wishin' and hopin' желая и надеясь.
курсед обходит бассейн по краю, вышагивая и даже пританцовывая. размахивает топором в стороны, смотрит на идущего ко дну мелкого бассейна сережу. склоняется, хватая тонкое запястье и резко подтягивая бессознательное тело вверх, шум стекающей жидкости и ударяющихся капель формалина о поверхность заполняют темное помещение. легкая ухмылка лезет на пухлые губы, пока он укладывает тело парня на ледяной кафель, начиная откачивать нахлебавшегося формалином парня. сплетает руки на груди, с силой, ритмично нажимая.wishin' and hopin' and thinkin' and prayin' желание и надежда, и мысли, и молитвы.
перекидывает парня через плечо, придерживая под задницу тощее тело, и несет в очередную камеру, где усаживает его в широкое кресло с ремнями на подлокотниках и ножках. придерживает голову бессознательного тела, что не могла держать равновесие. окутывает грудь и кисти ремнями, крепко пристегивая. — теперь ты не сбежишь от меня, глупый. — курсед хлопает ладонью по мокрой щеке, проводя по тому же месту остро заточенным лезвием топора. вмиг появляется маленькая ранка с собирающимися капельками алой крови. глаза загораются огоньком, острый кончик языка лязгнул по порезу, собирая кровь. он уже не может остановиться, хватая перочинный нож с рядом стоящего столика. впивает холодное оружие в ключицу, оттягивая склоненную голову. рубиновая кровь стекает по бледному телу, струйки словно драгоценность разбиваются каплями о грязный пол, а курсед подставляется ртом к кровавой дорожке, испивая сладостной крови невинного. рукой нащупывает собачью чашку, пододвигая ее к стулу, чтобы не одна лишняя капля не упала теперь на пол. кое-как отрывается от желанной жидкости, тонкими холодными пальцами ведя кровавую дорожку по груди парня и рисуя узоры. создает искусство исключительно для себя. готовит желанное блюдо.plannin' and dreamin' each night of his charms планы и сны каждую ночь о его обаянии.
сколько раз за те два года курсед представлял, планировал то, как сережа будет его. каким будет их будущее, их отношения, их разделенная на двоих любовь. — черт, если бы ты не был настолько глуп! ублюдок. — рычит курсед, сдергивая с бессознательного тела промокшие грязные бинты. раны уже начали гнить и были слишком влажными для заживления, оттого кожа вокруг побелела и сморщилась. перевязывая колено вновь тугим бинтом, крашенный переходит к стопе и слышит копошение сверху, задирая голову и расплываясь в улыбке. — ты очнулся, уебище. — кир сплевывает и надавливает на порез в стопе, слыша скулеж. — если я отрублю тебе ноги, чтобы ты не бегал от меня больше, тебе понравится такое? а, мразь?! — юноша хватает за недавно покрашенные волосы, задирая чужую голову вверх и смотря в светлые глаза. — ну что ты плачешь? не пробьешь. — скользя взглядом по сухим губам и телу с кровавыми узорами, хватает бутылку воды. дразнит, открывает медленно и мучительно, начиная поливать на лицо акумы, что жадно начал глотать такую желанную воду. — ты такая шлюха. — следит с улыбкой за тем, как капли воды стекают по истощавшему мужскому телу. льет воду прямо в глотку, пихая в рот пластиковое горлышко бутылки. он видит, как сильно обессилен заложник, как ему хуево. — ты голоден? жрать хочешь? курсед гладит быстро кивающего парня по макушке, переходя на заботливый и ласковый тон. — умоляй меня тогда. — п-пожалуйста..я хочу есть..— чужой желудок предательски заурчал, отдаваясь гулом по камере, словно песня китов. смотрит уставшими глазенками, хрипящим, сорванным голосом вторит одно и то же, молит о пощаде и надеется хоть на каплю сожаления. но кир прикладывается губами к миске с чужой кровью, испивая ее, тянет тарелочку вверх, растягивая алую струю. маньяк прямо наслаждается этим, блаженствует, заливаясь громким смехом. красная кровь течет по шее, убегая куда-то под черный лонгслив. — тогда, тебе придется потрудиться, чтобы добыть себе еды. — кир усмехнулся и откинул на пол миску, слизывая с губ чужую сладкую кровь. некоторое время тормозит, все еще пребывая в неком блаженстве, а после ставит в ноги подготовленную тарелку остывшего супа. рядом тот самый перочинный нож, который извлек из его ключицы. развязывает ремни, а сережа тут же падает в ноги, начиная жадно хлебать суп ртом, утыкаясь носом в тарелку, ведь ложки ему никто не дал. но много он не съел. — стоять, мразь. — кир наступает на костлявую спину, резко придавливая