Wendigo venit ad vitam.

Ожидая лифт, Сал стоял слегка потрясённый тем, что сделал минутой ранее. — Бля, я, наверное, выглядел, как идиот. Что обо мне теперь Ларри подумает? Фишер поклялся самому себе больше не поддаваться минутным слабостям и вошёл в спустившийся на подвал лифт, который, приглашая, раскрыл свои двери перед пареньком. Салли нажал кнопку четвёртого этажа, после чего кабина закрылась и перешла в движение наверх. Фишер прислонился к железной стене, попутно ища металлические ключи от своей квартиры. — Лишь бы я их у Ларри не забыл, не очень мне и хочется туда сейчас возвращаться, — промелькнуло в голове у парня. Вскоре лифт приехал на место назначения, двери распахнулись, и Салли с ключами в руке вышел на пустынный этаж. Голубоволосый отметил, что как-то подозрительно тихо в апартаментах, например, не орёт вечерний сеанс музыки у студентов, басы которой можно услышать на соседних этажах, не слышно и громкого шума телевизора торчка Дэвида. Не хватало только перекати-поле, которое одиноко скользило бы между дверей по кафельной плитке. Одна из ламп четвёртого этажа сверкала, затухая и разгораясь вновь, дополняя и без того мрачную обстановку коридора. На улице уже стояла сумрачная, зловещая ночь, её тьма успела пробраться в каждую щель, обволочь собой каждое дерево, каждую травинку, каждую веточку и окрасить всё в чёрный цвет. Из-за туч не было видно и луны, холодный и призрачный свет которой мог освещать путь всем заблудшим. Жуткая, непроглядная мгла - вот, как можно было описать эту ночь, которая так пугала сейчас Салли. У Фишера проявился приступ тревожности, от которой он страдал в последнее время. Он сильно разнервничался и начал рассматривать окружающую обстановку, пытаясь понять причину своей нервозности. — Я в своих старых апартаментах... Призраков больше тут нет и в помине... Дальше моя дверь... Так с чего я тогда пересрался?! Салли быстрым шагом направился к своей квартире. Окружающая его обстановка совершенно ему не нравилась, можно сказать, он был в ужасе. И если бы Сала спросили, что именно его так напугало, он бы не смог дать вразумительный ответ, ибо Фишер и сам не знал его. Дрожащими руками Салли искал нужный ключ из связки с брелком. Наконец, он его нашёл и попытался вставить ключ в замочную скважину, но получилось у него это не с первого раза. Салли начал психовать, проворачивая ключ в замке, и тут его парализовало. Он остолбенел от ужаса, Фишер не мог сделать и малейшего движения, только лишь моргать и судорожно дышать, а влажный язык не хотел переворачиваться во рту. Справа от себя парень услышал шорох или скрежет, который настойчиво приближался, а звук всё усиливался. Но он не мог повернуть голову, чтобы увидеть, кто же их издаёт. Инстинкт самосохранения истерично велел ему бежать или укрыться в ближайшем безопасном месте, Салли сходил с ума, стоя перед своей квартирой и не имея возможности спастись, зайдя туда. — Сал... На секунду сердце Салли остановилось, а после начало биться как сумасшедшее, когда он услышал тихий, гортанный шёпот где-то у себя над затылком. Помимо шёпота, на этаже начали раздаваться громкие, протяжные плачущие крики, словно несколько десятков людей сжигали на костре или пытали. Абсолютно все голоса были разными, но их всех объединяло одно - боль. Она чувствовалась в каждом вскрике, стоне или завывании. Голоса раздавались везде - на улице, по всем этажам апартаментов, в каждой квартире, Салли даже казалось, что эти крики пробрались ему в голову и разрушают его мозг и центральную нервную систему. От них хотелось спрятаться, а если такой возможности не было, то просто всадить тесак в свою грудь или загнать остриё ножа в свои уши, разорвав барабанную перепонку, чтобы больше не слышать вообще ничего на этом свете. Фишер хотел кричать, орать, развернуться и втащить тому, кто его так пугает, но голосовые связки отказали ему в этом. Он почувствовал, как чья-то мохнатая лапа или рука, Сал не разобрал, смыкается на его шее, а вторая держит его за волосы над затылком. Салли опустил взгляд, но не увидел ничего, только лишь движения воздуха, еле уловимые обычным человеческим взглядом. — Сал... В следующую секунду парень почувствовал, как его голова изгибается под неестественным углом под ужасный плач мучеников. Раздался глухой хлопающий звук, и из худой сломанной шеи вырвался алый фонтан крови. А больше Фишер не чувствовал ничего. Ни оров, наполненных ужасом, ни сдавленность на шее. Вообще. Ничего.

