель, и друзья и вправду смолкают. — Дима, отдай приказ собрать наших лучших бойцов. Серёжа, подготовь их. Разработай им удачную тактику, чтобы мы были пусть не сильнее, но хотя бы находчивее и хитрее. — А мы? — храбрится Катерина. — А вы и носа из этого шатра не высовываете, пока я вам не позволю, — хмурится Арс. — Уж извините, но в этот раз мы явно справимся без вашей помощи, — он встаёт из-за стола и идёт в сторону входа. — Сшейте лучше себе парочку новых накидок потеплее. И подготовьте одежду для Мирослава. Мы собираемся выиграть этот бой…***
Ночь на пятнадцатое октября выдаётся пасмурная. Тёмные тучи заполоняют собой всё пространство, пряча маленькие яркие звёздочки от чужих глаз. Луна иногда пробивается сквозь эту пелену, однако большого эффекта это не даёт. Ночь получается очень тёмная. Армия союзных сил подходит к южному из Святых холмов. Они знают, стоит им оказаться в долине, пути назад уже не будет. Но никто не боится. На удивление воины без колебаний поддержали столь резкое решение южного короля. Они-то как никто другой устали от этой войны и знают насколько она тяжела. Поэтому сейчас ни капли не сомневаются в том, что теперь и им пора перейти тот несчастный Рубикон, чтобы оказаться наравне со своим противником. В начале всей этой колонны понятное дело выступает Арсений. Они условились, что обойдутся без лишних — только армия и два короля. Но был один маленький нюанс. Оба брата додумались, что если вдруг именно он проиграет, то второй пойдёт в атаку на лагерь, чтобы вернуть то, что принадлежит ему. И именно поэтому по левую сторону от южного правителя на коне гордо восседает Оксана. А по правую сторону Серёжа, но это уже просто на случай перестраховки — должен же кто-то руководить приведённой армией. Дима и Катя же были оставлены вместе со старшими правителями. Они будут готовиться держать оборону в том случае, если Арсений в этой битве проиграет. Конечно, они действуют из расчёта на самый худший вариант, но глубоко внутри каждый из оставшихся в лагере надеется на лучшее. Даже король Сергей, который по достоинству и без эмоций оценил поступок сына и не попытался отговорить от подобной затеи, внутри переживал и надеялся на благую весть. А снаружи готовился к возможной атаке (ну или защите, там как карта ляжет). По итогу, в назначенном месте эта «делегация» оказывается в назначенное время — практически ровно в три часа ночи, как и обуславливались. Король Алексей со своей армией уже на месте. И это неудивительно. Арсений так и думал, что брат заранее окажется на месте сражения (будет строить козни или нет — не ясно, но заранее обязательно явится). По правую руку от него стоит измученная Ирина — служанка королевы. По бедной девушке видно, что одну из причастных к побегу супруги Лёша нашёл, однако, не причинил большого вреда только потому что она единственная имела подход к маленькому наследнику. На руках у Ирины сидел обеспокоенный Мирослав, который совершенно не понимал, куда его посреди ночи привели. А рядом с ними стоял большой амбал-стражник, который пугал одним только своим видом и взглядом… Правитель Меркатора отдаёт своим верным сподвижникам приказ остановиться, а сам следует вглубь долины, не спускаясь с коня. Северянин понимает, что брат не намерен оттягивать момент, и поэтому проделывает всё то же самое. Встречаются они в центре. И каждый из них готов поклясться, что на лице второго видел злобную победную усмешку. — У тебя есть шанс остаться живым, — скалится Лёша, обходя брата вокруг. — Просто сдайся. Преклони колено. И я, возможно, оставлю тебя в живых. — Я пришёл сюда биться, а не сдаваться, — тихо рычит в ответ Арс. — Шанс остаться в живых есть только у одного. — Ну что ж, я предложил, — усмехается северянин и пожимает плечами. — А я отказался, — отрезает Арсений и достаёт свой меч. — Я вызываю тебя на бой! — Я принимаю твой вызов! — Алексей тоже выхватывает меч из ножен.Битва начинается…
