Лотос Старейшины Илина

В комнате царил приятный полумрак. Ненавязчивый аромат жасмина с легкими фруктовыми нотками, исходящий от свежезаваренного чая, был как глоток желанного воздуха после тяжелого дня. Молодой мужчина в скромном, но весьма дорогом спальном одеянии любовно разливал горячий напиток в чаши из тонкого нефрита, украшенного искусной резьбой. Эта была первая, спустя почти целых долгих три недели, ночь, когда супружеская пара могла позволить себе посвятить друг другу маленькую часть свободного времени, что была непозволительной роскошью последние несколько месяцев. На лицах обоих мужчин играли нежные, любящие улыбки, а тела то и дело старались оказаться в доступной близости для рук. Такие уютные молчаливые вечера стали приятной, но такой необходимой обыденностью, в которой каждый из них нуждался. Ведь для счастья всего-то нужен любимый человек рядом и совершенно неважно, что вы будете в этот момент делать, главное - знать и ощущать близкую душу подле себя. Вот только при всей трогательности и интимности вечера, что должен был плавно перетечь в полную жаркой страсти ночь, один из супругов то и дело впадал в состояние крайней задумчивости, чем неоднократно привлекал внимание своего горячо любимого мужа. На протяжении целого часа Се Лянь был удостоен высокой, а главное, редкой чести наблюдать, как демон застывал подобно каменному изваянию и безжалостным взглядом прожигал в алой вазе, что стояла в самом дальнем углу просторных господских покоев, дыру, иногда шепча себе под нос отборные ругательства, которые при всем не желании принца все-таки долетали до его королевских ушей. Это не на шутку взволновало, озадачило и в некотором роде даже заинтриговало молодого мужчину, что слишком редко видел мужа в подобном состоянии, если не сказать практически никогда. При всем своем игривом характере Хуа Чэн все же мог быть собранным, вдумчивым, усидчивым, пугающе спокойным, но в большей степени он был спокоен, подобно удаву перед грандиозным уловом. Однако все эти достоинства не отменяли и недостатков, которые Се Лянь предпочитал попросту не замечать, хоть с одним единственным он все же слабо мирился. И этим недостатком как раз таки являлась некая скрытность супруга, что после выливалась в недомолвки и небольшие ссоры в паре. Такие моменты, естественно, не нравились принцу, однако он в в большинстве случаев предпочитал делать вид, что ничего не замечает, смиряясь со странностями демона, ведь прекрасно понимал, что тот поступает так исключительно из благих побуждений.  Возможно, Се Лянь бы и сейчас продолжил делать вид, что все в порядке, если бы это была обыденная ситуация. Однако мужчина понимал, что такое поведение супруга не нормально, и с ним явно приключилось что-то недоброе, от чего тот так непривычно тих, задумчив и даже мрачен. Что уж говорить о том, что демон попросту не отзывался, когда принц окликал его по имени, стараясь обратить на себя внимание и вывести Сань Лана из какого-то непонятного транса. Посему мужчина не придумал ничего лучше, чем протянуть к возлюбленному изящные руки и обхватить его острое, но невероятное привлекательное лицо в свои ладони. Хуа Чэн на это действо никак не среагировал, но зато удивленно охнул, когда супруг с грацией кошки плавно перетек к нему на колени и завладел сомкнутыми в тонкую полоску губами, жадно и даже слегка властно обращая на себя все внимание мужа. Губы тянулись к губам, а жаркие ладони так бесстыдно забирались под шелковые одеяния, стараясь преодолеть такие ненужные сейчас преграды. - Мой прекрасный принц, вы окончательно и бесповоротно избалуете этого недостойного, если продолжите в том же духе, а ведь скромное сердце вашего покорного раба может не выдержать таких сладостных испытаний, - с улыбкой ярого обольстителя проговорил прямо в губы мужа мужчина. - Неужто я так скуп на ласки, раз свет очей, супруг мой, так жадно ловит их, подобно мимолетным бабочкам весны? - притворно сетует Се Лянь, игриво улыбаясь. Он вновь тянется к любимым губам, стараясь вжаться в крепкое, пышущее жаром тело, но между тем продолжил: – Ах, горе мне! Несчастный мой супруг, как заслужить твое прощение? Умру, но грех постыдный искуплю. - Так пусть уста, что превозносят светлые молитвы к всемогущим Небесам, оскверняться страстью греховной жажды, что смогут подарить мои, чернее тьмы в Загробном царстве, - подхватывает чужую игру демон, с нежностью вглядываясь в родные черты. - О нет, в той жажде скверны нет. В ней неземное наслаждение, что истиной зовется у людей. Когда любовью сердце бредит, грех отступает от души, даря нам светом исцеление. - Тогда позволь испить дыханье с твоих уст, заменой света он мне станет! Их страсть была подобна танцу. Долгие, одинокие, холодные ночи, что они провели в разлуке, более не имели смысла, как и тревожащие разум думы. Руки сбрасывали такие ненужные одежды, оставляя обоих мужчин практически нагими перед жадными взглядами друг друга. Хуа Чэн тянет к любимому лицу свою широкую ладонь, мягко оглаживая длинными пальцами белесую кожу, с улыбкой наблюдая, как трепещут длинные ресницы мужа от незатейливой ласки. Он скучал по этим сладким мгновеньям счастья, радостно подставляясь под пылкие поцелуи супруга. Се Лянь бережно ласкал чужую шею, блаженно вдыхая тонкий аромат горечавки и цветов шиповника. Его супруг был совершенен, хоть этого не признавал. Но ведь зачем тогда был нужен он, если не для того, что бы доказывать любимому обратное. - Мне так тебя не хватало все это время, - нарушает тишину демон, бережно перехватив руку супруга, когда та скользнула на его грудь. - Мне тоже, дорогой, мне тоже, - сказал молодой мужчина и поднес к губам сцепленные руки, оставляя на костяшках пальцев мужа мягкий поцелуй. – Знаешь, иногда я просыпаюсь и боюсь, что все это окажется просто прекрасным сном, а в реальности меня будет ждать только холод и бесконечное одиночество, - поделился своими переживаниями Се Лянь, печально улыбаясь. - Будь покоен, мое сердце, этого никогда не случится. Ведь я всегда буду на твоей стороне и не позволю печальным думам более беспокоить твой разум. - Ах, как это было бы прекрасно, но, увы. Наши обязанности требуют жертв. - Пусть так, но что это значит в сравнении с вечностью. - Совершенно ничего, - мягко улыбаясь, отвечает Се Лянь, ненадолго замолкая. Он остался доволен своей маленькой победой, обратив все мысли мужа на себя, но проклятое любопытство все никак не оставляло его светлую головушку. Посему мужчина решил воспользоваться моментом и ненавязчиво расспросить обо всем супруга. Вновь прильнув к манящей шее, Се Лянь начал свой маленький допрос: – Родной мой, меня беспокоит твоя нездоровая бледность, ты слишком мало ешь и отдыхаешь. - С чего мой принц так решил? - С того, что под моими руками роскошное, но исхудавшее тело моего благоверного, - и в подтверждение своим словам, руки мужчины соскользнули с широких плеч на стройную талию, искусительно нагло забираясь под единственную вещь, что осталась как на муже, так и на нем самом. Игривые пальцы бегло проходятся по достоинству демона, от чего тот шумно втягивает воздух сквозь сжатые зубы. – Погляди как ты исхудал, - продолжил Се Лянь, довольный чужой реакцией, не забывая медленно, но тягуче сладко ласкать Сань Лана. – А ведь этому супругу так важно знать, что с его любимым все хорошо. - Тогда как гэгэ смотрит на то, что бы улизнуть от обязанностей на месяц-другой и посвятить это прекрасное время нашим желаниям? – сладко шепчет на слегка заалевшее ушко демон, нежно прикусывая мягкую мочку. Се Лянь довольно замычал, поощрительно быстрее задвигав рукой, то и дело уделяя отдельное внимание головке сочащегося члена. Хуа Чэн на такие манипуляции гортанно застонал, увлекая супруга в очередной влажный поцелуй, от которого по телу обоих пробегало томящееся блаженство. - В таком случае, предлагаю сделать это сразу после того, как мы закончим, - в светло карих глазах пляшут игривые черти, а на губах соблазнительная улыбка, и демон готов на все, только бы его драгоценный муж сейчас опустился на колени и этими самыми губами обхватил изнывающее достоинство, принимая в свой влажный плен.   