Особый вид плохого

      Постель ощущалась непривычно холодной. Комната еле освещалась полной луной, выглядывающей из окна, у открытой форточки которого стоял Хэин и медленно затягивался сигаретой, уставив задумчивый взгляд на улицу. Джису помнила, как заснула в объятиях парня, рассказывая ему о дочери. Ему было искренне интересно послушать о ней, и девушка в который раз сильно жалела о том, что вовремя не рассказала ему о ней. Она просто боялась того, что Хэин, с рождения лишённый материнской любви и заботы, осудит её, потому что Джису самостоятельно сделала выбор за себя и за своего ребёнка. Но он с понимаем выслушал её переживания и даже заботливо сказал, что хотел бы познакомиться с этой веселушкой.       Она не знала, насколько искренним было его желание. Может даже, эти слова были сказаны лишь для того, чтобы угодить Джису, ведь сейчас дочь занимала важное место в её жизни. Но ей этого было достаточно. Лежать в его постели полностью голой, положив голову на его плечо, и вслушиваться в его приятный шёпот, пока шероховатые пальцы водили вдоль спины, вызывая волну мурашек и приятного волнения.       Ничего не сказав, Джису встала на ноги и натянула на себя его лежащую на полу футболку, с принтом очередного неизвестного ей рок-бэнда. Затем она подошла к не услышавшему её парню сзади и обняла его со спины, заключая на голом животе замок из пальцев. Поцеловав холодную кожу, она прижалась к ней щекой и вслушивалась в то, как он вдыхает клубы сигаретного дыма.       Хэин, вытащив свободную руку из кармана джинсовых брюк, погладил ладонью по её предплечью, заставляя её покрываться гусиной кожей. Он продолжал смотреть на ночной город, не отвлекаясь от собственных мыслей, которые терзали его изнутри. Хэин пытался обдумать варианты того, как им с Джису дальше быть. Встречаться спокойно, как все обычные подростки, у них не получится. Да и они не были обычными. Несовершеннолетняя мать, помешанная на балете, и мелкий продавец наркотиков, у которого серьёзные проблемы с контролем гнева.       — Я знаю, о чём ты думаешь, — произнесла она через несколько минут объятий. Кто знает, сможет ли Хэин так спокойно стоять рядом с ней после того, что она сейчас ему расскажет.       Встав перед парнем, Джису серьёзно вгляделась в его еле освещаемое лунным светом лицо и погладила ладонью колючую щёку. Хэин казался ей таким взрослым и уставшим от жизни. И она боялась, что это она сделала его таким.       — Хэин, ты же помнишь про своё обещание больше не устраивать драки? — начала она и, чуть припрыгнув на месте, села на подоконник напротив него. Откинувшись к окну, она ощутила, как холодное стекло остужало покрывшееся от волнения потом спину и скрестила в лодыжках свисающие над полом ноги.       — Которое я умудрился нарушить, — усмехнулся он, туша сигарету об пепельницу, стоящую в углу подоконника.       — И за это мне пришлось… заплатить штраф, так скажем, — неуверенно пробормотала она, опустив взгляд вниз.       — Что ты имеешь в виду? — спросил он, наморщив лоб, и сразу же поднял её голову, нежно придерживая пальцами подбородок девушки, чтобы внимательно всмотреться в её виноватое лицо.       — Хэин, я прошу тебя, не связываться с Джехёном. Я не защищаю его, поверь, — сразу же добавила она, предугадывая то, что он может подумать из ревности. — Но его отец… Господин Чон не должен узнать о тебе, иначе…       — Что за штраф тебе пришлось заплатить, Джису? — всё не унимался он, уже догадываясь, отчего пальцы на подбородке чуть сжались.       — В тот вечер, когда я попросила Джехёна не говорить об этой драке отцу, он потребовал взамен, чтобы я… — Джису не знала, как сформулировать предложение, хоть и понимала, что никакие слова не смягчат сам факт произошедшего, — чтобы я тогда его поцеловала. Хэин, ты же пообещаешь…       — А сегодняшний поцелуй? — грубо перебил он, ощущая, как недлинные ногти пальцев свободной руки, сжимающиеся в кулак, болезненно впиваются в кожу ладони.       — Хэин, он… я… сегодня я не целовала его, — произнесла она, не решившись сказать конкретно, что Джехён сделал это насильно.       