Особый вид плохого

      Болтовня Чонсока вот-вот заставит голову Хэина взорваться, он был уверен. И бармен, прекрасно видя того, как надоел уже другу своими рассказами об очередном приключении из своих школьных лет, не прекращал. Клиентов было мало, и Хэин готов был в любую секунду позвонить боссу и отпроситься домой.       — О, Джию-нуна, ты как раз вовремя. Я рассказывал Хэину, что школьные годы — это лучшая пора в жизни человека. — Яркая улыбка озарила лицо парня, когда женщина вышла с пустым подносом после того, как отнесла заказ в одну из комнат.       Хэин строго покосился на Чонсока, чтобы хотя бы при ней он немного попытался контролировать свой язык, так как ни Джию, ни другие работники этого заведения не знали того, что их поставщик наркотиков, который одним своим грозным взглядом мог и долг выбить, и иногда помочь выпроводить пьяных посетителей, отказывающих покидать клуб после закрытия, ещё учится в школе. Хэину просто не повезло, что именно Чонсок об этом догадался. С его-то любопытством это даже неудивительно.       — Я терпеть не могла свои школьные годы, — ответила она, с грустным взглядом подходя к барной стойке, и тяжело вздохнула. — Вообще, школьники — это настоящие демоны, которые уничтожают себя и окружающих их людей, не думая о том, что мы вообще-то ради них стараемся. Совсем не умеют слушать взрослых, — продолжила она и за раз осушила бокал с двойным виски, заботливо поставленный перед ней барменом.       — Воу, да у тебя реальный на них зуб. Что, младшая сестрёнка или братик шалит? — с искренним интересом спросил Чонсок, не изменяя самому себе, на что Хэин лишь закатил глаза. Главное, чтобы они не болтали о нём.       — Дочь, — коротко ответила Джию и показала пальцем, чтобы он повторил.       — Ты… замужем? — разочарованно проговорил Чонсок, во взгляде которого было видно, как медленно падают башни надежды его собственного мира.       Хэин хорошо знал, что его друг влюблён в Джию, которая очень редко говорила о себе. Поэтому данный факт из её жизни был сюрпризом для них обоих.       — Мало болтай, — недовольно буркнула она, жадно заглатывая вторую порцию, и звучно сморщила лицо от послевкусия. — Хэин, милый, этот виски требуют к себе десерта. — Она скривила губы в кокетливой улыбке, на что тот отрицательно покачал головой.       — Я тебе ещё на той неделе чуть ли не целый «торт» продал. Куда ты гонишь, нуна? — нервно спросил он и показал взглядом Чонсоку, чтобы сказал что-нибудь. Друг, несмотря на свою назойливую болтливость, имеет всё же способность своим непрекращающимся потоком слов убеждать и успокаивать других, когда они совершают отчаянные поступки.       — Я в порядке, Хэин, уже взрослая, сама решу, — раздражалась Джию и с трудом держалась, чтобы не выплеснуть на ни в чём не повинного парня свою злость и обиды.       — Взрослая и замужняя… — задумчиво пробормотал Чонсок, всё ещё обдумывая в голове тот факт, что у его любимой женщины есть дочь и муж.       Не замечая мольбу о помощи во взгляде Хэина, он взял стакан со стойки и прошёл на другой конец бара, чтобы бросить его в посудомоечную машину. Ему нужно срочно заняться протиранием бокалов и обдумать то, что теперь взаимности от Джию можно не ожидать. А ведь он и так не был уверен в том, стоит ли ей признаваться в чувствах, когда между ними есть незначительная, как он считал, разница в возрасте.       — Ну что за идиот, — тяжело вздохнула Джию, закатывая глаза, и посмотрела на часы. Скоро должен приехать очень важный клиент, один из тех, которому простого совместного распития алкоголя будет недостаточно для хорошего времяпровождения, а той дозы, о которой говорил Хэин, ей мало, чтобы не сойти с ума за эту ночь. — Хэин, спасибо, что волнуешься обо мне, — проговорила она, смягчившись во взгляде, и посмотрела парню в глаза. — Мне честно приятно, но я справлюсь. У меня за плечами большой жизненный опыт, я лучше знаю, что мне надо. Перестань меня опекать. Договорились?       