Старший из королей нападает первым. Он делает удачный выпад влево, однако все равно промахивается. Стоит признать, что оба сына северного семейства были хорошо обучены любому виду оружия. И поэтому справлялись с ним виртуозно. Следующий выпад принадлежал Арсу, и он не остался в долгу. Тоже в опасной близости от бледной кожи махнул своим блестящим мечом. Именно так и началось их последнее сражение. Все присутствующие в долине меж двумя холмами понимали — живым из этой схватки выйдет точно только один эльф. Тот, который победит. Вдвоём они на этом свете явно не останутся. И от того смотреть на эту битву с каждой минутой было всё страшнее. Юный княжич Сергей Матвиенко готов был в любую минуту отдать воинам приказ о нападении на вражеское войско (подумать только, ещё недавно были свои, а сейчас уже враги, как круто жизнь меняется). А своенравная служанка Ирина под угрозой жизни была готова броситься навстречу противоположной стороне. Потому что знала — спасение маленького перепуганного мальчика находится там — в руках его матери. Тем временем оба короля не сдавали позиций. Алексей умудрился зацепить плечо младшего брата, рассёкши при этом защитную ткань. А тот самый младший брат без труда организовал родственнику новый шрам. В этот раз на бедре. Они считали когда-то, когда были чуть младше, здесь шрамов ещё нет, это первый. За что так остервенело бился Арсений было очевидно — он стремился вернуться к супругу живым и здоровым, как и обещал. Им ещё на ноги Меркатор поднимать и детей воспитывать. А вот Лёша за что? Просто за глупую идею быть правителем всех четырёх континентов? Слишком большая цена, за ерундовое звание для настолько скверного эльфа. Однако, в момент всё резко меняется. Алексей в очередной раз задевает юного правителя, и тот падает на сырую землю, не успевши схватиться за что-то крепкое (и по большей части от того, что хвататься не за что — ничего крепкого под рукой нет совершенно). Конь, будто понимает всё, делает пару шагов вперёд, прикрывая собой, пока хозяин хватается за поводья и встаёт. Плечо саднит ужасно, противник попал всё по той же ране. Но сдаваться Арсений явно не намерен. Он хватает свой меч и бежит на брата так. Просто. Без коня. Взволнованный Серёжа уже готов махнуть рукой, отдавая все нужные приказы. Однако нельзя же. Они не на равных, и исход битвы вообще пока не ясен (хотя, казалось бы, в проигрыше на данный момент явно Арсений). А можно прибегать к крайности лишь в том случае, если оба короля будут при смерти, не в силах разрешить этот бой. Оксана видит его замешательство и хватает нервно дёргающуюся руку. Нельзя, нельзя! Если уж и воевать, то по-честному, как и договаривались. А ситуация на «поле боя» вновь меняется. Арсений, несмотря на очевидно невыгодное положение, каким-то образом сносит брата с коня. И тот тоже оказывается на земле. И его животное не стремится прикрыть хозяина. Наоборот, испуганно мечется, не зная куда ему деться. Мечи обоих отлетают в разные стороны и битва переходит в рукопашную. Здесь Арс наконец-то берёт над противником верх, однако Алексей, прижатый к холодной земле вместо того, чтобы отбиваться, отдаёт своей армии приказ о наступлении. Северяне громко бегут на противника, который тоже не дремлет. Сергей заметил подлость короля Милеса и отдал ответный приказ. Королева Оксана, услышав истошный крик своей служанки, обернулась. Тот самый амбал схватил её и королевского наследника, потащив прочь. Здесь вовремя опомнился как раз княжич Матвиенко. Схватил серьёзно настроенную девушку за плечи и отвёл как можно дальше, отдав под присмотр своему