Бунтарь

— Кофе! — дверь открылась в тот самый миг, когда Киллиан уже готов был взвыть от отчаяния. — Умоляю! Полкоролевства за ложку кофе! Завёрнутый в цветастую шаль омега, лет тридцати с хвостиком, ласково улыбнулся, но проход загородил, прислонившись плечом к дверному косяку: — Даю четыре ложки, и ты посидишь с детьми в субботу вечером. — До десяти, — с готовностью кивнул Килл, потрясая пустой чашкой. — Потом на работу нужно. Омега хмыкнул, задумчиво потеребив многочисленные нити ярких стеклянных бус на шее, и, наконец, отодвинулся в сторону: — Знаю я твою работу… Ладно, заходи. — Раз знаешь, то чего так спокойно доверяешь мне своих спиногрызов? — усмехнувшись, Киллиан рванул на крохотную кухню двухкомнатной квартирки. — Потому что Бог видит все, — омега устало потопал следом, — а соседи — еще больше. — И что это вообще значит? — То, что будь ты маньяком — я бы заметил. Да и карты показали, что человек ты хороший. Думаешь, я не сделал расклад, как только ты сюда въехал? — Ну раз карты показали… — Киллиан хохотнул, заливая кипятком растворимый кофе. — Не умничай! А то скажу, что пора самому начинать закупаться продуктами! В холодильнике, небось, тоже мышь повесилась? Ладно, можешь не отвечать… Садись за стол, дети как раз завтрак не доели. — Ты мой спаситель, Сидни. Неделя просто сумасшедшая… какие там магазины… — Ох, Килли, — Сидни поставил перед ним тарелку с тостами, — будь поаккуратней со своей… работой. Ко мне тут на днях приходил один клиент и сказал… — А разве то, что рассказывают гадальщикам, не конфиденциально? — прыснул Килл. Сидни насупился и с громким стуком бахнул банку джема на стол: — Сказал, что на прошлой неделе полиция задержала нескольких ребят! И, скорее всего, их ждёт суд и тюрьма. — Знаю я, о каких ребятах речь, — вздохнул Киллиан, намазывая джем на хлеб. — Болваны были, вот и попались. — А ты, значит, шибко умный? — Не шибко, — улыбнулся альфа. — Но и не тупой. — Я, пожалуй, промолчу… — Лучше выкладывай, куда в субботу вечером намылился. — Ну… — омега нервно подёргал разноцветные бусы на шее. — Свидание у меня. — Хоть не алкоголик опять? — Упаси боже, — поджал губы Сидни. — Бизнесмен. — И где же ты познакомился с этим «бизнесменом»? Неужели он пришёл к тебе узнать, что шепчут ему Таро, да вещают линии на руке? — Смейся-смейся… Кстати, я недавно и на твоё будущее расклад делал. — О господи. — И в твоей жизни скоро появится бета. — Бета?! — Ага, именно бета. В течение года. Красавчик с тёмными волосами. — Тёмными, говоришь? — прищурился Киллиан, засовывая в рот очередной тост. — Твои Таро там точно ничего не напутали? Волосы тёмные, но должен быть омега. — А что, уже есть кто-то на примете? — Ну… — альфа отхлебнул кофе и непривычно смущённо усмехнулся. — Есть. — Хоть не алкоголик опять? — Туше. — Око за око. — Но вообще-то Пит не был алкоголиком. — Ага, — Сидни забрал из рук Килла пустую чашку и подошёл к раковине. — Просто постоянно был под градусом. Знаем мы такое. — Раз уж разговор зашёл — Гарри больше не достаёт? — Как предписание от полиции получил, так и не достаёт. Дети, правда, иногда спрашивают, где он… Ой, не хочу о нём даже думать. Рассказывай лучше, что там за омега. Или я сразу несу колоду? — Ох, с чего бы начать… — вытерев губы салфеткой, альфа тихо засмеялся. — Наверное с того, что он не похож ни на одного омегу, с которым я знаком. Или с того, что я совершенно не знаю, что мне делать дальше… — Ты? Не знаешь? — Представь себе. — Ясно. Значит, несу колоду! Семь потрёпанных выцветших карт легли на стол рубашкой вверх. — Двойка кубков, — радостно пояснил Сидни, открыв первую. — Это хорошо, очень хорошо. Новые отношения, которые приведут к чему-то большому и крепкому. Взаимная симпатия, полное взаимопонимание. — Многообещающее начало! Продолжай… Вторая