Разрушение и потерянность.

Наконец, после многих лет в США, Адриан может вернуться обратно в Париж. Это подарило парню очень радостные эмоции, так как он уже давно не видел своих друзей, Алью, Нино... Маринетт. Ему до жути хотелось встретится с Маринетт. Хотя, захочет ли она его видеть? Раз тогда он причинил ей столько боли своей любовью к другой. Но, с другой стороны, может она уже и забыла про любовь к нему? В любом случае, Агрест должен был встретится с Чэн и обсудить все. Он уже и не помнит, как давно слышал этот нежный и приятный голос от бывшей одноклассницы. В США парень ходил в престижный лицей, но настоящих друзей ему там найти не удалось, увы и ах. Правда, иногда он светился в образе Кота Нуара, соблазняя всяких брюнеточек и таща их в кровать. Приезд во Францию состоялся пару дней назад, и парень все это время просто отдыхал. От Альи он наслышался, что Маринетт в странном состоянии, не выходит на улицу без причины и почти ни с кем не общаеться. Поэтому Агрест побоялся явиться к ней в своем обычном теле. Даже родители ее бы скорее не пустили, так как переживали за дочь, а Том особо переживает за чувства единственного чада. Поэтому, явиться к Маринетт в образе Нуара - было самым удобным, что он только мог сделать. Он знал, что Бражник давно пропал из Парижа без какой либо зацепки или вести. Это ему рассказывал Нино по телефону, а еще рассказывал, что пропал Кот Нуар, тоже так же само. Когда Алья вовсе посчитала это подозрительным, Адриан успел убедить ее, что Бражнику нужно просто два талисмана, а не один, но Алья не успокаивалась, пока не написала всякого в Леди Блоге. Вот, парень лежит на своей кровати, прижимая к груди фото ЛедиБаг. Он жутко хотел извиниться перед ней за резкую пропажу. Плагг выглядел каким то странным: необщительный, отказывающийся от сыра и даже немного побледневший. — Адриан, мне кажется, что с талисманами что-то не ладное. — Резко проговорил квами, нарушая тишину комнаты. Тикки тоже это чувствовала, с каждым превращением в ЛедиБаг ей становилось все хуже и хуже, но Маринетт было все равно. Она, кажись, даже не замечала, что в костюме становиться все слабее. — Тебе просто сыра не хватает. — Безразлично кинул Адриан, будто игнорируя квами. Его внешность и характер частично потерпели изменений: тело стало более высоким, торс стал более видным, привлекательным и соблазняющим. Волосы стали не такими неаккуратными, а более собранными и иногда зализанными почти как у Феликса, а также изредка собранными в небольшой хвост сзади. Характер же изменился на более холодный, сдержанный; но так только казалось. Внутри парень всегда был милым и добрым, но дабы быть более привлекательным он строил из себя холодного и закрытого, и все девушки мечтали пробить этот лед вокруг сердца, которого на самом деле то и не было. Была только одна девушка, которая не дает другим полюбить его... — Плагг, когти. Парень неожиданно произнес эту фразу, и маленький квами, ничего даже не поняв, залетел в кольцо к хозяину. По комнате раздалась огромная зеленая вспышка, и из окна выпрыгнул Кот Нуар, намеренный пойти к Дюпэн-Чэн. *** ЛедиБаг со скоростью света побежала к себе на балкон, чтобы было не особо заметно, и перевоплатилась. Тикки была очень усталой и не могла терпеть постоянные превращения. Маринетт дала квами кусок макарона, и та быстро умяла его, хотя это особо не помогло. Мари не знала, что происходит с талисманом, не знала даже сама квами, и единственный выход был - это Мастер Фу. Вдруг, на балкон что то приземлилось. То, чего Маринетт боялась, считая за противника. Перед ней постал Кот Нуар, с пачкой сигарет в руках и с резким ароматом неприятных духов. Он стоял и внимательно смотрел на Маринетт своими изумрудными глазами, которые светились как зеленые огоньки среди ночи. Дюпэн-Чэн уже и не знает, как давно она его не видела. Только по новостям, когда говорили, что Нуар иногда появлялся в США. У девушки даже просыпались подозрения на счет личности Кота, но, нет, Адриан и Нуар это же совсем разное. — Кот Нуар, что ты тут делаешь? Вопрос повис в неприятной тишине, а Нуар все молчал, держа между пальцами зажженную сигарету и куря ее. Когда Агрест начал курить? Вопрос хороший. Еще в США он курил в компании старшеклассников. Сначала ему это казалось мерзко и неприятно, но постепенно легкие не могли обходится без этого ужасного дыма сигарет, без их мерзкого аромата. Вместе с курением появилось пристрастие к алкоголю, но в виде Агреста парень не особо показывал это. — Ты не рада меня видеть? — Выдохнув дым изо рта, спросил Нуар с абсолютно безразличным взглядом. — Нет, рада, но... — Сама не зная что сказать, пыталась оветить брюнетка. — Ты что, куришь? Нуар промолчал. Ему было все равно на репутацию, даже если он был пьяным, курящим ловеласом. Маринетт давно об этом знала, и не могла принять изменения в характере напарника. ≪Наверное, это просто СМИ преувеличивают.