Андрюшке. Тот поклялся не дать ей уйти, а сам княжич вскочил на коня и помчался в битву. Он не намерен стоять в стороне, пока лучший друг борется за правое дело. А короли всё ещё дерутся. Арсений остервенел от подобного поступка брата. Снующие туда-сюда воины мешают закончить начатое. Но он не сдаётся, напирает, подхватывает меч кого-то из убитых и загоняет северянина в ловушку. Алексей падает в какой-то ров с водой (или это канава, а, может, просто глубокая лужа) и выставляет руки в защитном жесте. Собственная кончина не прельщает его в эти минуты ни капельки. — Пощади! — восклицает старший брат, идя на крайние меры. — Прошу! Ради сына моего пощади! — О сыне вспомнил? — злобно усмехается Арсений, занося враждебно сверкающий меч над головой. — Как-то поздновато. — Арсений, пощади! — отползая назад продолжает просить Лёша. — Ты же не хотел меня никогда убивать! Хотел бы — я давно б в могиле лежал, а ты Милесом правил! — Верно, не хотел. Никогда не хотел и не пытался, — равнодушно соглашается младший брат и оглядывает жалкого родственника напоследок. — Но ты начал эту войну. Ты стал сеять повсюду ужас и смерть. И ты сам сказал, что победитель убивает проигравшего… — Арсений! — в последний раз пытается внять брату Лёша. Но тот лишь совершает последний удар меча, закрывая глаза. Он не сможет увидеть, как исчернённый землей и кровью металл проткнёт плоть, пусть и не самого лучшего, но старшего брата. Да ему и не надо, если честно, это видеть. Возможно, он бы принял мольбы, удостоил пощады. Вообще никогда бы не задумался над тем, а стоит ли сейчас его щадить, случись всё по-другому. Ведь он же брат — родная кровь. Вот только, кажется, что никакая не родная, раз Алексей первым на своего же брата войной пошёл. Через какое-то время Арсений открывает глаза и глядит на зажатый до побелевших костяшек эфес. Резко отпускает, мотает головой, приходя в себя, и смотрит на расхристанного короля Милеса. Грязно-голубые глаза того распахнуты широко-широко. Из груди торчит чей-то чужой меч, подобранный младшим совершенно по чистой случайности. А тонкие губы словно застыли в немом крике: — Пощади! Арсений быстро спохватывается, выдёргивает меч и опускается перед братом на колени. Голова кругом идёт, но он знает, что медлить нельзя — ему ещё Мирослава спасать. Однако всё равно смотрит на мертвое тело истуканом и пошевелиться не может, словно примёрз к земле этой проклятой. Дрожащей рукой тянется к бледному лицу. Кладёт ладонь на лоб и медленно спускает её вниз, к подбородку, закрывая чужие глаза. Они совсем разные, совсем непохожие. Старший весь в отца, младший полная копия матери. Но, несмотря на непримиримую вражду, эльф должен оставаться эльфом… — Это было твоё решение, — тихо шепчет юный король, словно в попытке оправдаться. — Прости… Арс хватает будто бы значительно полегчавшее тело на руки и быстро уносит его подальше, чтобы тут не затоптали в очередной схватке, не видя, что творится под ногами. Каким бы скверным не был при жизни старший брат, похоронить его надо достойно. Поэтому правитель Меркатора укладывает его осторожно у подножья северного из Святых холмов — там до него точно не доберутся в ближайшее время. И срывается вверх, где в последний раз им был замечен тот грозный эльф, размером с большой шкаф в их с Антоном покоях (какое глупое сравнение, и как же оно не вовремя). Бежит со всех ног, чтобы как можно скорее наткнуться хотя бы на измученную служанку. Оказавшись на вершине этого холма замечает — девушку и ребёнка уволокли чуть дальше. Они у самой кромки тёмного северного леса. И вновь срывается на бег, чтобы как можно быстрее прекратить это всё. Небо местами начинает светлеть, но алого зарева ещё не видно, и Арсений надеется, что успеет расправиться со стражником