карта — и на Киллиана уставилось перевёрнутое морщинистое лицо седого старика. — Отшельник, — голос Сидни прозвучал напряжённее. — Положение перевёрнуто, хм… Побег. От реальности или от обстоятельств. В отношениях один из партнёров будет бежать от них. — Бежать? Сидни развёл руками: — Это необязательно физический побег. Омега может просто сомневаться. — Да и это не особо радует! — Килли, нельзя судить обо всём по одному Аркану — мы смотрим на расклад в целом, — Сидни перевернул следующую карту, и Киллиан увидел волка с собакой, воющих на чёрный полумесяц. — Ох, Луна… Это непростой Аркан… Луна означает обман, скрытую опасность, тёмные дела, которые проворачиваются за спиной. Волк и собака — беспокойство и страх. Тонкие омежьи пальцы взяли четвёртую карту, открывая взгляду рисунок проткнутого мечами тела. — Десятка мечей, — глухо сказал Сидни. — Предательство, крах, потеря, болезненный разрыв… — Всё, я понял. — Болезненный для обеих сторон. Карта означает тупик и безнадёжность. — Хорошо, давай уже следующую. — Башня. Перевёрнутая. Ох… — Ну что ещё? — Один из сложнейших Арканов. Разрушение, катастрофа, утрата… — Они же были только что! — Киллиан ткнул пальцем в предыдущую карту. — Твои Таро вообще показывают хоть что-то хорошее? Ладно, Сидни… — альфа резко поднялся на ноги. — Я лучше пойду. — Осталось ещё две. — Думаешь, они спасут ситуацию? — Килли, не расстраивайся, это просто карты. — И такое мне говорит таролог? — Хорошо, — омега тяжело вздохнул. — Хочешь правду — пожалуйста. Расклад плохой, даже ужасный. Много боли принесут эти отношения. Вам обоим. — А это, — Киллиан схватил самую первую карту. — Это же хорошо? Ты сам сказал: полное взаимопонимание, отношения, которые приведут к чему-то крепкому, разве нет? — Нужно смотреть на весь расклад целиком, а не на один Аркан! Вот это, — Сидни поднял Отшельника, — вместе с Двойкой кубков значит одиночество и отсутствие любви. А с этим, — он помахал Башней, — полное разрушение отношений. С Луной — любовный треугольник. — Треугольник? — С десяткой мечей — разочарование. Что-то c этим омегой не так… Мой тебе совет — не общайся с ним. Килл сжал челюсти и замотал головой: — Мы встречаемся сегодня ночью. Он… мне кажется он то, что нужно, Сидни. Такого я бы повёл знакомиться с родителями, понимаешь? — Понимаю. Но всё-таки очень советую, — перевернув шестую карту, Сидни открыл сидящий верхом на чёрном коне скелет с косой в руке, — изо всех сил постараться не влюбляться. Глядя на тёмные окна белоснежного особняка, Киллиан жалел, что вместо изучения теории вероятностей постоянно сбегал с уроков математики, чтобы втихаря покурить за школой в компании таких же лоботрясов. Но одно, безо всяких там Эйнштейнов, он знал наверняка: фатальную ошибку можно совершить в обоих случаях. И если продолжить общаться с пирожком — «катастрофа и разочарование», вот ведь Сидни нагадал! — и если навсегда разорвать с ним связь. Но нет ничего хуже, чем делать важный выбор только потому, что так сказали карты. А судьба Киллиана — та ещё дура: может, ещё зазевается и забудет устроить плановый конец света сразу после их с пирожком взаимных признаний в любви. Да и вообще, когда в жизни всё идёт гладко — это слишком подозрительно! Будто тебе скоро помирать, но боги сжалились и решили выдать скопом все неистраченные за будущие годы хорошие события. А Килл собирался жить долго и счастливо. Может, со сложностями и Десятками мечей — будь они неладны! — но точно лет до восьмидесяти, рассказывая всем вокруг о своих похождениях во времена такой далёкой, но очень бурной молодости. И особенно о том, как он стоял под окнами одного очаровательного виконта, ожидая, когда тот спустится к нему на свидание. Дружеское — Киллиан довольно усмехнулся — но всё же свидание. Глаза Найджела испуганно