тело к полу. тарелка наклоняется и разливает все содержимое, отчего акума начинает слизывать желанный обед с грязного пола, чувствуя песчинки земли во рту. — это тебе на десерт было. — пихая в чужую кисть перочинный нож, курсед окидывает несчастную тарелку в сторону, а та разбивается о кафельную стену. обувью топчет лужицу супа, чтобы сережа уж точно к ней не притронулся. встав позади сергея, бережно повязывает на его глаза черную плотную повязку, утягивая тугой узел. перед глазами кромешная тьма. она пугает, ведет в страх перед реалью. что же придумал курсед в этот раз - неизвестно, а эта неизвестность пугала до дрожи, до холодного пота по всему телу. из коридора слышится лай собак, пока темноволосый утирает губы, растирая грязь и морщась от боли в ключице. сидит на полу, нервно сжимая нож в ладони с мыслями о самоубийстве. оборачивается на резкий звук, подскакивая, как бы не болели его раненные ноги. в двери резко врываются две большие собаки, одна породы доберман, а вторая бультерьер. обе агрессивные и готовые сорваться с поводка в любую секунду. лают громко, заставляя уши зажать руками. — давай, сереженька, узнаем, кто из вас станет сегодняшним ужином. они..— похититель делает небольшую паузу, утягивая уголок губ и смотря на парня из-за двери сквозь небольшое окошко с решеткой. собаки рычат, вынюхивая свежую кровь. они голодны до ужаса. — или ты. дверь захлопывается, а поводки больше никто не держит. разъяренные собаки в это же мгновение срываются к желанному куску теплого мяса, коим являлся сережа, который, собирая остатки сил, залезает наощупь в кресло. визг от укуса и лай собак перемешиваются, лаская слух курседа, что глаз не сводил с этого зрелища. сережа заливается слезами, машет ножом перед животными, пытаясь самозащититься. — пожалуйста..убери их! блять, они сожрут меня..— видно, что псов не кормили уже длительное время, оттого они были агрессивными и до жути разъяренными. глазенки их буквально горели от желания заживо загрызть жертву, загнанную в угол. — так убей их, или они сожрут тебя. — кареглазый хмыкнул, стуча по железной двери от переизбытка эмоций. но не впечатляет. акума так быстро сдается, даже не пробует что-то предпринять, не пытается как-то решить проблему или обойти со стороны. — кир..пожалуйста..я прошу. — от молящего произношения имени курсед встрепенулся. на душе разлилось тепло от услышанного. сережа ищет поддержки в нем, спасения, а это только греет замерзшее сердце. сердце, которое столько раз предавали и отторгали, топтали по грязному асфальту, убивая все живое внутри. теперь его очередь убивать людские сердца, мстить всему миру за такое отношение к нему. скулеж пса выводит из раздумий, а дальше он видит, как заложник один за другим вслепую наносит смертельные удары ножом по телам животных. лай и скулеж стихли, а сереже больше не грозит опасность быть загрызенным заживо. приоткрывая дверь камеры, хозяин входит в нее, гордясь собой. — зачем..зачем ты заставил меня это сделать? — тонкая кисть гладит тела невинных животных, которые уже больше не придут к жизни. они сейчас делают последние вздохи, истекая багряной кровью. — чтобы ты становился сильнее. понимаешь? — кир присаживается на корты за его спиной, поглаживая, выхватывает нож из не сопротивляющейся руки, оглаживая кисть. — ты слишком слабохарактерный, тебе нужно уметь выходить из ситуаций и не быть таким жалким. — вырезает кусочек собачьей плоти. — ничего. я тебя перевоспитаю. — оглаживая бледные щеки, кареглазый разворачивает юношу на себя, приоткрывая его рот, сжав челюсть, и пихая плоть в глотку. — жуй. сережа без разбора берет в рот предложенное, смакуя языком. его тянет выплюнуть это наружу, выворачивает всего от вкуса, но похититель крепко зажал рот широкой ладонью, не давая даже выплюнуть. — глотай! — приказной тон кира, его ладонь вся в чужих слюнях, пока сережа сопротивляется. все тщетно. кусок сырой плоти проталкивается в самую глотку, а там и в желудок. курсед мило тянет трепетную улыбку, снимая черную повязку с плаксивого лица. утирает большим пальцем хрустальные слезы, притягивая в свои объятия. сережа грубо рычит, скаля зубы, будто те псы. отталкивает парня от себя, упирая в грудь ладони. отползает назад, скуля и всхлипывая. — не прикасайся ко мне. акума зарывается в темные отстриженные волосы.that won't get you into his arms не помогут тебе оказаться в его объятиях.
***
два дня назад.
