***
Утро понедельника. Стив еще не до конца проснулся, но он точно знал, что в этот день у него выходной. Для него не было чем-то особенным открыть глаза в своей кровати в абсолютном одиночестве, наслаждаясь лишь тишиной вокруг и отдаленными звуками на улице. И он проснулся в это прекрасное утро живым, а такое чувство, что лучше бы мертвым. Не было смысла вставать и идти куда-то, потому что на работе и без него хорошо, вне дома и так отлично, а все друзья где-то, где его нет. И там тоже все намного лучше. Стив не видел смысла вообще того, чтобы существовать сегодня где-то еще, он протянул руки навстречу одиночеству и принял его таким, каким оно было всегда. Будто они давние друзья, которые долго не общались, а сейчас Стив готов впустить Одиночество в свою жизнь, каким бы страшным оно не казалось. Они очень давно дружили, почти всю жизнь детектив Харрингтон шел бок о бок с Одиночеством, которое ухмылялось ему, которое отталкивало всех людей от него и занимало их место. И ни один из тех, кто задерживался в жизни Стива хоть немного, не мог надолго мириться с этой ухмылкой, которая все ближе и ближе прижимала юношу к себе. А потом он успокоился и принял его, Одиночество шло рядом, всегда улыбалось, но больше никогда оно не было страшным. Поэтому этим прекрасным утром, когда умереть хотелось неимоверно сильно, Стив решил жить. Со своим Одиночеством и с надеждой, что однажды найдется тот, кого не испугает ухмылка рядом с ним. После обычных ванных процедур Стив привычно направился на кухню, чтобы приготовить завтрак. Его ждало разочарование, ведь в холодильнике не оказалось ничего путного, что могло бы послужить основой хоть какого-то перекуса. Такая находка была причиной лишь того, что детектив Харрингтон был погружен в работу почти ежедневно, ведь она представляла для него еще хоть какой-то смысл. Пусть он частенько и задумывался об увольнении, каждый выходной, приходя на могилу своего отца, он вновь и вновь обретал смысл не опускать руки и идти вперед. Поэтому когда работа забирала так много времени, Стив игнорировал потребность в еде, лишь иногда после напоминаний Робин о приеме пищи, если она заходила к нему, детектив заставлял себя съесть хоть что-то. Сегодня был выходной, а значит, что он снова придет на привычное место на городском кладбище, сядет рядом с незабытой могилой, и это мгновение будет наполнено неоправданным желанием двигаться дальше. Собравшись с мыслями, Стив закрыл холодильник и направился в сторону спальни, чтобы одеться во что-нибудь уличное и прогуляться до места, где души обретают дом, а смерть превращается в красоту. Кладбище Брукфилд-Хайтс находилось почти за чертой Нью-Йорка, где деревья украшали собой покрытое травой пространство. Ни одной живой души, все мертвые. Ржавые ворота, которые никто не реставрировал уже очень давно, пугающе поскрипывали от прохладного ветра ноябрьского дня. Прямо за ними простилались каменные дорожки, ведущие к могилам, увенчанным надгробиями и цветами. Абсолютная мертвая тишина, но если пройтись чуть дальше, где с деревьями играл ветер, можно было услышать его мрачную мелодию, которую он тихо насвистывал в этом самом безопасном на Земле месте. Двигаясь в сторону могил, можно почувствовать, как ловишь на себе пристальные взгляды мертвецов, когда они приветливо улыбаются тебе, неотрывно разглядывая то, насколько ты живой. Мертвым нравится жизнь, это их мечта, которую они видят во сне, когда беспробудно спят в своих могилах. Смерть без жизни не имела смысла, поэтому те, кто навсегда канул во тьму рад был видеть, как были счастливы, как росли и менялись, как совершенствовались их потомки. Наследие мертвых — то, что осталось от них в этом мире, то, что продолжало жить и процветать. Именно поэтому никогда не нужно было бояться мертвых, только живые могли навредить человеку. Стив остановился возле одной из могил, положил цветы у надгробия, по которому заботливо прошелся пальцами. — Привет, пап. Джон Харрингтон кивнул ему в ответ с улыбкой. Еще один момент: мертвые не умеют разговаривать. Стив наклонился над