О дивные новые хроники Алагейзии

Единственным звуком, нарушавшим тишину, были взмахи крыльев драконов, которые кружились над островом и отдаленный гул воды. Никто так и не решился заговорить первым. Да и разве могли слова описать тот шок, который творился в сердце каждого? Их дом — разрушен. Его наставник — мертв. Его ученик — мертв. Драконы — мертвы… Эти четыре предложения снова и снова вертелись в его голове, упорно не желая покидать ее. Упорно не давая ему сил на что-либо. Упорно убивая его желание жить дальше. Да, он совершил много ошибок. Он не смог уберечь своего дядю и позволил раззакам сжечь его дом. Он не сумел уберечь от раззаков отца, который погиб, закрыв его собой. Он нечаянно проклял малышку, и его желание защитить ее превратило её жизнь в сплошную пытку, ведь она была вынуждена ощущать боль других людей, как свою собственную. Но еще ни разу его ошибки не имели настолько катастрофические последствия, как эти. Еще ни разу он не ощущал себя настолько мелким и жалким идиотом как сейчас. — Острова больше нет… Поверить не могу… — прошептал Яфу, прерывая тишину. — И куда мы теперь? — Что нам делать дальше? Что делать дальше? Что? Куда им идти теперь? Как справиться с тем, что их ждет впереди? Откуда брать силы жить и двигаться дальше? — Эрагон… — женская рука прикоснулась к его плечу, но у него не было сил реагировать на какие-либо слова. — Эрагон… Подняв глаза, он понял, что на него смотрела Арья, продолжая сжимать его плечо. На её лице были видны дорожки слёз. Рядом с ней стояла Анжела и её неизменный спутник. В иной ситуации его бы удивило её появление, но сейчас у него не было ни сил, ни желания атаковать ее вопросами. «Эрагон, я знаю, что ты чувствуешь, но у нас еще будет время их оплакать. А сейчас ты должен быть для них опорой, — прошептала она. — Нам надо вернуться в Илирею. Пора узнать, что происходит в Алагейзии». — Все в порядке? — спросил Эрагон, поднимаясь. Оказалось, что Бранд получил достаточно серьезное обморожение, которым занялась Арья, пока он залечил Ракель и Хайяма, у которого были достаточно серьезные глубокие раны на шее. — Учитель… — спросил Яфу, глядя на него с надеждой. — А что дальше? — Дальше мы будем искать новый дом, — ответил Эрагон, стараясь добавить уверенности голосу. — Анжела, Солембум, я попрошу вас взять с собой Всадника и пойти к Замку. Тщательно исследуйте остатки, принесите сюда абсолютно все, что уцелело. Мы займемся детенышами. Колдунья молча кивнула и группа медленно побрела в сторону руин. Войдя в пещеру, Эрагон тут же направился туда, где раньше стояло золотистое Сердце Сердец Глаэдра. Ранее сверкающий и яркий, словно золото, Элдунари стал похож на обычный тусклый безжизненный камень. Камень, в котором не было никакого признака сознания его наставника. К глазам снова подкатили слёзы. «Глаэдр был одним из лучших, и прожил очень непростую жизнь. Нам всем будет не хватать его, Эрагон. Но тебя еще будет время оплакать его, — заговорил кто-то из других драконов. — Сейчас ты должен спрятать свою грусть и позаботиться о своих людях». «Его смерть не будет напрасной, — Эрагон притронулся к холодному камню, ощущая как его сердце загорается желанием мести. — И я обещаю вам, что дом нашего врага будет гореть также, как и пылала Алалия». «Куда ты планируешь идти?» — спросил Умаротх, один из самых старших Драконов. «За головой Эйнара», — ответил Эрагон. Они осторожно перенесли все Элдунари в седельные сумки Фирнена, а также уцелевшие яйца драконов. Солнечные лучи уже во всю пробирались через облака, безжалостно проливая свет на то, что осталось от Алалии: мелкие клочки зеленой травы, пещер, и руин, которые сплетались между собой каким-то странным узором. Всадники уже ждали их. Эрагон изучил кучу того, что им удалось вынести. — Это все, что смогло уцелеть, — сказала Измира. На секунду он обрадовался тому, что среди уцелевших предметов оказались мечи Всадников: восполнить потерю такого оружия они бы точно не смогли. Сияющие всеми цветами радуги, крепче стали и острее бритвы, они лежали на траве, готовые встретить своих владельцев. Наверное, сработала магическая защита, которую он специально наложил на клинки еще несколько лет тому. Небольшая кучка усыпанных