Жалоба на шум

***

Проснувшись, Шерлок воспользовался моментом, чтобы события последних двадцати четырёх часов просочились в его затуманенный сном мозг. После этого он позволил себе ещё несколько минут оценить близость, в которой оказался. Ему было уютно и комфортно в коконе под одеялами, тепло другого тела согревало его собственное, успокаивая, как тёплая ванна после утомительного дня. Его ноги, длинные и неуклюжие, переплетённые с ногами другого человека, тоже находились в полусне. К его лёгкому удивлению, покалывание в них скорее успокаивало, чем раздражало. По ленивому мнению Шерлока, знание причины ощущения помогло смягчить неприятное покалывание. Тот факт, что это были ноги Джона, переплетённые с его ногами с такой бесстыдной близостью, наполнил Шерлока восхитительным удовлетворением. Несмотря на его наглое и дерзкое поведение прошлой ночью, несмотря на то, как он чуть ли не силой затащил Джона в свою квартиру, Шерлок был в целом доволен собой. Он не испытывал угрызений совести за свои действия, его вновь обретённая уверенность, несомненно, была затяжным последствием спонтанного чувства свободы, которое он испытал в клубе. Что бы это ни было, он ценил эту уверенность за то, что она подарила ему этот блаженный момент. Шерлок, наконец, открыл глаза, позволив себе насладиться ощущением сильного, тёплого тела, обвившегося вокруг его собственного. Он ожидал, что окажется один в бодрствующем мире, с нетерпением ожидая возможности бросить жадный взгляд на Джона, который выглядел всё ещё спящим. Его планы пошли прахом, когда Шерлок увидел, что Джон полностью проснулся, всего в нескольких дюймах от него и пристально наблюдает за ним. Он повернулся лицом к Шерлоку на одолженной подушке, выражение его лица невозможно было прочесть. Полуденный свет придавал его озадаченным чертам тёплый оттенок. Шерлок замер, застигнутый врасплох пристальным взглядом Джона, когда в синих глазах того промелькнула настороженность. Она появлялась медленно, затемняя его взгляд, пока Шерлок боролся с желанием поёжиться. − Доброе утро, − сказал Джон, в его голосе была та же настороженность. Шерлок постарался не вздрогнуть от осторожного тона. − Доброе утро, − повторил он в том же духе, нервно сглотнув. Казалось, вся его вчерашняя бравада улетучилась, изгнанная холодным светом дня и настороженным выражением лица Джона со складками от подушки. Они долго смотрели друг на друга. Шерлоку показалось, что он увидел, как часть его собственной неуверенности отразилась на нём, отразившись в том, как Джон смотрел на него с сомнением. Джон открыл рот, но ничего не сказал, и вскоре он снова закрыл его, нахмурив брови. Когда стало ясно, что он не собирается нарушать молчание, растянувшееся между ними, неловкое и тяжелое, Шерлок взял инициативу в свои руки. − Не торопишься сегодня в больницу или на занятия? − его голос прозвучал хрипло со сна, заставив его прочистить горло. Джон моргнул в ответ на вопрос, выглядя на мгновение озадаченным направлением мыслей Шерлока. Поёрзав под одеялом, он высвободил одну руку и оперся локтем о подушку, подперев подбородок ладонью. Он молча изучал лицо Шерлока, прежде чем ответить: − Нет. У меня большая часть дня свободна. − Значит, тебе нужно чем-то заняться позже? − спросил Шерлок, не уверенный, что он ловит рыбу, зная только, что он забросил свою сеть в надежде что-нибудь поймать. Джон медленно кивнул. − Ещё одна поздняя смена в больнице, − сказал он осторожным голосом. − А ты? Шерлок слегка пожал плечами, жест получился неловким из-за того, что он лежал на боку, лицом к Джону. − Ничего конкретного. По крайней мере, пока. Подняв глаза на спутанные со сна кудри Шерлока, Джон выглядел задумчивым. − Сегодня вечером будет больше блеска? Подавив лёгкую усмешку, игравшую в уголках его губ, Шерлок снова пожал плечами. − Это вполне возможно. Рот Джона сжался в тонкую линию, выражение его лица внезапно стало трудно прочесть. − Я понимаю, − сказал он, и на его лице появилось что-то задумчивое. − Что я здесь делаю, Шерлок? Шерлок поморщился от прямого вопроса. Тихо вздохнув, он сказал: − Ты устал. Одна бровь Джона приподнялась. − Я устал, − согласился он, всё ещё изучая лицо Шерлока, его собственное ничем не выдавало его внутренних мыслей. − Я был в больнице всю ночь, на