надгробием, уселся на траву, чтобы не повредить ничего, а затем его лицо озарила точно такая же улыбка, что и у его отца, который продолжал за ним наблюдать, стоя у каменной плиты. — Последние пару дней я плохо спал из-за кошмаров. Боюсь, что скоро я подсяду на таблетки... прямо как ты. — он кисло усмехнулся; отец молчаливо покачал головой. — Ты ведь старался как лучше, но никто тогда тебе не поверил. Не знаю, поверят ли мне. Может, кто-то уже хочет убить меня? Не хотел бы я, чтобы после моей смерти говорили "Он закончил как и его отец!". Ты ведь знал на что идешь, когда брался за то дело... а я... я не знаю, пап. Смогу ли я найти виновников, если даже твоих убийц не наказали? Рука Джона Харрингтона легла на его плечо, по-отцовски погладив. Стив сморщился от внезапного холода рядом с собой, но тем не менее... это был родной холод. — Мне жаль, что я не стал таким, как ты. Я боюсь облажаться. На этот раз Стив точно ощутил, что за его спиной кто-то стоял, после чего послышался голос: — Все мы чего-то боимся. Нужно только понять, чего именно. От неожиданности парень почти подпрыгнул на месте, уставившись на человека сзади себя. Он был не то ошарашен, не то разозлен тем, что его разговор с отцом подслушивали. Это был незнакомый юноша с собранными на затылке синими волосами, небритой щетиной на подбородке и в строгом костюме. — Ох черт... Вы меня напугали. Не знал, что здесь есть еще кто-то... — О, нет, нет! Прошу прощения, я не хотел вас пугать. — он сладко, почти приторно, тянул последние звуки, широко улыбаясь. — Меня зовут Кай Андерсон, я кандидат Городского Совета. С недавних пор. Стив растерянно закивал ему головой, пытаясь показать, что он был рад этому знакомству, пусть испугался до смерти. Не каждый день на кладбище с тобой разговаривают вот так из-за спины. — Чтож... удачи вам в этом. Кай благодарно кивнул, не переставая улыбаться во все зубы. — Джон Харрингтон был вашим родственником? — Да, он мой отец. — тихо, словно самому себе, уточнил Стив. — Он был славным человеком. Мужчина с большой буквы. Про таких, как он сейчас говорят, что у них "стальные яйца". Стив удивленно вскинул брови, наблюдая за парнем, который без какого-либо пренебрежения уселся в своем костюме прямо на траву. — Вы его знали? — Ну разумеется, — он отчеканил каждый слог, который сорвался с его языка. — Ваш отец был очень знаменит. О его смерти говорили во всех новостях. Жаль, что он получил славу посмертно. Мне тогда было добрых тринадцать лет... беззаботный возраст, неправда ли? Стив кратко кивнул, сверля взглядом надпись на могильной плите "Любящий муж и отец". — Мне было десять... — то ли осознал, то ли поведал он. — Жаль тех бедняг, которых убили. Ужасное событие, но ничего не поделаешь. Каждого из нас ждет смерть. Иногда легкая добыча должна погибнуть, чтобы хищник смог насладиться ужином. Детектив Харрингтон взглянул на Кая, тот смотрел на могилу, его глаза были холодными и темными, а лицо вдруг приняло серьезный вид. — ... И охотник не всегда в силе справиться со зверем, что следует за ним по пятам. Потом Кай будто вышел из транса, повернул голову к Стиву и легко улыбнулся. — К сожалению, только нам решать, какую роль играть в истории. Надеюсь, вы однажды встанете на верный путь. Юноша поднялся с травы, отряхнул свой костюм и холодной рукой похлопал Стива по плечу; тот сморщился, обратив к нему взгляд. — Хорошего дня, мистер Харрингтон. А затем Кай зашагал по кладбищу, насвистывая мелодию попутному ветру, который гнался за ним, но уже не мог преследовать, когда парень исчез за воротами.***