Хэин опустил её подбородок и замахнулся кулаком другой руки. Он не мог бездействовать, поэтому ударил кулаком по бетонной стене рядом с окном. Джису коротко вскрикнула от неожиданности и испуганно прикрыла глаза. А когда открыла их, увидела, что на стене на месте удара раскрошился бетон. Когда Хэин, измученно смотревший на неё, захотел вновь ударил по твёрдой поверхности, чтобы заменить внутреннюю боль на физическую, и поднял кулак, Джису быстро схватилась за его напряжённое запястье.       — Прекрати! — крикнула она, как можно крепче держа за его руку, чтобы парень перестал себя калечить. Костяшки его пальцев были рассечены в кровь, и Джису пришлось постараться, чтобы потянуть его ладонь к себе. — Ты сломаешь себе руку, — проговорила она, думая, что его желание ударить по стене был связан с тем, что Хэин пытался деть куда-то свою злость, раз она попросила его не выплёскивать её на Джехёна.       — Пусть так и будет, — ответил он, показывая, что она ошибается в своей догадке.       Хэин был зол, но не на Джехёна, а на себя. Ведь это его вина, что Джису пришлось выполнять приказы бывшего парня. Если бы Хэин умел держать свои кулаки в кармане, то всего этого не было бы. Он собственными руками потянул её на пропасть, а ведь всё, что она хотела, это защитить его от влиятельной семьи Джехёна.       — Джису, — прошептал он, когда девушка, с силой расслабив пальцы его кулака, стала целовать его окровавленную разгорячённую ладонь. — Прости меня. Какой же я мерзавец.       Джису, подняв на него глаза, собиралась сказать, чтобы он не винил себя в этом, но было уже поздно. Капли слёз скопились в уголках его смотрящих с самоистязанием глаз. Она активно покачала головой, отрицая его слова.       — Нет, Хэин, ты не виноват. Я сделала этот выбор за нас обоих. Если б только я сразу тебе призналась…       — Детка. Моя девочка, — прошептал он ей в губы, обхватывая ладонями её лицо, и погладил большими пальцами щёку.       Внутренний демон кричал ему не сметь её трогать и пачкать чистую фарфоровую кожу своими грязными порочными руками, обмытыми в чужой крови. Джису не угадала, когда говорила, что знает, о чём он думает, потому что его мучила совесть от того, что он скрывает от девушки своё место работы. Хэин считал Джису достаточно близким ему человеком, и ему хотелось впустить её в свою жизнь полностью. Проблема была в том, что, окутав её своими проблемами, он не сможет её затем вытащить из этого омута гадкого бизнеса, о котором не знала даже его бабушка.       Хэину за ночь пришлось собрать вещи в рюкзак, попрощаться с бабушкой и сесть на ночной рейс поезда до Сеула, чтобы начать новую жизнь, в которой уже ничто не будет держать его мире, где у него есть чувства, что всегда болят. Он не планировал впускать в свою запачканную жизнь кого-то, перед кем ему захочется обнажить душу, кто заставит его вновь ощутить манящий вкус надежды на что-то светлое в будущем.       — Прости меня, детка, мне так жаль, — шептал он, робко целуя её в губы, и ощущал, что назад дороги нет. Было слишком поздно. Джису была полностью в нём. Хэин пропустил тот момент, когда она окутала собою весь его мир, охватила всё его внимание и мысли, стала владычицей его чувств и диспетчером его эмоций. — Я люблю тебя, Джису. Люблю, как безумный. Захлёбываюсь в своих чувствах к тебе. Уничтожаю тебя… — говорил он сквозь поцелуй, пока слёзы продолжали вести мокрую дорожку по его лицу.       — Это не так, — ответила она, еле покачав головой, и поддавалась его нежным и в то же время горьким поцелуям. Губами она ощущала всё то отчаяние, которое Хэин сейчас испытывал, и хотела, чтобы он передал ей через поцелуй всю грусть и сожаления, которые его сейчас одолевали. — Мы справимся со всем. Вдвоём против всего мира, так? — Джису попыталась натянуть оптимистичную улыбку и легонько поцеловав парня в уголок губ, всмотрелась в его блестящие от слёз и лунного света глаза.       Хэин молча кивнул, улыбаясь в ответ, и крепко обнял её, притягивая всем телом к своему голому торсу. Он твердил себе, что это неправильно использовать тепло любимой девушки, чтобы согреть своё холодное и одинокое сердце, но он вновь побудет плохим. Таким, каким к нему с детства был весь мир.

