Босс моего отца

      Университет издалека кажется огромным.       Таким его делает не только количество этажей, а и визуально высокие потолки, широкие коридоры и огромная территория двора с красивыми беседками (курилками, если быть точнее) и высаженными деревьями.       Недешёвое местечко, и все, кто здесь учатся, являются либо невероятными богачами, либо такими же невероятными умниками и заучками.       Не то чтобы Аякс мог отнести себя ко второй категории. Учёба здесь была очень и очень интересной на первом-втором курсе, дальше же пошли трудности, приправленные ухудшающейся менталкой и проблемами в семье. Учиться стало тяжело, скучно и бессмысленно; оставалось просто попытаться «вытянуть», чтобы позже получить диплом и не казаться в глазах отца полным разочарованием.       Отец не раз говорил, что сдаст его в армию, если он бросит учёбу или снова отобьётся от рук. Это было слишком мощным стимулом для Аякса, потому что возвращаться на родину в ближайшее время не хотелось. Особенно когда эта самая «служба» идёт абсолютно против и вразрез с твоей родной культурой и виденьем мира. Служить ради общей империалистической цели и против своих родных и даже односельчан — вот, что вселяло в Аякса настоящий ужас и желание не попасться на удочку системы.       Зная отца — он мог это сделать лишь ради того, чтобы проучить Аякса. У него связи есть, и эти связи остались даже дома. И Аяксу иногда очень сильно хотелось предъявить матери за то, что она бросила всё ради этого мужчины.       И аргумент «без меня тебя бы здесь не было» точно нерабочий.       Сумка за спиной ощущается сегодня особенно тяжёлым грузом. Настроение плавает примерно на дне, и, если быть совсем уж честным, хочется набить кому-нибудь лицо как в старые добрые.       Потенциальных жертв здесь нет и не будет, потому что Аякс тупой, но не настолько — драка прямо в университете может сказаться не только на его (не очень-то хорошей) репутации, а и под верным предлогом довести до вылета. И тогда ему точно жизни на белом свете не будет.       Идёт он тяжёлой походкой, задумавшись о чём-то своём.       Задумывается он достаточно глубоко, чтобы не заметить другого человека, которого он случайно толкает плечом. Аякс поднимает взгляд и хочет было уже извиниться, но его резко толкают в грудь.       Аякс гневно впирается взглядом в того, кто это сделал, и глубоко вздыхает, закатывая глаза. Нет, он не позволит злости взять контроль. Даже если перед ним стоит тот краш Альбедо, который считает, что они с ним пара. Это конфликт, решаемый всего парой слов.       — Эй, малой, прости, я не хотел. Не заметил тебя по дороге, остынь, — бормочет Аякс, удерживая в себе желание остаться последним, кто ударит.       — Правда не хотел? — насмешливо фыркает этот парень, явно думающий, что Аякс сделал это специально. Несмотря на то, что он на голову ниже Аякса, выглядит он внушительно и грозно — чего только стоят эти мышцы рук, обтягиваемые чёрной водолазкой. — Да что ты говоришь, — презрительно бросает он.       Аякс плохо переносит чужое неуважение и точно так же плохо умеет держать себя в руках.       — Следи за тоном, малолетка, — Аякс складывает руки на груди, хмурясь. Такого задавить ростом или авторитетом нереально, поэтому лучшим решением будет просто уйти, но…       — А ты базар фильтруй, — рычит он, закатывая рукава, скорее, чисто ради устрашения.       — А то что? Укусишь меня за коленку? — фыркает Аякс и тут же об этом жалеет.       Кажется, не у него одного проблемы с агрессией.       В следующую секунду Аяксу грозит быть прижатым за шкирки у стены, и так и было бы, если бы не его отличная физическая подготовка и некоторые дворовые «достижения». Аякс перехватывает рывок парня и выворачивает его руку, но тот вырывается и отталкивает Аякса от себя.       Но его уже не остановить. Аякс бросается первым, целясь в живот, но удар блокируют. Аякс внезапно слышит чужие голоса издалека коридора; он уже хочет внять голосу разума и попросить парнишу остановиться, но не судьба. Воспользовавшись секундным замешательством Аякса, его ударяют прямо в лицо с недюжинной силой.       Полное поражение! Потерял хватку. Никогда не отвлекайся от боя — первое правило любых уличных драк. Нарушение и моментальная расплата своей кровью.       Аякс хватается за нижнюю часть лица, пытаясь другой рукой нащупать стенку. Откуда-то сбоку слышен визг, и потом Аякса сгребают в охапку и прижимают к груди, как маленького.       — Что за… — Аякс пытается вырваться, но его настойчиво жмут назад.       — Господи, Чайлд! Что происходит?! Вы идиоты? — грозно шипит Кэйя, поглаживая Аякса по голове, как ребёнка. Наконец ему удаётся вырваться из этих объятий, чудом не запачкав обильно текущей из губы кровью белую рубашку Кэйи. — А если бы не мы, а если бы преподы?!       Парень, видимо, решает, что ему тут больше делать нечего, поэтому молча уходит, кинув презрительные взгляды на всех; Аякс наконец замечает того, кто пришёл с Кэйей.       — Мы ещё не знакомы, вроде бы, — говорит Аякс, рассматривая удивительно сдержанного блондина. — Я Чайлд, — он хихикает и протягивает руку в крови, а Кэйя шёпотом зовёт его конченым.       — Здравствуй. Я Дайн, — представляется он. — Не сочти за грубость, но я не хочу запачкаться.       — Тц, — Кэйя мотает головой, копаясь в своей сумке и доставая оттуда влажные салфетки. — Если Альбедо узнает…       — А кто сказал что он узнает, — слишком высоким голосом говорит Аякс, вытираясь и подхватывая свой рюкзак. — Ничего и не было!       — Что вы не поделили? Реально Альбедо?       — Да о нём ни слова не было! Передай ему, что у него конченый вкус на мужиков, — бормочет Аякс, бросая взгляд на Дайна. — Хоть у тебя нормальный. Вроде бы. Не знаю! Без обид, Дайн, если что. Все его бывшие — больные на голову.       — Зато у тебя — ух какой вкус, — фырчит Кэйя, складывая руки на груди.       — Да! У меня самый классный.       Аякс быстро бежит по лестнице вниз, чтобы избежать дальнейшего разговора. Он свято надеется, что тот парень уже ушёл как можно дальше, и теперь путь чист. И желательно ещё по дороге на выход не наткнуться на преподов, потому что у него всё ещё точно пол лица в крови и пальцы замаранные.       Что там он говорил? Тупой, но не настолько? Забирает слова назад. Тупой, как пробка, тупее только нож в гараже у отца, которым он болты колупает, и то не факт.       Ему пора прекратить врезаться в людей. Это ничем хорошим не кончается, и даже не похоже на романтический ситком с хэппи-эндом. Или хотя бы с чем-то, отдалённо похожим на романтику. Хэппи-энд — тем более.       Но ему опять хочется забрать свои слова назад.       У дороги он видит машину Чжунли. А значит — где-то здесь есть и её обладатель.       Аяксу даже не стыдно покрутиться вокруг себя в поисках мужчины, и замечает он его только-только вышедшим из универа. Он решает дождаться его чуть поодаль, ближе к воротам — стоять и светить разукрашенным лицом перед преподавателями не очень хорошая перспектива.       — Здравствуйте! — слишком радостно как для того, кого отпиздили, как последнюю собачонку, здоровается Аякс. Он хмурится, не понимая, почему лицо Чжунли вмиг становится сильно обеспокоенным и даже бледным. — А чего вы здесь?       — Здравст… Ты в порядке? — Чжунли шокировано смотрит на этот беспорядок, взяв его за подбородок, и Аякс даже смущается от этого — слишком близко и странно.       — А, ничего страшного, подрался слегка… — он издаёт неловкий смешок, и Чжунли глубоко вздыхает. — А Вы?..       — Неважно, я по делам сына. Пойдём-ка к машине.       Аякс почему-то не сопротивляется и плетётся за ним.       Чжунли садится на водительское, перед тем открыв двери для Аякса. Он послушно садится, а мужчина начинает что-то искать в бардачке.       — Чёрт, — кажется, это первый раз, как Аякс слышит, что Чжунли ругается. — Кажется, я убирал аптечку отсюда на прошлой неделе, чтобы пересобрать, но запамятовал положить назад. Съездим в больницу, может, придётся наложить шов.       — Нет! — восклицает Аякс, судорожно облизываясь и ощущая приятный металлический привкус. — Не надо. Там спросят, откуда взялось. Узнают в университете — мне конец.       — Хорошо, — мужчина вздыхает, пристёгивается и заводит мотор. — Пристегнись.       — А куда мы?..       — К моему дому ближе, чем к твоему. Залижем твои раны, — добродушно усмехается Чжунли, выезжая на дорогу. — Как так вышло?       Аякс реагирует не сразу, подвиснув на слове «залижем».       — Ну… Слегка подрался с одним парнем, — он пожимает плечами, будто бы это ничего такого. — Всё в порядке. Но я сомневаюсь, что он пойдёт в деканат из-за этого.       — То есть ты первым начал драку, — больше не спрашивает, а констатирует Чжунли. Аякс краснеет от стыда и отворачивается к окну.       — Ха-ха, это вышло случайно.       — И что вы не поделили?       Аякс молчит пару секунд, не зная, как подобрать слов. Прямо сказать, что они не поделили парня (что чисто практически — правда), как-то… Ненормально? И что сделает Чжунли, узнав это? Выкинет его из машины, что ли?       — Приятеля, — с заминкой отвечает Аякс, надеясь, что больше расспросов не будет. Ожидания не оправдываются.       — За приятелей не дерутся до первой крови, — усмехается мужчина. — Кто-то нравится?       — Нет. То есть да. Но не он! — он тут же делает глаза по пять копеек, сам удивлённый тем, что проболтался. — Ну, то есть, ха-ха… Это не о том, о чём Вы подумали. Просто вышло недопонимание, и всё.       — А о чём я таком подумал? — притворно удивляется Чжунли, и Аякс слышит лукавые нотки в его голосе. — Ни о чём я не думаю. Просто слушаю.       Они въезжают на территорию жилкомлекса — два поста охраны, красивые детские площадки, подземная парковка; пусть Аякс и не задумывался над тем, где именно живёт Чжунли, это его приводило в некий восторг.       — Нам аж на двадцатый этаж, — говорит Чжунли, здороваясь с консьержем и нажимая кнопку лифта. — Не боишься высоты?       — Я ничего не боюсь. Ну, разве что, темноты совсем немного. Но это не страх, просто неуютно ничего не видеть и не мочь понять, что происходит.       — Логично, — хмыкает Чжунли, пропуская Аякса первым. Здесь — огромное зеркало, и Аякс наконец может оценить плачевность всей ситуации. Подсохшая кровь на лице и воротнике и спутанные волосы мало добавляют ему привлекательности. От неловкости он отворачивается. — Я уже заметил, что ты бесстрашен. Главное, не путать бесстрашие и безрассудство, — справедливо замечает он и, как читая мысли Аякса, гладит его по голове, поправляя волосы.       От этого жеста становится очень-очень тепло. Аякс глупо улыбается и кивает.       В квартире просторно, светло и чисто. Чжунли проводит его на большую кухню, а сам уходит, скорее всего, за аптечкой.       Без галстука и, внезапно, в очках — Чжунли кажется ему удивительно другим, но не менее привлекательным. Эта мысль смущает, но чем-то цепляет: будто бы ему позволили увидеть что-то очень-очень секретное.       — Хутао уехала на школьную экскурсию, старший вдруг сказал, мол, на ужин не ждите, — кажется, даже звучит Чжунли как-то иначе. По-домашнему и по-простому. Он льёт перекись на вату и подцепляет подбородок Аякса. Чжунли осторожно держит его одной рукой, подняв на себя, другой же прикладывает мокрую вату. — Может остаться шрам, — со вздохом констатирует Чжунли, протирая рану подозрительно притихшего Аякса. — В общем, если тебе нужно — можешь остаться тут, на сколько требуется.       Он выпрямляется, отпуская Аякса, и тот ещё пару секунд глупо моргает, оставаясь в том же положении.       — Да Вы уж не делайте из меня калеку двадцатого века, — неловко хихикает Аякс, смотря куда угодно, но не на Чжунли. — Я в порядке.       Чжунли молча складывает вату и закручивает крышку перекиси. И так же молча садится на стул, поставив его прямиком напротив Аякса.       Тот и взгляд боится поднять.       — Я отец двоих детей, — с ноткой веселья говорит Чжунли, складывая руки в замок на коленях. — Я знаю, как выглядит тот, кого что-то сильно беспокоит, — Аякс всё ещё молчит, и Чжунли внезапно меняет тактику. — Я ведь не твой отец, хэй. Мы с ним всего лишь коллеги, дружественные отношения нужны лишь для того, чтобы лучше срабатываться. Ты можешь мне доверять, я могу помочь, если произошло что-то серьёзное.       Это поражает Аякса куда-то глубоко внутри, отдаваясь режущей болью. Он тяжело сглатывает, поднимая потерянный взгляд.       Ничего серьёзного и вправду не произошло, кроме того, что он поставил под угрозу свои четырёхлетние труды. И что он боится признаться единой живой душе, что он гей. И что он до ужаса, на самом деле, боится своего отца. И о том, что ему настолько нравится один мужчина, что хочется заплакать прямо сейчас.       Мешанина из чувств вырывается надрывным вздохом, больше похожим на всхлип. Чжунли откладывает свои очки на стол и внезапно раскрывает объятия.       И над этим Аякс долго не думает.       Аякс не плачет, но борется с собой. Чжунли пахнет свежей рубашкой и одеколоном, который хочется вдохнуть на полную грудь. У него предплечья ощутимо твёрдые и ладони большие, и Аякс хочет утонуть в этих объятиях. И чтобы они никогда не кончались. Особенно в момент, когда Чжунли поглаживает его по рыжим кудрям.       — Всё в порядке, Аякс. Можешь ничего не говорить, я не заставляю, — говорит Чжунли, понижая голос. — И если что — ты всегда можешь попросить меня о любой услуге, и я обещаю, что выполню её. Считай это словом того, кого в бизнесе назвали богом контрактов, — усмехается он, всё же отпуская Аякса.       — Я… Я подумаю над этим, ладно? — Аякс поджимает губы, нервно щёлкая своими пальцами.       — Конечно. Хочешь чая? — Чжунли улыбается привычно ласково.       — Да, пожалуйста.       Попытка утопить эмоции в кружке ароматного чая разбивается о чужие тёплые руки, по-отцовски обнимающие его за плечи.