Её ласковый успокаивающий голос словно гипнотизировал. Хэин застыл на месте, молча моргая женщине, и на мгновение потерял связь с реальностью. На душе стало очень тепло и приятно от того, как Джию добро смотрела ему в глаза и любяще улыбалась уголками губ. Хэину впервые за время своего прибытия в Сеуле захотелось вернуться в родной город и крепко обнять бабушку, заменившую ему мать. Он очень жалел, что ему пришлось познакомиться с Джию в таком мерзком месте в качестве пушера и клиентки. В любых других обстоятельствах он не сомневался в том, что она смогла бы стать ему близкой, как член семьи. Эта женщина была настолько ему важна, что он неосознанно улыбнулся собственной мысли о том, что хотел бы познакомить Джису с ней.       — Хорошо, — ответил он после долгого молчания, нарушаемой лишь недовольным тихим ворчанием Чонсока под нос. — Я надеюсь, что ты когда-нибудь обретёшь ту жизнь, которую не придётся услащать всякими десертами, — тоскливо произнёс он, доставая из кармана нужный пакетик, и обменял его на купюру.       — Спасибо, милый. Так и будет, скоро реально всё изменится, — улыбнулась Джию, подмигнув парню. — И скажи этому идиоту, что я не замужем, — усмехнулась она, замечая обиду Чонсока, у которого не получилось скрыть своей якобы тайной влюблённости, и прошла в сторону раздевалок, крепко сжимая долгожданный пакетик с таблетками в ладони.       Хэин смотрел ей вслед и думал о её словах о том, что её жизнь скоро изменится. Он обдумывал варианты того, что может Джию смогла найти более достойную работу или встретила мужчину, способного о ней позаботиться. Ему хотелось верить в то, что у неё всё реально наладиться. Чувство надежды очень сладко и сильно манит в свои обманчивые сети. Но, увы, оно может неосознанно уничтожить человека, ведь никто не любит разочаровываться.       — Эй, Ромео, — позвал он Чонсока, который уже несколько минут протирал один и тот же бокал пива, — нуна сказала, что не замужем, — оповестил он друга, тихо смеясь его растерянному взгляду.       Чонсок резко поднял голову, оживившись после этой новости, и, неосознанно поставив чистый бокал обратно в посудомоечную машину, подошёл к Хэину. Он широко улыбнулся другу, не скрывая своей радости, и гордо выпятил грудь вперёд в гротескной позе супергероя.       — Я стану для её дочери самым лучшим отцом, — произнёс он, на что Хэин громко рассмеялся. Он поражался оптимизму друга, который ещё даже не смог признаться женщине в своих чувствах, а уже думал об опекунстве её ребёнка. — О, твоя ж дама сердца тоже с прицепом. Мы оба будем отчимами, разве это не замечательно?       Смех Хэин резко прекратился, и он неосознанно сглотнул большой ком слюны. Он никогда не думал о том, чтобы становиться отцом для дочери Джису, хотя в отличие от Чонсока, у него было больше шансов на это. Джису за тот маленький период, что узнала о своей дочери, реально привязалась к ней, поэтому не было сомнений, что Хэину, если он хочет иметь с любимой девушкой хоть какое-то совместное будущее, придётся принять в их отношения и её ребёнка. Дочь Джехёна.       — Иди протирай свои стаканчики, а? — мрачно буркнул он и обрадовался, когда в кармане зазвонил рабочий телефон. Ему определённо нужно срочно отвлечься от появившихся не без помощи Чонсока дурацких мыслей об отцовстве. У Хэина не было хорошего примера, чтобы понять, как это правильно делается. — Слушаю, босс, — ответил он, смотря на наручные часы. Было ещё рано для того, чтобы собирать выручку, и босс редко беспокоил Хэина во время его работы. Значит, что-то важное.       — Приезжай в офис, у меня к тебе дело, — коротко проговорил мужчина и, не дожидаясь дальнейших вопросов, отключился.