смене в приёмной. Конечно, я устал. Любой бы устал. − Ты выглядел готовым упасть в обморок. Нетвёрдо стоял на ногах. Джон некоторое время молчал, словно обдумывая слова Шерлока. − Да, − медленно сказал он. − Но я живу наверху, от входной двери до моей собственной кровати совсем недалеко. Шерлок не ответил. Ему нечего было сказать, его язык стал неуклюжим и немым во рту. То, что сказал Джон, было правдой, и не было смысла спорить с правдой. Шерлок знал это, знал это до мозга костей. У него не было моральной опоры, на которую он мог бы опереться здесь, и единственное объяснение, которое он мог предложить, казалось, застряло у него в горле. Было невозможно высвободить его, открыть рот и сказать Джону, что он был поражён слишком сильным желанием, чтобы его игнорировать. Что он бросил один взгляд на Джона, шатающегося и уставшего, еле стоящего на ногах, и обнаружил, что доведён до безумия. Поглощённый желанием иметь Джона рядом с собой, заботиться о нём. Поражённый непреодолимым желанием, которое побудило Шерлока затащить мужчину в свою квартиру, а затем в свою постель, обещая столь необходимый отдых и интимную близость. На его лице появился румянец, тепло распространилось по шее Шерлока и расцвело на его щеках, темнея по мере того, как между ними затягивалось молчание. Теперь обе брови Джона приподнялись, и он выглядел так, словно собирался заговорить. Вместо этого он опустил глаза, его взгляд скользнул по обнажённому предплечью Шерлока, выглядывающему из-под края одеяла. Взгляд проследовал по линии его плеча к шее, где и задержался. − У тебя есть родинка, − неожиданно сказал Джон, заставив Шерлока моргнуть. − У меня есть несколько, − ответил он, не понимая резкого перехода к теме. − Они мне нравятся, − сказал Джон, удивлённый собственным признанием. − Они... тебе идут. Шерлок нахмурился. Джону нравились его родинки? Как странно. Обычно такие отметины считались непривлекательным свидетельством несовершенства. Хотя Шерлок привык игнорировать их присутствие, он никогда не видел, чтобы кто-то указывал на них таким образом, будто они были чем-то прекрасным. Ещё более неожиданным, чем сам комментарий, было то, что Джон протянул руку, чтобы провести подушечкой большого пальца по трём родинкам, отмечающим шею Шерлока сбоку, как созвездие пятен. От прикосновения у Шерлока перехватило дыхание, следующий вдох застрял в горле с отчётливым хрипом. Большой палец Джона, тёплый и почти благоговейный, вызвал огонь на его коже, заставив его вздрогнуть от лёгкого прикосновения. Вопреки здравому смыслу, захваченный внезапной и странной интимностью момента, Шерлок почувствовал, что его тянет вперёд. Он придвинулся ближе и был приятно доволен, когда Джон тоже придвинулся ближе, оглядывая Шерлока, прежде чем взгляд опустился на его рот. Время, казалось, остановилось. Шерлок на полсекунды задумался о полной невозможности того, чтобы это когда-либо произошло. Затем его глаза закрылись, и большой палец на его коже превратился в руку, обнимающую его шею сбоку, обхватывая острый изгиб челюсти. Он услышал ритм неожиданно поверхностного дыхания Джона, почувствовал учащённое биение собственного сердца, возбуждённый орган, бьющийся в его груди. Последовала ещё одна пауза во времени, во Вселенной, а затем самый медленный контакт, когда большой палец Джона провёл по изгибу нижней губы Шерлока. Прикосновение было как удар током, заставивший Шерлока вздрогнуть с головы до ног. Его тело отреагировало сразу, кожу покалывало от предвкушения, кровь бурлила, когда желание пронзило его до костей. Большой палец переместился, потянув вниз, заставляя рот Шерлока открыться, его губы охотно приоткрылись под руководством Джона. Приоткрыв глаза, Шерлок увидел, что Джон смотрит на него − на его рот − с выражением замешательства, будто он боролся с самим собой. У Шерлока пересохло во рту, и ему пришлось дважды сглотнуть, прежде чем он смог заговорить, выдавив из себя хриплое карканье Джон и ничего больше. Краска залила щеки Джона, его собственные губы приоткрылись, когда с него сорвался прерывистый вздох. Выражение решимости появилось на его лице, и он подался вперёд, его ласкающий палец соскользнул. Одной тёплой, сильной рукой придерживая подбородок Шерлока, Джон наклонил его голову в сторону и соединил их рты.