пылью свитков, а также немного книг. Подняв одну из них, Эрагон понял, что держит в руках Домна Абр Вирда, историю Алагейзии. Да уж, не так и много. Аккуратно сложив оружие и свитки в седельные сумки, группа вскарабкалась на спины Драконов. — Даже не верится, что теперь здесь одни развалины… — прошептала Паула. — Все готовы? — громко спросила Арья. Он в последний раз окинул взглядом такие знакомые очертания, теперь — очертания чего-то, что ушло от него навсегда. Когда в небе появилось уже знакомое свечение — Сапфира взмахнула крыльями, точно ветрилами, и залетела внутрь, оставляя позади то, что когда-то было такой важной частью их жизни. Столица встретила их лучами утреннего солнца, прохладным воздухом, и удивленными возгласами людей, которые стали свидетелями того, как с портала вылетают десятки драконов всевозможных цветов и размеров. Все-таки, судьба имеет чувство юмора: когда-то он улетал отсюда, даже не думая о возможном возвращении, а сегодня уже во второй раз он возвращается в Алагейзию, которая никак не хочет его отпускать. Адреналин немного начал утихать, и он впервые понял, что смертельно устал, хотя любые попытки уснуть сейчас бы закончились провалом. Встряхнув головой, он наблюдал за тем как Сапфира приблизилась к центральной части замка. Открыв сознание, он попытался найти Насуаду, но в замке ее точно не было. Как и не было в ближайших к нему окрестностях. Дилары тоже не было. Внутри все снова сжалось от плохого предчувствия. Сапфира приземлилась и он соскочил вниз. Навстречу Всадникам спешил невысокий молодой мужчина. На нем была броня, а в руке сверкал клинок. Кажется, он отвечал за городскую стражу, а также личную охрану самой Насуады. Джорах. Увидев кровь на его броне, Эрагон в который раз ощутил тупую боль в сердце. — Ваше Величество, — он уважительно поклонился, заинтересованно осматривая компанию. — Королева не предупреждала о вашем визите. Губитель Шейдов… Что вас привело к нам? — Где она? — спросил Муртаг. Он с такой силой сжимал рукоять меча, что костяшки пальцев стали абсолютно белыми. — Это её кровь? — Что произошло? — спросила Арья. — Это произошло этой ночью. Её покои были атакованы, раззаками. Джормундур, и вся её стража погибла. Она попросила меня привести все в порядок, а сама улетела с королем гномов в Драс-Леону. Ее еще нет, но если пожелаете — я прикажу подготовить вам комнаты. — Она улетела с Ориком? Но почему именно Драс-Леона? — спросила Арья, но Эрагон уже не слышал дальнейшего разговора. Значит, это было правдой… Он не только не защитил свой остров и своих воспитанников, он полностью провалился как вассал Насуады, которой он присягнул на верность и защиту. Он подвел абсолютно всех, кого должен был защитить; всех, кто на него полагался и в него верил… И у него был только один шанс искупить свою вину. Раз он не в состоянии вернуть к жизни тех, кто умер, он может отомстить за них. Желание мести еще никогда не было таким сильным и всепоглощающим. Тьма в его душе еще никогда не была такой глубокой и непроницаемой. Ему хотелось крушить и ломать все, что было вокруг. «Этот трус даже не имел достаточно смелости, чтобы лично встретиться со мной! Подлая собака, умеющая только направлять своих людей, но не сражаться в открытую!» — Сапфира была не менее разозленной. Эрагону показалось, что даже её глаза сейчас извергали огонь. «Как насчет того, чтобы нанести ему визит?» — спросил Эрагон, глядя на Анжелу. В этот раз он свой шанс не упустит. Заметив его пристальный взгляд, колдунья подошла поближе. — Покажи мне где он, — сказал он, глядя прямо в её глаза. — Ты сейчас не в том состоянии, — ответила Анжела. Её ровный тон только окончательно взбесил его. В иной ситуации он бы никогда не позволил себе подобного, но сейчас его разум уже не контролировал его тело, отдав контроль желанию Мести. Он схватил ее за плечи, вжав в тело Сапфиры. — Ты сделаешь это, либо я за себя не отвечаю, — прошипел Эрагон. — Прошу, не провоцируй меня. «Анжела, просто сделай это, — Сапфира поддержала своего Всадника, хищно облизывая зубы. — Этот подлец заплатит своей жизнью за смерть моих братьев и сестер!» — Ведьма, сделай это, — Муртаг оказался еще менее вежливым, нежели Эрагон, и схватил Анжелу за