— рядовой третьего курса, кирилл рейз, вызывали? юноша отдает честь, смирно стоя перед деканом, пальцы его подрагивают, а взгляд устремлен куда-то сквозь. — вольно, ученик. — усмехается седовласый мужчина, покручивая пальцами белые жесткие усы. — вот, пришел, товарищ следователь, на допрос тебя вызывают, по поводу дела сергея акумова. — морщинистая рука указывает вправо от плеча на молодого человека. брюнет, поправляющий свои очки, в форме синего оттенка с погонами на плечах и вышивкой на предплечье. — добрый день, я следователь правоохранительных органов..— мужчина называет свою часть и организацию, пока кирилл пребывает в пустоте. мурашки бегают по коже, боясь услышать о смерти напарника, либо обвинение его. — как вы знаете, ваш напарник, с которым вы патрулировали начало этого учебного года, пропал без вести. присаживайтесь. — темноволосый юноша томно сглатывает, усаживаясь за стол. — вы замечали в нем что-то странное? может быть он говорил вам о том, что хочет покинуть город или же страну? — нет, об этом он никогда не говорил. серега вообще тихий парень, мы с ним хоть и заобщались, но много я о нем не знаю. в основном мы обсуждали обыденные темы, про свою личную жизнь он не рассказывал. — так как родственников у него нет, декан доложил в полицию о том, что тот не появляется на занятиях уже около недели. по его словам, вы были последним, кто пересекался с ним, а именно, патрулировали в среду, это так? — да, это правда. в тот день, мы приехали в третий район, я припарковал машину во дворах за полицейским участком, а потом пошел покупать нам кофе, кофейня буквально через два дома от полицейского участка. — парень нервничал, все время опуская голову. — а когда я вернулся, то его уже не было. я не знаю, куда он запропастился. я обошел всю местность, думал, может он в туалет ушел, но и там я его не нашел. — угу, а почему сразу не сообщили о его пропаже? — я сообщал декану. — да, это правда, он сообщил мне о его резком исчезновении, но сразу панику я наводить не стал, решил, что тот мог заболеть или еще что. никто же не знал, во что это выльется. — а что произошло? вы нашли его? он живой? — темноволосый встрепенулся, бегая взглядом то по декану, то по следователю. тот тяжело вздохнул, закидывая ногу на ногу. — ну, скажу так. его мы не нашли, но, как оказалось, пропало еще двое людей. — мужчина выкладывает из папки две фотографии учеников, кладя на стол перед рейзом. — вы узнаете этих людей? — на фотографиях формата 9х12 изображены два парня - михаил кусакабе и вадим принц. — мм..— парень тяжело сглатывает, бегая взглядом по фотографиям. — вот этот парень, кусакабе. миша. а это вроде бы его друг, вадим. но я с ними не общался и слышал только от сереги, да и видел пару раз. не больше. — как часто вы слышали об этих ребятах от сергея? — ну, скажу вам так. они часто измывались над ним, бывало даже избивали. отношения у них были ужасными. больше я ничего не знаю. — кто может рассказать нам об этих ребятах, вы не знаете? может быть были еще люди, с кем они общались. — наверное, только максим джузо. да, точно. они все время ходили втроем. но сейчас я не знаю, где он. — рейз с мужчиной оборачивается на деканата. — таак, а вот этот юноша тоже не посещал занятия уже два дня. — директор нахмуривается. — так, кирилл, попросим вас в ближайшее время не покидать пределы учебного заведения. вы же в общежитии живете? — видит ответный кивок и записывает что-то в свой ежедневник. — смотрите, сейчас мы вас от занятий отпросим, вы поедете с нами и покажете, где в последний раз видели сергея акумова. также, — он обращается к директору, оборачиваясь к нему. — так же нам нужен будет максим, дабы допросить его и узнать, где они сейчас находятся. ведь по неофициальным данным в списке без вести пропавших сейчас находятся эти трое ребят. так же, на территории общежития, попрошу вас, ввести комендантский час. — темноволосый мужчина поднимается, подхватывая свою папку.***
so if you're lookin' to find love you can share, если ты ищешь любовь, которую сможешь разделить,