≫ - успокаивала себя она, но все это оказалось больной правдой. Что же случилось у Кота? — Почему ты покинул Париж? — Вдруг вырвалось с уст Маринетт, и ей было действительно очень интересно, почему он оставил ЛедиБаг на произвол судьбы. Если он был в США, как говорили по новостям, то что он там делал? Соблазнял своим сексуальным телом поклонниц, потом вдалбливаясь им в проход? Ей действительно было больно, ей казалось, что все оставили ее, оставили одну, выбросили, как не нужную вещь. Хлоя лишь насмехалась над ней, говоря, какая же она жалкая, и это добивало ее и так разбитое сердце с каждым разом. — Были не отложные дела. — Сухо ответил Кот. Маринетт вздрогнула от мысли, как же он изменился. он уже и сдалека не был похож на того милого котенка, который всегда бок о бок сражался с ЛедиБаг против акум. Это все больно кололо сердце, но Маринетт старалась того не выдавать. — Маринетт, может впустишь меня? — Парень докурил, и, потушив сигарету о стену, выбросил ее в урну. Маринетт молча открыла люк внутрь, заходя в комнату и впуская Нуара. ≪Давно я не был в этой комнатушке. Все такая же..≫ — подумал Кот, осматривая комнатушку. Тут действительно почти ничего не изменилось, за исключением многих сорванных фото со стен и добавившихся манекенов, на которых висели разные наряды. Нуар присел на мягкую кровать девушки, продолжая искать глазами что то интересное в комнате. — Тебе принести чего-то попить? Кофе, чай? — Кофе. Без сахара. — Ответил Нуар, заметив, что его уже давно мучает жажда. Маринетт удалилась вниз по ступенькам, дабы приготовить гостю напиток. Она хотела многое обсудить с Котом, в том числе и в виде ЛедиБаг. Ой, если Котенок заведет разговор с Баг, то ему не попадется. Наверное, это просто сильно повезло, что Бражник вдруг пропал. Кот начал ходить по комнате, до мелочей осматривая ее. Вдруг, под ногами он заметил скомканные листы бумаги, явно вырванные из скетчбука. Тот взял один из них и развернул. Она рисовала его?! На рисунке был изображен Кот Нуар обычным карандашом, не расскрашенный и не завершенный. Пропорции, рисовка, реалистичность — все было на высшем уровне. Нуар удивленно осматривал рисунок — что же в нем не так, если Маринетт его выбросила? И вдруг, в голове опять больно пронеслась мысль про тот день, когда он отверг девушку, сказал ей больные слова, заставив страдать. Но по другому было просто нельзя, он не мог обманывать ее, доставляя тем самым еще больше страданий. Вдруг, дверь в комнату открылась, и в нее вошла Маринетт с двумя чашками горячих напитков. Нуар быстро уронил рисунок на пол, предварительно скомкав. Но это все равно не ушло от взора Дюпэн-Чэн, и она недовольно посмотрела на Кота, который хозяйничал в ее комнате. — Ты красиво рисуешь. — Кинул он и подошел к Маринетт, дабы сразу взять кофе. Себе девушка приготовила мятный чай с лавандой. Маринетт тяжело вздохнула и села на кровать, а Нуар устроился рядом, попивая горячий кофе. Опять сердце Чэн сжалось от взгляда на давние фотографии из школы. Адриан, Лука, Алья, Нино... Ее передернуло при мысле об Адриане. Она до сих пор и любила его, и ненавидела. Ее тошнило при взгляде на этого парня, хотелось убиться и убить его, порвать на себе все волосы и превратить руки в мясо скальпелем. Нуар заметил, что с Маринетт что то не ладное, что она сцепляла зубы и сжимала кулаки, смотря в пол. — Маринетт, — Нуар хотел задать девушке не очень приятный вопрос, но это надо было сделать, дабы узнать, что Дюпэн думает о нем. — Наслышан, что ты была влюблена в Адриана.. Вдруг, сердце Маринетт пропустило удар. Что ему, черт возьми, надо?! Разъяренный взгляд попал прямо на Нуара, и он понял, что