***

      Домой Джису вернулась под утро. Ей нужно было забрать нужные учебники, поэтому они договорились с Хэином встретиться уже во дворе школы. У самого парня были какие-то дела, которые он должен был сделать ещё ночью. Джису не стала расспрашивать его о подробностях, посчитав, что эти дела связаны с продажей конспектов.       — Где ты была всю ночь? — услышала она строгий голос матери, которая встретила её у порога, сердито скрестив руки на груди.       Джису тяжело вздохнула. Ей было непривычно видеть мать дома в такое время, уж тем более оправдываться перед ней за своё ночное отсутствие. Но она резко вспомнила, что бросила мать в особняке семейства Чон, поэтому застыла на месте, так и не досняв свои балетки на входе. Она не могла рассказать матери о Хэине. Не только потому, что родительница будет недовольна выбором дочери. Джису хотела оставить Хэина только себе. Защитить его от плохих взрослых, которые никогда не думают о чувствах своих детей и пытаются сделать за них свой собственных выбор, от которого тем всегда приходится страдать.       — Репетировала, — коротко сказала она, с трудом придумав хорошую отмазку, так как ни друзей, ни родственников, у которых она смогла бы переночевать, у Джису не было.       — Ты оставила меня краснеть перед родителями Джехёна, чтобы порепетировать? — возмутилась мать, не позволяя девушке пройти дальше в гостиную. — Не ответила ни на один мой звонок, ни на одно сообщение? Кто он, Джису?       Вопрос матери заставил девушку врасплох. Она не думала, что та сможет вот так запросто догадаться, что все её мысли, её тело и душа заняты лишь одним человеком. Парнем, который создаёт ей проблемы и, в то же время, в ком она всегда находит своё спасение. Джису хотелось бы познакомить мать с Хэином, сказать, что он ей понравится. Но это неправда. Мать возненавидела бы Хэина сразу же, ведь он был противоположностью Джехёна, отношениями с которым та всецело одобряла. У Хэина не было богатого успешного отца, сам он не особо чем-то занимался, его будущее и карьера не были предопределены. Вдобавок ко всему он мог быть агрессивен и вспыльчивым, мать терпеть не могла таких мужчин. Но Джису была уверен — её отец был именно таким. Может, поэтому родительница никогда и не рассказывала о нём дочери.       — Нет никого. Я реально всю ночь репетировала в танцевальном зале школы. Мне каждый вечер и ночь нужно репетировать и учиться, чтобы мне не приходилось унижаться перед другими ради оплаты моего обучения в академии, — безразлично ответила она, окинув её недовольным взглядом. — Но откуда тебе знать, ведь ты в это время распиваешь алкоголь и ширяешься со своими горячо любимыми клиентами, — усмехнулась Джису, хотя на самом деле не хотела быть настолько резкой. Она просто не смогла смириться с тем, что её собственная мать буквально продала её семье Джехёна ради того самого будущего, которое не смогла ей дать. Но Джису не собиралась оплачиваться за ошибки своих родителей.       Женщина молчала. Слова дочери ранили её сильно и глубоко. Вчера вечером она была глубоко растеряна побегом Джису и смущена перед хозяевами дома, а ведь ещё в начале ужина ей казалась, что их жизнь вот-вот наладиться. Она не понимала собственную дочь и мотивы её поступков. Поэтому спрятав взгляд в пол, она прошла внутрь квартиры и заперлась в ванной. Из-за вчерашнего незапланированного выходного, ей пришлось взять на сегодня двойную смену. А это двойная доза унижений, о которых помогают забывать лишь опиоиды.       