горло. Его глаза снова налились кровью и бешено пылали. — Я долго думать не стану. ГДЕ ОН? Немного подумав, она кивнула, и Муртаг ослабил хватку, направляясь к Торну. — Это у вас семейное, или как… — прошептала колдунья, потирая горло. Заметив, что они снова садятся на Драконов, Арья пошла в их сторону. «Эрагон, куда вы…» «Прости», — прошептал Эрагон и произнес заклинание, которое приковало ее и Фирнена к земле. «Эрагон!!!» — но её мысленный крик исчез, когда они залетели в портал… Первым, что он заметил — был обширный лес, разбегающийся на многие мили вокруг. Дубы, клёны, липы, ясени убегали в небо, злобно топорща свои ветки, угрожая всяк сюда входящему. По правую сторону леса шумело море: волны убывали и прибывали в размеренном неизменном ритме, зазывая к себе морских волков, любивших пригубить рюмку-вторую. Краем глаза он заметил паруса. У Эйнара есть еще и свой флот? Далеко слева, на холме, также укрытый лесом, располагался огромный замок, окруженный лесом. Он был огромным: вся его площадь занимала несколько добрых миль, простираясь куда-то на северо-восток. Стены были сделаны с прочного камня, укрепленного деревом. Ветер был ледяным: наверное, здесь зима была совсем близко. «Это здесь?» — спросил Эрагон. Анжела, сидевшая позади него, тяжело сопела, стараясь привести в норму дыхание. Эрагон положил руку на её плечо, отдавая ей часть своей силы. Она кивнула и Эрагон вытащил Брисингр с ножен, готовясь к атаке. «Лучше попытаться пройти незамеченными», — предложила Сапфира, но её дальнейшие размышления прервал рёв в облаках. У него есть еще драконы? Сколько же душ искалечил этот неверный? Проклятье, сквозь драконов пробраться будет намного сложнее. Он начал шептать заклятие, и вскоре они все просто исчезли. Исчезла даже тень, которую оставляли гигантские тела Сапфиры и Торна. Поднявшийся ветер всполошил ветви, и вверх взлетела стая маленьких птиц. Их движения были больше похожи на бег оленей, за которыми гнался тигр. Ледяная тварь, размеры которой превышали размеры Сапфиры, пролетела над их головами, так и не учуяв их присутствие. «Если у них тут пещера — надо атаковать их первыми, за ним!» — Дракониха последовала за противником, и вскоре поняла, что он летит в сторону моря. Чем ближе они были к побережью, тем сильнее становился скрежет железа, словно кто-то регулярно бил молотом по твердой поверхности. Бриз ласково коснулся его волос. Очертания парусов становилось все ярче. Когда они покинули лес и оказались над водой — Эрагон ощутил как под ложечкой все ёкнуло. Десятки, если не сотни кораблей, стояли пришвартованными у берегов, ожидая своего отплытия. Некоторые уже отплыли достаточно далеко от берега. С высоты полета они казались маленькими черными точками, которые растеклись по поверхности океана. Сколько их? На каждом из кораблей был черный парус, где был нарисован крестообразный знак с загнутыми под прямым углом концами по часовой стрелке. Тот самый символ, который был на кинжале Эйнара, которым он любил терзать его плоть во время заключения. Над кораблями кружилось около десятка драконов: все похожие на ожившую кучу льда, с голубыми глазами, острыми зубами и смертоносными шипами. Раз, два, три… Примерно на тридцать восьмом он просто сбился со счета. Сапфира пошла на снижение и вскоре он понял, что на каждом корабле было около десятка орков. Кто-то работал со снастями, проверяя их общее состояние, кто-то маневрируя на мачте, пытался справиться с непослушным парусным вооружением. «Сколько их тут?» — спросил Муртаг. «Не менее нескольких десятков», — ответил Эрагон. Улучшив слух, Эрагон начал прислушиваться к разговорам, однако так не понял ни единого слова. Как эти твари вообще понимают друг друга? Среди непонятного потока бормотания и звуков, похожих на кряканье раненого гуся, он услышал одно знакомое слово. Элесмера. Элесмера… Неужели эти твари готовятся к отплытию в Дю Вельдерварден? Острое зрение заметило еще одно движение: на ближайший к берегу корабль карабкались люди. Взглянув на одного из них, он отпрянул от ужаса. Синие глаза… Синие глаза этих … людей был и похожи на чистое небо. Орк, наверное, будучи каким-то проверяющим, выдавал каждому из них меч и толкал на палубу. И только когда он