С годами их брака Се Лянь стал более раскрепощенным и больше не стеснялся открыто демонстрировать свои желания, чем, несомненно, радовал мужчину. Пусть Сань Лан любил супруга любым, но эта версия ему определенно нравилась больше. Раскрасневшийся, слегка растрепанный, но от того не менее прекрасный, с томно вздымающейся грудью и лукавой улыбкой на красивом лице, молодой принц выглядел бесподобно соблазнительно. Будь бы у демона сейчас возможность, то он незамедлительно запечатлел бы этот сладкий образ на холсте. И надо сказать, что у него давно гуляла в голове столь шальная идея, но до поры до времени предпочитал мучить себя, испытывая собственную выдержку на прочность. Однако при всей эйфории, кружившей вокруг них, демону пришлось взять себя в руки и вернуться в отвратительную реальность, сталкиваясь с последствиями собственных необдуманных слов. Сбежать они не могли, по крайней мере сейчас, когда недавние события буквально поставили весь императорский двор с ног на голову. Вот только рассказывать и беспокоить этим Се Ляня ему не хотелось. Ведь демон был уверен, что если его муж капнет во все подробности бардака, который происходит в Аду, то Небеса содрогнуться, а ему придется пройти несколько часовой курс воспитательных бесед. Чего опять таки не хотелось. Поэтому, во избежание допроса, демон собирался быстро ретироваться, мысленно уповая на довольно мягкий характер мужа. Но не тут-то было. Небольшую заминку и вновь какую-то странную отстраненность принц замечает практически сразу. Весь игривый настрой сметает как рукой. Мужчина недовольно хмуриться, прекращая любые поползновения в сторону мужа, на что получает извиняющийся взгляд. Нет, так определенно не могло больше продолжаться. Если до этого принц еще хотел решить этот вопрос мирным и, несомненно, приятным для них обоих путем, то сейчас он был настроен чуть ли не на смертельный бой, в котором больше не намеревался отступать. Отстраняясь от демона, мужчина со всем своим врожденным величием подхватывает свою ночную рубаху, но не завязывает ее на поясе, а наоборот, намеренно оставляет небрежно распахнутой. Голодный взгляд супруга с сожалением скользит по слегка обнаженной груди, которую он мог бы сейчас целовать, доводя своего возлюбленного до звезд перед глазами, но, к сожалению, теперь это было практически невозможно. Се Лянь возвращается на свое место, где до этого сидел, и в непривычной для себя манере складывает руки на груди, грациозно приподнимая голову. - И так, думаю, что нам придется серьезно поговорить, хочешь ты того или нет. - В этом нет никакого смыла, - как-то устало выдохнул мужчина, отводя от возлюбленного взгляд. - Да что ты? – как-то язвительно выплюнул эти слова Се Лянь, за столько лет брака уже уставший слушать эти никому не нужные отмазки. - Что ты ожидаешь от меня услышать? – огрызается демон, набрасывая на плечи красное ханьфу.  Следуя примеру мужа, Хуа Чэн в защитном жесте складывает руки на груди, но смотреть предпочитает куда-то сквозь собеседника. - Правду? – вопросом на вопрос отвечает Се Лянь, но стоило мужчине открыть рот, как он одним жестом пресекает любые речи. Молодой человек не был настроен на оправдания, но и не желал более молчать. И в данную минуту принц очень жалел, что не пресек это многим раньше. – Скажу сразу. Дурить голову будешь своим бестолковым подчиненным, а не мне. Уж прости, но за столько лет я выучил тебя как облупленного и только из чувства такта я не лез ранее с глупыми вопросами, уважая твои границы и уповая, что доверие в нашем браке все же имеет место быть. Но, похоже, что это очередная глупость в копилке моих неудач. Я не стану спрашивать о твоих мотивах, однако это не помешает нам сейчас поговорить, как двум взрослым людям. Между мужчинами воцаряется напряженная тишина. Двое супругов попросту начинают играть в гляделки, сверля друг друга тяжелыми взглядами, не желая уступать. Ведь проигрыш для каждого из них был равносилен смерти. Упертость была тому виной или еще какие-то предрассудки, но это уже был не единичный случай, когда они упирались рогами, точно два барашка