блестели в темноте, стоило альфе подхватить его за талию, помогая слезть с дерева. — Добрый вечер, — робко пискнул омега и шагнул назад. Пальцы рефлекторно сжали пустоту, перестав ощущать мягкую дорогую ткань чужого пальто. И такое же мягкое, тёплое тело под ней. Нет, ну какие Десятки мечей и катастрофы? Перед Киллианом стоит самый настоящий плюшевый медвежонок. — Добрый, — альфа улыбнулся, с удовольствием рассматривая невысокую фигурку и вдыхая сладкий запах корицы. — А ты чего дрожишь? Можешь не бояться, я уже поужинал — так что тебя есть не буду. Робкая улыбка тронула губы омеги, и Киллиан понял, что дал обещание слишком опрометчиво. То, как вёл себя Найджел — так непривычно и совершенно непохоже на всех, кого Киллиан знал прежде — заставляло мурашки табуном бегать по спине. Омега краснел, когда его усаживали на высокий мотоцикл, и смущался от ненарочных — ага, ну конечно — прикосновений к подбородку, пока ему застёгивали шлем. А пальтишко… Ну просто прелесть. Как и выглядывающий из-под него белый воротничок, бежевые клетчатые брючки и аккуратные ботиночки на шнурках. Которые немедленно хотелось снять: и ботиночки, и пальто, и тем более эти чёртовы брючки… — Хватайся, — бросил Киллиан через плечо, с удовольствием ощущая, как с обеих сторон в него крепко вцепились маленькие омежьи ручки. — Только не слишком быстро, — раздалось за спиной. — Пожалуйста. — Разумеется, мой принц. Шум возбуждённо гомонящей в парке толпы был слышен даже сквозь рев мотора. — Порядок? — на парковке Киллиан внимательно всмотрелся в слегка очумелое лицо. Найджел смущённо кивнул, глядя на оживлённое скопище самого разношёрстного народа. — Тебе понравится, обещаю! Омега кивнул второй раз, но неуклюже спрыгнув с мотоцикла, тут же растерянно взялся за предложенную Киллианом ладонь. — А здесь всегда так много людей? — стараясь не кричать, Найджел встал на носочки, чтобы дотянуться до уха альфы. — Это ещё мало, — Киллиан повернул голову, и они стукнулись носами. — Извините, милорд. Боже, ты такой милаха, когда краснеешь… Просто держись за меня и ничего не бойся. Найджел действительно робко жался к боку Килла, пока тот напролом пёр к фургончикам с едой, нагло распихивая локтями всех, кто попадался на его пути. Сказать, что пирожок выглядел пришибленным, значило не сказать ничего — и альфа рискнул положить руку на узкое плечо, притягивая тёплое тело поближе. — Смотри, это Грин-парк, — он наклонился к кудрявым волосам. — Как я уже говорил, каждую ночь с пятницы на субботу здесь крутят фильмы. В обычное время тут тоже людно, но не настолько. Вон там продают еду, куда мы, собственно, и идём. Я же обещал тебе бургер? Потом усядемся на места, и там уже не будет такой толкучки, как сейчас. Ну же, пирожок, ответь хоть что-нибудь! А то я уже переживаю… — Да, вы писали про бургеры. Спасибо. — Пока не за что. Да и хватит меня за всё благодарить! Это нормально, что альфа покупает омеге вкусненькое. Или у вас, аристократов, так не заведено? Когда ты ходил на свидания, кто угощал? — Я… я не был на свиданиях. Глаза Киллиана округлились, а в груди разлилось странное удовлетворение: — То есть это твой первый раз? Ну-ка подожди! А тот поцелуй? Тоже, получается, первый? Чуть нахмурившись, Найджел дёрнул плечом, но чужую руку всё-таки не сбросил. — Я думал, мы договорились не вспоминать тот инцидент… — Не повторять его, — поправил альфа, расплываясь в улыбке истинного Чеширского кота, и принюхался к сладкому запаху корицы. — Нет, не могу поверить, что такого кроху до меня никто не целовал! Да эти щёчки нужно зацеловывать каждый день. Заметив, как омега снова заливается краской, Килл не выдержал. Наклонился и быстро чмокнул алеющую скулу. — Перестаньте! — тут же подскочил Найджел и остановился так резко, что в него врезался идущий сзади