; †Г[ е±ЏЇЈKо Ю¶ Рн еобm Б и^왈 ]9‘№ёео!‘F bР»Ч‘Ђчj4Рqџ<Ь#0ЬЁЏ‰иЎ#rЗ Шыџ0оэ9 bo ХfфМС 7Ђ;‡ЂЮ= оѕеп‰иaф`ПDДћ l,сЂЫмеlђ°—u©)z }Рн[цж4БЁЬ~7Р Са́л.. qй-SЩхвцЗ(Е с c€CG<а–КщПXSE ‹@/цaЬ0ы ьZЛЮ|8b Aо w 7єнП†ДѕЩ/ѕ_Ђ»фkЈ ~ђ —ц4F р nґЊ„флп д TИ xLй ›аЌЫИгчЗ ъћѕ·Р э зxвMъ^ЕЅ· в[Ў_ цs :ZBVЗ.ъЮ™ыуџ5аЈ ц”Ѕв}рaГ%ус@...Сал, про́снисb....шОР‘Ѕ<tЏА ЯЮbW`”kbІWџ]aЬыE—БFЩх·7ЋЊ{ё{<Њ lњТ[и2XвHАќ`3JcчЃёчЯи€ #r ‹uш‘]/nlЂRlђ o№{и :v є‡бF}LD ‘;¶АЮя Ђqп 4ggЕTњ`–

— ААХТЫЖ, БЛЯТЬ!! Весь в поту, Салли резко поднялся с кровати с громким матерным криком. Он глубоко дышал, сознание путалось, и только сейчас парень понял, что это был всего лишь очередной плохой сон. — Слушай, если кошмары не прекратятся, я буду намерен отвести тебя к психиатру. Мне это не нравится. Парень заметил сидящего на краю кровати отца. Он смотрел на своего сына то ли с недовольством, то ли с состраданием - Фишер-младший не разглядел. — Да не, пап... Не нужно. Всё нормально, я привык. — Я сам решу. Душевное здоровье, как и физическое, надо беречь. Что тебе на этот раз приснилось? — Генри погладил своего сына по предплечью. — Опять тот самый кошмар, который тебе снится каждую ночь уже неделю? Пока я варил кофе, я услышал твои стоны и решил посмотреть, что происходит. А тут такое. — Да... Как будто я стою на нашем этаже, открываю дверь, внезапно я теряю возможность двигаться, и кто-то обязательно приходит после этого. Каждый раз разное существо. В сегодняшнем сне меня впервые убили. Но я даже не знаю, кто это! Они просто невидимы! — Я так понимаю, это с того самого вечера, когда ты пришёл поздно ночью от Ларри? Я тогда пил чай на кухне с пирожным, а ты внезапно подошёл и обнял меня впервые за долгое время. Я очень удивился, — Генри еле заметно улыбнулся. — Почему я не могу обнять родного отца? — Сал слегка покраснел и отвёл взгляд прочь. — Но я тогда спокойно дошёл. Не понимаю, в чём причина. — Ох, сын, я думаю, что поход к психиатру неизбежен... — Да не стоит того, пап. Мне столько кошмаров уже снилось, что не пересчитать. — Я за тебя переживаю. Короче, Сал, приходи в себя. Мне скоро на работу. Сейчас всего полвосьмого утра, можешь ещё поспать. Я оставлю тебе завтрак. — Да, спасибо. — И, да. Скоро у меня намечается командировка в соседний штат, пока ещё не знаю, в какой и когда именно, смогу сказать позже. Так что тебе придётся недельку-другую пожить одному, — Генри тихо встал и ушёл, закрыв за собой дверь и оставив Салли наедине с собой. Прошла ровно неделя с того момента, как Фишер провёл тот самый вечер с металлистом. После этого особой физической близости у них не было, чему Сал был не рад. Но и самому первые шаги ему делать не хотелось, чтобы не выглядеть посмешищем на случай, если его чувства невзаимны, так что он решил себя не выдавать. Каждую встречу с Ларри Сал надеялся на какое-либо сближение, и сегодня как раз намечался такой вечер, что они идут с ребятами в ночной клуб. Сегодня суббота, а значит, можно тусить столько, сколько влезет. Салли не был особо общительным или тусовочным подростком, но в кругу друзей он отрываться любил. Сал улыбнулся, вспомнив, как накануне они уговаривали Моррисона пойти с ними: казалось, что Тодд был решительно настроен не идти на "алкогольное попоище среди неадекватной толпы под громкую музыку", но вскоре он согласился с тем, что и ему нужно порой отдыхать от бесконечной работы с техникой и вычислениями, и всё же решился идти. — Что ж, сегодня будет весело, — подумал Фишер, разглядывая местный пейзаж из окна своей комнаты. Солнце полностью вошло в свои права, озаряя своими лучами окрестности апартаментов и жаря не по-детски.