явно разозлил девушку этим словосочетанием, и та не хотела на него отвечать. — И что?! Все эти чувства уже позади, раз он захотел причинить боль, то пожалуйста. — Холодно проговорила Дюпэн-Чэн, пытаясь скрыть потоки боли, которые расплывались по телу. Ей вдруг стало любопытно: а Котенок до сих пор любит ЛедиБаг? Если не любит, то было бы только лучше, ибо после такой длительной и безответной любви Чэн совсем не хотела заводить с кем то отношения. Только сейчас парень заметил, как же похудала и побледнела его собеседница. Под глазами были массивные синяки, а сами глаза были бездонными и пустыми. Руки закрывал темно-серый свитер, а ноги — такие же черные джинсы. Он нервно взглотнул, так как помнил эти глаза еще когда он отверг девушку в любви. — Ты что-то чувствуешь к нему? Маринетт молчала. Она не хотела вспоминать свою любовь. Да и на этот вопрос у нее четкого ответа не было, все было как то смешанно и непонятно. Но все же больше к Адриану осталось холодных чувств. — Чего ты интересуешься? Может, мне тебя завалить вопросами, на сколько ты, например, хочешь поиметь ЛедиБаг? — Недоброжелательно произнесла Маринетт, которой явно не нравились расспросы о личной жизни. — Знаешь, а ведь меня и моего квами может скоро не стать. Маринетт долго молчала, переваривая суть. В каком смысле, она не понимала. Что он имеет ввиду? Неужели эти изменения в выносливости и силе как то повлияют на дальнейший исход? И... зачем он рассказывает это ей, а не ЛедиБаг? Это все было до жути странно, а сердце раз за разом пропускало удары. — Хорошая шутка... Маринетт нервно пыталась избавиться от кома в горле, сжимая кулаки. Опять дыхание участилось, опять ее окутал необъяснимый страх. — Это не шутка. Скоро мой талисман разрушится, и талисман ЛедиБаг тоже. Дюпэн-Чэн начала задыхаться. Вместе с изменениями в талисмане к ней пришла странная болезнь - если она нервничала, то сразу падала в обморок, и ей начинали сниться кошмары из геройской жизни. Вот и сейчас, перед Котом упала обессиленная Маринетт, закрыв глаза и погрузившись в транс.

***

      Кот Нуар что то пытается кричать ей, обессиленный и захлебывающийся своей же кровью. Она не может помочь товарищам, которые обессиленно падают на асфальт, пытаясь сражаться с акумой. Рена Руж, в отдаленном углу, была прижата какой то невероятно жестокой акумой. Акума, с помощью паутины, изрезала на части бедную героиню, предварительно отобрав талисман. Она была залита алой жидкостью, глаза были уже мертвыми и безжизненными, а сердце билось лишь через раз, после и вовсе утратив пульс. Паутиной акума вспорола Алье живот, резким движением выдирая кишки уже не живой девушке. Двигая паутиной, злодейка превращает кишки в кашу. Вдруг, благодаря какой то другой акуме, вокруг трупа появляется невероятное количество огромных опарышей и жуков: некоторые начинают пожирать тело, а другие жестоко трахать его во все дырки. Нуар тоже истекал алой жидкостью, когда его тело безумно насиловали: топором разрубливали в месиво конечности, занимались некрофилией, продалбливали дырки в изуродованном теле. Акума кончила в глаз жертве, который после вырезала и проглотила. Вырванные пшеничные волосы валялись рядом с лужей багровой жидкости, которая ручьями вытекала из ран. Половой орган парня был отрезан и порублен на части, а после, то что осталось от бывшего напарника ЛедиБаг, отдали на скорм тем же жукам. А ЛедиБаг просто стояла в стороне, и наблюдала. Чувствовала себя жалкой, не могущей вступить в бой, защитить верных друзей и напарников. Не могла шевельнуться, стоя на этой проклятой крыше. Ее тело не было в крови или ранах, не было в огромных личинках, пожирающих трупы, не было мертвым и беззащитным. Маринетт пыталась делать рывки в сторону напарников, пыталась, но не могла. В стороне она видела, как ее любимый Адриан, уже не живой, а под контролем акумы, пьет ее сперму и ест свои кишки и сердце, поднимая их изуродованными руками из вспоротого живота. Баг плакала. Из ее васильковых глаз потоками шла прозрачная жидкость, попадая в рот и создавая на языке соленый привкус. Она не могла помочь им, жалкая, глупая и бессильная. Хотелось самой убить себя, отрубить голову, вспороть живот, выколоть глаза. Алья, Нуар, Нино, Кагами.. Адриан... — Маринетт, пожалуйста, проснись!