альфа с ирокезом на голове. — Чё встал на проходе?! — заорал тот. — Ты тут не один, недоросток! В одно мгновение Килл задвинул Найджела себе за спину и схватил альфу за грудки: — Тебя папаша в детстве манерам не научил?! Ты как моего омегу назвал, кретин?! — Ладно-ладно, парень! — альфе пришлось приподняться на носки, чтоб оказаться с Киллианом приблизительно одного роста. — Полегче! Ну погорячился! — Извинись перед ним! — Не нужно, — растерянно забормотал побледневший Найджел. — Всё в порядке, сэр, простите, что загородил вам дорогу. Киллиан, отпустите его, пожалуйста. Килл вздохнул — ну что с этим маленьким принцем делать? — но альфу всё-таки отшвырнул. — Ох, пирожок… — когда ирокез торопливо скрылся в толпе, Киллиан снова собственнически положил руку омеге на плечо. — Этому придурку в морду дать нужно было! А ты перед ним извиняешься… Вежливый какой… Ну что ты? Испугался? Вот и зря — я же рядом! — Спасибо… — Так, что я говорил про бесконечные благодарности? — Нет, Киллиан, — на него уставились большие распахнутые глаза, — правда, спасибо. Я сначала испугался, а потом вы заступились… — Ой, да не стоит, пирожок, — альфа наклонился и чмокнул омегу в кудрявую макушку. — Ну чего ты снова смущаешься? Такие поцелуи тоже запрещены виконтам? — Вы же обещали мне. — Так я и не в засос! Ла-адно… — Килл засмеялся под сердитым взглядом Найджела. — Ладно, понял… Значит, в щёчку тоже нельзя было? — Нельзя… Ой! Омега вздрогнул, когда губы Киллиана коснулись кончика его носа. — А сюда? — альфа даже не скрывал своего веселья. — Сюда тоже не разрешаешь? — Киллиан, я же вас попросил! Вы поклялись, что не будете, а я поверил и поехал с вами… — И мне безумно приятно, что ты поверил! Хорошо, прости… К сожалению — твоему, не моему — смущать тебя мне нравится так же сильно, как и целовать. Вот, снова! Ну просто прелесть… Очередь у фургончика с едой была действительно впечатляющей, но Килл уверенно потащил Найджела в самое начало. — Я здесь стоял, просто отходил, — с ослепительной улыбкой заявил Киллиан двум уже было возмутившимся бетам и протиснулся к окошку. — Здорóво, Рей! — Здорово, Килл, — обречённо усмехнулся тучный альфа в белом фартуке. — Снова лезешь без очереди? Нет, ну не стыдно дружбой пользоваться? О, а я смотрю, ты не один… — Ага, — Киллиан гордо подтолкнул омегу вперёд. — Это мой Найджел. — Здравствуйте, — выдавил он, явно застеснявшись такого представления. — Здравствуйте, — хохотнул здоровяк и, окинув его с ног заинтересованным взглядом, покачал головой. — Ну и что заказываем? — Два с сыром и беконом, — тут же ответил Килл. — И две колы. Большие. Парковая аллея была украшена зажжёнными мигающими фонариками, а прохожие носились мимо, поражая многообразием одежды и самыми разными цветами волос. Однако Киллиан смотрел только на омегу в скромном тёмно-синем пальтишке. Найджел — то ли наконец-то осмелев, то ли просто позабыв о своей робости — вертел головой и глазел по сторонам чуть ли не с открытым ртом. А затем так изумлённо уставился на гигантский бургер, который Рей сунул ему в руки, что Килл не сумел сдержать смех. — Он слишком большой, — неуверенно начал омега. — Просто огромный… Киллиан закусил губу, представив в каком ещё контексте могли бы прозвучать эти слова, и от греха подальше потянул Найджела к зоне кинопоказа. Но тут же об этом пожалел. Оказавшись сидящим на раскиданных по траве креслах-мешках вплотную к пирожку, все мысли альфы сводились только к одному: в этом кресле будет очень удобно завалить потерявшего бдительность омежку на спину и как следует зацеловать пухлые щёчки. Но после такого виконт точно сбежит из парка как угорелый — с перепугу домчав на своих двоих до самой Белгравии. — А чего это ты не ешь? — Киллиан кивнул на нетронутый бургер. Люди активно рассаживались по местам, но