до того как первые лучи холодного осеннего солнца коснутся влажной травы. Заветная цель всё ближе и ближе. Кажется, вот — рукой дотянись и всё станет как прежде. Но измученная долгими пытками служанка, завидев на горизонте своё спасение, радостно восклицает и тем самым портит весь составленный заранее план. И Арсений даже не злится — не может. Знает, что она не со зла, а от большой радости. Она просто жить хочет. Только этот возглас и её жизни может стоить. — Ваше Величество! — бежит ему навстречу Ирина, аккуратно удерживая завёрнутого в тёплый плед наследника. — Стой! — кричит позади амбал, сорвавшийся в погоню. — Стой, тварь! Хуже будет! — Ваше Величество, держите! — она передаёт в дрожащие руки спящего мальчишку. Смогла укачать, он всю ночь не спал и плакал. — Только прошу, дайте ему посп… Эльфийка закрывает рукой рот, глотая последнее слово вместе с криком. Из спины у неё торчит небольшой кинжал, который пырнул никто иной как тот верзила, что в беге сильно уступал простой служанке. — Бегите, Ваше Величество, — тихо просит Ирина, тяжело глотая воздух ртом. — Бегите… — Ира, я тебя спасу, — возражает ей Арсений и укладывает спящего племянника на землю. Тот укутан плотно, хорошо — не замёрзнет. Да и их тут всего трое, ничего с малышом не случится. — Спасу, слышишь? Ты главное ляг на живот и успокойся. Но засыпать не смей ни в коем случае. Король Меркатора выхватывает из ножен всё тот же чужой злосчастный меч и отважно идёт на противника. У того в запасе нет меча, но есть ещё один кинжал и явное физическое превосходство. Физическое, но не умственное. Поэтому Арсений умело петляет меж больших деревьев, изводя огромного эльфа. Ещё немного и он выдохнется, а там и сил драться не останется. Но слегка не рассчитывает — выводит его обратно из леса слишком рано. И противник успевает глубоко полоснуть его своим кинжалом по щиколотке. Арс глотает крик и ловко рубит мечом по шее упавшего навзничь громилы. Ну, чтобы наверняка больше не мог никому навредить. Возвращается к Ирине, невзирая на боль, и та вроде как ещё дышит и даже может отвечать. Обещает отправить к ней подмогу и хватает большой увесистый свёрток. Спит. Не проснулся. Отлично. Прижимает к груди и бежит обратно на вершину северного холма, позабыв и об оставленном мече, и о глубокой ране. А там — над долиной меж Святых холмов — занимается рассвет. Становятся видны потери обеих сторон и обилие красного цвета на пожелтевшей траве. Слышатся скрежет последних ударов и крики оставшихся воинов. А по правую руку восходит большое оранжевое солнце, озаряя своим светом новый во всех смыслах день. Арсений скудно улыбается этому солнцу. Наконец-то всё закончилось. — Мирослав! — восклицает вдруг Оксана, увидев высокую фигуру на холме. — Мир! Её возглас не остаётся незамеченным Серёжей и тот тоже поднимает свой взгляд на вершину северного холма. А там стоит Арсений. Просто стоит, пытаясь перевести дух после тяжелой ночи. Княжич ловит взглядом бегущую навстречу ребёнку королеву Милеса и пускается следом за ней, выкрикивая всем своим, чтобы прекращали. Война закончилась. Они победили… Следом за ними бегут ещё пару эльфов, чтобы помочь, если что, своему королю. А в долине становится значительно тише. Северная армия (точнее то, что от неё осталось) покорно сдаётся победившим. — Оксана, не шуми, он спит! — заранее восклицает Арсений, хотя и понимает, что и его слова могут разбудить уставшего мальчишку. — Мир! — подбегает омега к правителю, прижимаясь к нему всем телом. — Мирослав! — берёт сына в свои руки и тихо-тихо плачет, гладя большим пальцем маленькие пухленькие щёчки. — Мальчик мой… Живой… Малыш хмурится, вертится и, кажется, всё же просыпается, но мама знает, что надо делать. Она быстро убаюкивает его