***
Уже стемнело. Сумерки прошли, и на улицах стал ярче проявляться звук сверчков в траве. Луна поднималась всё выше и выше над землёй. Тусклый лунный свет слабо пробивался сквозь рябь облаков на небе, где какая-нибудь звезда загоралась с каждой минутой, а какая-то гасла. Что-то далеко-далеко мелькало и маячило сквозь оспу звёзд. Скорее всего это спутники или самолёты. Дороги освещали фонари, тёплый свет окутал их. Температура заметно снизилась, четырнадцать градусов не сравняться с двадцатью четырьмя прошлым днём. Из скромного двухэтажного дома доносились громкие разговоры. Все сидели за столом и обсуждали последние новости, достижения ребят в учёбе, их подготовку к экзаменам. Сезар сидел посередине, Сара напротив Марка и мальчики друг перед другом. — Как у вас с альтернативами дела? — интересуется Сара, делая глоток красного полусухого. — Так и не поняла до конца. Поймали всех или что там? — Ох, альтернативы, альтернативы… — алкоголь мешал Сезару собрать мысли в кучу. Воспоминания затуманивались и было трудно рассказать всё как есть. Стараясь всеми силами не показывать, что кое-кто у нас даже припомнить недавние события не может, Торрес рассказывает потихоньку и с придельной осторожностью. — Значит, у нас есть книга… В этой книге есть спо- — В одной старой книге, которую Сез нашёл в подвале церкви, не знаю, что он там делал. Есть способ, ритуал, как можно избавиться от альтернативов раз и навсегда. Нам только надо найти нож Сезара и мой пистолет… Хоть убей, я не помню, куда его сунул, — Марк резко прерывает Торреса и его пьяные рассказы, откидываясь на спинку стула. Он был трезв, в отличие от некоторых. — Да, спасибо… — Сезар прикрывает своё лицо, дабы не было видно лёгкого смущения от того, что он такую краткую историю рассказать не смог. — Теперь ясно… Может у меня поискать? Наверное я его на чердак сунула, в какую-нибудь коробку. Сара была не из тех, кто просто отпускал прошлое. Если позволите так выразиться, то она им буквально жила, почти не замечая, что происходит вокруг. Та всегда бы не прочь припомнить былое, посмеяться иль всплакнуть. Сколько бы ей не говорили отпустить людей, которые уже покинули её жизнь, забыть прошлое, Хитклифф наотрез отказывалась. Слышен чей-то зевок. Все повернулись на его источник. — Ой… Я думаю, что спать пойду, я очень устал, — Джона потягивается и встаёт из-за стола. — Спасибо за ужин, всё очень вкусно! Всем спокойной ночи! — Я с ним пойду, спасибо, пока! — Мюррей быстро прощается со всеми и пятится за Маршаллом следом. Мальчики удалились к себе в комнату на втором этаже. Их там было всего две. Одна была кладовкой, а другая спальней. Дубовые полы в доме были скользкими, ими устелены все комнаты в доме, включая лестницу. Поэтому, когда послышалось чьё-то до боли знакомое «Ай» и глухой удар, Марк и Сезар не удивились, а лишь мягко улыбнулись. Как будто предугадывали, что так произойдёт. — Все живы? — задаётся вопросом Сезар. Получив в ответ громкое «Да-да», стало спокойнее. — Тогда, пожалуй, я домой поеду, — говорит Сара, едва поднимаясь со стула. — Я тебя довезу, — Марк был трезв как стёклышко. Но все же мы понимаем, что лучше пьяным за руль не садиться? Много аварий было, где виновным оказывался пьяныйВ котором он шестнадцать лет назад был наедине со смертью.
***
15 сентября 1992 года. Округ Мандела, США. «…Шёл, чёрт побери, третий день моих мучений. Он ещё за моей дверью. Я его чувствую, мне страшно. За мной никто не пришёл, и, наверное, никто и не придёт. Даже Всевышний меня не услышал, — слышится глубокий и сбитый вздох. — Он не помог мне в трудную минуту! Не помог! Я не вижу смысла больше жить. У меня нет больше выхода… Но я не хочу умирать… Простите меня все, мама, папа, Сара. И ты, Сезар. Я люблю вас, простите меня». Запись обрывается на этих словах. Марк откладывает старый диктофон Sony на край кровати. Руки дрожат. Веки распухли и глаза покраснели от слёз, которые снова льются ручьями. Хитклифф поджимает ноги к себе и начинает с новой силой реветь. — Ма-а-арк, я тоже тебя люблю! — какой знакомый голос… Но этот знакомый голос сильно исцарапал душу. Он оставлял после себя неизгладимые последствия. Глубокие раны, которые будут заживать ещё долгое время. На другом краю постели лежал древний отцовский пистолет. Он, наверное, старше Марка. Старый, но рабочий, для успокоения души Хитклиффа, о том, что тот в безопасности, пока оружие рядом с ним. Порой этот пистолет заедал, поэтому любое его использование превращалось в «русскую рулетку». Выстрелит, не выстрелит — никто знать не может. Рука Хитклиффа тянется к оружию. Марк проверяет магазин. Четыре пули. Ручка двери поворачивается, и та с ужасающим скрипом открывается. Хитклифф хватается за пистолет и направляет его на дверь. Будто бы это ему поможет. Три пули проходят её насквозь, и она перестаёт открываться. Хихиканья за дверью перерастают в истеричный смех, пугающий и ненавистный.Марк моментом подставляет пистолет к подбородку. Всего одно движение пальцем, и жизнь мигом оборвётся. Весь кошмар кончится. Хитклифф нажимает на курок и…
Ничего.
