Босс моего отца

      — Я дома! — дверь захлопывается, поворот замка. Хутао сразу бежит на кухню, увидев там свет. — Привет, папуль.       Она обнимает отца за шею и коротко целует его в щёку.       — Юная леди, — вздыхает тот, обнимая её в ответ и кивая на валяющийся у входа рюкзак. — Я ведь говорил не бросать у порога. Как дела на экскурсии?       — Всё супер, потом расскажу! Ой. Да, — Хутао подхватывает его и убегает к себе в комнату, закрываясь.       Чжунли возвращается к готовке — Хутао подоспела вовремя, к ужину. Время мягко переваливает за седьмой час. Поздние ужины — не в их привычке, но сегодня Хутао задержалась в школьной поездке, Сяо же… Чжунли непроизвольно вздыхает.       По правде, он начинает скучать по временам, когда они всей семьей собирались за ужином.       Если с Хутао… Ему с дочкой намного проще выстроить отношения. Может, дело в том, что она была младше, когда матери не стало, но во всяком случае Чжунли души в ней не чает.       Сяо же его только отталкивает.       Чжунли его не винит. Как можно обвинять в чём-либо своего ребёнка? Подростковый период, можно сказать, заканчивается, а за ним следует сепарация. Как бы больно не было это осознавать… Но и дети скоро его оставят.       А ведь всё было хорошо. Воспоминания режут сознание практически ощутимо болезненно. Чжунли мотает головой, отбрасывая наваждение и заканчивая сборку салата.       Наверное, именно поэтому он так быстро привязался к Аяксу. С собственным сыном не ладилось… и так легко пошло с чужим. Кто же знал, что получать такое искреннее восхищение и благодарность в ответ на заботу так приятно?       У Чжунли непроизвольно сжимается сердце каждый чёртов раз, когда этот малец на него смотрит своими бездонно голубыми глазами. Словно видит в нём наставника. Мужчина и сам не подозревал, что в нём настолько много нереализованной щемящей нежности.       Хутао уже не затискаешь, как было в детстве, например — тогда он катал малышку на своих плечах или убаюкивал на руках. Сяо — тем более. И Чжунли попросту некуда деть свои чувства. Залюбить детей — тоже плохо. Сверхопека это то, чем он мог бы очень и очень грешить, если бы был моложе и глупее.       Но он зрелый и мудрый. Или считает себя таковым. Считает себя способным решить что угодно — только попросите.       Как же он нуждается в этих просьбах.       Нарезанная свинина плюхается в тарелку как-то слишком агрессивно.       — Всё было классно, на самом деле. Кроме Чуньюня, — Хутао уплетает за обе щёки. Свой тщательно упакованный бенто она съела ещё днём, а купленная по дороге назад булочка ситуацию не спасла. — Его начало тошнить то ли от жары в автобусе, то ли что… Короче, его укачало.       — Бедняга, — Чжунли позволяет себе тихий смешок — Хутао хихикает тоже.       — Потом всё было в порядке. Сам музей, э-э… Большой. Я не скажу, что обо всём внимательно слушала, но! — она поднимает указательный палец вверх. — Я очень увлекалась гробницами фараонов и всяким этим…       Хутао доедает быстро, снова убегая к себе в комнату. Чжунли кусок в горло не лезет от неясной тревоги; сегодня Аякс всё же здорово заставил за него переживать.       Несносные дети.       Чжунли упаковывает порцию для Сяо в фольгу, чтобы была ещё тёплой, если он вернётся в ближайшее время. В чём он сомневался, но… Кажется, самому Чжунли тоже нужна прогулка. Или хотя бы проехаться до магазина — вон, молоко кончилось и булочки для бутербродов, не будет что Хутао положить в школу.       Чего он не ожидал — так это снова встретить Аякса. И знакомое беспокойство в глазах, полубезумное. Страх и отчаяние.       Это пугало.       Возвращаясь к тому, кем же Чжунли всё-таки себя считал: зрелым и мудрым, рассудительным мужчиной.       И когда в зеркале дальнего вида оставался сгорбившийся юношеский силуэт, он засомневался во всём вышеперечисленном.       Чем он был ослеплён, что не заметил рядом с восхищением обожание? Чем он думал, когда предложил испуганному своими собственными чувствами Аяксу всё забыть? Конечно же, хочется как лучше. Всегда хочется. Другое дело, что получается, как всегда.       