Долго и счастливо

Вечером я захотела помочь Кармен с приготовлением ужина. Но моя помощь вышла ей боком, так что я самоустранилась. Киара в это время присвоила себе Нормана, заставляя играть с ней в железную дорогу. Арен даже не приближался к ним: предпочитал в одиночестве перечитывать любимые книжки. Последнее время его отстранённость и плохое настроение меня пугали. Но он не был тем ребенком, который как на духу выложил бы, в чем дело. Потому я даже не знала, как заговорить с ним. Вдруг я услышала какой-то негромкий шепот. Обернувшись, увидела, как за обеденным столом Карен разложила карты-таро и что-то бормотала себе под нос. Джастин в очках читал газету, и его ничуть не смущало занятие жены. У меня это вызывало усмешку. Глаза темноволосой женщины поднялись на меня. И она задала вопрос: — Судьбу знать хочешь? — Не хочу вас обижать, - усмехнулась я, садясь за стол- Но я в гадание не верю. Это всё выдумки и предрассудки. Келлерман тихо засмеялся и выдал: — Ты напоминаешь мне меня, пока я не познакомился с Кармен. Правда, дорогая? — Он очень пожалел об этом- добавила его жена, и Джастин кивнул Я восприняла это как вызов. — Что вы такое можете сказать, чего я не знаю? — Я многое могу о тебе рассказать. Но только если ты позволишь. Это звучало как-то зловеще, словно мне стоило пугаться такой перспективы. Однако я точно не собиралась пугаться, что человек, которого я знаю два дня, может что-то обо мне сказать. Тут вдруг налетела Киара. — Ух ты! Вы гадаете, да? — Киара, только не трогай- я помешала ей прикоснуться к картам Нависая надо мной, Норман усмехнулся: — Серьезно? Нашла чем заняться. — Так ты согласна?- спросила вновь Кармен — Мам, давай!- поддержала Киара — Да, давайте ее проверим!- с энтузиазмом подключился Арен- Я в тоже не верю в гадалок. Я невольно усмехнулась тому, с каким скептицизмом к этому отнесся сын. Он слишком предан наукам, чтобы верить во что-то магическое. Из чистого интереса и способа развлечься я ответила: — Согласна. Только после этого она начала размешивать карта. Затем веером рассыпала их по столу. Меня заставило улыбаться то, с какими круглыми глазами Киара за всем следит. К тому же, само занятие не могло не забавлять. Кармен попросила мою руку; взглянув на нее, она вычленила одну карту из всех и указала: — Это старший Аркан. Императрица. — Спасибо за комплимент- издевалась я Однако ее мои издевательства даже не задевали. Она будто знала, что я пожалею о своих словах. Далее Кармен собрала карты вместе и начала поочередно раскладывать их в форме креста. Каждое из действий она сопровождала словами: — Сердце не повзрослело совсем, так и осталось от маленькой девочки. Ты всегда требуешь к себе много внимания. Мама с папой совсем недодали его. Ты стальная, сильнее любого мужчины. Нервная и даже тщеславная; своё не готова делить ни с кем. Но близко к себе не подпускаешь: боишься, что тебя снова выбросят. В сердце твоем разразилась самая мощная из бурь — а ты не можешь вымолвить ни слова. Руки уже не выдерживают, с ними беда. Меня словно ударило током. Мало того, что она докопалась до моего детства, считала мой характер, так еще и…откуда она знает о…Руки были моей вечной бедой. Я умудрялась не раз вывихнуть кисть, заработать растяжение или перелом. Допустим, она хороший психолог и потому угадала с характером — но откуда она, черт возьми, могла знать о руках?! Тут я поняла, что это далеко не шуточки. — Мы можем продолжать? Мне стало действительно не по себе. А если она и правда видит меня насквозь?