Ничего не произошло. Марк ещё раз нажимает, ситуация та же. По оружию приходятся нервные удары ладонью. Хитклифф направляет пистолет в пол и выстреливает, чтобы проверить, работает ли он вообще. Парень вздрагивает, а в полу красуется дыра от выстрела. Последний патрон был истрачен. Юноша снова проверяет магазин. Пусто. Его парализует отчаяние, в истерике Марк подбегает к стене и начинает биться об неё головой. Кровавые пятна красуются на светло-серой стене, среди некоторых плакатов каких-то рок-групп, креста. Кровь стекает на пол, быстрыми ручейками. Марк рассекает лоб, в надежде, что сможет умереть таким способом. Хитклифф весь в крови падает на пол без сознания, ощущая свои последние минуты жизни. По крайней мере, он так думал.***
Патрульная машина медленно разъезжала по окрестностям поздно вечером. Новый вызов поступил на полицейскую рацию. Тишина в салоне прерывается сообщением, просьбой проверить несовершеннолетнего жильца дома ██, по улице █████. Время десятый час ночи. Спокойствие блуждало по улицам, которое распугнули полицейские мигалки и сирены. Машина быстро подъезжает к дому Марка. Слава богу, копы оказались недалеко от него. Двое людей в офицерской форме выбегают из машины. Схватив оружие покрепче, они подходят к двери. Постучав в неё и не получив никакого ответа со стороны, копы вламываются в дом. Оказавшись в гостиной, те разделяются, начав тихо осматривать помещения. Один полицейский пошёл искать Марка в гостиной, кухне, уборных, а другой направился на второй этаж, к спальням. Копа, который отправился этажом выше, привлекла разукрашенная выстрелами дверь. Из них сочился свет от телевизора. Мужчина входит в комнату. В полумраке от него лежит тело Марка. Полицейский передаёт по рации, подходя ближе к Хитклиффу: — Срочно вызывай наряд скорой помощи и подкрепление, я нашёл мальчишку.***
██ мая, 2009 год. Округ Манделы, США. Сара без какой-либо спешки одевается, в то время, пока Марк ждал её на улице. Сезар скоро отправится убираться на кухне, его там ожидала гора немытой посуды. — Всего хорошего, спасибо за ужин, курица была очень вкусная, — слова благодарности прерывает предательский «Ик». — Ой, дико извиняюсь. Всё, я пошла, а то Марк будет злиться. Сезар мило улыбается, провожая девушку. Уже подходя к входной двери, Сара останавливается, поворачиваясь к Сезару, оставив дверь открытой. На пороге стоял уставший Хитклифф. — У меня вопрос есть к вам двоим. Вы когда помиритесь? Этот вопрос поставил всех в ступор. Никто и не заметил, как в это время, Джона спустился по лестнице и стоял в метрах трёх от всех. Когда уже его засекли, то тот быстро схватил стакан и полетел к лестнице. — Я ничего не слышал, честное слово! Правда! Я только за водой! — кричит парень со второго этажа. Конечно он ничего не слышал, прям уж ему поверили. Теперь то, о чём Марк и Сезар не хотели рассказывать, мальчики точно узнают. Мужчины не хотели впутывать их в свои конфликты, поэтому молчали. — Чёрт… — шепчет Сезар. — Так, Сара, пошли! — Марк хватает сестру за руку, и те удаляются к машине. Дверь громко захлопывается, оставляя Сезара тет-а-тет с мыслями. Мужчина опирается об стену спиной, представляя, насколько им будет трудно объясняться перед ребятами. В это же время в комнате мальчиков. — Адам, ты не поверишь, что я сейчас узнал! — Джона забегает в комнату, закрывая за собой дверь. Мюррей перелистывает очередную страницу какой-то книги, которую он взял из школьной библиотеки, при этом внимательно слушая новости от Маршалла. — Ага… И что же? — Адам откладывает чтиво в сторону, подсаживая к себе на кровать Джону. Последний не отказывается. Они сидят в обнимку на кровати Адама, рядом с горящим на прикроватной тумбе ночником. — Марк и Сезар поссорились, оказывается, а я не знал. — Знаешь, я тоже… А кто об это сказал? Сара? — Ага… Может их помирим? — предлагает Джона, располагаясь удобнее на груди Адама. — Не знаю, это всё-таки их личное дело. Не думаю, что они бы были рады тому, что мы к ним лезем… — Адам обнимает Джону за плечо, вздыхая. — Но может всё же?.. — Маршалл делает «щенячьи глазки», пытаясь уломать Адама на его дивное предложение. — Нет, не стоит, — Мюррей всё же отказывается. — Ну ладно.«Я должен их помирить!» «Я верю, что они помирятся.» «Мы должны помириться ради мальчиков…» «Вам надо наконец-то помириться!» «Мы помиримся»