Если бы он был хоть чуточку готов, то он бы…       Он бы что?..       Чжунли останавливает машину в подземной парковке и резко опускает голову на руль, вырывая у машины протяжное «б-и-и-ип».       Аякс молод и глуп, у него отсутствовала должная фигура отца в семье и он явно плохо различает понятия влюблённости и привязанности. Это могло бы быть хорошим оправданием, но нет.       Аякс не настолько дурак. Парню двадцать один. Чжунли хочет ударить себя по лбу. И что с ними не так?       Почти двадцать лет разницы. Он же сведёт парня в яму. И Чжунли зато теперь точно знает, почему у Аякса с отцом всё так плохо — даже если юноша не рассказывал ничего о себе и прятался в шкафу, такие вещи не удаётся долго скрывать.       Сердце опять противно щемит. Нужно возвращаться, пока Хутао не начала переживать. Вдруг ещё Сяо вернулся…       Всё медленно вставало на свои места. Может, Аякс на самом деле куда умнее его самого — так быстро понял, что к чему. А он, старый дурак, на картину смотрел лишь с одной стороны, самой правильной. Привычной.       Нереализованная любовь — это то ещё дерьмо.       А Аякса хотелось защитить. Один вид его слёз приводил Чжунли в… такое болящее отчаяние. Словно он сам вернулся в свои двадцать. Глупые, наивные и трепетные.       В этом стопроцентно нужно разобраться.       — Добрый день, — без энтузиазма здоровается Аякс с преподавателем, на которого наткнулся в коридоре. Кэйя уже ждёт его в аудитории, но Аякс так туго соображает от недостатка сна…       Весёлая ночка. Давно он не проводил ночи в обнимку с подушкой для рыданий. Лет с… со скольки вообще? Когда он последний раз позволял себе выплакаться?       Ах да, точно. Никогда.       Синяки под глазами и вымученная улыбка не скрываются от зоркого взора Кэйи, очевидно, но Аякса спасает вошедший в аудиторию профессор.       Пара идёт скучно и тяжело, в побитый мыслями мозг вообще не лезет учёба; Аякс нудно листает ленту твиттера, пока сверху не вылазит сообщение. Сердце пропускает удар, когда он видит имя отправителя.       Zhongli, 09:13 Доброго утра, Аякс. Надеюсь, ты чувствуешь себя лучше. Думаю, нам стоит поговорить, по крайней мере, у меня есть тема для разговора. Что думаешь? Когда ты свободен?

прочитано

      Ладони тут же становятся влажными. Он блокирует телефон, чтобы успокоиться, выпрямляется и бегает глазами по белой доске напротив, где мелькают какие-то картинки с презентации. Это явно не помогает.       Нет, нет. Он не может. Что он услышит от Чжунли? Лекцию, нотации? Или очередное «всё в порядке», когда на самом деле всё далеко не так? Аякс не готов услышать ничего из того, что ему может сказать Чжунли.       Сообщение так и остаётся висеть неотвеченным.       — Только не говори, что вы опять хотите устроить попойку вместе со мной, — Аякс сонно трёт глаза и потягивается в голос на кровати, от чего в трубке начинают хихикать. — Я тебе щас хехекну…       — Это идея Альбедо. Тематическая вечеринка, — весело вещает Кэйя. Аякс зевает, угукая. — Ну-у, мы уже так давно не встречались все втроём.       — Всего лишь две недели…       Аякс выползает из кровати, держа телефон между плечом и ухом. Он… уже неделю как ходит в довольно подавленном состоянии, и клянётся — эта «вечеринка» создана лишь для того, чтобы его разговорить. Не то чтобы это совсем плохо, особенно с учётом того, что он по ним двоим вне университета действительно скучал. Кэйя-то ещё регулярно мельтешит у него перед носом как одногруппник, а вот Бедо учится на другой специальности, поэтому встречаются они разве что в буфете или у ларька с кофе.       — А что за тема, собственно?       — Не знаю, я просто хочу выпить шериданс, который мне подарили ещё чёрт когда.       — Кто? Blin, — Аякс чуть не роняет зубную щётку на пол из-за неосторожности. — Почему ты даже не сказал? Не достал ведь в прошлый раз.       — Я ждал хорошего момента, — хитро тянет он, и Аякс закатывает глаза. — Так ты придёшь? Сегодня. Ближе к вечеру, не знаю, главное маякни. Суши закажу.       — Раз суши и шериданс, то уговорил, — Аякс притворно горько вздыхает. — Чувствую себя отчаянной домохозяйкой с таким раскладом. Будем играть в бридж? Мне пирожки нести?       — Будем, неси, — хихикает тот, отключаясь.       — Кто вообще в здравом уме будет дарить алкоголь, — Альбедо подхватывает суши палочками и хорошенько вымачивает в соусе. — Это же, ну, старомодно, нет? Так делают миллениалы, когда не знают, что дарить человеку.       Кэйя бросает на него убийственный взгляд.       — Зато как открыть бутылку — так ты первый, — звучит он осуждающе, хоть и не всерьёз. — Аякс всё ещё не в курсе, что это подарил мне Дайн в честь нашей, э-э… Как он это назвал?.. — Кэйя переводит взгляд на Альбедо.       — «В дань особенного дня, когда мы обнажили наши чувства и наконец познакомились. Пожалуйста, прими это», — декларирует Альбедо, комично меняя голос. — А потом они мерзко засосались.       — Эй! Это не было мерзко, — Кэйя фыркает, а Аякс хихикает. — Ты просто завидуешь.       — Ага. Ведь мой потенциальный бойфренд уже больше месяца меня избегает.       Альбедо бросает красноречивый взгляд на Аякса. Тот давится рыбой и возмущённо вздёргивает брови.       — Ты мне до конца жизни это вспоминать будешь?       — Да. Как ты шесть месяцев и ещё семь дней не прекращал мне напоминать об инциденте с морской капустой, — его лицо серьёзно, как никогда.       — Ну так это хотя бы было смешно!       — Ничего подобного.       От дальнейшей дискуссии их прерывает входящий звонок на телефон Аякса.       — Ты не возьмёшь? — притворно обыденно интересуется Кэйя, склоняя голову. Аякс взглядом сверлит телефон, пожимая плечами. Конечно же, контакт светится именем «господин Чжунли». — А кто звонит?       — Ну… Друг? — он издаёт нервный смешок и, слава всем богам, телефон затыкается.       — Тот самый мужчина из музея?       — Откуда ты всё помнишь? — возмущается Аякс, скрывая этим своё смущение. — Допустим, он.       — Так а чего трубку не взял? — Альбедо подпирает щёку рукой. — Что-то случилось?       — Ничего не случилось!       — Но ты не взял трубку, — Кэйя улыбается лукаво, а Альбедо выглядит предельно расслабленно.       Нечестно, что Аякс оказывается атакованным с обеих сторон! Он тут же хочет сообщить об этой вселенской несправедливости, но его перебивает новый звонок.       Аякс смыкает челюсть. До чего же назойливый старик. Делать нечего — проводит пальцем на зелёную иконку вверх.       — Алло? — против воли его голос звучит куда более взволнованно, чем ему бы хотелось.       По ту сторону трубки слышен облегчённый выдох.       — Я уже распереживался, что что-то произошло. Даже решил у твоего отца спросить, если бы ты и в этот раз не ответил.       У Аякса кровь станет в жилах. Спасибо, Кэйя и Альбедо, серьёзно и от души.       — Ясно. Вы что-то хотели? — он прокашливается, пытаясь звучать весело или хотя бы обычно.       — Да, на самом деле, — голос Чжунли теперь не звучит так уверенно. — Ты так и не ответил на моё сообщение.       — Правда? Забыл, — самая тупая отмазка в мире. Чжунли по ту сторону трубки с чем-то возится, а затем вздыхает.       — Я думаю, это нужно нам обоим. Пожалуйста, Аякс. Можешь дать мне шанс?       Аякс устало прикрывает глаза.       И что ему делать? Хотел сделать вид, что проблемы не существует — проблема никуда не делась, очевидно. Поступать по-детски и сбегать обычно не в его духе, но в его духе не браться за дело вообще, если знаешь о стопроцентной неудаче. Аякс не бросается с головой в омут, но боится неизвестности до ужаса. Боится и реальности, и последствий. Жить моментом, конечно, удобно, но не всегда это даёт преимущество не думать о будущем вообще и никогда не оборачиваться.       — Хорошо. Можем… Послезавтра? — Аякс тяжело сглатывает. Завтра у него точно будет похмелье — он помнит о запасе коньяка Кэйи и, ох, он уверен — он им сегодня пригодится.       — Да, — Чжунли, кажется, улыбается. — Спасибо, Аякс. До встречи.       Аякс сжимает в руке телефон, потупив взгляд.       — Без понятия, насколько громкий у меня динамик, но… — начинает он, но его перебивают.       — Мы всё слышали, — в голос говорят оба. Кэйя хитро щурится, Альбедо накручивает свои волосы на палец.       Аякс вздыхает. Что ж, может, наконец пришла пора быть честным с друзьями.