понял, что линия с желающих попасть на борт начинается где-то в глубине острова, Эрагон осознал опасность каких масштабов прямо сейчас надвигается на Алагейзию. Их не было десять, или сто, их явно было больше. Сапфира полетела снова в глубину острова, пытаясь понять, где заканчивается толпа ходячих мертвецов. Казалось, что этой темной армии нет ни конца, ни края. Неужели их тут сотни тысяч? Казалось, что даже если сложить вместе все армии гномов, ургалов, людей и эльфов — их все равно будет меньше. И лишь когда след привел их к огромнейшей площади перед замком, размеры которой были сравнимы с размерами самой столицы гномов, Эрагон понял: количество врага вполне могло достигать миллиона. Орки и мертвые собрались перед домом своего повелителя, воинственно размахивая руками налево и направо. Смерть. Казалось, что это была сама смерть, готовая уничтожать все, что попадется им по дороге. Все сны и видения оживали просто у него на глазах. «Они готовятся атаковать Алагейзию. Нельзя позволить этим кораблям добраться к материку, иначе всей Империи конец», — сказала Сапфира. «Атакуем сейчас», — решительно сказал Эрагон, однако усталость обхватила его так сильно, что у него практически не осталось сил, чтобы просто удерживать меч в руках. Все также оставаясь незамеченными, Сапфира и Торн улетели вглубь острова, и, убедившись, что никакого хвоста нет, Эрагон был вынужден отпустить заклинание невидимости. «Их слишком много, — Анжела отрицательно махнула головой в стороны. — Сейчас вы не сможете победить миллион мертвых, орков, потопить корабли, а потом ещё и сразиться с десятками драконов, которым вы уступаете в размерах». «Пускай попробуют одолеть нас. Надо добивать их сейчас!» — возразил Муртаг. «Мы с Сапфирой можем взять на себя мертвых, потом — корабли», — ответил ему Эрагон. — Да услышь меня, Всадник! — внезапная пощечина Анжелы подействовала на него достаточно отрезвляюще. — Вам ваши жизни вовсе не дороги? Я привела вас сюда, чтобы охладить ваш пыл, но не для того, чтобы вы были схвачены в плен, либо погибли! Нам не одолеть стольких сразу в одиночку, ни моих, ни даже ваших сил не будет достаточно для такого! С вами нет Элдунари, вы уже потратили слишком много энергии в бою, а жизненная сила имеет свойство заканчиваться, и что тогда?! Либо мы будем убиты, либо нас будут пытать, причем так жестоко, что Ад покажется самым настоящим Раем! Если нас схватят — то Алагейзия останется в полном неведении того, что на них надвигается. Кто возьмет на себя управление, если Насуады уже нет? Своих учеников тоже хотите оставить на произвол судьбы, позволить им стать жертвами этого некроманта? «Но уйти отсюда просто так это никак уж не решение!» — возразил Эрагон. «Иногда самым разумным действием является не вступать в драку с противником, сила которого превышает твою. Мы должны вернуться и предупредить всех об опасности. Это самое разумное, что ты можешь делать сейчас, Губитель Шейдов». «Если мы вернемся сейчас — то вся эта армия будет в Алагейзии». «А если попытаешься бороться с ними, будучи истощенным предыдущими битвами — будешь схвачен, и корабли все равно прибудут к месту своего назначения, — боролась с ним Анжела. — Только вот Арье некому будет рассказать о том, что движется к её королевству. И кроме того, ты не знаешь сколько кораблей уже отплыло! А их там не менее нескольких десятков. Нам надо возвращаться». «Она права, Эрагон, — заговорила Сапфира. — Мы с Торном сумеем убить десяток драконов, может два, но убить все то, что сейчас здесь — задача слишком тяжелая. Я помню каковы они в бою, Эрагон, этих мертвых не способен убить даже мой огонь! А у нас нет права на ошибку. Я по-прежнему жажду попробовать какова на вкус кровь Эйнара, но жизнь моих детей мне куда дороже его шкуры». Стараясь не обращать внимание на пожирающую его ярость, Эрагон понимал, что Анжела и Сапфира были правы. На кону стояло будущее не только драконов, но и всей Империи. Поэтому шанс у них был только один. И вступать в бой, не будучи полностью уверенным в своем успехе, ему не очень хотелось. «Возвращаемся в столицу», — спрятав меч, Эрагон вскарабкался на седло, злостно окинув взглядом роковой лес. Тучи надвигающейся войны овладели его мыслями.