до начала фильма оставалось ещё минут десять. — Давай-давай. Уверяю, один раз попробуешь, и всё — зависимость. Это тебе не просто какой-нибудь бутерброд. Ржаная булочка, сочная говяжья котлета, свежий помидор, листья салата, нежнейший сыр, хрустящий бекон и, конечно, фирменный соус Рея, секрет которого он не откроет даже под пытками… Ну что? Слюнки потекли? — Потекли, — смущённо заулыбался Найджел. — Тогда давай, ешь скорее! Хочу увидеть твою реакцию. На секунду засомневавшись под пристальным взглядом, омега всё-таки откусил первый кусок. — Ну как? — Господи… — только и выдохнул Найджел. — Вкусно? — Очень! Наверное, я никогда не ел ничего вкуснее… Хоть и повар моего друга Бенджамина постоянно готовит очень изысканные блюда. — Повар… — повторил Киллиан с нервным смешком. — Я тут его бургером удивить пытаюсь, а у него — «повар»! Ну-ка, стой… Не крутись, — забрав из пальцев омеги салфетку с логотипом «Бургеры Рея», альфа вытер уголок его губ и невинно пожал плечами. — Соус. Лицо Найджела грозилось вот-вот приобрести абсолютно идентичный красному соусу цвет, но тут киноэкран засветился синим. Из здоровенных колонок зазвучали первые ноты классической диснеевской заставки, зрители сразу зашумели аплодисментами и улюлюканьем, а Найджел как зачарованный уставился на появившийся логотип в виде белоснежного замка. — Приятного просмотра, милорд, — шепнул Килл прямо в маленькое ушко, отчаянно борясь с желанием прикусить нежную мочку, когда омега в сотый раз залился краской от такой невинной близости. Следующие полтора часа тянулись целую вечность, за которую Киллиан не запомнил абсолютно ничего из происходящего в кадре. Да чего уж там, включи сейчас кто-нибудь фильм ужасов, альфа бы и не заметил разницу — глаза были прикованы только к профилю Найджела. Килл не мог перестать лыбиться как последний идиот, глядя на по-детски искренние эмоции, сменяющиеся на чужом лице: распахнутые глаза и хмурящиеся брови на волнительных сценах, открытая улыбка и тихий мягкий смех — на весёлых. Положить ладонь на обтянутую бежевыми брючками коленку хотелось так сильно, что дёсны над альфьими клыками начинали зудеть от нетерпения. Слегка сжать, скользнуть выше — по округлому бедру к талии — а затем наклониться, чтобы коснуться приоткрытых от удивления губ своими. Хотелось смутить этого кроху, заставить его вздрагивать, краснеть и ахать, но потом — почувствовать, как маленькие пальчики беспомощно цепляются за кожаную куртку, а губы начинают неумело отвечать. Чёрт, да будь на месте Найджела любой другой омега, Киллиан бы уже давно так и поступил! Но рядом находился не кто иной, как сам маленький принц, для которого поцелуй в щёку — действие самое что ни на есть вопиющее. Потому, сжав зубы, когда Найджел внезапно заёрзал в кресле и почему-то сконфуженно опустил глаза, Киллиан заставив себя повернуться к экрану. И тут же понял, в чём дело: сидящая прямо впереди парочка начала увлечённо обмениваться слюнями. Альфа снова скосил взгляд вбок, чуть не засмеявшись при виде стыда омеги. Господи, да откуда это чудо вообще свалилось на его шальную патлатую голову? И главное — за какие такие заслуги? Вот вам и Отшельники с Десятками мечей: Киллиану просто придётся долго убеждать этого святошу, что в поцелуях нет ничего зазорного. И чем ниже они приходятся — тем выше проявляются чувства. Мультфильм закончился, парк начал быстро пустеть, и Найджел, неловко переминаясь с ноги на ногу перед припаркованным мотоциклом, улыбался так искренне, что Киллиан твёрдо решил таскать этого малыша в кино каждую пятницу. И ничего, что придётся всё время отпрашиваться с «работы» у Грэга, потому что ночь на субботу — жаркое время. Ну получит по шее, может быть — но не впервой же. — Я знаю, вы просили не благодарить вас, — наконец произнёс омега. — Но