обратно, осторожно укачивая и целуя в маленький лобик. А рядом Серёжа, как слишком заботливая курица-наседка, вертится вокруг лучшего друга. Арсений предсказуемо отмахивается и просит помочь оставшейся за холмом служанке. Просьба моментально исполняется — сам княжич и его верный прислужник бегут к измученной девушке. И в миг на холме вновь становится тихо. — Ты его убил? — тихо спрашивает Оксана, всматриваясь в оранжево-багряный рассвет. — Прости… — Нет, не стоит, — тяжело вздыхает девушка, поджимая губы. — Это было его решение. Победитель убивает проигравшего. Он бы тебя точно убил. И потом бы даже «прости» Антону не сказал, — она поднимает взгляд к небу и быстро-быстро моргает глазами, чтобы унять непрошеные слёзы. — Ты всё сделал правильно…***
— Антон, смотри какие сладости! — радостно восклицает Роберт и хватает друга за руку. — Смотри! Давай купим? — Нет, мы не будем брать сладости, — недовольно топотит в ответ ножкой маленькая Софишка и дёргает Тошу за вторую руку. — Ты обещал, что мы пойдём в сад, к фонтанам. Пошли! — Дети, вы сведёте Антона с ума! — усмехается Талия, придерживая девчушку за тонкие плечики. — Мы сейчас с вами и сладости купим, и в сад пойдём. Не волнуйтесь — всё успеем! — Спасибо, — тихо шепчет где-то рядом юный королевич, тяжело качая головой. — Иначе они и вправду свели бы меня с ума. Александр! — подзывает к себе одного из прислужников и отсыпает ему несколько монет. — Пойди вместе с Робертом и купи для нас всех сладостей. — Будет сделано, Ваше Величество, — понимающе кивает головой эльф и ловко водит всю эту толпу между прилавками, удачно их огибая. Семнадцатое октября выдалось на славу тёплым — по Меркатору гуляет бабье лето и радует всех своих жителей хорошей погодой. Солнышко лишь изредка скрывается за маленькими облачками, а лёгкий тёплый ветерок ласково треплет верхушки высоких тополей. И именно поэтому, пользуясь удобным случаем (и дела более-менее разобраны, и погода соответствующая), Антон решил взять Роберта и Софию на давно обещанную прогулку по городскому саду. С ними увязалась Талия, и изначально королевич не считал её затею хорошей — они не особо сдружились, девчушка была громкая, слишком активная и местами слегка глуповатая (не то, чтобы и сам эльф имел семь пядей во лбу, но всё же). Но сейчас, когда он наконец отвлёкся от своих забот и смог насладиться покоем, двоюродная сестра лучшего друга явно не была лишней. Она удачно отвлекала всё внимание малышей на себя, оставляя потерянному Антону возможность собраться с мыслями. И нет, дело было не в том, что омега был не рад такому времяпрепровождению. Он очень любил и милую Софи, и шебутного Роба, просто, оказавшись в дали от королевских забот, вдруг почувствовал себя таким уставшим, что просто не успевал реагировать на всё, что творилось вокруг. — Антон, попроси подать на ужин эклеры! — восклицает под боком София, уминая как раз запрошенную сладость, и тяжело вздыхает. — Мне одного мало… — Можно купить ещё, — лишь усмехается с подобной реакции малышки Талия. — Нет, сейчас я не хочу, — с видом знатока заявляет девчонка. — А на ужин захочу. — Без проблем, зайчонок, будут тебе эклеры, — солнечно улыбается королевич и нежно треплет омежку по волосам. — Ну так что, пойдём в сад или вам хватило путешествия на рынок? — Я хочу в сад! — опечалено вздыхает София. — Но очень устала ходить. Это всё ты виноват! — тыкает пальцем в плечо брата. — Если бы сразу в сад пошли, то я бы не устала сейчас! — Я не виноват, что ты такая слабая! — дразнится Роберт и вприпрыжку скачет вперёд. — Я готов хоть до выхода из города дойти! — Ну нет, из города мы с вами ни ногой, — смеётся Антон. — Почему? — слышится снизу сразу два разочарованных голоса. — Потому что иначе устану я! — слишком громче, чем