Дорога из магазина до дома была недолгой. Стив шел мимо переулков и аллей, держа пакет с продуктами в одной руке. Люди на улице все время куда-то спешили, кто-то бежал на работу, кто-то на встречу с друзьями, а кто-то наконец вернуться в дом, где ждала семья и любимое ТВ-шоу. Направляясь к высоким домам, в одном из которых Стив проживал, переулки приобрели мрачный вид. В таких обычно собирались наркоманы и бомжи, поэтому ходить через них никто не рисковал. Но на каждую группу адекватных людей всегда находился тот самый идиот, которого даже возможность стать жертвой торчков не останавливала. Стив остановился в переулке, взглянул на человека, сидящего возле лестницы вместе с белым котом, который довольно терся о его ногу. Эдди очаровано поглаживал животное по светлой шерсти, а в его глазах отражалась незаметная печаль, которая скрывалась за его улыбкой. — Привет, Эдди. Это твой? — детектив направился в сторону парня сразу, когда тот заметил его присутствие и взял кота на руки, чтобы тот не сбежал. — Детектив. — заметил юноша. — Нет, он не мой, вернее... я даже не знаю чей. Эдди грустно прижал котенка к себе, продолжая гладить и смотрел в его глаза-пуговицы своими глазами-пуговицами. Они были похожи. — Не против? — поинтересовался Стив, указав на место рядом. Эдди пожал плечами и не смотрел на него. — Мне очень страшно за него... вдруг собаки растерзают, или под машину попадет. С маленькими комочками вроде него может случиться многое в огромном мире... Детектив Харрингтон понимающе кивнул, наблюдая за тем, как руки Эдварда, украшенные кольцами, гладили уши кота. — У меня есть молоко и колбаса... — начал Стив издалека. Карие глаза Эдди загорелись, он поднял взгляд на парня, благодарно его рассматривая. — Мы можем его покормить этим, детектив?! Кажется, кот тоже заметно оживился, выгнул изящную спину и вытянулся на коленях Эдварда. — Давай отнесем его ко мне, я живу в двух минутах отсюда. А там уже решим, что делать с этим чудом. Улыбка на лице кудрявого художника стала еще шире. Эдди поднялся на ноги, держа кота перед собой и вгляделся в его крохотную морду. — Слышал, Лапочка? Симпатичный детектив тебя покормит. Стив неловко покраснел, отмахиваясь от него и пробубнил: — Ну все, перестань придуриваться, пойдем. Эдди лучезарно заулыбался и поспешил за ним, как только детектив направился в сторону главной улицы, ведущей к его дому. — Оча-а-аровательный детекти-и-ив... — пропел чуть тише парень, сунул котенка за пазуху, чтобы не позволить замерзнуть. Этот парень Эдди, был довольно забавным. Стив не знал, что именно в нем забавляло его. Было ли то его длинными волосами, его озорными, карими глазами или его улыбкой, которая не сползала с лица. Он буквально влетел в жизнь Стива Харрингтона, сбил его с ног и теперь решил остаться рядом подольше. Возможно, Стив был не против, потому что нуждался в компании такого "необычного" парня. В квартире детектива Харрингтона было светло. Она была небольшой, но довольно уютной и безопасной. Эдди ожидал увидеть там горы немытой посуды, коробки из-под еды быстрого приготовления, тонны бумаг на столе и — пожалуй, самое главное — целую стену с разным оружием от складного ножа до дробовика. Вместо этого его ждало полное разочарование: квартира была светлой, чистой и совсем без какого-то "запрещенного дерьма", даже без порно-журналов. — Мать твою... это, что, опочивальня монашки? Эдди прошелся в гостиную, осматриваясь; Стив закатил глаза, выходя через арку на кухню, где стал разбирать пакет с едой. Какое-то время гость разглядывал стены и прочее в другой комнате, а уже позже направился следом за парнем. — А что ты, боюсь спросить, хотел увидеть? — Ну-у... — он задумался, теперь принимаясь разглядывать кухню. Все так же чисто, что за хуйня?! — Всякие полицейские штучки. Или что-то, что похоже на холостяков, которые живут в однушках почти в центре... или у вас есть секси подружка? Стив прыснул, его щеки приобрели красный гневный оттенок, и парень обернулся на него. При виде этого, Эдди широко улыбнулся. — Нет. Нет у меня подружки. — глупо пробубнил детектив. Над ним трунил какой-то самонадеянный придурок! — Ладно, ладно, не злитесь, я не в обиду. Эдвард еще какое-то время смотрел на него, пытаясь не улыбаться, а затем услышал тихое мяуканье. — Ой, надо его кормить. Маленький хищник проголодался. После этих слов Стив достал из пакета молоко и палку колбасы. Он начал суетиться по кухне в поисках посуды для кота. Эдди просто наблюдал, продолжая держать животное в руках и гладить по голове, чтобы не мешать парню делать