на мосту. И каждый такой раз был подобен стихийному бедствию, так как ругались они редко, но метко. Однако и примирения после были похлеще ссоры. Возможно и сейчас бы все вылилось бы в громкую словесную перепалку, а после горячую ночь, но ситуация была другая. На кону стоял переворот власти местных княжеств, в коем демон играл не последнюю роль. Мужчина так искусно плел интриги на протяжении стольких лет, вплетая в свою игру весьма занятных личностей, что в какой-то момент совершенно забылся, опьяненный успехом, и упустил момент, когда все начало выходить из под контроля. И виной тому стала неожиданная влюбленность Чжу Болина в избранника Вэй Усяня, который только благодаря чуду еще не был в курсе происходящего, а иначе все окончательно разрушилось бы к черту. Но фортуна соблаговолила демону, по крайней мере, он предпочитал так думать. Вот только процесс был запущен, и теперь только одним Небесам известно, как все в итоге обернется. Ведь спасти самостоятельно мальчишку у него не получилось, в память какой-никакой дружбе с Вэй Ином, и, возможно, из-за собственного промаха он сейчас боялся признаться во всем мужу, страшась увидеть разочарование в янтарных глазах. Так бы они молчали дальше, а может и нет, но неожиданно тяжелую тишину прерывает грохот и крики за дверьми покоев. Вначале никто из них не придал этому значение, пока двери буквально не снесли с петель, а в комнату ввалились трое перепуганных слуг, упавших перед господами на колени и забивших челом. Оба мужчины вздрагивают от неожиданности и удивленно взирают на от чего-то чрезмерно шумную нечисть. - В чем дело? – первым приходит в себя демон, грозно взирая на скулящих в ногах бесов. - Там...там...там! – бессвязно кричал слуга, тыча пальцем в сторону распахнутой двери. - Что там? – в тон мужу заговорил Се Лянь, жутко недовольный тем, что их прервали. - Там армия! – воскликнул второй слуга. Оба супруга озадачено переглянулись между собой, не представляя, о чем вообще могла идти речь. Слуги не помогали, а только путали своей бессвязной болтовней и визгами, чем не мало выводили из себя обоих и без того заведенных мужчин. И минуты не прошло, как по комнате раздался громкий удар кулака об стол, заставивший всех замолчать в мгновенье ока. - А теперь, бесполезные идиоты, скажите нормально, что за переполох вы тут устроили, врываясь к хозяевам без стука? – прорычал Хуа Чэн, сверкая алым глазом. В комнате взметнулась давящая Ци, от чего стало не по себе даже Се Ляню. Сань Лан мог быть опасным, когда того хотел, и это невероятно будоражило принца, однако в данный момент ему показалось странным взволнованный вид супруга, хоть и скрытый за маской гнева. - У ворот резиденции армия мертвецов, а во главе них Старейшина Илин с бессознательной душой на руках. - Что?! – резко вскакивая на ноги, воскликнул демон. - Да-да, хозяин. Этот недостойный видел его вот этим вот глазом, - вставил свое слово третий из слуг, указав когтистым пальцем на свой единственный глаз, что был в размере почти на пол лица. - Проклятье. Немедля впустите его и проведите в Зал Совета! - Слушаемся, слушаемся, - закланялись слуги, медленно выползая на четвереньках из покоев. - Живо вон! – рявкнул мужчина и кинул в нечисть чашей с уже остывшим чаем. Те переполошились и чуть ли не на перегонки выбежали прочь, оставив мужчин одних. Между супругами вновь повисла неприятная тишина. Тяжело дышащий демон даже боялся взглянуть на мужа, который как-то слишком спокойно, а главное быстро привел себя в надлежащий вид и потянулся за верхним халатом. Его лицо не выражало ровным счетом ничего, но вот глаза говорили сами за себя. Се Лянь был в бешенстве, и причина тому была до безобразия проста. Он попросту сопоставил факты и некоторые слухи, что витали по городу. К огромному сожалению демона, взбучки после ему было уже не миновать. - Я надеюсь, что ты осознаешь, во что ввязался и какие последствия из этого получатся? – холодно спросил принц, направляясь к двери. - С чего ты взял, что я к этому причастен? – хоть мужчина и понимал, как глупо звучит этот вопрос, но