надо, восклицает юноша и продолжает светить яркой улыбкой. — И останусь где-нибудь у дороги навсегда, не в силах вернуться обратно. А кто потом Зефира кормить будет? — Ой, сегодня моя очередь с ним гулять! — радостно пищит Софишка и показывает язык братцу. — Нет моя! — уже почти обиженно тянет мальчишка. — Робе-е-ерт, — многозначительно растягивает последнюю гласную Тоша и одаривает маленького альфу важным взглядом. — Ты выгуливал вчера. — Пойдёмте скорее! — уже спешит обратно девчушка. — Я очень хочу погулять с Зефиром! — Не спеши, принцесса, мы всё успеем, — усмехается королевич и вмиг грустнеет. — Не спеши, мой принц, мы всё успеем… — проносится в голове фраза Арсения. Юноша тяжело вздыхает. Арсений писал ему недавно, однако после него ему уже не писали ни Катя, ни Дима. И это было странно. Они вели достаточно частую переписку — письма приходили с промежутком в два дня. А сейчас уже шёл четвёртый день, но ни один из друзей так ничего в ответ не написал. И Антон не столько боялся, что с ними случилось что-то страшное. Почему-то Арсению верилось безоговорочно. Если сказал, что лагерь в безопасности, значит, так оно и есть. Больше волновало то, что друзья могли просто забыть о нём, слишком увлёкшись друг другом. Но ещё сильнее его мысли занимало другое. Эльфы вокруг вели себя странно. Из уст в уста ходила история о том, что кто-то «отдал мир в руки чужестранки». Кажется, была такая сказка. Арсений как-то поделился тем, что мама ему маленькому рассказывала на ночь историю про принца, который отправился в дальнее путешествие, чтобы подарить эльфам мир. Он ещё сказал, что всегда представлял, как вырастет и станет таким же смелым и храбрым, как любимый сказочный герой. Но почему сказка, придуманная северной королевой (ну или просто рассказываемая ею), волновала души южных эльфов? И как они вообще о ней узнали? Если учесть, что Антон сам услышал эту историю совсем недавно (и то без подробностей), то становилось понятно, что она не пользовалась большой популярностью на континенте (по крайней мере в южном королевстве). — Антон, смотри! — восхищенно шепчет Талия. — В город кто-то приехал. Юноша оглядывается и видит как у главного городского фонтана толпится народ. На бортике из белого камня можно разглядеть невысокого эльфа, который радостно что-то вещает. — Возможно, это ученик Самохвалова, — усмехается Антон, высказывая своё несложное умозаключение. — Устраивает показательную риторику, чтобы привлечь новых эльфов в свою школу. — Риторику? — переспрашивает юная омега. — Ну, он учит эльфов грамотно разговаривать и излагать свои мысли, — слегка тушуясь от того, что двоюродная сестра короля Санитатема не знает таких вещей, отвечает Тоша. — И это наш король! — гордо заканчивает своё повествование тот самый эльф. — Он об Арсении? — хмурит брови Талия. — Расскажи ещё раз! — восхищенно просит какой-то маленький мальчишка, который тоже стоит в толпе у фонтана. — А король не боялся? — спрашивает рядышком девчушка на вид чуть старше восьмилетнего Роберта, обнимая за руку свою маму. — Я бы испугалась. Антон тоже хмурится и подходит ближе, хватая малышей за руки, чтобы не потерялись. А то знает он их, точно сейчас куда-то запропастятся, и даже охрана, которая следует за всем этим маленьким табором по пятам, не поможет. — Король очень храбро ринулся в бой! — довольный таким вниманием к себе, продолжает вещать эльф. — Я был там! Я видел как смело он выхватил свой меч из ножен и пошёл в сражение один на один с нашим врагом! — Что здесь происходит? — возмущённый такими рассказами, восклицает Антон. Альфа-вещатель в миг тушуется и слезает с бортика фонтана. Повторять историю он как-то не хочет. — Я спрашиваю: что здесь происходит? — вновь недовольно повторяет свой вопрос