все самому. — У вас уютно... — В опочивальне монашки? — переспросил Стив с неловкой усмешкой, а затем поставил миски с молоком и отрезанной колбасой на пол. — Ну ладно вам, не дуйтесь! Я пошутил, детектив! Это у меня просто дома полно дерьма, не квартира, а помойка. Эдди глупо усмехнулся, чтобы прогнать неловкость ситуации, находясь в одном помещении с серьезным полицейским, который никак не шел на контакт. Для него детектив Харрингтон был сплошной загадкой, замкнутым человеком, который скрывал множество тайн и которому не хватало понимания. Эдди умел понимать людей, он слишком добрый со всеми, кто хотя бы не считает его уродом. И Стив именно такой. Художник опустил кота на пол, тот скорее побежал к еде, а сам парень подошел к детективу, подняв на него свои большие глаза. — Слушайте... все нормально. Не напрягайтесь так, юмор у меня такой... дерьмовый. Я могу не шутить, если вас это задевает, о'кей? — он вскинул руки вверх, а Стив заострил на нем взгляд. — Странный ты такой, Эдди. — Я не странный, просто хочу наладить общение с вами. Все таки... вы единственный коп, который хочет справедливости. Вы ведь найдете убийцу Чэнгов, да? Стив отвел взгляд, замолчав. — Детектив?.. — Эдди, я не знаю. — признался он. — Я очень сильно постараюсь, но прошу тебя не лезть в это самому. Это может быть опаснее, чем ты думаешь. И твоим подругам тоже лучше смотреть в оба. Эдди тяжело вздохнул, опустив глаза на кота, который увлеченно лакал молоко. — Я буду в порядке, честно. Может, я и выгляжу как отбитый придурок, но я точно не полезу играть в Шерлока Холмса. Стив благодарно улыбнулся ему с видом смиренного раба. — Кстати, зови меня Стивом, не хочу чувствовать себя старше, чем есть.***
Когда Эдди возвращался домой, было уже темно. От Стива он успел зайти в магазин прямо возле дома своего нового знакомого, где купил пару банок пива и сигареты, чтобы выпить очередным одиноким вечером, а потом выйти на балкон и накуриться до смерти. Дело было в том, что Эдди в точности как и Стив шел по жизни один. Именно это и заставило его остаться рядом с детективом в надежде, что однажды это Одиночество их сплотит. Сейчас он шел по улицам Брукфилд-Хайтс в направлении дома, чтобы побыстрее оказаться в кровати перед телевизором. Но как на зло, когда ты очень сильно боишься напороться на кого-то по дороге, всегда оказываешься на темной аллее, где почти ничерта нет, даже долбанных фонарей. Эдди прибавил шаг, моля всех Святых, чтобы никто не шел за ним, когда он обернется назад, проверить дорогу. Секунда, две... он обернулся. Пусто. Стоило ему выдохнуть с облегчением, как из переулка послышалось хриплое дыхание и быстрые шаги в его сторону. Множество шагов. Сердце упало в пятки, а Эдвард тут же сорвался с места, когда прямо возле него оказался клоун с ужасной маской. Эта маска была самой страшной, что видел Эдди за всю свою жизнь, пусть он почти не запомнил ее, ведь сразу рванул вперед. Клоун помчался за ним. — О Господи! О Господи! Помогите! Кто-нибудь! — парень кричал во все горло, продолжая бежать. Он хотел проверить погоню, но боялся даже замедлить шаг, вдруг преследователь уже наступал на него. — Пожалуйста! Помогите! Эдди никогда бы не поверил, если бы ему до этого кто-то сказал, что в его жизни будет момент из самого дерьмового слэшера; он бы наверное даже рассмеялся. Но сейчас то ему было совсем не до смеха. За ним буквально гнался блядский клоун! Элли была права, она точно была права, а он ей поверил. Может, это все сон? Игра воображения из-за последних событий, и он сейчас проснется? Клоунов-убийц не существует. Есть люди. И есть... — Стив! — вскрикнул Эдвард, вписавшись в привычную фигуру, которая захватила его, успокаивающе прижимая. — Тихо, тихо... я тут. Эдди осторожно прижался чуть ближе, вздрагивая весь как лист. Стив почувствовал это, от чего не решился отпустить парня. — Клоун... там был ебанный клоун... он правда там был. — Хорошо... Я тебе верю. Расскажешь мне, когда успокоишься, а теперь идем ко мне. Не хватало, чтобы ты впал в истерику. И Эдди правда был готов, но взял