…Любопытство было гораздо выше страха. Однако я испугалась, что она скажет что-то, что детям слышать не нужно. Тогда я попросила Нормана отвести детей наверх, в комнату. Они сильно заупрямились, но я была непреклонна. Только когда их не стало в поле зрения, я кивнула, разрешив Кармен продолжить. Она продолжила класть карты поверх тех, что уже лежали на столе. Не верится, что я дошла то такого — играюсь в предсказания! — Что…что с моими детьми, вы видите? Они будут в порядке? — Это Император - указала она- Я чувствую сильную боль, будто открытая рана в области сердца. Именно твои действия привели к этому, а значит: всё, что было и будет с тобой — это расплата. — Что будет?- затаив дыхание, спросила в — Худо, красавица… - протянула она, пригвоздив меня взглядом- Не избежать тебе беды. Прольется невинная кровь. По спине пробежала дрожь. — …Чья кровь? — Очень близкого тебе человека. Это настолько напугало меня, что Джастин был вынужден вмешаться : — Она иногда перегибает, ты не… — Кто-то погибнет?- упрямо допрашивала я- Кто это? Вы же видите, скажите мне! — Не имеет значения, что я скажу, деточка- ответила Кармен- От судьбы не уйдешь. Это было за гранью моего понимания. Она поселила в моей голове мысль что я потеряю кого-то близкого, а теперь отмалчивается?! Да как так можно поступать?! — Что значит «не уйдешь»? Если вы видите, что кто-то в опасности… — Не слишком ли сильно ты переживаешь для человека, который не верит в предсказания? Она делалась такой холодной и незнакомой, когда карты попадали ей в руки. От прежней доброжелательности не оставалось и следа. — Не будущее, а настоящее должно волновать тебя гораздо больше. Твои дети страдают. Вольно или невольно, но ты причинила им вред. — О чем вы говорите? — Они тоскуют. Им нужен отец. На этот раз я не выдержала и вскрикнула: — Вы же знаете, почему я увезла их! Я поступила правильно, и мне не за что стыдиться! — Нет, дорогая, ты много ошибок наделала. Есть поступки, за которые прийдется расплачиваться кармически. Для меня понятия «карма» не существовало. А потому, я довольно беспечно отнеслась к ее предупреждению. — Я готова отвечать за свои поступки. Но мне нужно знать, что вы еще увидели? Скажите хоть что-нибудь. Она вновь перевела взгляд и положила на стол новые карты. Молчание продлилось с минуту. Какое-то время Кармен усердно сверлила картинки глазами, а потом выдала: — Ты пытаешься уйти от неизбежного. Он тебя найдет, куда бы ты ни пыталась бежать. Внутри меня что-то оборвалось. Спина мгновенно выпрямилась. Засосало под ложечкой. — Он знает, где я? — Не думаю, что Ему известно твое точное местоположение. Но поверь мне, Он догадывается, где искать — это только вопрос времени. В его голове четкий алгоритм действий; есть люди, бесконечно преданные ему. Они ищут тебя повсюду и рассчитывают каждый твой следующий шаг. Я старалась изо всех сил сдерживать спокойное выражение лица, но вряд ли у меня получалось. В глубине души, я сама понимала это: мы слишком хорошо знали друг друга. Если кто-то на земле и мог понять ход моих мыслей, то… — Есть ли вариант… спрятать детей? — Собираешься снова оставить их у чужих людей?- вмешался Джастин От одной мысли об этом я схватилась на голову и протерла глаза. Мне тяжело даже на день разлучаться с ними, но иногда выбора просто нет. — Не сегодня-завтра они меня найдут. А значит, детям опасно находиться рядом со мной. И если потребуется, я готова спрятать их даже от себя самой, лишь бы они были в безопасности. Мне с трудом дались эти слова. Судя по всему, Келлерман это заметил, раз не стал снова давить. — Кому ты их можешь доверить? Этому парню? — Нет, конечно нет. В штатах за детьми смотрела его сестра, а не он. Сам Норман никогда с этим не справится. Мне нужно…подумать над этим. Все, кому я верила, сейчас не на моей стороне, так что… Вдруг я невольно вздрогнула, когда теплая ладонь Кармен накрыла мою руку. Прежний холод исчез, и она с нежностью во взгляде сказала: — Если ты захочешь, то можешь поручить их нам. Клянусь, с нами они будут в полной безопасности. Мне было бы неловко говорить это, но ты права: им не грозит опасность только в том случае, если они будут далеко от тебя. По