Джису не удивилась реакции родительницы, поэтому сглотнув ком слёз, поторопилась собрать нужные учебники. Ей предстоял сложный день, ведь придётся вновь столкнуться с Джехёном. И сейчас, когда она снова в отношениях с Хэином и после вчерашней их ссоры, это будет не так легко. Она думала о Дальби, встреча с которой напрямую зависела от Джехёна и его семьи. А ещё ей реально нужно было репетировать, так как после вчерашнего занятия у неё не получилось этого сделать. Сегодня мадам Бернар потребует от учеников демонстрацию пройденного урока, и эго Джису не позволит ей не быть самой лучший в потоке.

***

      Одноклассники не успевали следить за отношениями этой троицы. Ещё вчера Хэин всем своим видом и озлобленным взглядом показывал, как ему неприятно сидеть рядом с Джису. Сейчас они о чём-то перешёптывались между собой, делясь яркими улыбками, и держались за руки, не отрывая друг от друга взглядов.       Резкий громкий звук брошенного рюкзака на парту перед ними заставил их обоих поднять глаза. После вчерашней ссоры в его доме последнее, что Джехён ожидал это довольно улыбающегося Хэина, который пожирал его, как он думал, невесту удовлетворённым взглядом. Та, в свою очередь, не скрывала влюблённости в своих глазах, которые были так затуманены, что никто из них не заметил того, как Джехён подошёл к их парте.       — Что? — недовольно буркнул ему Хэин, и Джису незаметно ущипнула его в бок, надеясь так проконтролировать его эмоции гнева, которые могут быть выплеснуты в виде очередной драки.       Джехён потерял дар речи от подобной наглости. Он перевёл взгляд на Джису, которая, подперев рукой подбородок холодно смотрела на него снизу вверх. Это его раздражало. Поэтому Джехён решил в очередной раз воспользоваться любимым способом выведения Хэина из себя: использовать его связь Джису против парня, тем самым показав, что он ей намного ближе, и ничто это не изменит.       — Ничего. Просто хотел сказать, что Дальби вчера реально была рада видеть тебя, Джису, на семейном ужине, — ответил он, ехидно улыбаясь, и был уверен, что Хэин не в курсе того, где вчера Джису была вечером. — Мы с ней с нетерпением будем ждать следующего раза.       — Буду польщён, если в следующий раз вы и меня пригласите на ваш этот семейный ужин, — ухмыльнулся Хэин, наслаждаясь тем, с какой скоростью лицо Джехёна искажается в возмущении и растерянности.       Вчера Джису подробно ему рассказала и об ужине, и о родителях и том, что они хотят женить своих детей. Но он искренне доверял своей девушке, когда та говорила, что никакие обстоятельства не заставят её согласиться на это бесчеловечное предложение.       — Джису, ты же не вернулась опять к этому хулигану? — сердился парень, учащённо вдыхая и выдыхая ноздрями воздух, и ощущал себя проигравшим. Он ненавидел это чувство и никогда не признает его.       — Ага, — коротко кивнула она и повернула голову к Хэину. — Я же говорила, что люблю его, — произнесла она, весело улыбаясь, и коротко чмокнула его в гладкую свежевыбритую щёку.       Хэин не мог нарадоваться. Каждый раз, когда Джису признавалась ему в своей любви к нему, сердце счастливо ёкало, устраивая сальто и другие трюки у него в груди. И как оказалось, у его способностей нет предела, так как видеть то, как Джехён беспомощно заикаться в поиске нужных слов в ответ, заставляло его тихо смеяться себе под нос.       