***

      Джису выходила из особняка Чонов, хоть и всем сердцем хотелось вернуться обратно. В комнату Дальби, запереться там с ней и не выходить, пока ей не позволят забрать её с собой. Было уже почти одиннадцать вечера, ей нужно было репетировать, так как на сегодняшнем занятии мадам Бернар в пух и прах разнесла её гордость, указав на хоть и мелкие, но немаловажные ошибки в её движениях. А ещё Джису нужно было подготовиться к тесту по биологии. Но больше всего она желала сейчас увидеть Хэина и крепко его обнять. Вслушаться в его громкое дыхание, укутаться в тепло его тела, успокоиться под его лёгкими и в то же время грубоватыми поцелуями.       — Джису, садись в машину, мой водитель подвезёт тебя, — приказал ей Джехён, торопливо выходящий следом.       Встретив девушку в академии, он ожидал, что она даже не взглянет в его сторону, ведь Джису вновь осмелела после того, как вернулась к Хэину. Но она его сильно удивила, когда сказала, что постарается нормально к нему относиться, если Джехён позволит ей без скандалов видеться с дочерью, и даже убедит Хэина его не трогать. Такой негласный пакт между ними Джехёна вполне устраивал, ведь он был уверен, что Хэин долго не продержится и вновь накосячит. И уж тогда Джехён сможет использовать это против них. В следующий раз он попросит чуть больше, чем поцелуй.       — Я вызову себе такси, — сердито ответила она, даже не смотря в сторону парня, и заходила в приложение на телефоне.       — Не глупи. Я обещаю, сегодня не провожать тебя. Можешь спокойно ехать к своему бандиту на моей машине, — добавил он саркастично, на что Джису подняла на него возмущённый взгляд. — Ты думаешь, мой шофёр не сказал бы мне, куда ты поехала вчера вечером?       «Теперь он знает адрес Хэина», — единственное, о чём подумала Джису, и в волнении прикусила нижнюю губу. Она не доверяла Джехёну, и кто знает, как он может воспользоваться информацией о том, в каком именно тёмном переулке можно притиснуть Хэина и приказать своим охранникам его избить.       — Это машина твоего отца, я не хочу садиться в его транспорт, чтобы за мной ещё шпионили его работники, — сказала она, продолжая хмуриться, и тяжело вздохнула, когда очередной таксист сбросил её вызов, так как особняк Чонов находился слишком далеко от центра города.       — Джису, я понимаю, ты злишься на моего отца, но…       — Нет, Джехён, я злюсь на тебя за то, что ты вбил ему в голову, что я перееду с тобой в Россию. Что, свадьба в марте? — она наигранно усмехнулась и нервно рассмеялась. — Алло, невеста любит другого, и её якобы жених в курсе этого. Так почему твои родители всё ещё говорят о нас так, словно я без ума от тебя?       — Была же когда-то, — тихо ответил Джехён, и, к его счастью, Джису не услышала его слов. Любое упоминание о её былых к нему чувствах могли вывести её из себя, а Джехён не хотел бы сейчас скандалить с ней перед домом родителей, с которыми она уже второй вечер так неуважительно прощается.       Придя после занятий в особняк, Джису первым делом извинилась перед старшими за то, что так внезапно взяла и уехала после ужина. Самому Джехёну пришлось хорошенько постараться, чтобы убедить их в том, что у девушки всё в порядке и она достойна того, чтобы стать частью их семьи.       — А что? Мне сказать отцу, что ты спишь с другим? — угрюмо произнёс Джехён, не скрывая обиды в голосе. — Да и не видел вчера, чтобы и твоя мать была в курсе этого.       Неожиданный звонок от самой родительницы не дал ей что-либо ответить. Она нахмурено уставилась на экран телефона, оповещающий о входящем звонке, и призадумалась. Обычно мать не звонила в такое время, и сама не отвечала на звонки, так как на работе в такой час всегда запары.       — Что ты ей опять сказал? — недоверчиво спросила Джису у парня, показывая взглядом на экране.       — Я с ней не говорил, клянусь, — оправдывался Джехён, когда увидел имя звонившего, и отрицательно покачал головой, видя, что Джису ему не верит.       Она скептично сузила глаза и дрожащей рукой поднесла телефон к уху. Голос принадлежал незнакомой плачущей девушке, которая что-то тараторила, но Джису смогла различить её первые слова.       — Да, я её дочь, что случилось? — требовательно спросила она, и ответ незнакомки выбил ей землю из-под ног.       Телефон звучно упал на бетонный асфальт, трескаясь об него экраном. Джису застыла взглядом в одной точке перед собой, чувствуя, как медленно рушится весь её мир. Тело охватила сильная дрожь, а сердце пропустило удар от услышанной новости. Осознание услышанного не сразу пришло к ней, словно, она стояла и со стороны смотрела на другого человека. Но почему-то слёзы автоматически текли непрерывным ручьём по лицу и внутри всё сжималось от мерзкой боли, когтистой лапой раздирающей каждый орган в клочья. В мыслях она думала, что это какой-то очень нехороший сон. Утром она обязательно крепко обнимет мать, которая будет отсыпаться после смены, и попросит у неё прощения за последние сказанные ей слова. А пока надо просто пережить эти эмоции, так как кошмар никак не заканчивался.       — Джису, что случилось? — в панике пытался выпытать у неё Джехён, но она не отвечала, продолжая бездвижно стоять и плакать, словно оцепенённая.       Не стерпев её безмолвия, он поднял с земли телефон, который, к счастью, ещё функционировал, и перезвонил на номер её матери. Потребовав повторить всё сказанное Джису, он крепко сжал телефон в ладони, начиная понимать состояние девушки, и, не отключая хладнокровия, попросил дать ему адрес. Сейчас она уже вряд ли будет сопротивляться тому, чтобы сесть к нему в машину.

***

      Хэин стоял в полутёмном офисе своего начальника и смотрел на то, как мужчина перебирает документы, словно специально игнорируя медленно раздражающегося парня. Со стороны Сынджо-аджощи, как когда-то давно в детстве его называл маленький Хэин, казался вполне безобидным среднестатистическим мужчиной, занимающимся чем-то непримечательным, например, работой в офисе или в школе. Среди членов музыкальной группы отца Хэина этот мужчина, виртуозно исполняющий на клавишных, был самым тихим и незаметным, поэтому было непонятно, в какой именно период его жизни он стал вполне успешным наркоторговцем Кванджу, сумевшим за каких-то пару лет перебраться со своей командой в Сеул и неплохо тут устроиться.       — И долго я буду ждать, пока вы не соизволите сообщить мне причину моего присутствия в этом, не буду скрывать, очень уютном офисе? — поинтересовался Хэин с сарказмом и готов был даже в неуважении скрестить руки на груди.       Тон подопечного само собой не понравился Сынджо, поэтому, остановив перебирание документов, он поднял на него мрачный взгляд. Но ему пришлось сразу же его опустить и сглотнуть слюну, так как недовольный вид Хэин всегда его пугал.       — Спасибо, присаживайся. Моя секретарша хорошо постаралась, — без иронии ответил он, принимая всерьёз комплимент парня, который молча сел на кресло напротив стола и расслабленно откинулся на спинку.       Было удобно. А ведь в Кванджу им приходилось вести и обсуждать дела в старой задрипанной съёмной квартире, где даже мебели не было и приходилось сидеть на самодельных табуретках из коробок, в которых им производители доставляли товар.       — Закуришь? — Мужчина протянул Хэину пачку сигарет и мило улыбнулся. — Импортные. В Корее этой марки не найдёшь, — довольно проговорил он, не скрывая горделивого тона в голосе.       — Шикуете? — усмехнулся парень, но не стал отказываться и, вытащив одну из сигарет, закурил.       