крайней мере, пока ты не разберешься со всем этим. Я сглотнула. Легко понять, но смириться этими словами сложнее всего. Он свободен. И найдет меня, рано или поздно. А значит, я превратилась в магнит угроз для своих собственных детей. Но могу ли я доверить их людям, которых знаю всего день? И хотя видела, что эти люди не желали мне зла, мне было необходимо обдумать это. — Я всё поняла. Спасибо. Невидящими глазами я поплелась наверх и зашла в свою комнату. На постели Арен читал позаимствованную где-то книжку. А Киара на полу играла в карты с Норманом. Хотя игрой этой можно назвать с натяжкой: они просто хаотично клали карты и по очереди забирали себе, без всяких правил. — Все хорошо?- встревоженно спросил Торренс Невольно я заметила, как Арен на мгновение поднял на него взгляд. И он показался мне совсем не добрым. — Да. Норман, ты бы не мог… — Конечно. Он быстро поднялся и двинулся к дверям. Перед тем, как выйти, Торренс бросил: — Спокойной ночи. — Спокойной ночи- ответила я, и Киара вместе со мной Арен промолчал. Норман вышел из комнаты, и я собрала карты с пола. — Мама, а что тебе нагадала ведьма?- с интересом спросила дочь — Кармен не ведьма, милая. Но она сказала, что у нас всё будет хорошо, и это абсолютно точно. Давайте ложиться спать. Я переодела Киару в ночную рубашку, а вот Арен захотел переодеться сам. Пристроившись между этими двумя, я еле сдерживала ком в горле. Приехав в Мексику, я планировала обосноваться здесь вместе с ними, зажить тихо и спокойно. Думала, что в маленьком городке и в другой стране будет легко скрываться и жить без оглядки. Но после слов Кармен, я поняла, что всё это время тешила себя глупыми надеждами. По моим же следам их выследят в два счета. Наивно было расчитывать на то, что у меня получится быть рядом с ними и не привлекать опасности. К тому же, всё это я распланировала еще до того, как вышел из тюрьмы…я должна позволить себе думать о Нем. Должна научиться не бояться говорить хотя бы в мыслях. Арландо Кавалли. Мой муж. То есть…бывший муж. И человек, который ненавидит меня больше всех на свете. Самое ужасное, что я знала, за что; и знала также, что отчасти заслужила это. Я ненавидела себя за то, что произошло; за свое бессилие; за то, что не смогла оправдаться; и за то, сколько боли причинила самому родному человеку. Пускай, многие из тех вещей, которые свалились на меня, я не совершала — но детей похитила я. Сотни и тысячи оправданий не перевесят вину за единственное преступление, которое я на самом деле совершила. Он любил Арена и Киару всем сердцем и душой. С самого рождения до самой последней встречи смотрел на них такими глазами, будто они самое прекрасное и чистое, что есть на Земле. Первое время мне было так сложно, что в любой момент могла начать плакать. Возможно, это было связано с гормональными изменениями, но после обоих родов я расклеилась. На ровном месте могла устроить истерику или пуститься в слезы. Мне казалось, что я ничего не успеваю и не справляюсь с обязанностями матери. Никто не мог успокоить меня в тот момент, кроме одного человека. Бросая работу, срываясь с важных встреч, Он приезжал и успокаивал меня заодно с кричащим ребенком. Это настоящее чудо, но дети во младенчестве были моей точной копией: стоило им оказаться в руках Арландо, как они вмиг успокаивались. Он влиял на них магическим образом. На второй неделе рождения у Киары случились колики. Приступы плача чаще всего приходились на ночное время. Она могла беспрерывно кричать по два, а то и по три часа. Но клянусь, что ни разу Он не позволил мне подняться с постели. Почти каждую ночь, пока дочери не наступило полтора месяца, я наблюдала, как мой муж брал ее одной рукой, а другой готовил смесь для кормления. Как правило, она не успокаивалась, и следующие два часа Он беспрерывно укачивал ее. Любимым фильмом моей сестры Джулии всегда