не попытать удачу он не мог. - Таких гениальных личностей как ты еще нужно поискать, а о твоей любви к Чжу Болину разве что не легенды слагают. Я вот только одного понять не могу, зачем ты втянул в это мальчика? Ладно уж вы с Усянем два сапога пара. Но он то в чем был виноват? - Не в чем, но в этом моя совесть чиста. Боюсь, что он был в это втянут только из-за собственной исключительности, - хмыкнул демон, попутно надевая на себя нормально ханьфу. - Что ты имеешь в виду? - Чжу Болин буквально помешан на Цзян Чэне с самого его рождения, вряд ли у того вообще был шанс избежать столь омерзительного внимания. - Тогда Вэй Ин... - Стал козлом отпущения. Но опять же это уже с какой стороны на это посмотреть. - Он был в курсе твоих махинаций? - В большинстве своем да. Он сам предложил свое участие в свержении Аугуана, вот только все приняло немного не те обороты, - пожал плечами мужчина, подходя к супругу. - Судя по твоему лицу, это «немного» слишком приуменьшено, - теперь настала очередь Се Ляня скептически хмыкать. – Почему ты молчал и сразу не сказал о своих планах, доводя до такого абсурда? - Не хотел тебя беспокоить. Да и к тому же ты бы все равно стал отговаривать меня от этой затеи. - Вот смотрю на тебя, дорогой мой, и впервые у меня чешется рука дать хорошую оплеуху, - недовольно высказался небожитель, для показательности приподняв правую руку. Хуа Чэна это не напугало, но впечатлило. Ведь обычно у его чрезмерно гуманного мужа таких идей не возникало. Однако ему нравились такие метаморфозы в характере партнера, и он с нетерпением ожидал продолжения. – Если бы ты решился со мной поговорить, то узнал, что я как раз таки был всецело за этот переворот. Ведь всему есть свои границы, а Чжу Болин их напрочь не видит. Мы могли бы сделать все вместе, как и положено семье, но ты предпочел в очередной раз решать вопросы самостоятельно. - Гэгэ... – пораженно выдохнул Хуа Чэн, не ожидавший от супруга таких слов. Если в начале еще можно было бы все списать на некую своеобразную воспитательную беседу, то решительный настрой принца и непоколебимая твердость в глазах и каждом слове давали понять, что у того и мысли не было как-то ухищряться, что бы мужчина почувствовал свою вину, признавая поражение. Теперь же демону действительно оставалось неловко переминаться с ноги на ногу, всем естеством ощущая негодования возлюбленного, который был как всегда прав. Им действительно следовало все обсудить намного раньше. Может быть, всех последствий они бы не предотвратили, но, по крайней мере, сейчас Се Лянь бы не отчитывал его, точно нашкодившего ребенка. - Прости меня, - слова давались тяжело, но Хуа Чэн прекрасно осознавал, что он действительно виновен. Не перед Вэй Ином и его спутником, хотя в каком-то роде и перед ними тоже, но перед тем, ради кого он был готов жизнь отдать. – Называй это трусостью, но я действительно считал, что так будет лучше. Се Лянь молчал. Ему было искренне жаль, во что вылился этот вечер. Он не хотел видеть поникшего мужа и уже тем более не желал слышать глупых извинений, где их в принципе быть не должно. Они пара и это нормально, что у них случаются недомолвки. Но весь этот разговор случился только из-за страха Се Ляня, что с супругом могло что-то произойти, пока он оставался бы в глубоком неведении происходящего. И понимание этого удручало. Молодой человек не хотел ссоры, а просто быть рядом и защитить в нужный момент. Руки сами тянутся к демону, оплетая его шею. Хуа Чэн удивленно взирает на мужа, лицо которого озаряла виноватая улыбка, не ожидая, что все разрешится так скоро. - И ты меня прости. Я не хотел заставлять тебя оправдываться. Мне просто страшно не знать и не успеть, когда тебе нужна будет помощь. - Но гэгэ прав. Я действительно слишком заигрался, - соприкасаясь лбами, сказал мужчина, прижимая принца ближе к себе. - Что теперь будем делать? - Для начала узнаем, что произошло, а дальше по ситуации. - Мы не можем без сложностей, - с легким смешком отметил Се Лянь, чем вызвал такой же тихий смех у супруга. - Тогда наш век был бы неприлично скучен.