королевич. — Ваше Величество, — удивлённо шепчет толпа и кланяется своему юному правителю. — Что ты здесь рассказываешь? — вновь хмурится Антон, потому что ответа никак не следует. — Какое сражение ты видел собственными глазами? — Бой двух королей, — тихо сознаётся эльф, тушуясь больше прежнего. — В долине меж Святых холмов произошла победная битва сторон, Ваше Величество… — опасливо поднимает взгляд на королевича и поджимает губы. — А вы не знали? — Вчера на рассвете наш король вынес мир чужестранке! — восторженно воскликнула какая-то девица из толпы. — Два брата сражались на смерть, и наш король вышел из этого сражения победителем. И, в конечном итоге, чужая королева воскликнула: «Мир!» — сорвавшись ему навстречу. — Это правда? — строго спрашивает у своих сопроводителей Тоша. — Насчёт мира не знаем, Ваше Величество, — отвечает тот самый Александр, что недавно покупал сладости по большому хотению Роберта. — Но всё остальное правда. Король сразился со своим братом и одержал победу. Войска возвращаются обратно, а главы королевств подписывают важные документы о землевладении, закрывая этот вопрос раз и навсегда. Антон злобно сжимает кулаки. Уже целый день, как союзные силы одержали победу в этой сложной войне. И в замке до сих пор никто об этом не осведомлен? — Кто ещё знает об этом? — злобно спрашивает он. — Все высокопоставленные лица королевства и ваша мать, — спокойно отвечает Александр, не поддаваясь злобе правителя. Антон тяжело вздыхает, разворачивается, вновь хватает Роберта и Софию за руки и просто уходит с площади, не обращая внимания на растерянную толпу, следующих по пятам стражников и замершую на месте Талию. Они уже день как выиграли, а ему об этом никто не доложил! Он правитель! Не пустое место. И мог бы как-нибудь и войти в круг лиц, которых важно об этом извещать. Да и ладно гонцы! Но друзья, супруг! Ни один не написал письма с хорошей вестью. И, что было обиднее всего, именно супруг не посвятил его в свои достижения. Он пустился в опасное сражение, не предупредив, что вообще собирается в бой! А после не написал, что выиграл. Это заставляло его хрупкое сердечко биться быстрее прежнего. Никто о нём не вспомнил… — Антон, ты расстроился? — тихо спрашивает Софишка, второй ладошкой накрывая руку друга. — С чего ты взяла? — пытается справиться с эмоциями королевич и поэтому улыбается, задавая ответный вопрос. — У тебя глаза потемнели, — заумно изрекает малышка. — И ты вообще весь сам заметно погрустнел. Разве новости плохие? — Новости хорошие, малыш, — Антон поднимает девчушку на руки и приобнимает. — Всё хорошо. Я просто растерялся. — То есть, ты не расстроен? — Я рад, — кивает он головой. — Конечно рад, — бурчит под боком Роберт и скрещивает руки на груди. — Вернётся его этот супруг, и ему станет с нами неинтересно. — Роберт! — восклицает Талия. — Роберт, не говори так, — хмурится Софи. — Антон о нас не забудет. — Забудет! — уже обижается мальчишка, хотя проблемы ещё и не существует. — Этот Арсений ему нравится больше, чем мы! — Не слушай его, зайчонок, — обнимает девочку Антон. — Он просто ничего не понимает. Вы — мои самые лучшие маленькие друзья! Мне никогда не станет с вами неинтересно… — Станет! — продолжает стоять на своём Роб, перебивая друга. — Станет! — он высвобождает свою руку из слабой антоновой хватки и останавливается на месте, строго топая ногой. — Этот его Арсений — самый главный! Он его больше всех любит! Больше всех! Он теперь ему про звёзды рассказывает, по саду с ним гуляет, с Зефиром разрешает играть сколько угодно! Он любит только этого Арсения! — Роберт, прекрати немедленно! — вновь восклицает Талия, но в этот раз куда строже. Антон лишь строго и недовольно смотрит на мальчишку, укачивая на руках плачущую Софи и шепча ей