Особый вид плохого

      — Почему мы приехали сюда? — удивлённо спросила Джису, когда увидела через лобовое стекло машины такси не район, в котором живёт, а многоэтажку, где находится квартира Хэина.       — Я подумал, тебе пока будет сложно находиться дома, — произнёс он, неуверенный в том, правильно сделал это решение вместо неё.       После похорон ему почти пришлось отбиваться от Джехёна, который чуть ли не насильно пытался посадить её в машину своего водителя. При том, что сама девушка, кажется, планировала больше не покидать колумбарий, в котором лежал прах её матери. На самом деле, Хэин боялся, что, если он отвезёт Джису домой, она усядется за книги, так как за три дня поминок она успела уже несколько раз спросить у него и у Джехёна о том, как в классе идёт подготовка к тесту. Девушка даже умудрилась втихаря разузнать у Джехёна, ненавидит ли её теперь мадам Бернар за то, что Джису не посещает её занятия.       — Хорошо, — коротко кивнула она на слова парня, понимая настоящую причину её нахождения здесь. Дома о матери мало что напоминало, ведь они практически не бывали там. Однако мысли и воспоминания о ней изъедали бы её так сильно, что единственным выходом из реальности был бы балет. А Хэин ненавидел, когда она до изнеможения тренировалась, чтобы забыться и уйти от проблем.       — Я наполню для тебя ванну, — проинформировал он её, когда они заходили в квартиру, — а сам пока поеду за твоей одеждой.       — Не нужно, — она отрицательно покачала головой и, приобняв его за тело, положила тяжёлую голову ему на грудь. — Я могу надеть что-нибудь из твоего, — легко улыбнулась она, чуть сжав пальцами его футболку на спине. — Если ты не против.       — Конечно, не против. Я обожаю, когда моя одежда пахнет тобою, — ответил он, проводя ладонью по волосам, и, посмотрев в лицо, невесомо поцеловал её в лоб.       Наполнив ванну горячей водой, он помог девушке избавиться от школьной формы, в которой она прибежала в больницу из особняка Джехёна. Джису всё время молчала, позволяя парню расстёгивать её сорочку и стягивать юбку, так как сил не было сделать это самой. На самом деле, сил не было ни на что, и она боялась, что это чувство покинутости и усталость уже никогда не исчезнут из её жизни.       — Ты же останешься? — тихо спросила она и чуть потянула его футболку вверх, намекая на то, что хотела бы чтобы зашёл в воду вместе с ней.       Хэин вопросительно вскинул вверх брови, меняя взгляд от девушки к ванне.       — Я всё ещё обижена на тебя за бассейн. Вдруг ты меня бросишь в воду и сбежишь? — насмешливо оправдывалась она с улыбкой, не желая признаваться парню в том, что ей сейчас крайне важно не оставаться одной.       — Шутки шутишь, — подметил он, чуть кивая, — это хорошо. А бассейн ты заслужила, ты это сама знаешь, — ухмыльнулся он, не реагируя на её несильный щипок за бок.       Быстро раздевшись догола, Хэин сел в ванну и мысленно понимал, как Чонсок умудрился однажды в ней заснуть. Она оказалась вполне вместительной и удобной. И когда Джису зашла за ним в воду и села спиной перед парнем, он взялся мочалку. Чуть придвинувшись к девушке, он медленно провёл намыленной пенистой мочалкой по её спине, ощущая, как напряжено всё её тело.       — Кстати, бабушка прислала для тебя огромный контейнер с маринованными огурцами, — произнёс он через несколько минут, надеясь разговором рассеять эту тишину, в которую, он уверен, Джису сильнее погружалась в скорбные мысли.       — Для меня? — удивилась Джису и повернула на бок голову, чтобы убедиться в том, что он не шутит. — Ты рассказал ей обо мне?       — Ну как рассказал. Она сама догадалась, — усмехнулся он, придвинувшись к ней, и начал нежно протирать кожу на её шее, убирая мокрые волосы в сторону.       — Как она могла догадаться? — Джису до конца не верила в то, что теперь его бабушка знала о ней, но даже маленькая мысль об этом заставляла её тепло улыбаться. Ей было приятно думать о том, что самый близкий Хэину человек в курсе их отношений.       — Просто однажды я попросил её прислать побольше маринованных огурцов. Они тебе в тот день очень понравились. А она знает, что я их не особо люблю. Вот и решила, что я прошу их для кого-то другого, — Хэин пожал плечами, ощущая смущённость от того, что так глупо попался перед старушкой, ведь никогда не обсуждал с ней девушек, ведь их толком-то и не было.       — Ну таким образом она могла бы подумать и о друзьях, например, или одноклассниках.       — Нет. Бабуля знает, что я очень жадный мальчик и никогда бы не поделился с другими едой, — отвечал он, опуская мочалку ниже к её груди под воду. — Вот и решила, что это кто-то очень важный для меня. — Он нежно коснулся губами её голой шеи, притягивая телом ближе к себе, и обнял Джису за живот.       — Спасибо ей, — ответила она, широко улыбаясь, и погладила предплечья парня. — Моя мама никогда не умела готовить домашнюю еду, — грустно добавила она, опустив голову, и с силой прикусила нижнюю губу, чтобы вновь не разрыдаться. — Но всегда обещала, что научится. Я… я не знаю, как быть дальше, Хэин, — пробормотала она, уставившись на своё размытое отражение в воде.       Джису всегда была самостоятельнее своих сверстников. С детства приученная заботиться о себе сама, так как мать вечно пропадала на разных работах. Научилась готовить самой себе, стирать одежду, убираться в доме, ходить в школу одной. И она сама решала, по какому пути ей идти, даже если остальные пытались свернуть её в их сторону. Но какой бы взрослой и независимой она себя не ощущала, у неё всегда была та надежда, что если она когда-нибудь не справится, то сможет обратиться к матери, попросить совета или решить проблему. Пусть даже её методы не самые удачные, пусть даже её советы могли идти врозь с жизненными принципами Джису, у неё всегда был тот маленький лучик ожидания, что мама ей поможет. Что даже если от неё вновь отвернётся весь мир, мама всегда её поддержит и никогда не бросит, как это делали другие люди. Джису не знала, как жить дальше без надежды.       — Джису, — позвал её Хэин и, чуть повернув её тело вбок, всмотрелся в её вспотевшее лицо, — моя Джису, — шептал он, поглаживая одной ладонью её щёку. Он смотрел, всё не решаясь озвучить внезапную мысль, которая посетила его голову и вряд ли когда-либо отпустит, если она не согласится. — Детка, может ты… я бы очень хотел… ээ… чтобы ты переехала ко мне, — произнёс он дрожащим голосом, умудряясь из-за сильного волнения покрыться мурашками в тёплой воде.       Хэин не знал, насколько нагло может прозвучать его предложение и хорошая ли это вообще идея, учитывая то, чем он занимается. Он точно был уверен, что не достоин её общества, но его чувство вины не должно стать причиной одиночества любимой девушки.       Джису молчала. Она часто моргала, пытаясь осознать услышанное. Они были знакомы всего ничего, а в отношениях лишь несколько недель. Мучительных, полных недопониманий, лжи и боли, как физической, так и моральной. Но почему-то это не останавливало её перед тем, чтобы еле заметно кивнуть его словам.       Она ощущала себя в безопасности рядом с Хэином, скучала по нему каждую секунду, что его не было рядом, желала видеть лишь его лицо и слышать лишь его голос. И важнее всего, она любила его так, как никогда не любила Джехёна, которого считала идеальным для себя.       — Я одолжу у Чонсок-хёна его мопед, будем ехать на нём до школы, — говорил Хэин размеренным тоном, смотря вперёд, — потом на нём я буду отвозить тебя до академии. — Его голос звучал так умиротворённо, что Джису, прижавшись спиной к его груди, откинула голову на его плечи и мечтательно закрыла глаза. Ей нравилось то, что он говорил. Так, словно ставил перед ней очередной план. Хоть и не взаправду, но ей надо было услышать хоть какой-то черновик её будущего, чтобы успокоить внутреннюю тревожность неизвестности, ожидающую её впереди. — Потом из академии мы будем возвращаться к нам домой, будем готовить ужин. Гулять в парке. Ходить на свидания. Я научу тебя водить на мопеде. Может, это у тебя получится лучше, чем кататься на велосипеде, — усмехнулся он, заставляя девушку рассмеяться.       — А оппа в курсе, что мы собираемся брать его мопед? — спросила она, стараясь не вспоминать то, в каком состоянии видела в последний раз Чонсока. На похоронах в колумбарии его не было, но что-то ей подсказывает, что он будет часто навещать её мать. И Джису, на самом деле, хотелось бы поговорить с ним о ней, как бы больно им обоим не было о ней вспоминать.       — Он даже не заметит. Он так хреново его водит, что мопед уже месяц пылится в гараже.       — Ты, кстати, пропустил несколько пунктов в своём плане, — подметила Джису и, открыв глаза, посмотрела на парня, строго вскинув бровь.       — Твои репетиции? Учёба по школьным предметам? — гадал Хэин, демонстративно закатывая глаза.       — Твои тренировки по баскетболу. Ты их хотя бы посещал эти три дня?       Короткое «нет» парня не нравилось Джису. Она искренне хотела, чтобы он преуспел в этом, и уж тем более не желала быть причиной тому, что его выгонят из команды ещё до первой игры.       — Хэин, почему ты каждый раз делаешь вид, что тебе это не важно? Я же знаю, что ты наслаждаешься баскетболом. Почти так же, как я балетом, — говорила она, с непониманием в глазах уставившись на него, но не хотела сильно на него давить, ведь он пропускал тренировки ради неё, за что она была очень ему благодарна. — Пожалуйста, завтра обязательно посети тренировку. Я лично прослежу за этим.       — Ты собираешься завтра прийти в школу? — Хэин напрягся на месте, чуть нагнувшись к девушке. Он, конечно, был рад, что она решила так быстро вернуться к своей обычной жизни, но не сомневался в том, что Джису просто хотела опять начать свои беспрерывные репетиции.       — Да, мне надо подготовиться к тесту. И ещё к заданиям мадам Бернар, — добавила она, прекрасно зная, что имя этой женщины уже сидит в печёнках у Хэина, так часто Джису о ней говорила, как хорошее, так и плохое. — А ещё… я… должна прийти в себя, — она сделала глубокий вдох, — чтобы встретиться с Дальби. Не хочу, чтобы она видела меня такой, — сказала она, опустив голову, и обняла себя за плечи.       Хэин ничего не ответил. Он мог бы начать спорить с Джису, убедить в том, что ей нужно ещё несколько дней отдохнуть перед школой и академией. Но её слова о Дальби заставили его задуматься. Ещё днём на похоронах он думал о том, что скажет Сынджо о своём уходе. Босс дал ему несколько дней на раздумья, так и не узнав, что Хэин не отходил ни на шаг от дочери той самой погибшей из-за их паршивого товара женщины.       Сейчас он понял, что ему нельзя бросать работу. Если он хочет жить с Джису, то их в любом случае будет трое. Хэин не может позволить любимой девушке каждый день ехать в дом к бывшему парню, чтобы увидеться с дочерью. А значит, ему нужны будут деньги, чтобы обеспечивать их обеих.       Вдобавок ко всему, у него из головы не выходили её слова о том, что Джехён будет временно оплачивать её обучение в академии. Тогда он ей этого не показал, но это сильно задело его гордость. Хэин не спросил у неё, почему она в первую очередь не обратилась к нему. Он боялся услышать от неё честного ответа о том, что он недостаточно обеспечен для этого. Хэину хотелось быть для Джису всем, а значит, нужно поскорее накопить денег и заплатить за её обучение, чтобы она больше ничего не была должна Джехёну. В его фантазиях их счастливого совместного будущего этому парню не было место.       — Ей же можно уже выходить на улицу? Ну там, погулять в коляске или на пляж поехать? — спросил он как бы невзначай, не зная, как сразу же спросить у неё напрямую.       — Да, не знаю, наверно, можно, — неуверенно ответила она, ощущая очередное угрызение совести за то, что так мало осведомлена о детях. — А что?       — Просто было бы неплохо вам куда-нибудь выйти, а не торчать каждый раз дома, — произнёс он и коротко вздохнул. — Я бы мог отвезти вас к морю и… познакомиться с Дальби.       Джису ярко улыбнулся и чуть подскочила на месте, отчего уже остывающая вода забрызгала по сторонам. Она внимательно смотрела в его глаза, замечая в них робость и смущение. А также она видела в них искренность его намерений, отчего настроение впервые за эти дни стало лучше, словно в её внутреннем мире, в котором казалось теперь вечно будет пасмурно, наконец, стали появляться первые лучи солнца.       — Я бы очень этого хотела, — прошептала она и крепко обняла парня, повалив его на спину, отчего он всей головой погрузился в воду, когда как сама Джису успела вовремя упереться ладонями об бортик.       — Джису! — строго прикрикнул Хэин, выбираясь из воды, и посмотрел на хихикающую девушку, вытирая ладонью мокрое лицо. Ему было безумно приятно видеть радость в её глазах, и, если надо будет, он нырнёт в самые тёмные глубины, разрывающие ему лёгкие, лишь бы Джису всегда так улыбалась.       — Считай, я отомстила тебе за бассейн, — рассмеялась она и в этот раз аккуратнее приобняла его одной рукой.       — Как же я тебя люблю, — пробормотал он, не сдержав улыбки, перед тем как поцеловать её во влажные губы.