были «Пираты Карибского моря». Однажды, присматривая за детьми, она включила этот фильм по телевизору. Я была поражена тому, с каким восторгом и упоением Киара слушала мелодию из медальона Дейви Джонса. Ее вкусы вызвали у меня ступор с самого рождения. Однако факт был на лицо: она влюбилась в эту мелодию. На следующий же день домой привезли сделанную на заказ драгоценную шкатулку, из которой струилась эта мелодия — подарок от ее отца. Когда у Арена начали расти зубы, то с ночными концертами решал гастролировать он. А когда ему исполнился год, Каролина решила устроить праздник в замке семьи Кавалли. Закончилось тем, что Леон — сын Изабеллы и Картера —со всей дури ударил пепельницей по голове Арена. При том, что они практически одногодки, Леон был заметно крупнее и сильнее именинника, так что неудивительно, что ему досталось. Врачей вызывать не потребовалось — его отец бережно обработал ссадину на лбу нашего сына и успокаивал его каждый раз, когда приступ плача опять накатывал на малыша. Как только у нас получилось вырваться в поездку к океану, Он научил детей плавать. Хотя «плавание» это сильно сказано: карапузы просто дрыгали ногами и руками, пока сильные руки отца поддерживали их. Но им нравилось думать, что они научились плавать. По пятницам Элайдже частенько звал своего старшего брата развеяться в клуб, но Он всегда отказывался и проводил вечер пятницы так же, как и обычно — занимаясь с детьми по книжкам. Больше всего в доме Арен обожал галерею, где висели сотни фотографий, сделанных его отцом. Дарить ему фотоаппарат было еще рановато, но это зрелище произвело на сына такое впечатление, что он решил взяться за рисование. Своего рода, это была его фотография. В два года Киара заболела ветрянкой. У нее поднялась температура, пропал аппетит, а по всему телу распространилась сыпь. Следующие две недели мой муж полностью взял на себя опеку над ней. Не оставлял ее одну практически ни на минуту. Она так привязалась к Нему за это время, что даже после болезни какое-то время хотела спать только на нашей кровати. Не было ни дня, чтобы Он не назвал ее красавицей, солнышком, своей принцессой. Киара росла настоящей девочкой до мозга костей только благодаря тому, что отец относился к ней, как настоящей принцессе с самых ранних лет. Арен не умел еще читать, но уже знал, что когда отца нет — мужчина в доме он. Мой сын не был крупным или склонным к грубой силе, никогда не хотел кого-то ударить и не устраивал истерик. Это удивительно, но будучи ребенком он впитал два ключевых качества от Арландо Кавалли: спокойствие и уверенность. Он не нуждался в том, чтобы отнимать что-то у других детей с помощью грубой силы. Арен терпеливо ждал, когда получит то, что предназначено ему. Потому, до недавнего времени я не замечала в нем задатков защитника. До того момента, когда ни увидела, как на таможне он прижал к себе сестрёнку, чувствуя, что грозит опасность. Я абсолютно уверена в том, что эти основы в его голову заложил отец: что он мужчина и должен оберегать свою семью от любой угрозы. Сын не мог не впитать этого, потому что всю жизнь видел перед собой пример. Если и существовал на свете эталон отца, то им был Арландо. Дети дороже жизни — для нас обоих. И я совершила ужасное преступление, когда отняла их. Все думали, что у меня нет сердца, раз я способна на такое. Но правда в том, что чувство вины жгло в груди каждую ночь. Я боялась даже представить, если бы кто-то против моей воли отобрал у меня детей, и я не знала где они и с кем. Он не заслужил такой боли. Но я была вынуждена это сделать. Все они ошиблись, доверившись Сайласу, и их ошибка может стоить мне слишком дорого. С меня достаточно потерь: я уже лишилась работы, оказалась изгнана из собственной семьи и потеряла любимого человека. Если я потеряю и детей — исчезнет смысл жить дальше. Прости меня. Прости за всё…