Звонок на урок вынуждает его быстро повернуться к своей парте и сесть за стол, делая вид, что ему важнее сейчас вовремя поприветствовать вошедшего в кабинет учителя Кана. Джису и Хэин понимают, что в данном раунде они победили его, и игриво улыбнулись друг другу, берясь за ладони.       — Ты прекрасно сдержался, — прошептала Джису в ухо парню, когда учитель начал объяснять сегодняшний урок, и опустила голову к тетради. Затем, переписывая написанное на доске и не поднимая головы, продолжила: — Мне нужно будет порепетировать перед сегодняшним занятием, ты же справишься?       — Джису, я же не ребёнок, — с наигранной обидой буркнул он, откидываясь на спинку стула, и даже не стал доставать из рюкзака хоть какое-то подобие тетради. Настроение учиться совсем не было, так как, предугадывая то, что он сегодня вряд ли сможет вдоволь насладиться обществом своей девушку, решил занять своё внимание любованием тем, как она внимательно записывает формулы.       — Да, потому что ты вредный котёнок, — хихикнула она, не отвлекаясь от тетради, и получила лёгкий щипок за голое бедро. — Прекрати, — шикнула она парню, пытаясь скрыть свою улыбку волосами.       — Котёнок хочет поточить свои когти, — усмехнулся Хэин и стал водить пальцем по гладкой коже её бедра, чуть задирая вверх короткую юбку.       — Ты отвлекаешь меня от лекции. Я и так скоро начну отставать по материалу. Ты же не хочешь, чтобы староста стал лучшим учеником в конце месяца?       — Я ему голову оторву, если он посмеет занять место в рейтинге выше твоего, — ответил он серьёзным тоном, на что Джису быстро повернула к парню голову. Хэин вредно улыбнулся, получив нужную ему реакцию. — Шучу. Честно, Джису, — добавил он, когда она недоверчиво вскинула одну бровь.       — С тобой нужен глаз да глаз, — укоризненно покачала она головой, тяжело вздыхая, и вернула взгляд к тетради.       — В этом весь план, — усмехнулся Хэин и придвинулся чуть ближе к телу своей девушки так, чтобы их бёдра соприкасались друг с другом. — Ты от своих занятий в академии когда освободишься? Хочу увидеться с тобой после тренировки перед работой.       — Работой? — удивилась она и нехотя отвлеклась от решения заданной учителем задачи. — Но твой велосипед же сломан.       Хэин сглотнул слюну, опустив задумчивый взгляд на парту. Он совсем забыл о своей легенде, а какой из него доставщик еды, если ему сломали велосипед?       — Ну я теперь… эээ… не занимаюсь доставкой, пока что. Помогаю официантам в ресторане, — произнёс он, быстро придумав нужный ответ, и кивнул собственным словам для пущей верности.       — Ясно, — медленно протянула Джису, но всё равно продолжила смотреть на парня. — После занятий я хочу увидеться с Дальби, — призналась она и ожидала от Хэина недобрую реакцию, ведь встреча с дочерью означала её, хоть даже минимальная, коммуникацию с Джехёном. — Могу приехать к тебе на работу.       — Не надо! — сразу же ответил он, с трудом сдержав громкий тон голоса, который даже в шёпоте выдавал его волнение. — Там… ээ… ну это ресторан не для красивых утончённых балерин, — добавил он, замечая замешательство в глазах девушки. Он никак не сможет объяснить её, что толкает мерзким богачам наркотики в грязном клубе.       — Сомневаюсь, что такие места вообще существуют, — произнесла Джису после недолгого молчания, во время которого она делала вид, что решает задачу, хотя все мысли были сейчас в том месте, где работает её парень. — А что если…       Она не успела договорить, так как дверь в кабинет резко открылась и в класс быстрым шагом вошла Хеюн. Как бы Джису не ненавидела бывшую подругу, такой она её никогда не ожидала увидеть: заплаканные глаза, бледное лицо и сердито нахмуренное выражение лица. Учитель Кан, так же удивлённый увидеть свою ученицу в подобном состоянии, застыл на месте у доски. Девушка подошла к нему и что-то прошептала, на что он коротко кивнул, и она прошла к своему месту. Подруги, сидящие рядом, попытались узнать у неё, что произошло, но Хеюн лишь покачала головой и положила её на парту, пряча руками и локтями лицо.       — Что это с ней? — мрачно спросила Джису, которая не смогла позлорадствовать её настораживающему виду.       После их последней ссоры она реально подуспокоилась. Может, дело было в освежающем мысли бассейне или в том, что на данный момент у неё налажены отношения с Хэином, но сейчас девушке хотелось подойти к Хеюн и без иронии поинтересоваться, всё ли у неё хорошо.       — Не знаю. — Хэин лишь безразлично пожал плечами, но всё равно продолжал смотреть в спину однокласснице, по еле заметным вздрагиваниям которой было видно, что та плачет в парту.       — Это всё Мингю, — озвучила свои выводы Джису и требовательно посмотрела на своего парня.       — Что? — непонимающе спросил он, вопросительно нахмурившись. — Мы с ним не друзья. Пусть сам разбирается со своей девчонкой. Помнится мне, той, которую ты пару дней назад чуть было не оставила лысой. Может, она вообще из-за тебя плачет, — усмехнулся Хэин, пытаясь разрядить своей шуткой беспокойную атмосферу, но получил лишь несильный удар по плечу.       — Он чем-то болен, да? Потому что выглядит он просто паршиво, — продолжила она, проигнорировав его слова, которые никак её не задели. За последний год они с Хеюн часто ссорились, Джису точно не виновата в удручённом состоянии бывшей подруги.       — Я честно не знаю, — соврал Хэин. Он не может сказать, что у Мингю зависимость от апера, из-за которого они и подружились в начале его обучения в этой школе. Не его вина в том, что этот парень не может себя контролировать, и не ему решать его проблемы. Они с Мингю лишь бизнес-партнёры, но если он не может даже урегулировать свои отношения с девушкой, то Хэину придётся рассмотреть варианты расторжения их сотрудничества. — Неужели ты волнуешься за Хеюн?       — Нет, что ты. Просто хочу быть единственной, кто заставит её страдать в агонии пламени адского, — ответила Джису и своими словами ввела Хэина в ступор. — Да шучу я, — тихо рассмеялась она, используя его же забаву против него самого.       — Люблю, когда ты плохая, — кокетливо усмехнулся он, расслабив выражение лица, и приобнял девушку за плечи, притягивая всем телом к себе.       — Чон Хэин, ты не на скамейке в парке сидишь! — крикнул ему учитель Кан, который после объяснения новой темы вернул внимание к ученикам. Рыдающая Хеюн всячески его отвлекала, и он жалел, что вообще разрешил ей посетить урок, поэтому надо было на ком-то выплеснуть своё очередное недовольство учениками. — Отсядь на край парты. Я тебя туда посадил не ради того, чтобы ты мешал лучшей ученице школы.       — Доигрался, — по-дьявольски хихикнула Джису, скрывая своё злорадство спадающими на лицо волосами, и сделала вид, что увлечена задачей, которую уже давно решила.       — Ну я ещё отыграюсь, плохая девочка, — тихо ответил ей Хэин, уставившись на доску, так как был под прицелом внимания учителя.