на ухо разные прелести, чтобы успокоить. Подобные изречения брата довели её до слез. И это не мудрено — бедняжка правда очень боится, что друг может их разлюбить. — Не прекращу! — бунтует маленький альфа. — Этот Арсений занял всё место в жизни Антона! Сначала он любил нас. Потом появился этот супруг. И Антон полюбил его! А потом у них появятся дети. И тогда Антон уже будет любить их! Для нас в его сердце не хватит места! — Роберт, быстро в замок, — строго произносит юный правитель, смеряя мальчика убийственно-злым взглядом. — Если ты продолжишь так говорить, то в моём сердце не хватит места только для тебя — ты его разобьёшь. — Ну и пожалуйста! — недовольно восклицает Роб, отворачивается от всех и спешно шагает в ту сторону, где находится замок…***
— Он любит только этого своего Арсения! Антон резко просыпается, тяжело дыша. Кажется, это был сон. Всего лишь страшный сон. С семейством короля Павла всё в порядке они прибыли к вечеру в свой замок и уже отправили гонца с этим известием. Утром он лично в этом убедится. Но на душе всё равно неспокойно… Юноша встаёт с кровати, осторожно выбираясь из-под одеяла, чтобы не разбудить придремавшего Зефира. Он сегодня умаялся за день — в последние часы своего нахождения здесь Роберт и София извели бедное животное в попытках наиграться на несколько месяцев вперёд. Подходит к окну и смотрит вниз на главный двор. В замке вновь стало пусто. Мама спит в своих покоях. Прислуга, вероятнее всего, заканчивает свои последние дела. Гости давно разъехались. Первой замок покинула Талия. Через два дня в обратный путь отправились королева Татьяна и княжна Матвиенко. И вот ещё спустя три дня — сегодня в обед — королева Ляйсан отблагодарила хозяев за приют, собрала детей и тоже отправилась домой. Стало даже как-то обидно. Закончившаяся война обрекла величественный замок на какой-то несвойственный ему покой. Это было непривычно… Но ещё обиднее было то, что все постепенно возвращались домой. Дима одним из первых вернулся в своё королевство. Потом и король Сергей не стал медлить. Павел Алексеевич тоже поспешил. Уже даже южные воины вернулись в родные края. А Арсения всё не было. Серёжи с Катей тоже. И почему они так задерживались — непонятно. Гонец не мог доставить письма ни одному из них, потому что попросту не знал их местоположения. А сами они не писали. Арсений игнорировал его уже больше недели. Взгляд зелёных глаз цепляется за мелкие капли на стекле. Сегодня целый день идёт дождь и дует сильный ветер. Погода портится, ведь даже на юг приходит осень. И приходит вовремя, в отличие от запоздавшего лета. С одной стороны это радует. А с другой — навевает ещё больше грусти, чем есть на самом деле. Капли начинают бить по стеклу чаще и из мелкого дождичка появляется настоящий ливень. Хоть бы в грозу не перерос. А то будет вообще «прелестно». Антон тяжело вздыхает и переводит взгляд на почти догоревшие свечи. Он заснул за чтением и даже не заметил этого. Убирает книгу с постели и поправляет примятое одеяло со стороны супруга. Зефирка смешно дёргается и фыркает носом, но не просыпается. Юноша подходит к одному из канделябров и начинает медленно гасить маленькие свечи. Парочку штук, что подальше от кровати он оставит — спать в постели одному, без Арсения, юный правитель уже отвык. А тусклый свет будет создавать иллюзию присутствия. И заснуть будет проще. Когда Антон берёт в руки свою подушку, то сердце болезненно сжимается — дверь в покои открылась с тихим скрипом. Душа леденеет и уходит в пятки. По спине ползут мурашки, а в голове проносятся все возможные представления о том, кто мог проникнуть в королевские покои без стука. Ну вот и всё, вот и кончилась его и без того непродолжительная жизнь. Прощай, Антош… — Любовь моя, ты чего не спишь?