курсед долго искал свое потерянное счастье. он долго раздумывал, мечтал, видел разгоряченные сны, думал лишь о сереже последние полтора года. ни на минуту не забывал. можно в точности сказать - он стал им одержим. сколько раз он пускал слюни, следя за парнем, сколько раз он желал вступиться за него, но все так же оставался в стороне. не показывался. а самое больное было то, что акума и не вспоминал о нем. это разрывало сердце на куски, заставляло биться головой о стену, сгнивая где-то в углу среди четырех стен. — почему ты отвергаешь меня? что я плохого тебе сделал? — курсед срывается, поднимаясь на ноги и подходя к парню, что смотрел на него снизу вверх, хлопал светлыми глазами, обвивая тонкими руками свое тело. — тварь ты неблагодарная. я спас тебя от тех ебанутых, я убил кусакабе, ради тебя, чтобы он больше никогда тебя и пальцем не тронул. ты тварь, ты шлюха последняя. — закрой свой рот! я больше не вынесу этого..пожалуйста, прекрати..— светлые карие глаза смотрят с мольбой, надеясь вновь растрогать парня напротив. — ты же никогда не был таким. ты же был другим. кир хватается ладонями за свое лицо, скребя отросшими ногтями. он пытается кричать, чтобы не слышать того, что говорит ему его любимый человек. — ты - животное, самое настоящее. ты даже не человек, понимаешь?! вытворять, блять, такое ненормально. ты псих! ты ебанутый! и я очень надеюсь, что ты будешь гореть в аду, мразь. — сережа подает голос, с каждым словом срываясь на хриплый крик. ему только на руку, если кир сорвется и убьет его прямо сейчас. он уже больше не может так жить. доживать остатки жизни, ведь не знаешь точно, в какой из дней он наконец обретет покой. — если ты говоришь, что любишь меня, зачем так мучаешь? за что, скажи? чем я заслужил это? — чужие колени подгибаются, кир рухнул в его объятия, прижимаясь всем телом и пытаясь спрятаться. в голове ужасный писк, пожирающий мозги и все нервные клетки.all you gotta do is все, что тебе нужно сделать – hold him and kiss him and love him обнять, поцеловать и любить его, and show him that you care и показывать ему, что тебе не все равно.
— ты забыл меня. как ты вообще посмел нагло забыть обо мне? — кареглазый говорит навзрыд, утыкаясь носом в плечо. его настроение скачет от одного к другому. хрупкий череп с крашенной копной волос не вывозит, то и дело происходят сбои мыслительного процесса, эмоций, чувств, рвущихся наружу. — я ненавижу себя, только ты меня не ненавидь, прошу. я никогда тебя не отпущу, нет. ты будешь только моим. темноволосый поглаживает чужую голову, роняя горячие слезы из стеклянных глаз. себя жаль неимоверно, но этот чертов манипулятор тоже выводит на слезы. решая, что стоит пользоваться нестабильным состоянием парня, сережа ласково целует его в лоб, прочесывая вьющиеся крашенные волосы пальцами.show him that you care just for him покажи ему, что он тебе дорог,
он будет врать себе, будет лгать курседу, но все это ради своей же защиты. может, не видя сопротивлений, маньяк станет к нему более снисходительным, более ласковым? но тяжело прояснить это в темной запутавшейся голове, когда мысли не то, что каша, а настоящее грязевое месиво, с примесями гнили и тухлого мяса. он уже не понимает..не понимает, как сам сходит с ума под натиском кира.do the things he likes to do делай то, что ему нравится.
сережа легонько поднимается, переплетая тонкую татуированную кисть. давит миловидную улыбку и ведет парня за собой. тот плетется вслед, путается, кто здесь хозяин, забывается под завесой чувств и влюбленности, ведь сережа сейчас такой ласковый. они манипулируют друг другом, искусно нанося раны по самое сердце, оставляя глубокие рубцы. акума ложится на ту самую постель, в соседней камере, изгибается в теле, манит всем своим видом податливого курседа, что тут же льнет к желанному теплу. окунаясь в чужие объятия, носом тычется в шею.wear your hair just for him, cause сделай прическу, которую он полюбит.
сережа поправляет темные волосы, рассыпавшиеся на подушке, пронизывающие белую ткань наволочки. судя по истошной боли в ногах, что сегодня явно перетрудились, акума понимал - побег стоит отложить и тщательно продумать. такие бездумные, резкие порывы действий ни к чему хорошему не приведут, а лишь больше искалечат его. худая рука обвивает спину похитителя, сам он кутается в чужую толстовку, чувствуя холод по всему телу. дрожит. кир молчит. он совершенно не чувствует своей вины или сожаления. разве что только жалость к себе. боль пронизывает до самых костей, расщепляет, обжигает кожу, словно яд. он любит всей душой это хрупкое тело, что своими объятиями ломает его изнутри, ломает его итак сломленного. косит все полочки, построенные в голове, все психические расстройства только усиливает, истощая своей больной псевдо-любовью. курсед верит в свою правильность, верит в то, что все что он делает - приносит темноволосому лишь удовольствие, верит в то, что приносит только счастье и любовь сереже, что строит его под себя и не стыдится этому, изнуряя невинного парня.он сковывает их запястья одними наручниками, переплетая пальцы и не имея ключа при себе.
you won't get him ведь ты его не заполучишь, thinkin' and a-prayin' лишь думая и молясь, wishin' and hopin' желая и надеясь.