я очень хочу сказать вам спасибо. Это было просто… просто волшебно, если честно, — он засмеялся, смутившись от собственных слов. — Никогда не делал ничего подобного. — У тебя ещё многое впереди, пирожок. Но только пора бы уже нам перейти на «ты», не думаешь? Как-никак мы с тобой даже целовались. — Киллиан… — Ладно, прости, — хохотнул альфа. — Не смог сдержаться. Так что, договорились? «Ты»? — Х-хорошо, — неуверенно кивнул Найджел. — Тогда, спасибо… тебе. — Килли, — подмигнул тот. — Нет… Всё-таки Киллиан. — Ну хорошо, милорд, я буду ждать сколько потребуется. Это же не последнее наше свидание, я надеюсь? Эм… Найджел? Килл нахмурился, глядя на внезапно странно побелевшее лицо. — Найджел? Всё в порядке? Распахнутые глаза омеги испуганно забегали, а в следующий миг Найджел, к полному недоумению альфы, рванул в ближайшие кусты. Лишь раз ошарашенно моргнув, Килл тут же бросился следом. — Пирожок, что случилось?! Было темно, но он сумел различить согнувшийся силуэт омеги и довольно характерные звуки. Найджела тошнило. — Боже, малыш, плохо? — Уйдите… — прохрипел тот. — Не смотрите, пожалуйста… — Я сейчас! Секунду! Килл метнулся к мотоциклу и, быстро вытащив из кофра бутылку воды и салфетки, которыми он обычно протирал фары, помчал обратно. — Держи, малыш. — Не смотрите на меня, прошу… — Ну дай помогу. Уже немного легче? Господи, если бы я знал, что ты такой… чувствительный, никогда бы тебя таким жирнючим бургером не накормил. Ну иди сюда, давай моську вытру. Вот салфетки. Найджел всхлипнул совершенно отчаянно, но салфетки торопливо забрал. — Простите, пожалуйста, мне так неловко… — Да ты чего?! — тут же замотал головой Киллиан. — Не извиняйся! Это я прощения просить должен! Накормил принца фастфудом… Всё, теперь будем есть только эту… органическую пищу, вот. Ну как ты? Немного получше? Держи водичку. — Господи… — чуть не плакал омега, взяв из рук Килла бутылку. — Как же стыдно… — А ну отставить слёзы! Все мы люди, ничего стыдного здесь нет. Я вон вообще такое вытворял, когда напивался в старшей школе… Вот это настоящий позор! Рассказал бы тебе, чтоб ты посмеялся, но лучше не буду — а то ещё общаться перестанешь. Ну что ты? Ну не смущайся. Так, водички попил? Молодец. Больше не тошнит? Давай прогуляемся с тобой немного или просто на лавочке посидим, чтобы сразу на байк не запрыгивать. — Не стоит, правда. Лучше поскорее домой. — Ой, ясно… Милорд теперь меня вообще избегать начнёт, да? Не отвечай — по глазам вижу, что так оно и будет. А я этого не хочу! Поэтому давай лапку и вылезай из своих кустов. Ветки зашуршали, и Найджел опасливо шагнул на мощённую парковую дорожку. Киллиан одобряюще кивнул и потряс протянутой рукой: — И лапку. Давай. — Не дам… — Пирожок. Обречённо вздохнув, омега ещё раз вытер пальцы влажной салфеткой и неуверенно положил их в широкую альфью ладонь. — Вот и умница, — улыбнулся Килл, потянув его за собой. — А сейчас на лавочку. — Вы теперь запомните меня, как омегу, которого стошнило на свидании… — Во-первых, это будет не худшее впечатление об омеге после первого свидания. А во-вторых, несмотря ни на что, я запомню тебя как самого милого плюшевого медвежонка на свете. Даже если ты напьёшься и примешься танцевать на барной стойке. — О, боже… И такое бывает? Киллиан рассмеялся: — Ох, виконт, ваша невинность просто очаровательна. Кстати, ты снова говорил мне «вы»! Так дело не пойдёт. — Прости. — И снова извиняешься! Нет, ну сколько ещё привычек в этой кудрявой головке нам с тобой предстоит преодолеть? Но пока давай договоримся хотя бы о трёх: обращаешься ко мне на «ты», не извиняешься, не благодаришь по всякому поводу и не избегаешь меня после сегодняшнего. Идёт? — Это уже четыре… — Идёт, пирожок? — Идёт… — Вот и отлично! А теперь лучше расскажи, понравился ли тебе мультик.