Хэин неосознанно вспомнил, что курить-то он когда-то начал под опекой этого мужчины. Во время одного из концертов маленький мальчик вышел за клавишником группы отца и попросил у дяденьки попробовать сигарету, которой тот затягивался в перерыве между выступлениями.       — Да, бизнес идёт в гору. Последняя поставка, конечно, немного подпортила нам репутацию, но так всё просто прекрасно.       — А что с последней партией?       — Да клиенты жалуются на паршивое качество товара, но я уже урегулировал эту проблему. С твоих территорий вроде жалоб не было, нет? — спросил он, что-то записывая в свой блокнот.       Хэин задумался и отрицательно покачал головой, туша сигарету о стоявшую на подлокотнике кресла пепельницу. Он обычно продавал школьникам и посетителям клуба, изредка оставлял закладки в уже проверенных районах, и все клиенты были вполне довольными. Кроме Мингю. Но Хэин считал, что этот парень просто обнаглел. Чан Сынджо не будет интересоваться тем, как какой-то ученик старших классов жалуется на то, что ему ломит всё тело после дозы и уже нет нужного эффекта от прихода. Что важнее, боссу не нужно знать, что этот самый клиент помогает ему в продаже и поставке товара, так как Хэин не успевает заниматься этим самостоятельно из-за его отношений с Джису и баскетбольных тренировок.       — Тем не менее, причина, по которой я пригласил тебя в офис, в этом. Среди моих людей ты один из тех, кому я доверяю. На самом деле, ты очень ответственный пацан и я вижу в тебе потенциал.       Хэин незаметно закатил глаза и тихо вздохнул. Он терпеть не мог, когда босс говорил с ним так, словно пытался заменить ему отца, и даже думал, что встанет и уйдёт, если Сынджо бросит в его сторону обращение «сынок». Хэин, конечно, был благодарен этому мужчине, ведь он был первым, кто протянул ему руку помощи, когда перед его семьёй встала задача оплатить отцу лечение. Но в то же время он был единственным, кто стоял в сторонке, когда во время очередных алкогольных истерик отца, дурманящих его разум настолько, что он мог прямо в раздевалке наброситься на сына с кулаками. Другие члены группы хоть как-то пытались оттащить мужчину от ребёнка, но не Сынджо. И Хэин никогда не решался спросить у него, почему.       — Я решил перевести тебя из «полевых» работ на более серьёзную должность. Больше не будешь торчать в этом клубе, который ты так не любишь. Хочу, чтобы ты принимал товар на порту во время поставок из Китая и Вьетнама. Ты растёшь сильным малым, мне там как раз нужны крепкие парни, — говорил мужчина, не замечая того, как огорошенный от услышанного Хэин недовольно хмурит лицо. — Да и от школы не будешь отвлекаться, так как грузовые судна приплывают поздно ночью. А то ещё в Кванджу я обещал твоей бабушке, что, в отличие от своего отца, ты получишь школьный аттестат, — усмехнулся он, легко пожимая плечами, и Хэин не понимал, босс сейчас издевается над ним или он на полном серьёзе обсуждает с ним его обучение в школе и опасную работу в одном диалоге.       — То есть Вы не хотите расстроить старушку, но при этом отправляете меня работать сборщиком наркотиков, где меня может запросто застрелить какая-нибудь группировка конкурентов или, того хуже, могут спалить перед полицией? — недовольно проговорил он ровным тоном голоса, резко нагнувшись над столом босса так, что тот от испуга отпрянул назад.       — Ты, в основном, будешь руководить ими и проверять товар. Я буду платить тебе бешеные деньги, Хэин, и не понимаю твоего недовольства. Доки, куда приплывает наш товар, полиция не проверяет, а про другие группировки ты уже выдумываешь стереотипы. Спроси у любого из наших ребят, всё вполне безопасно, — оправдывался Сынджо, выдавая свою неуверенность перед школьником дрожащим голосом и тем, как хаотично двигались по сторонам глаза, боявшиеся столкнуться с мрачным взглядом парня. — Да и ты же не думаешь, что я не обеспечу своего дорогого работника оружием? Обижаешь. — Сынджо попытался скривить заботливую улыбку, но она никак не убеждала Хэина в его благих намерениях.       Парень только сейчас понимал всю серьёзность того, чем он занимается. Сбор контейнеров с наркотиками? Проверять товар? Оружие? Всё это ему совсем не нравилось. Ему было всего восемнадцать, это не то, о чём он когда-то мечтал в раннем детстве. Бабушка реально будет расстроена, если узнает.       — Босс, я… я не могу, — растерянно ответил Хэин, медленно откидываясь назад, и поникшим взглядом посмотрел на мужчину. Он ощущал себя как никогда грязным и противным самому себе.       — Я понимаю твоё замешательство, сынок, — произнёс тот, положив локти на стол, и тяжело вздохнул, виновато опустив голову. Он знал, что меняет судьбу молодого парня, которого сам же натолкнул на этот опасный и недостойный его амбициям бизнес, но Хэин стоил доверия, а значит, Сынджо должен использовать его преданность делу, закрыв глаза на иногда проявляющийся юношеский максимализм и беспечность. — Я дам тебе время на обдумывания предложения, можешь, больше не идти в клуб. Я с ними и так уже расторгнул сотрудничество.       — Почему? — удивился Хэин, не понимая причины этому, ведь бизнес шёл в гору.       — Неважно. Не сошлись во мнениях, — коротко ответил он, не желая признаваться парню в том, что дело было в том самом паршивом товаре из новых поставок, из-за которого начались проблемы.       — Не доверяете мне? — иронично ухмыльнулся Хэин, чувствуя, как раскалывается голова от потока мыслей и продумывания вариантов того, что будет, если всё пойдёт не так.       Предложение, на самом деле, очень даже хорошее. Он же не думал, что сможет окончить школу, поступить в университет, затем найдёт какую-нибудь престижную работу в многоэтажном бизнес-центре и построит карьеру успешного офисного клерка. Хэин не задумывался о том, чем хотел бы заниматься в будущем, ведь для него оно не имело смысла. Того, что он зарабатывал в качестве пушера, ему было достаточно для проживания и того, чтобы отправлять часть заработка бабушке. Он не стремился к богатству.       Но планы резко и неожиданно изменились, когда в его жизнь непредвиденно, словно ураган, ворвалась Джису. Её тянуло к обеспеченной жизни, и сам Хэин даже не видел другого пути для неё. Она заслуживала того, чтобы жить в лучших условиях и никогда не переживать о том, что сегодня поесть и как оплатить обучение в академии. Теперь, когда она не одна, а с дочерью, Хэин считал, что обязан самостоятельно дать ей эту жизнь, ведь рано или поздно, Джису может понять, что он не достоин её так, как Джехён.       — Я согласен, — ответил он через долгую молчаливую паузу, во время которой он успел выкурить ещё одну сигарету.       Сынджо, не отвлекавший парня от размышлений и решивший заняться документами, поднял на него голову. Он расплылся в довольной улыбке и стал торопливо искать нужный файл с информацией. Хотелось как можно скорее ввести Хэина в курс дела.       — Я в тебе не сомневался. Начнёшь прямо сейчас, — сказал он и положил перед ним документ о сегодняшней поставке.       — Сейчас? — удивился Хэин, посмотрев на наручные часы, которые показывали два часа ночи. Он совсем потерял счёт времени и не думал, что проторчал в офисе босса до такого часа.       — А что? Через час как раз должно подплыть судно с новой партией из Вьетнама. Я поеду с тобой, покажу, что и как делать, чтобы в следующий раз ты смог самостоятельно разобраться с делом. Не волнуйся, к утру уже будешь дома, успеешь отоспаться перед началом второго урока, — рассмеялся он, не замечая, как Хэин помрачнел в лице от очередного напоминания о школе, и торопливо встал на ноги. Он быстро скинул водителю смску о том, чтобы ждал их у входа, надеясь, что Хэин не успеет передумать. Если он откажется, то у Сынджо уже не будет сил идти против его решения.